Выловил как то рыпку из сети.
Ей 42 года, Африка, член племени зулусов, рост 175 см, размер груди: 2, вес 67 кг, волосы: темные, анальный секс: возможен

Цена за классику: 1 час $100, 2 часа $200
Цена с аналом: 1 час $150 \сбил до $140 ибо нехуй\
Метро: Фили,  проезд Сыновей Шмита

Проклятая негритянка сбила меня с христианского пути, согрешил, пост из-за неё нарушил. Теперь-то что уж целкомудрие хранить…

«Повадился кувшин по воду ходить», « Коготок увяз, всей птичке пропасть», « Зарекалась свинья г.вно жрать» - лезли в голову народные русские мудрости. И китайская: «Трудно спрыгнуть со скачущего тигра»… И бедуинская: « Кто поимел ослицу, и от верблюда не откажется»… - тьфу, мля!…

В общем, сегодня последняя рабочая встреча в районе Беговой, в семь вечера. Удачно! Может, наконец, с Кристиной удастся встретиться.
Давно уже пытался договориться с красоткой Кристиной, но всё как-то у нас логистика не совпадала («Хорошо быть постоянником», - подумал я по этому поводу, - « постояннику - как доставка пиццы – всегда горяченькое будет в течение часа»).

На этот раз разговор тоже сложный, с подтекстом, но договариваемся. Анал возможен.
Пятиэтажка у грохочущей суперстройки «Москва- Сити», имела одно замечательное свойство: места для парковки – полно. Просто – подъехал и встал. Как в Луна-Парке каком-нибудь.

« Так хорошо припарковаться раз в неделю удаётся только на кладбище…Может, посидеть в машине полчасика, поставить ей «Зачёт», да и с Богом, домой погонять в кулачке свой мясной отросток ехать? Оно и дешевле получится»», - подумал я, подуставший от тринадцатичасовых хлопот.
Это я так подумал.

Но снизу мне постучал Он.
«Ты, что ж, слизняк, расселся?! А Я?! Мне твои тринадцатичасовые хлопоты по х… Поэл, да?! Мне мой часик отдай!». «Поэл поэл», передразнил я уезжая с платной парковки. За сто рублей я лучше журнал куплю.

Кристина в жизни выглядела другой. Не скажешь лучше ли, хуже ли – другой. То ли крОви так намешались, то ли такое лицо сложногеничное . И сама – непростая девушка. Поговорили неспешна о католичестве  (она – католичка, оказывается! На душе сразу полегчало - язычницам, еретичкам и вероотступницам не грех и в Пост засадить!), о музыке, о анале, о причудливости смещения крови ( Разговор длился минут этак …две) и меня погнали в ванную. С утра в пробках. Запашокс.

Какой-то странный нажим был в её словах: « вот это гель для тела, а это – для РУК, это – полотенце для тела, а это – для РУК…». В голове мучительно вертелось – «Неужели анал невозможен?»
Хотел я пошутить с ней, сказать, что у нас, ветеранов ВЧК-ГПУ-НКВД ВСЕГДА чистые РУКИ и горячий петтинг, но забыл слово «петтинг» и выдал … анал, тьху блин. А время идёт...

Остудить пыл отростка не удалось ни холодной водой, ни горячей. Выскочил из ванной, как снежный (седой и артрозный) барс, принялся лобзать и мацать ухоженное католическое тело. В темпе «крещендо», причём, чтобы мясной отросток не поник…
Но Кристиночка лежала как-то ИНДИ(«…Рэймонд Бэббит пошутил…»)фферентно, то ли прислушиваясь к уханью суперстройки, то ли раздумывая, стОят ли ветеранские ласки мессы…

« Мля, вот не везёт-то. Сейчас, - думаю, - мой недолгий эротический порыв иссякнет, и что?! Опять идти листать «Любовь пчёл трудовых» ( А. Коллонтай, Госполитиздат, 1925 год)?
- Вставь пальчик в попку, - сказала Кристина нежно.
- В чью? – вздрогнул я, задумавшийся о непростой судьбе Александры Коллонтай.
- Один в мою, остальные – в чью хочешь, - ответила Кристина.
Вот это огонь-девка! Вот это ответила, так ответила! С тобой, товарищ, можно хоть в Коминтерне…
- Пальчик –то вставь, - напомнила Кристина жестикулирующему, увлёкшемуся бурной речью чекисту.
- Ещё дальше, ещё… - шли указания.
- Да всё уже…, - смущаясь своего неприглянувшегося ей по длине среднего пальца. Может, она думала, что это был мизинец?
- Второй, – вздохнула Кристина.
И вот так вот, мало-помалу, пальчик за пальчиком, я оказался втянут в Фистинг. Никогда раньше не пробовал, и даже интереса не было, но дева-то получала явное удовольствие! Никакой индифферентности и следа уже не было, она подстанывала и подвсхлипывала ( а я уже потихонечку поддрачивал – давление в котлах становилось нестерпимым), и требовала: « Дальше, дальше…»
- Ты, как Ленин, прям, на Десятом партсъезде! – сказал я. – «Дальше, дальше, дальше!…»
- Не опошляй ленинских заветов, не надо!… - простонала католичка и дёрнула тазом. Выпирающая костяшка основания большого пальца проскочила сфинктер, и моя правая рука оказалась ТАМ.

« Коготок увяз - всей птичке пропасть», - вспомнилась мне утренняя пословица. « Вещей, мля, оказалась… Хоть бы бедуинская не сбылась», - с тоской подумал я.
- Левей, глубже, ещё левее, - наводила Кристина мою кисть на одну ей ведомую цель. Рука ушла в анус почти по локоть. Я, отказавшись от всего земного, угрюмо думал об обратном пути своей ненаглядной правой руки. Что увижу я на ней, Господи? Ещё глумился, дурачина, над Кастомером и его резиновыми перчатками. А ОЗХ не хочешь?!
Кристина как-то там поёжившись, нашла удобное положение, ещё немножко скорректировала мою кисть по сторонам света и… - ей явно было хорошо. Уж не знаю, имитировала она или действительно наслаждалась, но руку мою она каким-то образом оглаживала и обволакивала изнутри.

Мысли мои путались. Внутрианусное давление затягивало руку всё дальше и дальше, локтя я уже не чувствовал. « Сейчас трицепс в дело пойдёт», - вспомнил я анатомический атлас – настольную книгу железного наркома Ежова.

Ощущая себя обезьянкой, попавшей в известную восточную ловушку – в узкогорлую пустую тыкву насыпают горсть орехов, и дура-обезьяна, не в силах разжать кулак с орехами, волочит за собой тыкву, становясь добычей охотника – я подумал:
- Поймали, мля! Так и буду теперь рукой, застрявшей в анусе, волочить Кристину по жизни. Жена-то, ладно - уж привыкла ко всему, бедняжка… А вот сотрудники что скажут? Хотя они и так-то ни хера хорошего не говорят! Машину будет трудновато водить. И ещё в парной с веником сложно…
Тут Кристина задышала, изогнулась и приплыла. «Глаза боятся, руки делают», - вспомнил я ещё одну пословицу.
- Как ты? – вспомнила она обо мне.
- Да как- как?… - кто о нас, исполнителях-то думает, - надулся я.
- Ну, иди ко мне, - сказала она, вытаскивай руку потихоньку.
Я вытащил руку, внимательно осмотрел её. Хотел понюхать, но побоялся задеть чувства женщины, с которой я, как сиамский близнец, почти что приготовился идти вместе по жизни. И слово вспомнилось кстати.
- У нас, чекистов, Кристина, всегда чистые руки и горячий фистинг. Нас так Феликс Эдмундович учил! – похвастался я .
- Это который резиновые перчатки в подъезде одевает? – тревожно спросила Кристина.
- Да нет, глупышка, - рассмеялся я ( вдвойне радостный от неожиданно гигиеничного финала приключения). - Феликс Эдмундович в подвале одевал! Ну, давай-ка, на животик ложись!
Дальнейшая часть программы общеизвестна. Потрясённый открывшимися мне глубинами разврата, плохо помню детали обязательной программы, но она была хороша.

Ехал, охваченный яркими воспоминаниями, рука, хоть и помытая, пылала огнём.. За городом меня остановил патрульный на мотоцикле.
Готовя документы в приспущенное окно, я с ужасом увидел протянувшуюся мощную пятерню в кожаной краге и заплакал: « Не надо, дяденька!».
Слава богу в ответ не прозвучало: «Надо Виталик, надо!»

Tweet