Не смешно, зато про войну.


    Часть первая.

        Это был обычный торжественный обед с присутствием Её Величества Императрицы Екатерины II и многих знатных особ. Точнее, обедом это только называлось: стол был уставлен изысканной едой, но, по причине поста, все ели исключительно постное. Только сидящий ближе к концу стола граф Александр Васильевич Суворов наедался всем без всякого стеснения.
        "Знаю я вас," - думал злобно он, накалывая на вилку большой кусок кабаньего окорока, - "сначала пост, а потом отправите в поход, и хлебай тогда полгода кашу солдатскую да бульончик из лошадиных шкур". Близость такого похода Александр Васильевич, как старый солдат, остро чуял душой и прочими частями тела.
        - Александр Васильевич, - сказала императрица, не выдержав наконец такого хамства великого полководца, - что же вы это так обильно яства вкушаете? Ведь пост на кресты.
        - А мне до пизды, Ваше Величество, - ответствовал граф и добавил ещё кое-что менее цензурное из солдатского лексикона. Стоявшее рядом в графине белое вино сразу покраснело и прибавило в крепости градусов десять. Александр Васильевич налил из этого графина себе в бокал и залпом выпил, даже не потрудившись произнести тост во здравие царствующей особы.
        Императрица звякнула в колокольчик и произнесла царственным, величественным голосом мигом появившемуся рядом камердинеру:
        - Пизды Александру Васильевичу.
        Камердинер поклонился, засучил рукава, подошёл к Суворову, отлетел метра на три, откатился в уголок и затих. Александр Васильевич посмотрел на носок своей штиблеты, сделанной по принципу омоновских ботинок. Чистая, хорошо. А то стукнешь, бывало, и будут их потом слуги два часа отмывать.
    Екатерина холодно усмехнулась: она была готова к подобному развитию событий. На специальную комбинацию звонков (два длинных и один короткий) в зал ввалились шестеро здоровых накачанных дворецких. Александр Васильевич резво вскочил из-за стола и выхватил из рукавов парные нунчаку: он тоже был готов к подобному развитию событий.
    Через полторы минуты после начала означенных событий дворецкие отползали к выходу из зала по полу, усыпанному их же зубами. Невыбитых зубов у них осталось где-то 25 (на всех). Александр Васильевич мельком подумал, что его учителю по нунчаку надобно бы было выписать отдельную премию за то, что отговорил его устроить прилюдную сдачу на чёрный пояс. Его сегодняшняя презентация выглядела куда более эффектнее и жалко лишь только то, что среди нападавших
не было тех дворян, что зубоскалили по поводу "прикольного старичка, подсевшего на палочки с верёвочками".
    - Ах так?!! - побагровело Её Величество. Тут уже без всякого приказа в зал влетело отделение дворцовой охраны, упакованное в бронежилеты, полицейские шлемы иностранного производства, омоновские ботинки и вооружённые щитами, дубинками и пистолетами "Глок-18". Ещё при них были наручники, газовые баллончики и всё остальное, необходимое и для индивидуальной работы, и для контакта с массами.
    - Эх вы, суки немчуринские, - подумал граф, отмечая отсутствие у нападавших оснащения отечественного производства (за исключением ботинок) и выхватывая из левой плечевой кобуры свой верный "стечкин", - не совладать вам с
русским человеком.
    Гвардейцы же, увидев такой поворот дел, сами отбросили дубинки и повыхватывали пушки. Но Александр Васильевич уже упредил их во времени и начал точными выстрелами выделывать очень заманчивые вакансии в дворцовой охране, действуя, как на его месте действовал бы любой Леон-киллер.
    Вот он, переместившись вправо, прямо во время кувырка выхватил левой рукой из правой плечевой кобуры наградной ТТ. Молниеносно поменял пистолеты между руками и сделал коронным выстрелом из ТТ в горло, под шлем, вакантной
офицерскую должность. А в ответ тоже неслись пули...
    Несмотря на то, что присутствовавшие гости довольно резво нырнули под стол, вакансии образовались также на следующих местах: графа Пущина, князя Мордвинова и посла Его Императорского Величества короля Великой Британии.Последнее, видимо, по причине непривычности иностранца к российским обычаям. Ещё стало свободным одно место церемонимейстера - он оказался недостаточно расторопным, ему не повезло стоять вблизи стола да и бронежилета на нём не
оказалось. Что тут говорить - невезуха сплошная и стенка в крови.
    Через минуту перестрелки, когда граф Суворов уже расстрелял все патроны из "стечкина", предпоследний охранник, падая с простреленной ногой, всё-таки достал его двумя пулями в грудь, и старик тоже свалился.
    Последний гвардеец медленно, пригнувшись и выставив вперёд руки с пистолетом, обходил стол, высматривая труп графа.
    - Готов? - над столом слегка замаячила причёска императрицы. Ответом ей были короткий свист и хрип солдата, державшегося за торчащий из горла десантный штык.
    - Готов, Ваше Величество! - Александр Васильевич рывком вскочил на ноги, скинул, скривившись от боли, простреленный камзол, и стала видна его единственная уступка неармейскому снаряжению: сделанный по спецзаказу компактный бронежилет на манер применяемых спецагентами тайной канцелярии.
    За дверями зала уже были слышны отрывистые команды и топот групирующихся для решительной атаки сил дворцовой охраны.
    Александр Васильевич быстро перезарядил пистолеты и прыгнул к комоду, по пути ударом ноги успокоив одного ещё дёргавшегося раненого гвардейца. За комодом перекупленными привратниками был устроен тайник (военная контрразведка работала тоже неплохо). Когда граф вспоминал, каких денег стоял этот манёвр, его начинало дёргать: годовое содержание роты отборных егерей обходилось несколько дешевле. Из тайника он достал АКМ с подствольным гранатомётом и
снайперским прицелом (граф презирал 74-ые модели), ещё там были восемь запасных магазинов, гранаты к гранатомёту и простые гранаты, противогаз, аптечка.
    Только РПГ агенты отказались пронести даже за большие деньги. "Этот,"- сказали они, морщась - "даже по частям нигде не пронесёшь".
    - Ваше Величество, - Александр Васильевич поклонился в сторону главы стола, - не наскучило ли Вам наше общество?
    Это была предусмотренная этикетом форма предложения уйти.
    - Наскучило, - произнесла гордым, холодным голосом мигом поднявшаяся из-под стола императрица, - господа, я вас покидаю.
    Находившиеся под столом мигом вскочили, в распахнувшиеся двери зала вбежали пажи и церемонимейстер, на котором были непредусмотренные этикетом бронежилет и кевларовый шлем, почему-то выкрашенный в золотистый цвет. Церемонимейстер стал возле дверей и провозгласил:
    - Её императорское величество удаляется!
    Выражая всем своим видом крайнее неудовольствие, Екатерина гордо проследовала к выходу из зала, за которым маячили готовые к штурму гвардейцы.
    - Десяток на виду, значит дальше ещё десятка два, - Александр Васильевич оценивал обстановку, незаметно вытащив из гранаты РГД кольцо и зажав чеку,- начинается серьёзная заварушка.
    Господа дождались, пока императрица скроется за дверьми, и снова нырнули под стол, на насиженные места. Кое-кто при этом даже успел схватить со стола что-то запрещённое постом.
    Когда Екатерина со свитой отошла от зала по коридору метров на тридцать, заварушка началась. Громыхнул взрыв, застрекотали автоматные очереди, громыхнули ещё два глухих взрыва и зашипел газ. И почти тут-же дважды рвануло
помощней, раздались крики солдат. Что-то пролетело и застучало по полу рядом с процессией. Смятый кевларовый шлем, выкрашенный в золотистый цвет. Ну что тут говорить - невезуха сплошная да какие-то ошмётки по полу.
    Александру Васильевичу удалось даже перейти в небольшую контратаку и отбросить гвардейцев вглубь коридора, вслед процессии, сопровождавшей императрицу. Даже три десятка гвардейцев оказались не в состоянии одолеть героического генерал-аншефа, олицетворявшего, казалось, всю мощь российской армии.
    Прошёл ещё час. Александру Васильевичу удалось отбить ещё одну попытку штурма без особых жертв среди дворян, оказавшихся с ним в зале. При этом он весьма искусно укрывался и от снайперов, державших под прицелом каждый сан-
тиметр поверхности зала, видный через окна. С похмельной злобы, что их оторвали от гульни в выходной день, они начали расстрел бутылок, находившихся на столе, и прекратили его только после третьего приказа под угрозой расстрела. Начальник дворцовой охраны уже думал плюнуть на всё (дворянство, сосредоточенное в зале) и применить осколочные гранаты.
    ...И тут на дворец посыпались парашютисты рязанской воздушно-гусарской дивизии. Их был батальон. Отборный, ну как специально для этой заварушки. Рассчёт графа Суворова и здесь оказался безупречным. Гвардейцы без особой стрельбы быстро получили по мордам и удалились за пределы дворца. Снайперы тоже были весьма смущены таким наплывом враждебного элемента и поэтому принципиально не стали стрелять, нагло дожидаясь приказов. Их командир занялся тем же. Аналогично поступили ещё три начальника по восходящей линии, пока всё не упёрлось в военного коменданта столицы, впавшего от такой ситуации в глубокую прострацию. Как оказалось потом - на многие годы...
    Через час новый комендант столицы, из армейских генералов, явно соскучившийся по боевым действиям, начал радостно и энергично отдавать решительно-радикальные приказы.
    Через три часа территория вокруг дворца была оцеплена основным составом гвардии с бронетехникой. Также к дворцу стягивались спецотряды жандармов и армейские части быстрого реагирования. В небе залетали косяки вертолётов
авиа-кирасирской дивизии имени воеводы Боброка. Лихие каторжане из строительных батальонов приняли водку и теперь с большим энтузиазмом примеривались лопатами к столичным улицам. У устья Невы замаячили силуэты боевых кораблей бал-
тийского флота, а в самой реке пошло волнение от заплывшей туда туевой хучи морских егерей (боевых пловцов) и подводных минилодок. Где-то ближе к окраинам нарисовалось несколько батарей мобильной осадной артиллерии.
    В ответ на это гусары лишь гордо ссали прямо в окна и распевали гусарские баллады. Знатные дворяне, которым посчастливилось выжить во время разборок графа с дворцовой охраной, теперь продолжили обед (оказавшийся уже ужи-
ном). Они ели и пили теперь в компании графа Суворова, уже успевшего переодеться в любимый десантно-гусарский комбинезон, и гусарских офицеров так, как будто ни о каком посте отродясь не слышали.
    Жители близких ко дворцу домов поспешили на загородные виллы, так как догадались, что на этот раз во дворце разгулялись по-крупному. Многие по пути поспешили застраховать своё недвижимое имущество. Страховые дома, не успев со-
риентироваться, подняли страховые взносы только тогда, когда основная волна уже схлынула, а когда они допёрли, в чём дело, было и вовсе поздно.
    Под впечатлением от этой картины архитектор Фальконе принялся создавать проект нового императорского дворца. И велико было его вдохновение.
    Ещё через час под белым флагом ко дворцу прошёл начальник столичной полиции и объявил, что имеет сообщение графу.
    - Мусоров не принимаем! - гордо ответил гусарский капитан и отпослал начальника полиции в чукотские степи к татарским блядям в самых лучших гусарских традициях.
    Следующим пришёл генерал егерей, и к нему уже отнеслись с гораздо большим уважением, отдали честь и проводили к графу. Генерал сообщил, что Её Императорское Величество требует графа Суворова на аудиенцию.
    Собравшиеся подняли ещё один тост "за победу" (непонятно, правда, чью и над кем), и граф, в сопровождении этого генерала и нескольких гусарских офицеров, проследовал на аудиенцию.
    Императрица встретила графа, находясь в окружении половины российского генералитета. Заговорила на удивление приветливо.
    - Ну вот что, Васильевич, не будем мы дальше эту гулянку раскручивать. Убедились мы, что не растерял ты своих воинских талантов. Жалуем тебя за эту проверку... ну чего там у тебя ещё нет? И шкатулкой с бриллиантами. И пошлём мы тебя турков мочить: война у нас с ними будет, а то обнаглели они совсем, да и развелось их многовато. Так что пару неделек погуляй, и в поход. А сейчас, господа, объявляю всенародный праздник и небывалый патриотический подъём.
    - ВИВАТ ИМПЕРАТРИЦЕ! - как по команде возгласили собравшиеся генералы.
    Александр Васильевич молча стоял, измышляя воинский лексикон величайшего маштаба. Солдатское чутьё, как всегда, не подвело.
    - Ну что молчишь, граф? - переспросила Императрица, - возвращаемся во дворец. Надеюсь, твои ребята там ещё не всё разнесли?..
    Вся процессия двинулась во дворец. Забежавшие вперёд дворецкие по ходу быстро убирали всё то, что успели наделать бравые десантники. Другие дворецкие привели в надлежащее состояние столы, полностью обновив их обстановку, заменив повреждённые фрагменты и добавив необходимое дополнительное количество мест. Одна была проблема: впереди дворецких бежал новый церемонимейстер, которого перепивший гусарский снайпер принял за офицера атакующего противника.
Ну что тут говорить... Ну невезуха сплошная да и вообще с тех пор должность церемонимейстера пришлось отменить за неимением кандидатов.
    Стоявшие вокруг дворца войска приветствовали Её Императорское Величество салютом, нещадно расстреливая боезапас. Ударил салют и с флота. В страховых домах падали замертво банкиры, решившие, что таки началось. У центрального входа императрицу встретил почётный караул: справа стояли гвардейцы, слева гусары (только таким компромиссом удалось избежать перестрелки между ними). За столом с поднятыми бокалами Екатерину встретили поредевшие дворяне, с которыми она начинала обедать этим бурным днём, и гусарские офицеры.
    - ВИВАТ ИМПЕРАТРИЦЕ! - императрица села во главе стола, и все присутствующие тоже сели.
    За окнами тоже пошла гульба. Там тоже появились столы, выпивка и закуска. За одними столами оказались и гусары-десантники, и танкисты со спецжандармами, и гвардейцы, и дворцовые охранники с набитыми гусарами мордами, и все остальные. Даже морские егеря выбрались из Невы и уселись за столы, причём прямо в снаряжении - в антистибрических целях, так как рядом сновало уже много всякого народу. Гуляли и каторжане из стройбатов, немного огорчённые тем, что не удалось покопать в столь знаменательном месте.
    - ВИВАТ ИМПЕРАТРИЦЕ!
    Ударил фейерверк. Прибывшие представители священного синода кадили с обоих рук во прощение грехов (за нарушение поста).
    Только сидящий ближе к началу стола граф Суворов, так и оставшийся в десантном комбинезоне, не ел почти ничего, только пил, пил и пил, и закусывал грибочками да огурчиками. И был он мрачнее ямщика похмельного.
    Ещё более мрачным был новый военный комендант столицы. Он пил без закуски. Понять его мог лишь великий Фальконе, который тоже заливал свои несбывшиеся творческие планы водкой и закусывал апельсинами.

    Эпилог.

    Александр Васильевич ехал в своё имение, где и намеревался провести эти две недели перед походом. С графом ехал его новый адьютант лейтенант Маликов.
    На душе у графа было архипрепаскудно, но вместе с тем радостно.
    Поход. Снова земля задрожит от тяжёлого похода танков, а небо потемнеет - от самолётов и вертолётов. Снова спецегеря повытопчут все болота и лесные дебри. Снова можно будет прыгать с парашютом с любимым воздушно-гусарским полком. Снова можно будет любоваться на то, что оставляют от турецких позиций установки "Божий Гнев". Лично стрелять по туркам из крупнокалиберного пулемёта. Опять будут ранцевые огнемёты, шариковые бомбы и бомбы объёмного взрыва, напалм, восьмидюймовые гаубицы, тактические ракеты... У-у-у. Благодать! Граф уже предвкушал турецкие драные задницы. Чем дальше, тем всё больше настроение графа улучшалось. Вояка, он и есть вояка.
    Когда автомашина остановилась в поле (графу срочно понадобилось ржицу  полить), оказавшиеся рядом его крепостные крестьяне упали на колени, поцеловали землю и возопили: "Отец наш!". Граф им только кивнул и пристроился у края
поля. Маликов, бывший родом из столицы и потому непривычный к такому выражению холопской преданности, подошёл к крестьянам и тихонько переспросил, обязательно ли было падать на колени.
    - Да мы люди прастыя, деревенския, - ответил старик-крестьянин, - задницы хазяевам лизать по-культурному не приученныя.
    Когда граф окончил необходимую процедуру, они с Маликовым сели в машину и поехали дальше. Граф принципиально держал шофёров из военных. Долгое время у него шофёр был из танкистов. Но в конце концов стало ясно, что или расходы на запчасти и новые машины будут возрастать, или придётся убить в человеке танкиста (хорошего танкиста), или менять шофёра. Граф вернул танкиста назад к танкам и взял нового шофёра. Из лётчиков. Спустя две недели Александр Васильевич выписался из госпиталя и принял новое решение. По спецзаказу была сделана новая машина (за счёт брони весила почти три с половиной тонны) и теперь новый шофёр из спецегерей наводил ужас на всё столичное движение вкупе с автополицией.
    Две недели. Всего две недели. Целых две недели. Четырнадцать дней генерал-аншеф граф Александр Васильевич Суворов наслаждался последними мирными деньками.
    Ходил с мужиками на луга косить. Поутру с ними, окосевшими, похмелялся. Потом порол их за пьянство. Но ласково, по-отечески, по-доброму.
    Ходил Александр Васильевич на луга девок гонять. Когда стариковские силы подводили его, он посылал на девок свою персональную гренадёрскую роту. Девки привыкли к таким раскладам, и от гренадёров нычковались по лугам не хуже спецегерей (ясно же - какую поймают, у той пизда с ушами слипнется).  А Александр Васильевич смотрел на всё это в трубу подзорную и тащился.
    А по вечерам точил саблю -  близилось военное время...


    Конец первой части.

Tweet