- Утром в понедельник вы приходите в школу, садитесь на  свои места. И вдруг замечаете, что столы исписаны каракулями и поцарапаны, по стульям размазана жвачка, нет одного из двух  ваших тапок в парте. Что при этом почувствуете? Вам понравится?
        Молчание.
    - Поэтому, писать на партах, размазывать по стулу жвачку, трогать вещи в партах нельзя. Понятно?
      Молчание.
    -  А теперь поднимите головы и наберите воздух полной грудью. Уважайте себя.

      Я закрыл глаза и попытался представить себе одного китайского мальчика. Который в понедельник утром обнаружил на своей парте чьи-то каракули.
      Молчание.
                                                          Харуки Мураками. «Медленной шлюпкой в Китай.»


    У каждого есть сокровенный уголок памяти, который хранит воспоминания важных для вас событий, настолько личных, что поделиться ими сложно…
    Однажды августовской ночью я села в маршрутное такси «город N-Пятигорск». Надо сказать, что Пятигорск не просто город-курорт в Ставропольском крае России, располо-женный в курортном регионе Кавказских Минеральных Вод.  Пятигорск для всех жителей региона прежде всего центр торговли с огромным рынком. Соответственно, цель моей поездки накануне 1 сентября была лишь одна – школьный базар.
    Итак,  я села в заполненную маршрутку на первые места сразу за водителем. У окна 
удобно расположилась полноватая женщина лет 35, в белом платке, повязанном по-мусульмански. Мы поехали. Мелькающие в окне картинки ночного города сменились
пригородными, впереди был неблизкий путь.
    Вдруг моя соседка вытянула ноги….прямо на спинку сидения водителя! Ноги были очень полными и обернутыми  каким-то целлофаном. Я в ужасе посмотрела на ее ноги, и подумала – она, наверное, не в себе.
  - Ноги у меня больные! – будто угадав мой вопрос, ответила моя попутчица, наклонившись ко мне. И замолчала. Потом добавила:
  - Меня Зара зовут. Я чеченка. Беженцы мы.
В то время шла вторая компания боевых действий в Чечне, известная просто как вторая война, и все приграничные с Чечней республики Северного Кавказа принимали беженцев,
и русские, и чеченские семьи, всем предоставлялось жилье, либо дотации.
      «Беженцы мы» продолжало звучать как эхо, многократно повторяясь и угрожающе разбухая, как снежный ком, в моих мыслях. А кто такие беженцы? Что значит быть беженцем? Добровольно покинуть свою землю, свой дом, своих родных и друзей, вот так взять и убежать без оглядки в чужое и начать жить там, переступить черту и все забыть.
И так же росло во мне чувство вины перед Зарой, я чувствовала себя виновной за все ее беды и беды ее народа,  тень вины лежала на мне, потому что я в ее глазах была как Россия, а она в моих как Чечня.
  У Зары был жених, но как всегда вдруг случается одно «но», которое все меняет. Её украл будущий муж - традиции на Кавказе свято чтутся и соблюдаются. Муж был строителем, ездил со своей бригадой на заработки, и сам построил большой двухэтажный дом с просторным подвалом. Просторный подвал…да, он казался таким, там, в далекой мирной жизни. У них родились три дочери-красавицы, и дом полная чаша, и счастье и любовь, все было в этом доме.
      А потом пришел 1995 год. Война. Обстрелы и зачистки. Все это казалось страшным сном , который вот-вот пройдет…Дом бросить они с мужем  не захотели, переселились жить в подвал. Два года они прожили в подвале, в холоде и сырости. Здесь же, в подвале, Зара родила четвертую дочку.  А потом случилось непоправимое. Муж пошел осмотреть брошенный  дом и участок своего брата и попал под обстрел. Зара стала вдовой. За долгие дни, проведенные в сыром подвале, ее ноги разбухли и ей стало тяжело ходить, но надо было жить ради детей. Второй раз выйти замуж она отказалась, хотя жених просил ее руки у семьи мужа. Свекровь сказала – можешь выйти за него, но дети останутся у нас. Это тоже такая традиция – старший брат забирает детей младшего брата, если они остаются сиротами. Зара с семьей мужа уехала из Чечни, бежали как беженцы. Ей купили купили двухкомнатную квартиру, она начала свой небольшой торговый бизнес. Жизнь продолжается…
    Мы проговорили  с Зарой всю долгую ночь в пути, делились своими маленькими женскими секретами, и я вдруг почувствовала, как теплеет ее сердце и как сходит с меня тень вины за ее горе, за горе ее земли, за ее разбухшие ноги и за это страшное слово –беженцы.
    Мы ехали вперед к мирной жизни, и над нами черным бархатом простиралось августовское небо, все усыпанное звездами, как бриллиантами. Такими же ясными и чистыми, как женские слезы о своих любимых.
  Звезды сияют с небес…

Tweet