В магазине было свободное место, и я сдал его в аренду одному другу. Он загнал бригаду долбоёбов собирать торговое оборудование, а сам укатил в горы на остатки снега.
Оборудование высший класс, сплошной хай-тек, полированное стекло, нержавеющие трубы. В финале долбоёбы монтируют высокие стойки с тросовой системой, на которой должны висеть прожектора и тут до них доходит, что все подводы электричества они закрыли. Поэтому прожектора они не ставят, а ждут от шефа решения – разбирать, тянуть времянку или хуй его знает что делать. А шеф их, как упоминалось, в отъезде. Отдел сверкает, но стоит без движения.


Проходит часок после эскапады Валентины Федоровны, я обсуждаю мелкий вопрос с продавцами, и они между делом интересуются назначением сверкающей трапеции в новом отделе и почему это отдел не открывается да сих пор?


Тут я им сообщаю, что на трапеции будет зависать обезьяна породы горилла, с целью рекламы и вытягивания счастливых билетиков для вконец оборзевших покупателей и от того прямая выгода. Поскольку в первых нам реклама бесплатно, а во вторых горилла будет ночевать в магазине, поэтому охранник не нужен. Поскольку она, горилла, обладает первобытной мощью и только конченый отморозок сунется против гориллы врукопашную. А не открывается отдел по причине задержки с дрессировкой той самой гориллы в киевском зоопарке.


Нужно сказать, что за полгода продавцы увидели столько инноваций, сколько не видели за всю прошедшую жизнь. Всякие рекламные акции и воздушные шары, дисконтные карты и клоуны-зазывалы. Поэтому в гориллу они верят сразу, но робко интересуются насчет туалета. Я им объясняю, что с туалетом как раз все тип-топ, этому её в зоопарке и учат, будет ходить, как все, но только один раз в день.
Как говорил Геббельс, чем чудовищнее ложь, тем скорее в нее поверят.


После чего я отправляюсь на рабочее место советоваться с калькулятором насчет денег, поскольку их обидно мало, но вместо плодотворного диалога принимаюсь черно завидовать своему другу, прожигающему жизнь то ли на Чегете, то ли в Кировске.


И тут в кабинет втягивается изрядно заведенный весь состав моих наследных учредителей во главе с профоргом. Профоргом была тогда некая старая курва, прожженная торговка в самом жестоком смысле этого слова.
В смутные времена она пробивала передачу магазина своему зятю, рекламируя его коллективу как образец порядочности и символ коммерческого гения. И почти в том преуспела. Но символ гения проигрался в казино, поставил жене  - и за дело! – бланш под глаз, а тещу публично назвал старой ёбнутой блядью. Что однозначно  выдает в нем человека решительного и проницательного. Позиции старой    курвы в коллективе пошатнулись, и тут она решила взять реванш на обезьяне.


С места в карьер она принялась нагнетать обстановку, особо уповая на то, что срать в один унитаз с гориллой ни она, ни весь остальной коллектив не собирается, а если уж горилла так необходима, то пусть она, горилла, серет в директорском сортире. И этот факт немедленно нужно оформить протоколом учредителей, а там посмотрим.


Я вежливо выслушиваю, и в исключительно в парламентских выражениях соглашаюсь с основными доводами уважаемого профорга, выражаю готовность заменить крупную гориллу на мартышку мужского пола, тут добавляю доверительности в голос – антр ну, разумеется -  сообщаю профорганизации, что за мартышкой числятся многочисленные факты онанирования на лиц женского пола.


Старая курва переваривает несколько секунд незнакомое слово «онанирование», наконец транслирует в привычный термин и с драматическим понижением голоса вопрошает: «Это что? Эта красножопая сволочь на меня будет дрочить???»
Я уточняю, что «конкретно на вас вряд ли, но исключить нельзя».
Тут подымается черный ор, в том смысле что на старую курву может мужики и дрочили всю жизнь, в том числе и зам секретаря горкома по идеологии, но такого циничного дроча она не допускала и не допустит!


Тогда, говорю, необходимо оформить  решение общего собрания, прошу Валентину Федоровну подготовить проект протокола, первый пункт повестки дня «Об отказе от использования в рекламных акциях человекообразных».
Валентина Федоровна в наступившей тяжелой тишине привычно набрасывает проект, и тут я уточняю – «Дату не забудьте».


Далее вы догадались… снова ёмко звучит слово «БЛЯДЬ!», покрываемое общим истеричным хохотом.


Старая курва ещё попила кровь у меня, однако все же уволилась на хуй.

Tweet