Ох блять. Паиблись с жыной мы фчера на славу. И на спине блять, и на жопе, и не забыли даж про наших зеленых речных друзей. Канчал и канчал я этой ночью, сщет палкам патерял, жына блять из палак маих и сваих аргазмических выделений вигвам схуярила. Кароче, пиздата паиблись.
И вот утром, еле-еле раздвинув шторки-веки, явив реальному миру сваи красные глазищи, савсем недавна сматрящие ахуитительные  фильмы-сны пра каких-та ебнутых заваивателей космаса, каторых пришлось пиздить налева-направо, я пашол выносить мусар. Патамушт фсихда па утрам иво вынашу. Привычка блять, навязанная маей жынушкой-кравинушкой (ни хуя не кровапийца). Иду, карочи, никаво не трогаю, ф трусах прям, па лестничнай плащядке, хуле, мусарка в падъезде, напеваю какую-та песню гадов 80-х, причом ни хуя не на русскам языке, хатя инастранный йа ваще не знаю. "Блять", - вырвалось у миня, нарушив слава песни, кагда спаткнулси я ап ступеньку и ебнулся на жопу, смачно пернув в бетон. Пердеж ахуитительно резанировал в стенах, хто-та сверху выругнулся даж. Похуй. Встаю. Атряхиваю халодные трусы и направляюсь па давно изученному маршруту в сторону мусоропровода. Заношу ведро над дыркай трубной, и тут, хуяк, воздух напалняется запахом сероводорода, хатя пердеж мой выветрился давно и по-новой газу я не поддавал. Становицца нихерова тепло, как в бане, в парилке, только без воды.  "Пиздец", - промелькнуло в галаве и...
- Где я блять? - выругнулся в темноту. Лежу где-та себе в крамешнай тьме, руками-ногами шевелить могу, встать - нихуя. Глаза открыты. Но не видно не просто ни хуя, а ваще ни хуя, даже пальцев сваих, в плотную поднесенных к лицу.
- Кто здесь? - испуганный голос, данасившийся отовсюду на мой крик, заставил меня пановай пропердецца. Фуф блять, хоть в трусы ни паддал.
Лежим блять. Ведем диалог хуй знаит с кем. Фразы те же. Срацца перестал я после третьего вопроса. Видать, выхлопуха мая сламалась, блять, а мож, газы кончились, хуй знаит. И тут темнату нарушает ахуитительная вспышка розового цвета, как будта хто-то фанарем мне прям в ебало светит.  Закрываю глаза. Аткрываю. Комната как комната. Пустая. Ни двирей, ни окан, ни винтиляции, голые стены, пол и паталок. Аткуда свет? Нипанятно ни хуя. Комната наполненна как будта мягким-премяхким розовым газом. Непадвижным. Бесвкусным. Не имеющим запаха.
- Че за нах? - громко-громко заорал йа в темноту. Хотел пернуть для убедительности. Не палучилось.
- Кто здесь? - как на репите.
Лежу, ежу панятна, ахуиваю патихоньку, патамушта аказацца хуй знаит хде и хуй знаит как, это нихуя нихарашо. Для миня, па крайней мере. Хоть зрение вернулось. Так, нада пытацца фстать. Пытаюсь. Ни палучаицца. Как будт миня ф тисках держат. Тут сверху упал нипанятна аткедов взявшиися зверюга. Первый закон Ньютона выполняицца на ура, хуле, радуюсь сваим школьным пазнаниям. Ростом не более 30 сантиметрафф. Но 54 лапы, 4 из каторых ноги, а остальные - руки, валасатые фсе, хатя тело не пакрыто ни одним из них, и на фсех этих лапах - ахуитительнава размера рты с тримя рядами зубов. Да это не зверь. Это бля рты и зубы с телом. Это стало медленна приближаца ка мне, клацая сваими тримя рядами. Бля. Маи газы, оказываицца не закончились. Они гатовились к этаму. Как перну, нарушив тишину (бля, чафкающие рты не издавали ни звука). Медленный зверь ускорилси, но в другую сторону и, как ни странно, не прилип к стене, а наглухо ап ние разбилсо, вызвав ахуитительный взрыв и обдав меня фиалетавыми брызгами, каторые ф сваю очередь больна абажгли мае тело и расплавили симейнаи трусняки. Жалка трусы, канеш, но ани фсерн грязные были, так что пох, а вот боль, блять, ана заставила нихуева миня завапить и атарваццо ат пола. Вот же ж силищща.
- Так, бля. Заебали миня са сваими икспириментами! Вылазийте пидары и фстретьте бугермэна! - снова начал арать йа ф пустату. - Суки ебаные! Ебало буду со фсиво размаху бить. Паубиваю нахуй бля!
- Незнакомец! - тиха и размеренна шепнул хто-та сзади. Я в эта время пустил шептуна. - Не поворачивайся! Я буду говорить. Ты - слушай. Поворот смерти подобен.
Стою вот, слухаю и ахуиваю ишо больше, чем да этава. Каленки предательски дражат. Паведал мне задний пирсанаж а том, шо аказалси у них я, на планете Дылдаеб, чиста па роковой случаиности. Типа нужон и вовсе не я им был, инапланетным тварям, а лишь ведро мае. Патамушт там лежала хуива тьма гандонов, израсходованных нами с жынушкой, и были заполненны ани семенем маим. Таким нужным, иба фследствии касмической игры в футбол планетами вмест мяча Дылдаеб нихуева удалилась ат солнца, и солнечная радиация не смогла снабжать более хуи тамашних жытелей ибательной силой, и хуи атвалились нахуй. А я захватилсо лишь патамушт ведро мусарное мае держали маи же магучие руки. Но...
- Понимаешь ли, сперма твоя подвергнулась каким-то мутациям и стала непригодной, - сущиство гаварило медленна. - Так что. Как это называется у вас...
Бля. Стаю наяриваю болт свой пат картинке пинтхауса и плэйбоя, нагла спижженых ис прастораф маей любимай планеты. Мож деньги дадут? Апосля бурнай ночи сафсем кончить не палучаицца. Бля.
- Суки, дайте бабу! - са слизами в глазах прошипел йа ф тимнату. Хуй иво знаит, шо за пездетс ругательство эт у них, но я блять на сваих йайцах сразу же пачуфствовал тиски, нагла зажавшие маих неражденных детей ф сваем плену. И я...
- Мало. Это очень мало. Дрочи дальше, - ебаный урот сзади был решим и ниприклонен. А мая сперма, ат сжатия выпруснатая в воздух, летала сибе как будт так и нада, но тут же была убрана ф замораживающую пиздень. Ниибацца культура и технологии.
Хуиивознаит скока времени прашло, но йа не чуфствовал ни хуя, акромя боли и унижения, иба с голой жопой перед кем-та стаять и наяривать дцатый час падряд ни хуя не камильфо. Вады хоть дали. Нада с этим чо-та делать. Апридиленна. Зря я шо ль в вайсках служил, стерал партянки и капал па питнаццать часофф в сутке? Зря я шо ль в штаны срал выпалняя прышки с парашутом? Хуй там, не зря! Фспомнив пару приемав, каторые на мне атрабатывал мой камандир, йа реска, выпустив член из руки, съибал ф сторану и занял позу пездуна, байца то бишь.
- На, блять, гнида, - мой спермастрел выжал пару капель и зарядил ими пряма в лоб приблизившимуся фплатную монстру бесхуйнаму. - За родину, бля!
Канча ни хуя не застыла в воздухе, ана начала шипеть и выжирать моск жолтаво уродца. На иво крик бижала ахрана. Точна такие же аднаглазые ублютки, пахожие на член. Даж вены, блять. И вместа нох - агромные яйца. Вместа рук - руки, блять.
- За вдв, - проорал на чистом русскам хуй с выжранным моском, и вращая сваи яйцы в стораны, быстра раскедал нападающих. - Ктулху-зомби-хуй- (КЗХ) сопственнай пирсоны, - прамычал мне мой новый напарник и пратинул склизкую руку. Хуле стисняцца, двумя пальцаме пажал. - На выхад.
Куды бижать? Хуиивознаит, када голые стены кругом и мяхкий пидарский свет. Но КЗХ аказался нивъибенным выдумщеком. Он расбижалсо и, удержаивымый в воздухе, как прапеллером, яйцами, лофка пратаранил приграду. И выпал прочь. Сука-комната нахадилася в воздухе. Вот же ж блять. Йа с апаскай пасмарел внис. И прыгнул фслед за новым другом. Тирять, хуле, нехуй...
- Ебанарот, - арал литящий КЗХ. Он мой крик, наверна ни слышал.
Мая кожа начала натягивацца. Уверен, глазищи, как ф фильме "Маска" высунулись. Воздух стал резать маю кожу, привращая ие в парашут. Йа ужо не летел. Йа парил. Внизу не было ровным счетом ни хуя, акромя какова-то вулкана, изливающего прозрачную лаву. КЗХ принял виртикальнае палажение галавой внис и влител на мегаскорасти в вулкан, чей кратер имел вид пизды (планета извращенцев, блять). Йа остарожна приземлилсо на иво скольский край. И пакатилсо. Кубырем, натягивая кожу абратна, скрипляя ие пападающим по пути ракушками. Ниибацца прет, блять!
Дакатифшись, фстричаюсь с КЗХ.
- Шозанах? - вапрашаю у ниво. Малчит. Лишь медленна атходит майн ужо красный друх, а за ним...
- Аткуда армия вас?
- Дык пиздовулкан дал патомство ат миня. Фпирвые за мильен лет. Идем ибашить фсех? Фсе КЗХ дружна паддиржали идею и, полукругом фстав у падножия, разьибали к чертям вулкан. "Пиздос, аружие", - пранислось ф галаве...
Смарели "дрожь земли"? Йа в этом участвовал. Иба по пустыне мы пиримищались не иначе, как пад зимлей, пажырая па пути фкусных личинок чиво-то там. Правда, чирис каждые 5 минут срать хателось. Мелачи. Куды шли, хуй знает, но выбирацца была надо.
- Баба! - заарала хорам мая армея. - Налитай!
И фсе хуи устремились к вазникшей пятисисечнай ведьме с размерам в районе 25. Апосля и я присунул бездыханному телу. В аставшиися уским ухо. Туды и кончил, тут жи ж патчинифф ие сибе. Вот те и радительная сила спермы!
Многа ишо было интереснава па пути к хуизнаитчиму. Но пака дашли, я раздулся от жратвы и принял форму шара, а армея из полутара мильенафф КЗХ натринировалася в умелой ебле. Мы папали в репрадуктивный центр. Это было нечто. Невъибеннных размерафф круглае здание с пиздой чирис каждые полметра. Здание, усыпанное пездами! Ис иво исхаловия тянулись нити с хуями. Ебнуцца блять!..
Оргия прадалжалась долга. Каждую сикунду на свет паявлялись фсе новые и новые сущиства. Разнай природы, но ф целам пахожие на людей! Са фсех старон тянулось сапративление, лофка падавляимое армией КЗХ...
В итоге этай рипрадуктивнай вайны палучилась чистая планета, насиленная сущиствами, каждое ис каторых имело какую-та маю черту, и имеющая акуенную армию..
- Дасвидосафф пацаны!
- Не астанешьсы?
- Жена ждет!
- Ну...бывай тогда, заезжай, ежель чо - и мя выкинули на арбиту...
- Просыпайся, старый хрен! На работу опоздаешь, - тирибила миня майа жына.
- В жопу иди, - атталкнул ее фсторану, патом падумал, пацыловал и пашол на кухню. Гандоны в акно выбрасывать нада, блять! В акно! И с грыбочками завязать бы...

© ФТМ

Tweet