Я внезапно очнулся. Мое сознание появилось будто ниоткуда. В голове была тяжесть, тело казалось чьим-то чужим.
Я открыл глаза и увидел белый потолок с рядами светлых пятен ламп. Слева от меня что-то запикало. Я медленно повернул голову на звук и увидел какие-то приборы с лампочками и проводами. Некоторые провода тянулись к моей голове и груди. В моей левой руке была игла. Она соединялась с прозрачной трубкой, по которой текла жидкость.
Шум в голове усилился. Я почувствовал тошноту. Белые пятна на потолке поплыли вниз
Мое сознание снова появилось из ниоткуда. Сквозь шум в голове я услышал голоса.
Медленно открыв глаза, я увидел двух людей. Это были врачи. Какой-то старик разговаривал с медсестрой.
Я в больнице? Как же я попал сюда? Эти вопросы возникали в моей голове будто эхо чьего-то чужого голоса. Никаких мыслей у меня не было. Слова врачей я понимал с трудом. Их смысл доходил до меня таким же искаженным, как звук их голосов через шум в голове.

Через неделю я узнал, что нахожусь в больнице уже три месяца, в течение которых я находился в коме. Оказалось, что я ничего не помню. Я не помню ни своего имени, ни своего прошлого, ни того, как попал в больницу. Я не мог понять смысл многих слов, которые произносились около меня. Я не помнил ничего. Даже вкус пищи был мне незнаком. Очертания зданий, которые я видел из окна своей палаты были мне незнакомы. Все казалось каким-то новым.
Мое появление в больнице тоже было покрыто тайной. Однажды в приемном покое реанимации раздался звонок телефона. Какой-то мужчина сообщил, что на лавочке у входа в больницу лежит человек, его дыхание очень слабо прослушивается, а биение сердца почти не проявляется.
Бригада санитаров поспешила к этой самой лавочке. Но на ней никого не было. Они было собрались уже уходить, проклиная идиотов-шутников, которые отнимают у них время и силы, как вдруг увидели человека, которые шел шатающейся походкой к одной из лавочек. До нее он так и не дошел - упал в нескольких метрах от нее. Санитары быстро подобрали бедолагу.
Анализы больного, то есть меня, показали комплексное отравление несколькими веществами, среди которых большая часть - психотропные препараты. Препараты вводились в организм через вены в разных местах с определенными интервалами во времени. Все уколы были сделаны профессионально.
В моей одежде нашли паспорт и два конверта. На первом конверте была надпись: "Вскрыть через месяц после рождения". На втором - "Вскрыть через два дня после рождения". Эти надписи прочитал мне доктор, сам я не понимал написанного.
По паспорту меня звали Владимир, мне было тридцать четыре года.
Поиск информации обо мне по паспортным данным не принес результатов. Оказалось, что у меня нет никого и ничего. Но все это я узнал уже немного позже. А в тот момент я ничего не знал и не хотел знать. Если же мне что-то говорили, то я не понимал сказанного.
Я не понимал, что значат слова "после рождения". Их смысл объяснил мне доктор.
- Я думаю, что тот, кто это писал имел в виду твое выздоровление, - говорил мне доктор, выделяя интонацией каждое слово, чтобы я его хоть немного понял.
Через два дня я вскрыл первый конверт. Читать я не умел, и поэтому попросил прочитать доктора.
В письме было следующее:
"Я рад, что ты жив! Если эти строки читаешь не ты, а кто-то другой читает тебе, то это не должно тебя волновать. Скоро ты научишься читать сам. Скоро ты все узнаешь и поймешь.
Прежде всего я хочу сказать тебе, что ты должен мне полностью доверять. Ты должен доверять мне больше, чем самому себе. Верь мне!
Второе письмо ты откроешь через месяц. Я надеюсь, что к этому времени ты сможешь читать сам.
Во-первых, я хочу предостеречь тебя! Потрать этот месяц на обучение чтению и письму. Не смотри телевизор, не слушай радио, не разговаривай с другими больными. Разговаривай только с твоим доктором!
Если же ты умеешь читать и можешь писать, то не читай ничего.
Не думай ни о чем, ты скоро все узнаешь.
Твой лучший друг."

- А я разве больной? - спросил я у доктора.
Доктор задумался и ответил:
- Ты просто немного отравился, наверное, ты съел что-то грязное?
- Я не знаю. Не помню.
Из этого письма я ничего не узнал и мало понял. Ничего не изменилось. Только доктор стал приходить ко мне каждый день на полчаса, чтобы учить читать и писать. Это оказалось просто.
Через неделю я уже мог медленно читать. Я перечитывал первое письмо по несколько раз в день, потому что ничего другого не было. Я не мог даже почитать плакаты на стенах больничных коридоров - меня не выпускали из палаты одного.
Каждый день мне кололи какие-то лекарства, делали массаж. Постепенно я начал чувствовать себя лучше. Шум в голове исчез совсем. Доктор назначил мне физические упражнения. Я принимал все таким, каким оно было. Мне не было скучно, мне не хотелось уйти из больницы. Я даже не ждал, когда пройдет положенное время, чтобы открыть второй конверт.
Еще через неделю доктор разрешил мне выходить на прогулки с медсестрой. Медсестра почему-то со мной не разговаривала, отвечала на мои вопросы скупо. Да я и сам не хотел с ней разговаривать. Мне было интереснее смотреть на мир.
Мне нравилось греться на солнце и смотреть на деревья. Мне были интересны машины, проезжающие вдали и даже муравьи, ползающие по земле. Я тыкал в них травинками и смеялся, чем вызывал необъяснимые для меня эмоции медсестры. Я любил наблюдать за птицами, за кошками, которые пробирались на территорию больницы.
Сейчас я вспоминаю то время и вижу, что вел себя как настоящий ребенок. Но тогда я этого не понимал. Доктор повидал на своем веку многое, но божьи коровки, проживающие в моей тумбочке почему-то удивили его больше всего.
Время шло незаметно. Я даже не сразу понял о чем говорит доктор, когда он сказал мне однажды, зайдя в палату:
- Ну что, откроешь второе письмо?
Я достал письмо из тумбочки и открыл. То, что там было написано я прочитал уже сам, хоть и по слогам:
"Я надеюсь, что ты открыл письмо во время. Если это так, то ты должен делать то, что я тебе написал. Верь мне!
После того, как тебя выпишут из больницы, ты должен пойти с доктором к таксофону на улице. Доктор позвонит, а ты скажешь слова "я здесь".
После этого ты должен ждать машину красного цвета. Из машины выйдет водитель в зеленой куртке. Слушай его. Он отвезет тебя туда, куда тебе нужно.
На всякий случай я нарисовал тебе эту машину и водителя.
Твой лучший друг."

Под текстом был рисунок красного автомобиля и водителя в зеленой куртке.
- А когда меня выпишут? - спросил я доктора.
- Через неделю, - ответил он и не обманул.
Ровно через неделю мне отдали все мои вещи и какие-то бумаги. Мне было немного грустно уходить из больницы неизвестно куда. Доктор заметил это и начал подбадривать:
- На машине поедешь!
Это почему-то утешало. По крайней мере мне было интересно.
Мы вышли с доктором с территории больницы в город. Там оказалось много машин, от которых у меня разбегались глаза. Все они гудели и шумели. По улицам ходили люди. Их было очень много. Все были по-разному одеты. От всего этого мне стало страшно и я начал жаться к доктору.
- Не бойся, - утешал меня доктор, оглядывая улицу.
Всем своим видом мы привлекали внимание окружающих. Я, обросший за четыре месяца и небритый мужчина тридцати четырех лет, держал в руках мою весеннюю одежду, которую мне отдали в больнице и жался к стоящему рядом старику.
Мы перешли по подземному переходу на другую сторону улицы. Доктор знал, где находится таксофон, поэтому мы шли быстро и уверенно.
Таксофон оказался занят и нам пришлось ждать около пяти минут. Все это время доктор нервничал и оглядывался.
Когда таксофон освободился доктор ворвался в будку и судорожно набрал номер.
- Скажи "я здесь", - напомнил мне доктор, протягивая трубку.
Я взял трубку.
- Алло, - сказал кто-то.
- Я здесь, - произнес я неуверенно.
На другом конце молчали. Я подумал, что меня не поняли и повторил громко:
- Я здесь!
- Да, да жди меня около телефона. Никуда не уходи. Помнишь, красная машина? Я буду в зеленой куртке.
В трубке послышались гудки.
- Что сказали? - спросил доктор.
- Ждать машину, - ответил я и повесил трубку.
Вокруг была все та же суета. Люди, машины. В воздухе стоял дым и шум человеческих голосов. "Как муравьи", - подумал я.
- Они как муравьи, да? - спросил я доктора, который вытирал пот со лба.
- Что? Где муравьи?.. А, эти! Да, все мы - доктор нервничал и думал о чем-то своем.
В дневном воздухе стояла летняя жара. Пот неприятно стекал по спине. Ощущение жары усиливалось от теплой одежды, которую я держал в руках.
Через пару минут к нам подъехал красный автомобиль, из которого вышел водитель в зеленой куртке. Он замахал нам рукой, приглашая в машину.
Меня посадили на заднее сиденье. В машине было мягко и пахло каким-то дымом.
Доктор сел на переднее сиденье около водителя. Они около минуты о чем-то разговаривали. Водитель спросил меня:
- Вовик, как дела?
- Хорошо, - ответил я.
Водитель и доктор еще немного поговорили. После этого водитель отдал доктору какую-то коробочку. Доктор выглядел довольным.
- До свидания, Вовик, - сказал он мне, улыбаясь.
- До свидания, - ответил я.
Доктор вышел из машины и захлопнул дверь. Я смотрел на него и почему-то не хотел уезжать. По детски наивно я махал ему рукой из уезжающего автомобиля.
- Знаешь, куда мы едем? - спросил меня водитель.
- Нет, - ответил я.
- Мы едем в деревню, к твоему деду.
- К деду? У меня есть дед? - заинтересовался я.
- Конечно!
- А деревня большая? Она далеко?
- Мы приедем вечером. Если хочешь, можешь поспать.
Спать я не хотел, я хотел смотреть в окно. Кругом были машины. Все шумели. По бокам дороги стояли дома, к которым жались прохожие. Повсюду висели разноцветные картинки с непонятными надписями.
Из проезжающих машин доносились громкие и непонятные звуки. В нашей машине таких звуков не было. Тогда я не знал, что эти звуки - музыка; но непонятным мне чувством догадывался об этом.
Мы ехали по городу около часа. За это время я насмотрелся на него и, он перестал меня интересовать. Дневная жара и качка сморили меня, и я уснул.
Сквозь сон я чувствовал качку машины и слышал гудки. Иногда машина резко меняла скорость, а водитель что-то бормотал. Его бормотание эхом раздавалось в моей голове, кружило по закоулкам моего сознания, перемешивалось с протяжными гудками и медленно забывалось навсегда.

Моя щека упиралась во что-то мягкое. Вокруг что-то гудело, а волосы обдувал свежий ветер. Я проснулся.
Открыв глаза, я понял, что лежу на заднем сиденье машины. Солнце за окном было уже низко. Жара сменилась прохладным ветром, а дома и машины - полями с маленькими рощами. Серый цвет города сменился зеленым, светло-голубым, красным и черным.
- Скоро приедем, - сказал мне водитель, увидев мое пробуждение.
Я протер глаза пальцами и почему-то вздохнул. Свежий ветер врывался в машину через открытое окно и обдувал мое лицо мягкой прохладой. Ветром дышалось легко и свободно.
- Я хочу открыть окно, - сказал я водителю.
- Там покрути, ага.
Стекло съехало вниз, впуская ветер. Я высунул лицо из окна. Большие и нежные пальцы из воздуха растрепали мои волосы, проникли под воротник рубашки, освежили мое тело мурашками. Этим воздухом хотелось дышать. И я дышал им, немного задыхаясь от его напора.
Вокруг было свободно. Маленькие рощи медленно проплывали в огромных полях. Небо казалось огромным, его ничто не закрывало. Весь мир стал больше, медленнее, свежее, свободнее.
На востоке я заметил первую звезду. Она была такая блестящая, маленькая, далекая, но все же знакомая этому миру. Небо стало еще больше, мир стал еще интереснее и красивее. Это меня обрадовало. Я подставлял лицо встречному ветру, щурился и улыбался от чувства чистой радости.
- Хочешь есть? - спросил вдруг водитель.
- Есть? Да, хочу, - ответил я.
Машина сбавила скорость и остановилась у обочины. Ветер стал слабее.
Водитель покопался где-то и достал еду: стаканчик кофе и большой бутерброд, с которым я быстро управился.
Водитель продолжал жевать. Я открыл дверь.
- Ты куда? - заволновался водитель.
- Я пока погуляю, - ответил я и вышел из машины.
- Только недолго!
После долгой качки и сидения на одном месте я шагал неуверенно. Вокруг было тихо-тихо. Шумели только кузнечики в траве и птицы в далеких лесочках.
Я походил немного по траве, вырвал пучок вместе с землей и сжал в кулаке. Я никогда не забуду этот запах чистой жизни - свежий запах земли и травы.
Мне захотелось побегать и покричать во все горло, заявить о своем существовании.
- Вов, поехали! - крикнул водитель.
Он наверное заметил мое нежелание возвращаться в машину, поэтому начал приговаривать:
- Поехали к деду! Там погуляешь!... Давай!
Я подумал тогда: конечно погуляю, кто же мне запретит?! Вместе с водителем я вернулся в машину и мы поехали дальше.
Когда мы въехали в деревню были уже густые сумерки. В свете фар машины мелькали маленькие дома. Собаки во дворах гремели цепями и яростно лаяли.
Свет фар остановился на одном из домов. Водитель просигналил. Занавески на окнах заколыхались, а через некоторое время послышался лязг открывающихся ворот.
Из ворот к нам вышел какой-то старик. Щурясь от света, он подошел к машине. Водитель вышел ему навстречу. Несколько минут они о чем-то говорили. После этого старик заглянул в окно машины и сказал:
- Здравствуй, Вова! Как доехал?
- Хорошо, - ответил я.
- Я деда Паша. Зови меня так. Ладно?
- Да.
Дед вернулся к водителю. Они еще немного поговорили.
- Вов, выходи. Пойдем в дом! - позвал меня дед.
Я вышел из машины и мы вошли в дом. Внутри дом был маленький, уютный и прохладный. Мы прошли на кухню, в которой кто-то гремел тарелками. В воздухе пахло чем-то свежим и теплым, пахло свежими огурцами.
- Это баба Лена, - сказал дед, указывая на старушку в платке.
- Здравствуй, внучек, - промолвила старушка, - Проголодался?
- Нет, - ответил я.
- Ну, все равно, с дороги надо покушать, - лепетала она.
Собрав на стол, она ушла в другую комнату со словами:
- Пойду лягу, устала, завтра рано вставать.
Мы остались втроем. Водитель был голоден и с удовольствием уплетал все, что было на столе. За столом все молчали. Мы с дедом почти ничего не ели.
- А может нам выпить за встречу?! Вов, ты как? - предложил дед.
- Чего выпить? - не понял я.
Дед лукаво защурился.
- Я за рулем, - выдал водитель.
- Да заночуешь у нас, - сказал дед.
Я не понимал, о чем они говорят.
- Нет-нет, я поеду назад.
- Ночь на дворе! Куда?! - продолжал дед.
- Ничего. Мне не привыкать, - ответил водитель.
- Ну, как знаешь.
Мы еще немного посидели за столом. Водитель отдохнул и засобирался. Вместе с дедом они вышли во двор.
- Вов, ты посиди пока! - сказал дед, уходя.
Через несколько минут за окном появился свет от фар машины и послышалось гудение двигателя. Дед вошел в дом, погремел чем-то и принес бутылку.
- Ну, а мы с тобой полечимся! - приговаривал дед.
- От, паразит! - послышалось сонное ворчание из другой комнаты.
Дед налил что-то в рюмки. Тогда я еще не знал, но это была водка. Мы выпили, я прослезился с непривычки. А дед тут же налили еще.
- Давай-давай, надо выздоравливать! - шептал он.
- А я не больной! - ответил я, почувствовав желание говорить.
- Как не больной?! Ты же память, кажется, потерял?.. Что, ничего не помнишь?
- Нет, - ответил я.
- Отравился или чего там?
- Не знаю.
- Ну, брат твой рассказывал.
Дед говорил и говорил без перерыва. За его мыслями я не мог угнаться.
- Брат?
В моей голове появлялись какие-то слова из ниоткуда. Пустым звуком они разносились по всему телу. Становилось тепло. Захотелось спать.
- Ну да, брат говорит, - слышалось мне.
- Ну, давай допивай.
Я допил.
- ну близнец.. память.. спать хочешь?.. городские слабаки.. вот жилибу... отпаразит... убирай..

Я проснулся от солнечного тепла на моих глазах. Я не хотел подниматься. Солнце грело щеку, по-доброму слепило глаза. Вокруг было тихо, и я подумал, что все еще спят. Тишину нарушало только жужжание мухи, истерично бьющейся об оконное стекло. Где-то далеко изредка гавкали собаки.
Полностью насладившись своим пробуждением, я поднялся и огляделся. Я лежал на каком-то диване в одной из комнат дома. Моя одежда лежала рядом, на стуле.
Я быстро оделся и прошел по дому, скрипя половицами. Никого не было.
Выйдя на улицу, я увидел деда, копошащегося неподалеку. Он заметил меня.
- О, проснулся! Иди! Умывайся! Там, в сенках! - кричал он мне издалека.
Я не понял ни слова.
После плотного завтрака мы с дедом пошли во двор. Дед что-то мастерил, а ему нужен был, чтобы держать доску.
- Жить будешь в своем доме, - неожиданно вставил дед.
- В своем доме? - переспросил я.
- Да+ Во-он он, - указал дед рукой, - С коричневой крышей.
- А почему не с тобой? - спросил я деда.
- Брат твой купил тебе дом, обустроил для тебя, - заговорил дед, - Ты же не маленький, чтоб с нами жить+ Брат твой попросил за тобой приглядывать.
- А я не помню его, - сказал я.
- Ну, вспомнишь! Вы же близнецы!
- Близнецы?
- Ну да! А брат твой хороший! Да, не то что остальные городские! Видишь, сарай новый? А в сарае еще и мотоцикл! Все он. Много он нам помог! Говорит: "брат у меня отравился и память потерял, так пусть здесь на свежем воздухе поживет". Ну, мы сначала не доверяли ему, честно скажу. Приехал тут, понимаешь, барин! Буржуй, ни дать, ни взять. Пожить захотел! От вас, городских, всего можно ждать! А потом ничего. Глядим, а он и правда без злых мыслей+ Всем помогал... Да! Он тебе письмо оставил.
- А где он?
- Так, кто ж его знает! Приехал, уехал+ Мы не выпрашивали... Да ты бы побрился, загорел, а то вон бледный какой после больницы-то.
- А где письмо?
- Пойдем.
Мы пошли в дом. Дед достал из стола письмо и отдал его мне. На нем была надпись: "Открыть по приезду в деревню".
Я открыл письмо и прочитал:

"Ты приехал в деревню. О докторе не грусти. В деревне ты встретишь много хороших людей. Общайся с ними, разговаривай, доверяй им.
Ты будешь жить в своем доме. Дед Паша расскажет тебе, где он находится и отдаст ключи.
В доме ты найдешь очень много интересного. Это тебе все от меня. Многого ты сразу не поймешь, но со временем разберешься. Ты многое узнаешь. Ты узнаешь все, что должен знать.
В доме на втором этаже стоят шкафы. В этих шкафах находятся произведения всей мировой культуры или информация о них. Там собраны все шедевры литературы за всю историю человечества. Многие книги находятся на компьютере. О нем ты еще узнаешь. Кроме книг ты найдешь собрание лучших музыкальных произведений мира от классических до современных. Там представлены почти все музыкальные стили. Коллекция шедевров кинематографа там тоже есть.
Если ты читаешь и не понимаешь некоторые слова, то не думай о них. Скоро ты все узнаешь.
Ты найдешь много видео-кассет и видео-дисков. Там тоже очень много интересного для тебя. Там рассказывается обо всем на свете: о животных, о растениях, о людях, о странах, о космосе и многом другом. Там есть все, что ты должен знать.
Ты будешь учить английский и французский языки. Научишься правильно писать по-русски. Тебе будет помогать компьютер.
К компьютеру есть правила, по которым им нужно пользоваться. Если ты что-то не поймешь или компьютер сломается, то там написано, что ты должен делать.
Почти ко всему, что ты найдешь есть мои замечания. Эти замечания ты должен читать очень внимательно. Ты должен им верить.
Ты должен учиться. Верь мне, как себе. Мы с тобой обязательно встретимся, и я спрошу у тебя, чему ты научился. Не подведи меня! Я знаю, тебе будет интересно.
Встретимся мы примерно через два года, когда ты все будешь знать, все прочитаешь и просмотришь.
Чтобы жить в деревне, тебе нужны деньги. На них ты будешь покупать то, что тебе надо. Для этого ты должен работать, ведь деньги нужно зарабатывать. Поищи работу в деревне. На первое время я оставил тебе немного денег. Они в конверте на столе на втором этаже.
Обязательно гуляй на природе, смотри на мир, на его красоту. Живи так, как хочешь и учись. Так ты вернешь свою память.
Твой лучший друг."

- Твой лучший друг, - повторил я, - А почему не брат?
Я нашел деда и попросил у него ключи от дома. Зайдя в дом, я увидел, что он почти ничем не отличается от дома деда, кроме того, что у него было два этажа.
Весь второй этаж был как одна большая комната. Несколько колонн поддерживали крышу.
Вдоль стен комнаты стояли высокие шкафы с разными коробками. На каждой коробке были надписи. На большом широком столе стояли какие-то приборы. Теперь-то я знаю, что это были компьютер, музыкальный цент, кинотеатр и прочая техника. В углу комнаты стояли несколько спортивных тренажеров.
На этом же столе я нашел конверт. В нем были деньги и объяснение того, что на них можно купить и как это сделать. Все было написано коротко, но понятно. Там же, в конверте, был еще один листок, на котором было написано, с чего я должен начать свое обучение.
Первое, что я должен был сделать - прочитать небольшую книгу, которую написал мой брат. Она называлась просто - "О жизни и людях". Я прочитал ее в тот же день. Читалась она легко, но вызывала очень много вопросов.
Дед заходил ко мне и звал то обедать, то ужинать. После прочтения книги я понял, что дед не будет заходить ко мне вечно и звать к столу.
На следующий день я побрился (не без помощи деда) и пошел в деревню. Моя персона в деревне вызывала интерес, люди были разговорчивые и понятливые. В деревне был свой магазин, в который я отправился с инструкцией, оставленной мне братом. На пару с дедом мы закупили то, что мне было нужно. Дед было заикнулся о том, что "хорошо бы водочки", но под взглядом продавщицы магазина от идеи отказался. К тому же в списке продуктов, рекомендованных братом, водки не было.
С работой оказалось сложнее. Никому я не был нужен.
В общем, первый день моей жизни в деревне прошел спокойно. Следуя инструкциям брата, я провел остаток для дома. Брат будто знал, что я буду делать. Его советы были действительно полезными.

На следующий день работу я тоже не нашел. И на следующий. И через неделю. Никто не хотел меня брать. Мои деньги быстро заканчивались.
Я все делал так, как было написано в инструкциях, но у меня ничего не получалось с работой. Я не знал, что мне делать в таком случае.
Когда я в очередной раз пришел в магазин, то продавщица заметила, что денег у меня совсем не осталось. Я купил только самое нужное.
На следующий день денег у меня не было совсем. Мои размышления о том, где их взять нарушил приход деда.
- Дед, где взять деньги? - спросил я у него.
- Деньги? - старик усмехнулся.
- Может мне продать что-нибудь?
- Нет-нет, не надо! Да и нет у тебя ничего путного-то, - начал дед, - Ты пойди в магазин, там продукты привезли, а грузить некому. Грузчики-то наши еще со вчерашнего дня на ногах не стоят+
Я отправился в магазин. Действительно, разгружать машину было некому.
Часа два я таскал коробки на маленький склад. Я изрезался металлической оплеткой на коробках, весь испачкался в какой-то пыли. И за все это я получил свою первую зарплату, которой мне хватило на три дня.
Уже к вечеру того дня и на следующий день у меня болело все тело.
Примерно месяц я зарабатывал на жизнь такой мелкой работой. Перебивался со дня на день. Учиться не хотелось, хотелось есть.
Только через месяц я получил постоянную работу. Я сторожил тот самый склад и рядом стоящее здание, которое использовалось в деревне почти во всех мероприятиях. К работе я относился ответственно, несмотря на то, что она была в общем-то бесполезной.
На жизнь хватало еле-еле.

Прошел один год. Я многое узнал о жизни, о людях, о себе. Все основы, которые я должен был знать, я узнал. Брат знал, чему и как меня учить. Я жил в таком маленьком мире - в деревне, но мой кругозор был намного шире. Я чувствовал, что я нахожусь посреди огромной цивилизации. Мне не хватало собственного мнения о ней, собственного опыта, но то, что я читал, смотрел и слушал давало вполне реальную и понятную картину.
Брат запретил мне рассказывать людям, что я учусь чему-то. И никто в деревне не знал этого. Никто, кроме деда.
Иногда я спрашивал его, когда мы встретимся с братом? Он отвечал мне, что это произойдет только тогда, когда я все буду знать, что брат сам так сказал.
Но чему именно я учился и, что я должен был знать, дед не знал. Вся деревня отмечала мои способности, мои новые знания. Они удивлялись им, не понимая, откуда берутся эти знания, но догадывались, что ко мне возвращается память.
Дед уже не подшучивал надо мной. Наоборот, ходил ко мне советоваться. Это давало мне уверенность в том, что я все делаю правильно, что память действительно ко мне возвращается.
Брат знал меня очень хорошо. К большинству книг было приложено объяснение того, как нужно читать книгу, как понимать, чему верить, чему не верить, что знать, что помнить. В книги были вложены заметки даже к отдельным фразам.
Все музыкальные записи были снабжены пояснениями. В них говорилось о том, как нужно слушать ту или иную музыку, когда ее слушать, как к ней относиться. Иногда я должен был читать определенные книги и слушать определенную музыку для того, чтобы понять и то и другое.
Все мне было интересно. Картина мира с каждым днем становилась все четче и ярче.
Все, что говорил мне брат в своих пояснениях, я запоминал с легкостью. И меня постоянно преследовало чувство дежавю. Когда я смотрел фильмы, я на мгновение предугадывал сюжет. Когда я читал книги, мне казалось, что я читаю их повторно.
Я уже знал о том, что близнецы чувствуют друг друга. Но я не чувствовал своего брата физически, я чувствовал его слова, его мысли, будто все они были моими.
Лишь в одном я не мог согласиться с братом. Он запрещал мне близкие отношения с женщинами, даже дружеские. Но я уже привык верить ему, поэтому надеялся найти объяснение в дальнейшем. Но пока его не было ни для меня, ни для людей. А мне очень нравилась одна девушка.
Я никогда не смотрел ту информацию, которая предназначалась для будущего. Все коробки, все записи, все книги имели специальные номера, которые указывали порядок и сроки изучения.
Во время моего обучения я часто вспоминал разговоры в больнице. Их смысл становился мне понятен. Я вспомнил, что слышал в больнице о том, что по моему паспорту не нашли никакой информации обо мне. Я вспомнил, что у меня никого нет. Я вспомнил разговоры медсестер, которые рассказывали друг другу обо мне. Я начал понимать смысл сказанного тогда. Я не отравился "чем-то грязным", как сказал доктор. Я отравился какими-то лекарствами и, кто-то знал, где меня искать, когда я буду без сознания. Вопросы появлялись один за другим. Я надеялся, что брат даст на них ответы.

Я начал очень много думать. Я думал обо всем: о людях, о мире, о своем месте в нем, о моей памяти. Многие мои мысли совпадали с мыслями брата.
В своих записях он предложил мне проводить эксперименты. Я должен был совершать определенные поступки, а потом описывать их на бумаге в словах. Например, брат предлагал мне утром пройти по свежей росе в лучах едва появившегося солнца и описать свои ощущения. В другом эксперименте я должен был почувствовать запах травы и сена, а потом описать их. В третьем эксперименте я должен быть увидеть радость в том, чтобы стоять под дождем в числом поле. По возможности я должен был ходить босиком.
Все эти эксперименты мне нравились. Но самым ярким экспериментом был крик в чистом поле. Я кричал о том, что было у меня в душе. А в душе у меня было уже многое. Я многое понимал. Брат не берег меня. Он рассказывал мне не только о красоте мира, но и его уродстве, об уродстве людей, о несчастье, о горе, о злобе человеческой.
Мир не казался мне сказкой, мир не казался мне кошмаром. Мир казался и до сих пор кажется мне тем, чем он является.
Я смотрел на ладонь своей руки и думал: вот она, Вселенная, орудие войны, орудие мира, орудие несчастья, орудие счастья.

Все когда-нибудь кончается, каким бы вечным оно ни казалось. Вот и эти два года закончились. Два года, за которые я прожил целую жизнь.
Теперь я уже понимал, что с тех пор, как я очнулся мне предстояло учиться всему заново. Я узнавал не просто что-то забытое, я узнавал весь мир заново. Я был ребенком. Я все начал заново. Тогда я понял, что имел в виду мой брат, написав на конверте "Вскрыть через два дня после рождения". Да, тот день был именно днем моего рождения.
За два года я стал взрослым. Я даже обогнал брата в его подсказках, в сроках, которые он установил. Я предугадывал его мысли, добавлял свои.
В существовании своего брата я давно уже не верил. Мне сказал о нем дед. А он мог что-то напутать.
Все было очень странным. Но преждевременных выводов я не делал и каждой версии оставлял право на существование.
Все чаще я спрашивал деда о нашей встрече с братом.
- Ты все выучил? - спрашивал меня дед.
Я знал, что дед сам не понимает, о чем идет разговор. Я отвечал:
- Да, все.
Дед не понимал и даже не пытался что-либо понять или выяснить у меня, хоть и видел, что знаний у меня становится все больше.
- Так когда же, дед? - спрашивал я.
За два года дед стал мне родным, да и баба Лена тоже. Я, можно сказать, всю жизнь прожил около них.
- Твой брат сказал, что сначала ты должен что-то выучить! Ты выучил?!
- Выучил!
- Подучи-ка еще! Ученый! Ети его, - смеялся дед. Но по его глазам было видно, что он что-то решает, о чем-то думает.
- Хорошо, я подучу, - отвечал я деду.
- Ага, давай, - бубнил тот себе под нос.
По нему было видно, что он что-то знает о брате.
Так продолжалось около месяца, пока я не убедил деда, что действительно все выучил.
- Дед, я же вижу, что ты что-то знаешь. Говори, - сказал я ему.
Дед подумал немного.
- Ладно. Время пришло, - ответил он мне и вошел в свой дом.
Около минуты его не было. Когда он вернулся, то в его руках был конверт.
- Брат тебе письмо оставил. Сказал: отдашь через два года; когда ты будешь все знать, а что знать - не сказал. Вот и гадай, - ворчал дед.
Я взял конверт. Он был большой и тяжелый.
- А сам он не собирался приехать? - спросил я деда.
- Ничего такого он не говорил, - ответил дед.
Я вернулся в свой дом, чтобы прочитать письмо.
Я открыл конверт и достал из него простую школьную тетрадку. Предыдущие письма были напечатаны, а это - написано от руки. Почерк был ужасный, но было видно, что человек старался писать аккуратно.
Напрягая глаза и, почти угадывая каждое слово, я начал читать.

"Я очень рад, что ты читаешь эти строки. Это значит, что у нас.. у меня.. у тебя все получилось (я на это надеюсь).
Сначала я хочу сказать тебе, что я тебе не брат. У тебя никогда не было ни братьев, ни сестер. Я очень надеюсь, что ты узнал все, что я тебе посоветовал и приготовил в доме. Думаю, узнав все это, ты оценишь мое решение правильно.
Чтобы ты все понял, я расскажу тебе о себе. Но только то, что ты должен знать.
Даже не знаю, с чего начать. Начну с начала.
Ребенок я был умный, талантливый, веселый. В общем - обычный ребенок. Родители мои воспитывали меня довольно строго. Хотели вырастить, как они говорили "человеком". Они для этого делали все, что могли. А вот могли они не так уж и много. Поэтому больше говорили, ругались, пугали жизнью, карьерой дворника, ну, ты наверное понимаешь.
Я рос, все впитывал. В школе учился очень хорошо, можно сказать, был лучшим учеником. Одноклассники меня не очень-то за это любили. А я не любил их. Они думали, что мне все дается легко, просто так! Но на самом деле надо мной был постоянный гнет родителей, учителей и вообще всего общества. От всех я слышал, что "сейчас время такое", без того-то и того-то сейчас никуда. Вокруг меня был культ денег. Нет, самих денег как раз не было. А вот культ был. Так и бывает. Вот я и надрывался. Сам не заметил, как поверил во всю эту чушь.
После школы поступил в институт (какой неважно). Учился усердно. Товарищи мои прожигали жизнь, пили пиво, ходили в кино, дружили с девушками. А я - нет, я учился.
Гнет надо мной все усиливался. Преподаватели пугали отсутствием рабочих мест.

Жил я небогато, даже бедно. И в глубине души уже давно лелеял надежду выбраться из той нищеты, в которой жил. Пусть даже внешне я не был похож на нищего, но внутри я чувствовал себя нищим. Я смотрел на преподавателей, которые при всяком удобном случае вставляли ремарку о своей мизерной зарплате и видел нищих. Я смотрел новости по телевиденью, смотрел на врачей, учителей и так далее и видел нищих. Я смотрел на министров, которые с умными лицами рассуждали о том, что со всем этим надо что-то делать, и видел нищих. Панацеей от всего были деньги.
Деньги были не средством, деньги были целью. Да, именно эту истину вдалбливают людям с самого детства словами "да, сейчас время такое+". Какое "такое"?! Бедные дети заучивают эту мантру с малолетства, даже не зная, что она означает. Я слышал эту фразу повсюду. Ее вторили все, кому не лень! Вторили, морща лоб, будто великую мудрость. Это выглядело отвратительно! Все, от мала до велика слышали и говорили эту фразу. Ее говорили тетки бальзаковского возраста с вечной озабоченностью на лице, ее говорили старики, вздыхая и устремляя взгляд потухших глаз в пол; ее говорили студенты с придурковатым выражением лица, ее говорили маленькие дети, наученные "великой мудрости" своими родителями. Это отвратительно.
Смотрел я передачку по телевизору. Репортер спрашивает девочку из детского сада:
- А ты, пойдешь в школу?
- Дяя, - отвечает девочка.
- А зачем ходить в школу? Ты знаешь?
- Потому что сейчас время такое.
Я ненавижу эту фразу. Ненавижу! Меня тошнило от этого диалога. Я даже не представлял, насколько вся ситуация уродлива+
Эта фраза как проклятье, как черная мантра передается из поколения в поколение. Как символ обреченности и покорности.
Но я отвлекся. Это было уже намного позже, тогда мне было уже около тридцати...
Так вот. Учился я в институте. И мечтал оправдать надежды родителей, учителей, преподавателей. Мечтал стать "человеком".
Институт я закончил с красным дипломом, но с бледным лицом. После института пошел работать. Работал на государство. Проработав полгода, я понял, что жизнь останавливается. Денег платили мало, а запросы у меня были большие. Больших трудов мне стоило решиться бросить ту работу и начать свое дело. Но я все же решился.
Поначалу было трудно, но я знал, что все зависит только от меня, и поэтому вкалывал как лошадь.
Мои усилия стали оправдываться. Фирма развивалась. Появился доход. Деньги давали мне новые силы, хотелось больше и больше.
Мне хотелось потрясти пачкой банкнот перед лицами родителей, учителей и сказать: ну, что, оправдал я ваши надежды?
Да, денег у меня было достаточно. Моя фирма слилась с другой фирмой, а слияние возглавил я. Времени не стало совсем. Все отнимала работа. Все! Время, силы, мысли. Отдыхать было уже некогда.
Моей целью были деньги. Я их получил. А что дальше? Я не мог поехать отдохнуть куда-нибудь, я не мог просто лежать дома на диване. На мне была фирма. К тому же я не привык отдыхать и не умел. Но самое тяжелое было то, что все мои мысли были только о работе. Каждый шаг в своей жизни я делал с мыслями о работе, о деньгах, о своем месте в мире. Работа мне снилась и в страшных снах, и в счастливых. Я не мог даже иметь продолжительных отношений с женщинами. Я о них просто забывал! Я забывал о свиданиях! Все зашло слишком далеко.
Однажды я застрял в дорожной пробке. Тогда мне представился очень хороший случай подумать о своей жизни. И я думал.
Я думал о тех вещах, тех ценностях, которые стали мне не доступны. Я вспоминал книги, которые читал еще ребенком. У меня возникло странное ощущение, которое бывает у взрослого человека, которому в детстве запрещали иметь собаку. Ребенком он мечтал о том, что когда вырастет, то обязательно заведет собаку или разрешит своим детям. А когда он вырос, то понял, что собаку заводить не нужно. И понял, что понял это. Понял, что был не прав, понял, что ему уже никогда не иметь собаку. Понял, что взрослые запрещают детям, а жизнь - взрослым.
Я оглянулся по сторонам и подумал: где все то, что называется живой природой? Я ни разу не видел настоящий туман. Вместо тумана или морской свежести у меня был городской смок. Вместо утренней росы на траве - заплеванные тротуары. Вместо белого пушистого снега - месиво из грязи, окурков и пивных пробок. Вместо запаха сена и травы - выхлопы автомобилей.
Самое страшное было в том, что я уже не мог бы насладиться запахом сена, лесом, свежим ветром. И не потому, что у меня не было времени на это! А потому, что я ничего не чувствовал к этим вещам. Я знал, что потерял что-то навсегда, но не понимал, для чего мне это было нужно. И нужно ли были оно мне вообще?
В течение следующего месяца я отошел от всех дел. Нашел себе заместителя и сообщил всем, что еду за границу отдыхать.
Конечно я никуда не поехал. Я сходил к психологу. По нему было видно, что он не понимает ни слова из того, что я говорил - моя проблема была его мечтой.
Я сходил к психиатру, тот не нашел никаких отклонений. Только посоветовал больше отдыхать...
У меня скопилось немного денег, которые я мог потратить на все, что хотел. Но я ничего не хотел. В погоне за деньгами, в служении культу нищеты я забыл о том, для чего это нужно. Понимание этого сводило меня с ума. Даже сейчас, когда я пишу эти строки, я чувствую помутнение своего рассудка. Я физически ощущаю безысходность.
Однажды в юности я сказал себя, что отдал бы половину жизни, чтобы другую половину прожить, не думая о деньгах, о придуманных кем-то обязательствах. И я отдал эту половину! Но и теперь я не могу не думать о деньгах. Да что я все "деньги"! Не они виноваты. Виноваты люди. Моя душа осталась нищей. За всю жизнь она не получила ничего!
Прожить жизнь с самого рождения независимо от ошибок других людей - вот, что стало моей мечтой.
Не буду скрывать, я думал о самоубийстве. Думал. Я хотел начать все с начала. И сейчас хочу.
Ты читаешь эти строки, а значит, у меня все получилось. Но я этого пока не знаю.
Мне очень трудно писать вот так. Для тебя. Ведь ты - это я.
Не торопись делать выводы, прочти все. И скажи, правильно ли я поступил. Наверное к этому моменту ты понял все, чего не понимал раньше. Чтобы у тебя не осталось никаких вопросов я расскажу тебе то, что ты должен знать.
Я хотел стать ребенком. Но не на час, не на день, а навсегда - так, как это было когда-то. Я хотел познать мир заново, я хотел родиться заново, начать все с начала.
Единственным выходом была потеря памяти. Но как?! Гипнотизеры не гарантировали того, что состояние гипноза продлится столько, сколько нужно. Гипноз - это временное состояние. Мне нужна была уверенность в том, что однажды я не вспомню все.
Консультации с врачами, с учеными привели меня к мысли, что без повреждения мозга я не смогу обойтись. Было необходимо физическое воздействие. Конечно я не говорил им, что хочу потерять память. Все было гипотетически.
Все они говорили о необратимых последствиях. Только один доктор предположил, что при определенных обстоятельствах возможен успешный результат. Я сразу же предложил ему работу. Он должен был продумать способ стереть всю мою память. Я рассказал ему, что я хочу проделать это на себе и предложил доктору большие деньги за его работу. Он согласился. Я дал ему для работы четыре года.
С того момента вся моя жизнь перевернулась. Я стал готовиться родиться заново. Впервые я увидел шанс прожить ту жизнь, о которой мечтал.
Я вспомнил все то, о чем мечтал в детстве, о том, чего мне не хватает сейчас. Я стал готовить для себя воспитателя, который должен был обучать меня заново. Лучшим своим воспитателем я считаю себя. Тургеневский Базаров сказал: "Каждый человек сам себя воспитывать должен". Что ж, так тому и быть.
У меня было четыре года на подготовку. Я перечитывал книги, читал новые, прослушивал огромное количество музыки, просматривал фильмы, анализировал мировую культуру, мировые знания. Все свои мысли я записывал. У меня было несколько помощников, которые печатали то, что я им говорил. Ты читал все это. Я надеюсь.
Своими записями и всем тем, что я предложил тебе, я думаю воспитал в тебе такого человека, каким всегда хотел быть.
Весь твой курс я рассчитал на два года. Сам я прошел его за четыре года. Прошел, но в моей грязной душе не осталось ничего. А твоя чистая душа оценит это, все примет и поймет.
Когда я пишу эти строки, доктор уже разработал метод, с помощью которого моя память будет стерта. Доктор сделает мне несколько уколов через определенные промежутки времени. Препараты подействуют на мозг, частично разрушая связи между нейронами. Этих разрушений должно хватить на то, чтобы я потерял память и на то, чтобы я был способен обучаться снова.
Сейчас я не знаю, получится ли у нас что-то, поэтому готовлюсь к худшему. В случае, если повреждения мозга будут очень сильными и, я не смогу обучаться или потеряю рассудок, доктор должен будет убить меня, но при этом он не получит денег. Доктор долго не соглашался с этим условием и чуть было все не испортил, но потом все-таки согласился. Выводы о нем делай сам.
Мой план выглядит так. В назначенный день и час я делаю звонок в приемный покой больницы, в которой работает доктор и сообщаю о том, что какому-то человеку плохо. Доктор делает мне все уколы. Меня находят и направляют в реанимационное отделение.
В моей одежде находят паспорт и два письма. Паспорт настоящий.

Ровно месяц после пробуждения я пробуду в больнице. За это время доктор оценит мое физическое и психическое состояние путем обучения меня письму и чтению.
Через месяц я уеду в деревню. Водителем я выбрал обычного человека, которому дал конверт с инструкциями для доктора. В них указано, как доктору получить деньги.
Такой же конверт водитель получит от деда Паши. С дедом Пашей я познакомился, когда подыскивал место моего проживания. Его деревня мне сразу понравилась. Она не очень глухая, но в ней еще сохранилась деревенская атмосфера. Дед Паша мне понравился, мы с ним сразу разговорились, хоть было видно, что он не доверяет мне, городскому. Я выдумал историю с больным братом близнецом, дед обещал помочь. А я помог деду.
Деду я передам вот это письмо, которое сейчас пишу. Он отдаст его тебе через два года, когда ты пройдешь весь курс обучения. Вот и все. План прост.
Я не хочу, чтобы кто-то тебе мешал в обучении, поэтому в своих записях запрещал тебе иметь девушку. Теперь, когда ты все знаешь, обязательно найди себе девушку. Обязательно!
Не знаю, насколько точно я смог передать свои мысли, ведь я даже не писатель, но надеюсь на то, что ты все поймешь. Не спеши делать выводы. Подумай. Посмотри на себя, посмотри внутрь себя, посмотри на мир. Оцени свою жизнь правильно, сравни ее с моей. Спроси себя, счастлив ли ты. Если ты счастлив, то у меня все получилось. У нас!
Не вини меня ни в чем. Ведь ты - это я. Твоя жизнь - это моя вторая жизнь. Я отдал тебе половину своей жизни. Я подарил тебе счастье.
Хорошо подумай и скажи деду Паше, согласен ты со мной или нет.
Это все. Желаю счастья! Твой лучший друг."

Прочитав письмо, я конечно все понял. В моей голове метались разные мысли, они боролись друг с другом. Казалось, что одна мысль вот-вот захватит мое сознание, и я начну осуждать себя. Но тут же появлялась другая мысль, которая приносила какое-то чувство торжества.
Думал я очень много. И пришел к выводу, что если все это правда, то у меня действительно получилось! Я родился заново! У меня есть второй шанс!
Я не почувствовал всю ту глубину эмоций, которую хотел передать в своем письме для самого себя. Но, может быть в этом и состоит моя победа? Я забыл, кем был прежде. Я все начинаю с начала. И я счастлив!
В тот день я благодарил сам себя. Я стал хорошим человеком. Я говорю это без преувеличений и лишней скромности.
На следующий день я подошел к деду и сказал:
- Дед, я согласен.
- Чего? Что согласен? - ответил дед.
- Я согласен с... братом.
Дед не понимал, о чем идет речь.
- Вовик, ты чего?
Дальнейший разговор уже не имел смысла. Я и сам не понимал ничего. Я выполнил свою собственную просьбу и счел разговор законченным.
- Пойди передохни, Вов... Может того, - дед лукаво защурился, - по стаканчику.
- Нет, дед. Я пойду.
И я ушел. В письме я разрешил себе иметь девушку, поэтому мои мысли были заняты только этим. Одна девушка мне давно нравилась, но "брат" запрещал. Теперь я стал абсолютно свободным.
Не прошло и недели, как я показывал ей свои книги, фильмы, ставил ей любимую музыку. Ей все было интересно, все нравилось. Нам было хорошо вдвоем.
Однажды наше с ней счастливое уединение нарушил стук в дверь и крик деда на первом этаже моего дома.
- Вов! Вова! - кричал дед.
- Что случилось, дед? - кричал я ему, спускаясь на первый этаж.
Дед размахивал конвертом.
- Вот, письмо! Брат твой сказал, что если ты "согласен", то отдать тебе это письмо. А с чем согласен - черт его знает! Я, старый, забыл про него совсем!
Я взял письмо из рук деда. Ругая себя, ворча что-то и размахивая руками, дед удалился.
Открыв письмо, я прочитал:

"Это последнее письмо... Ты наверняка искал в деревне работу. У тебя наверное ничего не получалось, пока деньги, которые я тебе оставил не закончились. Я хочу сказать тебе, что так устроил я.
Я договорился о том, чтобы тебя никто не брал на работу. Это для того, чтобы ты почувствовал, что деньги не падают с неба. На жизнь надо зарабатывать. Я хочу, быть счастливым , но не хочу ходить в розовых очках.
Потом ты наверное нашел работу сторожа. Об этом я тоже договорился. Теперь ты знаешь, что значит работать за гроши и сможешь оценить мой последний подарок.
На втором этаже, за первым шкафом от окна находится конверт, в котором написаны инструкции, чтобы получить восемьсот тысяч долларов, которые я тебе оставил.
Не считай, что ты кому-то что-то должен! Эти деньги заработали я и ты. Они достались нам нелегко. Я сохранил их для новой жизни, для тебя. Распоряжайся ими так, как хочешь.
А теперь забудь обо мне. Меня больше нет и никогда не было. Прощай!"

Такого подарка я не ожидал, но все-таки был ему рад. Почему нет?!
Я вышел из дома и посмотрел на горизонт. Ярко-голубое небо теплым колпаком накрывало живую землю. Легкий ветер обдувал мои волосы, лицо и пальцы. Кое-где на небе застыли неподвижные белые облака, около которых пролетали птицы. В воздухе пахло чем-то волшебным, чем-то совершенным, чем-то легким, но сильным. Пахло свободой.
- Володя, ты где? - послышался из дома женский голос, и в воздухе запахло любовью.

Tweet