Случилось это в приснопамятном 90 – ом. Тогда исчо, студень пятого курса высшей партийной школы с лёхким медицинским уклоном, Ваш пакорный слуга подвизался фершалом на реанимачке при станции скорой, блять, геронтофилической и хуй ещё знает какой помощи в старинном и красивейшем городе – герое Смоленске. Старая врачебная гвардия станции, как впрочем и любая подобная шобла олдменов, чудила непадецки. Машины – шопиздец, старше кибиток Тамерлана. Водилы – через одного, блять, Конфуции. Ну, и мы – группа распиздосов в стоптанных кроссовках «кимры» и в халатах а-ля «бомж-на-Днепре». Вот и весь расклад.
Но это всё прелюдия…. Лёхкий петтинг, так сказать. А был у нас в бригаде художественным руковадителем доктар Бодин (фамилия не изменена). Эдакая помесь крисадебурга и доктора геббельса. Но его ни чуть не парила внешность. Весёлый он был аки щен коккерспаниеля на первой случке. Бывало, на вполне обоснованные опасения родственников спасаемого: «а у вас шприц чистый? (тогда одноразовые тока входили в моду)» етот незамутненный чорт без пауз на раздумья лепил: «не извольте волноваться! Я его апхалат вытирал!». Обычно после эдакой чистосердечки, число спасаемых заметно возрастало. А был есчо этот гиппократ, ух, как до баб охочь! Спасу не было прям. В результате его деяний, мы с напарником (на реанимачке два пом.врача) передвигались на вызовах к особям немужского пола, не иначе как в состоянии хронической юношеской эрекции (для непросветлённых – с задранными хуями). И пусть тебя, досточтимый падонак, не шокирует такое отношение к страждущим. Любой, кто хоть чуть знаком с работой «скорой» скажет тебе, что процентов 90 вызовов – ложняк. То, блять, жена решила повоспитывать своего благоверного на тему: «пиздец! Я умирайу!», то малолетка папу с мамой (а заодно и приписанного к ней несчастного пацана) шантажнуть посредством аккуратно распиленных подкожных капилляров. Короче, Бодин, видя такой неуважняк к Её Величеству Медицине (далее по тексту ЕВМ, не путать с архаичными компами!), резвился как мог. Фантазия его была скудна однобокостью: раздеть при родственниках, соседях и если улыбалось счастье при млицонерах (пожарных, таксистах и т.п.) этих стонущих хитровыебанных трахожопных овец и постарацца поставить в немыслимую нормальному человеческому воображению морально – эмоциональную позу. А, должен паларельно заметить, пелотки в те доисторические времена брили неоправданно редко и преступно неатвецтвенно. Так, что картина получалась, блять, маслом. И вот, как – то майской глухой ночйу, часика эдак, в 3, нас выпочковали из науюченных лежбищ и с невъебенными криками: «там, блять, плоха с сертцем шопиздец!» услали изображать чипа и, блять, дейла. Я ещё в развалюхе заподозрил неладное. Чота, Бодин гаденько похихикивал и тёр потные ладошки. Приехали. Спрашиваю: «чё берём?». Он мне: «всю хуйню и пакет родовспоможения!». Я так охуел, шо описать моё состояние смог бы тока великий Николай Васильевич, типа «птица над  Днепром». Дело в том, мой юный и любознательный падонак, что помимо ясчика с ширяловом, наркозного аппарата, носилок, «родового пакета» (тож ясчик ниибический) и кардиографа, надо было корячить дефибриллятор пендосский старого пакаления. Килограмм пятнацать, сцуко! А тут исчо, по опизденительным просьбам трудясчихся и прочих примкнувшим к ним злокачественных мастурбаторов, стали отключать лифты после 23.00. И после этого, сейчас фсе, блять, удивляются: «откуда, типа, у тебя, док, инфаркт в 37 лет?». Оттуда, блять!
Ладно, остыл….
И вот мы с корешем, как два хуепутала, увешанные всеразличным триппером, дышим, что твои целки в дебютном коитусе. Заламываемся к мирным жителям в хату, как банда оголтелых оккупантов, на ходу разматывая всё что разматывается и видим нечеловеческой красоты пейзаж! Девичий будуар в стиле «я не такая, я транвай жду»(с). А посреди этой мармеладной действительности возлежит нимфа. Блять, натуральная нимфа, я тебе говорю! Дрочил бы на такую всю свою оставшуюся половую жизнь. «В очередь, сцукины дети!»(с) ПЕРЕРЫВ!!!!  ….. уффф! Блять, шо творят со стариком воспоминания…. Дак вот, мы с напарнеком, понятно, начинаем изображать скульптурную группу «Я не въехал», а неспешный Бодин, этот гитлер авиценович, как ни в чём не бывало вплывает и интеллегентно так, интересуется: «где болит? давно болит? и вообще какого хуя!». Тут ему все присутствуюсчие, а их набилось без малого штук 10, в разнобой нервно кричат: «… мол сердце у дочечки, любоффь, измена… Шекспир, короче!». А дочечке 16. И на кардио учёте Шота мы такой фамилии не помним. Так что измена у нас. Сволочная же личность Бодин, гнёт свою линию и не моргнув ниразу говорит: «кардиограмму! Блять!». Мы – народ тренированный, шо да как спрашивать не раз отученные. Мелким бесом прыгаем к нимфе, сдёргиваем одеялко….. блять…. Опять поллюции… а она, нимфа ета лежит как есть в одних трусиках (ты, падонак, помни какие это были времена!). Пока мы её присосками и проводами украшаем, присуцтвующие мусчины (а там, как выяснилось из роцтвенников был тока ейный папа) делают стойку «сеттер в лесу». И я их понимаю! Нимфочка пунцова. Сосочки в позицыи «тумблер-на-войну». Я гоню ленту. А на ленте вместо привычных комплексов сердечного ритма сплошная пила. «Неконтакт!»,- думаю я и ищу где. «Наводка!», - молвит Бодин и продолжает изображать живога Ктулху. «Какая, нахуй, наводка!», - закипает мозг. В итоге, после десятой неудачной попытки и признания своей наиполнейшей     некомпетентности, а так же серьёзной озабоченности происходящим лиц далёких от ЕВМ, я замечаю, что эта гнида (Бодин) с лицом козлочленистого Сатира,  во время съема к-граммы касается липкими пальчеками нимфиной конечности. И только я рассупонил хлебало, дабы выплеснуть справедливо накипевшее, этот сучехвост маячит, мол «непизди!». Засунул я тогда, браццы, свернутую в трубочку гордасть себе в анус и наблюдаю шо будет в финале. Фееричный финал не заставил себя просить два раза. Бодин сначала заставил отключить электроприборы в квартире. Не помогло. Тогда подняли непроснувшихся соседей во всём подъезде и уговорили со слезами выключить холодильники. Было уже 5 утра. Послали пенсионера соседа – активиста тормозить транваи. И, блять, он их реально затормозил! Собралась ниибичесская по размерам колбаса. Милиция тут как тут. Но Бодина несло. Шоу, блять, маст го он, и ниибет ниразу! Не взирая на состояние ближайшего района похожего на начало Великой Отечественной, на ленте рисовалась всё та же пила. Бодин не унимался. Тогда, в апофеозе происходящего, этого противозачаточного субъекта в грязно – белом макинтоше, типа озарило! «У девочки трусики из синтетики!!!! Статика!!!!»,- орал припадошный реаниматолог. «Срочно! Снимай! Трусы!»,- и деффочка ни разу сумняшеся сняла. И в этом виде, не прикрывая, (типа кардиограмму в пути снимаем) поперли через охуенную толпу зевак. Я понял: в дальнейшей жизни нимфа будет очень здоровым членом обчества и никогда, запомните, никогда не будет предпринимать попытки, уставшими как колхозные клячи, докторами решать свои проблемы. И детям своим накажет. Во, бля, были люди в наше время!

Tweet