При распиздатейшей пагоде, как-то летом, решили с корешом моим разогреть печень бабушкиным яблочным винчиком. Винчик был дейстфительна самопаловый в объеме трехлитрофой банки. Бабулько, по ходу, в свое время зачитывалась трудами по химии и ботанике, потому как винчики  и настойки разные тварила реально фкусные. Грузины и малдаване там фсякие, если бы когда попробывали – выкрали бы нах бабулько вместе со всеми йоными секретами.
Кароче, решили завалить мы с Вовиком к моему двоюродному брату. Брат жил в своем избушко – типа котэдж и ниипёт. Думаем сядем ща во дворике и под задушевный пиздеж ушатаем продукт.
Заходим во двор, а там такая тема. Сидит брательник в кресле-качалке, как х*й на селедочном блюде, и шалу дубасит.
- Ну ты, мля, редкостный мудак, - душевно поздоровался я. – Мог бы и маякнуть нах, дунули бы вместе.
- Да ланна, я тока падарвал. А ты, сам - мудачила. Сматрю, рубильник по ветру держишь -  сразу прочухал, где шмаль штындит. Гы, - не менее душевно ответил брат.
После этого он шумно затянулся и раздувшись как жаба передал костыль Вове. Вова втянул и пердал мне. Пошло-поехало. И тут, дотягивая пятку, я посмотрел на Вову, и увидел что он стойко борецца с задержкой дыхания. При этом из одной его ноздри показался небольшой сопельный пузырь. Я толкнул в бочину брата, показывая глазами на нос кореша. А сопля тем временем все больше раздувалась, хотя Ваван держал легкие на тормозах. Но не долго. Пузырь достиг критического размера и, с легким характерным щелчком лопнул. Из него выпорхнул дивный крендель дыма. Долго ржали. Не по шале, а так просто по приколу типа. Вовик тоже лахал.

Сели пить винчик. Накатили по паре. Клево, но скучно. Решили расписать тыщу. Брат принес карты – сидим херячим на умняке под винчик. Лахаем от всякой хрени. Через часок дунули второй. Шала не ахти, но какие-то качели присутствовали.
Ещё через час я захотел жрать.
- Чо в топку кинуть есть? – поинтересовался я у родственника на предмет еды.
Я, ващета, кроме шалы, к наркодури разной отношусь отрицательно. Боюсь. Но шалу, гдета раз-другой в месяц епошу с удовольцтвием. Однако после шмали я становлюсь очень опасным в районе пищеблока.
Брат принес калбасы. Съели. Потом съели вчерашние макароны. Потом какое-то печенье. Принялись за пол ведра яблок.
Я чувствовал, что почти уже сравнялся с голодными, но яблоки херячил в одно лицо, как брат с Вовой вдвоем. Всё это регулярно запивалось винчиком.
- Пайка закончилась, одни яблоки… - вздохнул брат, - Толи дело моя черепаха, нах. Мясо не надо, листьев нарвал ей с дерева и жрет как мы икру.
- У тя чё черепаха есть? – ожил Вовик.
- Да, степная. Уже три года у меня живет. Но из дома не выпускаю. Вдруг проепу.
- У меня тож была степная. Пожила полгода и сандали откинула чота осенью. Я её за домом закопал, с почетам.
- А*уеть, - удивился брат, - это же самое неприхотливая жыфотная. Чо ты с ней сделал, што ана здохла? Ей же всё похеру. Хоть не корми месяц. Воду она и так никогда не пьёт, а зиму вааще всю спит.
- В смысле? Не понал, что, спит всю зиму? – засомневался Ваван.
- Да. Аки медвед. Гдет с наября и да весны, - сказал брат.
Вовик долго тупо смотрел на него, а потом выдал:
- Эта ано заснуло, а я закопал.
Долго ржали. Вовик не лахал. Потом помянули его черепаху остатками винчика. Я решил двигаца в сторону сваего дома, патамушта вспомнил, что у меня на кухне есть белый друг со всякими ништяками внутри на полках.
На полпути  к дому, я почуствовал ф жывате падазрительнае брожение. Наверна яблак пережрал. Появилось подозрение, что мая жопа без моего согласия подписала какие-то бумаги с корпорацией Панасоник. Начало реальна давить на днище. В свой падъезд я уже влетал на крыльях. Вернее на одном крыле – вторым держался за жопу. Есть такая закономерность: чем ближе твоя жопа к унитазу, тем больше давление на клапан. Не помню, как жена открыла, как пролетел коридор, как выскакивал на ходу из штанов…
Когда я залетал в туалет, клапан был на пределе. Я быстро откинул крышку с кружка унитаза и в боевом развороте, срывая трусы, кинул свою жопу на стульчак, открывая шлюз организма. Но крышку я видимо уж очень резко откинул – она ударилась о сливной бачек и успела ебнуцца назад на кружок прямо перед аварийной посадкой моей жопы. Кароче, меня аж приподняло на реактивнай тяге. Все стены в туалете изменили местами цвет с белого на нежный хаки…
Жена потом сказала:
- Лучше бы ты в штаны насрал.
А была такая распиздатейшая пагода.
Я патом атарвал нах эту крышку. На кой хер анна? Чо у мня дома пасидеть негде?

© bobart 07.12.2007 г.

Tweet