МИФИ начала восьмидесятых... мне часто снятся его коридоры и аудитории, лаборатории и кабинеты... где я шастал студентом и лаборантом под славным прозвищем КОТ...
  Иных уж нет, а те - далече. В общем, в память о молодости, беззаботности...
  ...и да здравствует МИФИ и его лучшее отделение в городе Озёрске!
 
  ***
 
  "Слово "сторож" позорит
  советскую действительность, - говорил он.
  - Кому надо, тот и у сторожа украдёт...
  А от своих и охранять незачем" (с)
 
  Зав. лабораторией КИПиА кафедры "Электроника и электротехника" краснознамённого МИФИ милейший Э.И.С-кин в ураганный ветер, предшествующий грозе, тырил здоровенный кусок хорошей фанеры... размером 1,5х2,0 метра.
  Он вышел на крыльцо главного входа... и его разнообразно потащило ураганом. Завлаб боролся, как гладиатор... Удобнее всего ему было держать лист перед собой... но это же, блин, не стекло! Поэтому он взгромоздил лист на спину и в позе распятого загромыхал по длинной мраморной лестнице вниз. Ветер стал дуть ему в попу, поэтому раза два он даже взлетал.
  А кончилась вся это икариада тем, что внизу лестницы ураган перевернул его на манер сальто-мортале, вырвал фанеру, завертел, как бумажку и поднял высоко-высоко над главным зданием. Эдуард Иннокентьевич сделал ладонь козырьком и грустно смотрел фанере вслед... и та скрылась во мраке...
  Хлынул ливень. Э.И. сгорбился, борода его горестно топорщилась. Он поднял воротник задрипанного пиджачка, вытащил из бокового кармана мятую беломорину и сутулясь потрусил к автобусной остановке.
  А я вытолкал из своей лаборантской описавшегося (чуть-чуть) от смеха Сашку Щ., лаборанта дружественной нам кафедры механики.
 
  ***
 
  Однажды мы с двумя здоровенными детинами - лаборантами кафедры электрических машин - нашли на улице лягушку... пластиковую, надувную.
  Заклеили, наддули и залили воды приблизительно треть от объёма. Если такую лягушку кинуть, она ужасно корчится и как бы ползёт... размахивая, жутковатенько этак, лапами.
  Ну, в общем, взяли клизмы и пластиковые бутылки, наполнили их водой и зимой, в 21-00 начали носиться по цокольному этажу... в полумраке, трепеща крыльями синих прожжённых и заляпанных лаборантских халатов...
  Естественно из сортира вышел Р.В.Б-ов, наш тогдашний ректор... на каблуках, 1,20 м ростом... и высоко задрав голову важно, как все карлики, пошёл...
  А из темноты вылетает какая-то пакость и, содрогаясь, ползёт к нему, протягивая лапы...
  А когда он взвизгнул, прыгнул и упал - из-за угла я изящно опрыскал его водой из клизмы, подумав, что это кто-то из моих великовозрастных друзей-дебилов.
  При этом я злорадно хохотал... и орал разные матерные слова...
  В общем, получилось нехорошо... пришлось срочно скрыться и сидеть два часа в первой попавшейся лаборатории на огромном асинхронном двигателе... кусать губы, чтобы не заржать... и опять же, не описаться.
  А Рэм Васильевич бегал по длиннющему коридору, орал и рвался во все двери, ища виновных.
  Заметьте, одному из друзей было 38 лет, второму около 30-ти... и мне, дураку, 21.
 
  ***
 
  Надо сказать, что сантехник на весь комплекс зданий МИФИ был один - Володя Сторожков. Худой, суетливый, писклявый, на голову больной... а кто ещё согласится ковыряться в дерьме за сущие копейки!
  Человек он был достаточно безобидный, но болтливый - до опупения. Как ни странно - он был женат. Как-то раз, кстати, он прискакал домой и грозно заорал жене из ванной:
  - Жена! Жена, мать твою!!!
  - Чего тебе, Сторожков?
  - Чего-чего... штаны тащи! Я обосрался!
  Жена принесла ему штаны и торжествующе, - кстати, подозреваю, ничего не зная о Г. Галилее, - сказала, словно с первого дня их совместной жизни доказывала супругу эту истину, а он сомневался и спорил с ней:
  - И всё-таки, Сторожков, ты ОБОСРАЛСЯ!!!
  Историю эту он охотно рассказывал всем желающим... что, естественно, не делало ему чести, но зато прибавляло славы :)
  Фраза стала крылатой. Очень хорошо было отчеканить завалившему экзамен сокурснику: "И всё-таки, Сторожков, ты..." - и т.д.
 
  Итак, как-то раз...
  ... впрочем, вспомнилась ещё одна история с Володей.
  Как-то раз он брёл ночью от друзей домой. С друзьями он основательно наклюкался... а перед тем, как зайти к ним в гости, купил четыре бутылки пива "Колос".
  И стала Сторожкова душить жаба... и спрятал он пиво в пожарный ящик за свёрнутый пожарный шланг... и пошёл к друзьям пить водку, и пил её.
  Во втором часу ночи друзья обшманали его карманы, отобрали рубль с копейками на утренний опохмел и вытолкали Сторожкова вон. Володя достал свою авоську с пивом и зашагал домой.
  Ночь, зима, фонари, снег поскрипывает. Идёт Сторожков, а за ним едет милицейский воронок. Их в Озёрске по ночам тогда было видимо-невидимо. Менты от скуки пристроятся, бывало, чуть сзади и сопровождают тебя пару кварталов. Выпимшим это радости не добавляло... того и гляди - фьють! - в вытрезвиловку...
  Володя боялся не вытрезвителя, - там он был свой человек, да и в этот раз пьян был не до такой степени, чтобы его замели, но... ночь. Тишина. Крадущаяся за тобой машина... Представляете?
  Володя наддал. Менты нажали на педаль. Володя побежал. Менты нажали на педаль чуть сильнее... Сторожков запаниковал и рванул, что было сил. Менты тоже прибавили газу, попыхивая сигаретками во мраке кабины...
  И тут Сторожкова осенило, что уже метров пятьсот он несётся по прямому, как стрела, проспекту Победы (бывш. Берии)... мимо огромного количества уютных дворов! - и шмыгнул в один из них. Менты поехали за Сторожковым, рассудив, что честный человек от милиции не побежит... тем более во дворы, и наддали газу, включив дополнительные фары.
  Итак, сколько носился по дворам Сторожков, задыхаясь, оскальзываясь и пытаясь спрятаться; сколько машин было вызвано по рации на подмогу, сколько сирен разорвали ночную тишину - предоставляю это вашему воображению. Представили? Теперь умножьте всё это на три... будет весьма близко к истине.
  - Была бы граната... или автомат - я бы их сволочей всё равно задержал бы! - рассказывал впоследствии Сторожков. - А так они, гады, прут, как фашисты, а у меня с собой даже пистолета нет!.. Я думаю - где взять?!.
  В конце концов Сторожкова прижали к высоченному забору. Машины встали полукругом и слепили его фарами, сирены сверлили уши. Грозный голос проквакал в мегафон:
  - СТОЯТЬ, ЁБ ТВОЮ МАТЬ!!!
  Володя задыхаясь откинул в сторону сетку с пивом, поднял руки и захрипел в морозное небо:
  - Я сдаюсь! Не стреляйте! Я всё скажу!
  (Эту фразу он как раз накануне слышал в каком-то телевизионном фильме)
  Из машины полезли распарившиеся в своих жарких кабинах менты, расстегнув кобуры на всякий случай.
  - Тьфу ты, блядь! Да это ж Сторожков!!!
  И менты с досады навтыкали Володе дюлей... но по-доброму, не до крови. Им, наверное, уже мерещилось задержание особо опасного преступника... а то и, - подымай выше! - ШПИОНА!!! Город-то закрытый!!!
  А тут, здрасьте, дурак Сторожков бегает...
  Сторожков этот случай вспоминал охотно, каждый раз переживая всё заново. А заканчивал всегда одной фразой:
  - А пиво-то, когда я его бросил, и разбилось... все четыре бутылки. Баба всё утро на меня орала... Менты - фашисты!..
 
  О чём то бишь я?.. Ах, да!
  Прорвало как-то некую трубу в "профессорском" сортире. Ну, куда сам Рэм Васильевич захаживал, а также разнообразное институтское начальство. Студентам туда ходить не запрещалось, но и не приветствовалось. Особым шиком, кстати, считалось, по большой нужде в "профессорском" посидеть. Хотя - сортир, как сортир, ничего принципиально отличающего его от студенческого не было... разве, что все краны на месте, дверки не выломаны и граффити практически нет.
  Итак, вода тонким слоем рябит на полу, Рэм Васильевич на своих каблуках осторожно шагает по луже к кабинке, делает в ней свои дела, выбирается в коридор и по пути заглядывает в кабинетик зама по АХЧ (такой, знаете "умывальников начальник и мочалок командир")
  Трали-вали, позовите Сторожкова...
  Сторожков? Какого-растакого хрена у нас в туалете вода?! Молчать! Молчать я тебе говорю!!! ВОН!!!
  И к себе в кабинет с чувством исполненного долга.
  А Сторожков, как и я, не может говорить кратко. Он, бедолага, всегда издалека начинает... и по существу оппонировать толком не смог. А сказать, видимо, было что... потому что пошёл Володя в сортир, прихватив с собой ломик. И в качестве аргумента в несостоявшемся споре, минут так через двадцать, волочит в святая-святых - кабинет ректора МИФИ - Г-образную (во всех смыслах) трубу... из которой капает жидкое дерьмо... и прямо издалека, ещё даже не войдя в приёмную, заводит:
  - Ну чё... чё я-то?.. чё?.. я же говорил, что у меня таких труб нету... там по шву надо... а я говорил в мастерских - идите, заваривайте, а они говорят - ты Сторожков иди нахрен отсюдова... и ещё говорят что я у них из бутылки грамм сто лишних выпил, а сами-то... алкаши... а труб-то нету... чё я-то?.. а?.. варить надо!
  Секретарша поднимает голову на это нытьё - мама родная! Аж в жар её бросило. Господи, думает, только бы по башке мне трубой не двинул, псих недорезанный!
  А Володя знай своё гнёт - прошёл в кабинет Рэма Васильевича (тот шарахнулся вместе с креслом и въехал спиной в стену... глаза выпучил, аж стёкол касаются - пролетарий пришёл злого ректора мочить!) бух на стол долбанную трубу, из которой сочится неудобь сказуемое что-то и продолжает своё нытьё писклявым фирменным сторожковским голосом...
  Да ещё, паразит, норовит трубу поближе к носу декана пододвинуть... мол, глянь сам, Васильич, видишь шов-то лопнул, а?.. Видишь?!
 
  Хотели его уволить... да куда там! Кто ещё согласится ковыряться в дерьме за сущие копейки!
 
  ***
  Главное здание МИФИ-1 выглядит солидно. Ну, не МГУ, конечно, но - внушает.
  Строили его в начале пятидесятых, отсюда и все прелести сталинского ампира: колонны, лестница, по которой взмываешь над бренной суетой и входишь в солидные, даже гигантские, тугие двери; чугунная ограда вокруг территории МИФИ; стаи голубей реют над крышей, непременная большая голубая ель перед входом, сквер с аккуратными дорожками, тополями, березами и высоченными кустами акации...
  Храм науки.
  В главном фойе, кстати, все шесть лет, пока Кот там учился и работал - висел лозунг: 'Студенты! Отличные ваши отметки - это ваш личный вклад в пятилетку!' Говорили, что текст лозунга написал лично Рэм Васильевич... чем страшно гордился. А неподалёку от голубой ели каждое 1 сентября первокурсники сажали Древо Знаний... которое благополучно усыхало до следующего 1 сентября...
  Но это так, к слову...
  Хаживал по коридорам МИФИ-1 и сам Курчатов... несколько старых
  преподавателей ещё рассказывали нам, как они работали с Игорем Васильевичем по прозвищу 'Борода'... словом, институт был солидным и богатым.
  И была помимо всего прочего, в МИФИ радиорубка. Стены обиты синим бархатом, толстенная дверь с войлочной звукоизоляцией, микрофоны... древние стационарные магнитофоны... пульт микширования (!) на лампах, дышащих на ладан... пылища по углам. Этакая замшелая роскошь конца шестидесятых...
  Но по большим праздникам, - в нашем случае 1 мая 1980 года, - в радиорубку сажали лаборанта Сашу П-ина из Вычислительного Центра, тот включал здоровенную бобину с патриотическими песнями и плясками... и скучал.
  Впрочем, скучать ему особо долго не приходилось. Друзья-товарищи вваливались в затхлую комнату, расстилали бумагу-миллиметровку и выставляли на стол разнообразное питьё и закуски. Поорав часок в микрофон (огромные 'колокола' испокон веку висели под самой крышей') что-нибудь типа: 'Группа 1Ф27И! вы должны, придурки, сдавать транспаранты и флаги с бокового входа!' - лаборанты с чистой совестью пьянствовали.
  И случилось то, что должно было когда-нибудь случиться :)
  Микрофон не выключили, воткнув вилку в коммутаторе куда-то в давно неработающий разъём, покрутили на пульте эбонитовый веньер - звук, идиоты, погромче сделали - и, в полной уверенности, что на улице орёт-надрывается Кобзон и прочие динозавры агитпропа, стали жрать водку со страшной силой...
  А теперь представьте толпы нарядных людей, возвращающихся с демонстрации: разноцветные шарики с аллегорическими надписями, веточки берёзы с молодыми листочками, свёрнутые знамёна, транспаранты, плакаты, дети всех возрастов, шум, гам, смех... мир, труд, май... и всё это безжалостно прорезывает металлический голос:
  - Ты чё, блядь такая, мимо стакана льёшь?!
  Народ начинает изумляться и крутить головой. А в динамиках грохочет:
  - Не, мужики, через полгода точно на хрен сваливаю отсюда! Задолбали!
  Ну... и прочее, что испокон веку говорят на мужских пьянках. Стаканчики звенят, мат стоит густой, анекдоты про Брежнева, анекдоты сомнительного содержания, взрывы надсадного хохота... и всё это с реверберацией. То бишь с эхом, до боли знакомым эхом - помните? 'Партии слава!.. ава!.. ава!.. ава!..' - всю жизнь в эти динамики ПЕРЕД демонстрацией лозунги кричали и тогда эхо было солидным таким... подтверждающим святость выкрикнутого!
  А тут:
  - Вован! Ур-р-р-р-род. Блядь!!!
  И эхо - гулко 'од блядь!.. од блядь!.. од блядь!..'
  И над всем этим безоблачное ярко-синее небо и в нём летают красные шарики и белоснежные голуби...
 
  Именно в этот день Кот познакомился со своей первой женой... Видимо, казус сей и наложил какой-то несерьёзный отпечаток на весь кошачий брак :)
 
  Ну, ладно, пока суд да дело, кто-то ментов вызывает зачем-то... кто-то побежал вверх по лестнице, сообщать и сигнализировать кому-нибудь... а большинство, конечно, стоит и откровенно ржёт.
  - Ну, ребята... никакого Жванецкого не надо!
  Народу - толпа! Место культовое, как сейчас модно говорить, почти все колонны предприятий формируются именно здесь, а это несколько тысяч человек, как минимум - короче, бенефис.
  И вот проходит довольно долгое время и слышны в динамиках-колоколах такие речи, произносимые заплетающимся языком:
  - О, бля, это кто там в дверь барабанит?
  - Тихо, Вован, тихо... Нас. Тут. Нету. Понял?
  - Нету?
  - Нету! В натуре!
  И довольное хихикание.
  - Тс-с-с-с!
  - Блин, ссать охота...
  - Не, я не понял, урод, куд-да ты там прис-с-строился, а?
  - Да ладно, чё ты... высохнет... тут уже блеванул кто-то...
  - Коз-з-з-зёл!!!
  И разные нелицеприятные характеристики ректора, партии и правительства, наславших на отдыхающих людей каких-то придурков, ломящихся в закрытую дверь.
  И нежно так... лёгким звуковым фоном... Кобзон на задворках радиоспектакля:
 
  - ... в коммунисти-чес-кой бри-га-де
  с нами люди
  всей Земли!..
 
  - ВОВАН!!! Вык-ключи ты этого пидора нах!!!
 
  Кошмар.
 
  Шуму было много, но недолго :)
  Замяли.
 
  ***
 
  Московский инженерно-физический институт - заведение солидное и до недавнего времени - шибко засекреченное. Как, впрочем, и сам город Озёрск, каковой и на картах-то не рисовали до середины 90-х. Соответственно, народ, имеющий в научном багаже много чего такого, чем можно было бы похвастать на международных симпозиумах, тихо роптал.
  Например, когда Кот работал в науке, у него был так называемый "московский адрес". То есть, ежели какой паразит пристанет к младшему научному сотруднику с просьбой - черкни адресок, спишемся, - Кот важно давал адрес какого-то проспекта Мира в Москве... ну, там и номер дома-квартиры... Письма приходили с задержками и в первом отделе тотчас настораживали уши и внимательно читали - а что это там Большая Земля Коту пишет???
  Соответственно и на редких научных тусовках наши несчастненькие присутствовали под какими-то левыми фамилиями... тоска! Бывало после официальной части все учёные на автобусах с табличками валят пировать в ресторан и неформально там общаться, а наши, пряча глаза, со словами: "Мы вас догоним!" - бегут за угол и лезут в отдельный автобусик... и везут их, родимых, в ведомственную гостиницу... под присмотром усталых, но добрых глаз людей в штатском...
  И вот, случилось чудо! Нашего Рэма Васильевича приглашают на научный конгресс! Было это где-то после Хельсинских соглашений и прочего потепления... но до полёта "Союз-Аполлон".
  Р.В. всю ночь не мог уснуть. Под утро у него разболелась голова, но одну классную штуку он всё-таки придумал :)
  Под его личным патронажем в институте шарашился странный мужик Лёша Пупов. Огромный амбал, матершинник и выпивоха, трахальщик, холостяк и мастер на все руки.
  У него было отдельное помещение, уставленное разнообразными прецизионными станками. Лёха дул стекло, резал малахит и яшму, вытачивал удивительной красоты мельхиоровые блестящие штучки - словом был незаменим на предмет изготовления разнообразной подарочно-сувенирной продукции, каковая дарилась во всякие министерства, тресты, комиссии и прочие изобретения неутомимой совковой бюрократии.
  Короче - вызывают Лёшу Пупова и дают ему творческий импульс: так, мол, и так, чтоб через месяц было чего-нибудь оригинальное, небольших размеров, в количестве... э-э-э... ну, штук пятьдесят. Но чтобы всё влезло в чемодан. Иди и не греши. Работай!
  Лёха напился креативной жидкости (кроме водки он ничего не признавал, а туше его одна бутылка - как иному рюмочка) и начал размышлять...
  Итогом его месячной деятельности стали пятьдесят сувенирчиков в любовно склеенных коробочках на манер ювелирных: земной шар из мельхиора на подставке из яшмы. Вокруг земного шара тоненькая проволочка-орбита и на ней - спутник а-ля Первый образца 1957 года.
  Щёлкнешь по спутнику и он весело носится по орбите... прелесть!
  Рэм Васильевич обласкал Лёху двадцатью пятью рублями премии и собрался в дорогу...
  В самолёте он беспрестанно раскрывал чемодан и любовался коробочками. А некоторые даже открывал, читал гравировку на камне подставки, щёлкал пальцем по спутнику и представлял, как он будет осчастливливать делегатов международного конгресса... о! руссишь левша! колоссаль! о, майн готт!..
  И вот мерещится ему, что внутри земного шарика что-то шуршит... ежели его потрясти... Стал наш ректор крутить сувенир и так, и этак... а он, собака, развинчивается по экватору!
  Развинтил... внутри бумажка, любовно сложенная вчетверо...
  Раскрыл... и стал задыхаться...
  На бумажке корявым Лёхиным почерком было тщательно написано химическим карандашом: "Граждане делигаты! Боритес за Мир! Привет от Лёши ПУПОВА!"
  И весь оставшийся полёт потный ректор перебирал коробочки, тряс и развинчивал, развинчивал и тряс... Засранец Лёха, оказывается, не во все земные шарики записки вложил... искать требовалось...
  Текст записок, кстати, был везде идентичен :) и вполне тянул на статью о незаконной переписке с вражьим станом... откуда уже маячила статья о предательстве Родины проклятым буржуям...
  Вернувшись, ректор орал на Пупова до посинения.
  А потом дал ему очередное сувенирное задание ;)
  Так и пропал втуне благородный Пуповский Призыв К Людям Доброй Воли...
  ...
 
  К слову... о переходе из закрытого мира в открытый :)
 
  В 1989 или 1990-м одна модельерша из Свердловска получила в Париже специальный приз за оригинальность... Зовут её Селянина Лариса.
  Так вот, она мне рассказывала, что готовилась со страшной силой... первая её международная поездка, всё-таки. Коллекция у неё была посвящена, естественно, чему-то русскому... ну, босиком в сарафанах и прочих платках, под музыку Свиридова... в общем, всё так национально и трогательно.
  А муж Ларисы, человек решительный и соображающий, ещё накануне поездки, ещё не потолкавшись среди модельеров и прочей толпы, уловил недюжинный интерес забугорников к "perestroyka".
  Посему, перед поездкой, он накупил обложек для паспортов, военных билетов, партбилетов и пр.... чистая кожа, тиснение, всё такое кондовое...
  'Ну, - думает, - толкну всё это среди буржуев, как сувениры!'
  Однако, накануне Ларискиного дефиле, он раздобыл картон, вырезал из него серп и молот, оклеил всё это красной материей... а потом сшил на живую нитку из обложек нечто вроде накидочки, едва-едва прикрывающей прелести молоденькой голой модели.
  Модель выскочила на подиум и в стеснении стала по нему ходить, как-то пытаясь прикрыться геральдическими символами... делая жуткие телодвижения, чтобы не показать зрителям ВСЁ, что только может быть у хорошенькой русской девочки...
  Номер (или 'проход'? как правильно?) естественно, назывался 'glasnost i perestroyka'...
  Народ просто ревел от восторга и помимо всего прочего непрестанно орал: 'Gorbachyov!!!' - причём с искренним доброжелательным настроем :)
  Ну, и отхватили приз!.. Лариска вначале поревела... с тоски. Потом отошла, плюнула.
  И стала рассказывать эту историю, как анекдот.
  ***
 
  Как Кота менты замели... дело шили...
 
  Прекрасным весенним днём принимали кандидатом в члены КПСС молодого заведующего лабораторией механики (что-то полумистическое, бронтозавровое... сгиб-кручение-разрыв - сплошной сопромат) тридцатилетнего Сашу П-ва. Этакий интеллигентный парнишка в очках. На Аль Бано похож, только субтильного телосложения :)
  - Я, - говорит, - в партию хочу вступить, потому что у меня в семье все партийные - и мама, и папа, и бабушка... а жены у меня никогда не было.
 
  Принимали... и приняли... и Бог с ними обоими - и с КПСС и с Сашей. Речь не об этом. А речь у нас пойдёт о том, как появилась в те же дни в МИФИ очаровательная, нереально аккуратная и красивая куколка....
  Фамилией её Кот никогда не обременял свою память... а имя позабыл по причине давности лет. Ну, допустим, звали её Катя.
  Эта самая Катя выделялась на общем фоне МИФИ средним музыкальным образованием и недюжинной тягой к Искусству. Целыми днями она донимала нашего ректора проектами и прожектами: создание рок-группы (впрочем, ректору говорили, что это будет ВИА - вокально-инструментальный ансамбль); проведение какого-то фестиваля молодёжных талантов; открытие разнообразных кружков по интересам... словом, Катенька бредила наяву... вплоть до организации русского народного хора "Нуклон" с классически-патриотическим репертуаром.
 
  О последнем давно мечталось заму по АХЧ... глухому, кстати, как пень. На оба уха.
 
  Нет, ректора он слышал прекрасно.... А всем остальным приходилось дико орать. Забавно было слышать, как из его кабинета, несмотря на тамбур, доносилось:
  - И тряпки у меня уже кончаются, и порошок! - это старушка-уборщица очередная жалуется.
  - А?!
  - Я говорю и тряпки, и...
  - А?!! Чё ты там, блядь, шепчешь?!!
  - ТРЯПКИ!!! - надсажается бедная бабка. - И по-ро-шок!!!
  Звонок телефона. Начальство снимает трубку.
  - Слушаю, Рэм Васильевич... (и шипит осипшей бабке, зажав трубку) Хули ты мне в ухо орёшь? Не слышу из-за тебя ничего!
 
  На свою беду он был головы на три выше ректора. Поэтому, когда они вдвоём вышагивали по коридору, садистский Рэм Васильевич говорил почти шёпотом (и это в гуле институтских коридоров в момент большого перерыва!) Несчастный зам походил в этот момент на гуттаперчевого мальчика - извивался, сгибался почти пополам, приникая ухом к губам ректора... но слышал всё!
 
  Итак, куколка "внедряла культурку"... точнее - пыталась; Рэм Васильевич терпел её бредни; институт гадал - кто всё-таки её трахает?
  Сам? Его сын? Кто-то из городского начальства???
  Боже! Что за мучительное неведение!
  И по сию пору для Кота это загадка...
  Местные "ёбари-перехватчики" выписывали вокруг Катюшки замысловатые круги. Кот тоже поддался общей похоти и влюбился... но Катя была вся в прожектах!..
  Постепенно всё отгорело и перегорело. За каких-нибудь две-три недели всё устаканилось... и Катя прочно вошла в институтский быт. Ректор перестал принимать её по десять раз на дню; перехватчики решили, что "у Катьки жопа толстовата и с головой не всё в порядке, а то бы мы... ух!.." - в общем, проистекала нормальная будничная жизнь.
  Незадолго до защиты диплома Кот получил устное приглашение от лаборанта Александра Щ., о котором ещё многое будет поведано. Выяснилось, что приглашает Кота вечно занятая непонятно чем, а посему делегировавшая свои полномочия товарищу Щ., не кто-нибудь иная, как сама Катя.
  Кот сел на попу от изумления. Выяснилось, что Катя зовёт всех в пятницу вечерком к себе на квартиру на собственный день рождения. И живёт-то она где-то недалеко!
  Кот, - увы! - от приглашения был вынужден вежливо отказаться, поскольку в субботу рано утром он обязан был быть на консультации у дипломного руководителя, а после заступить на своё лаборантское дежурство аж до 23-00. И быть похмельным ему совсем не улыбалось... Плавали-знаем!
  Итак, весь вечер пятницы Кот страдал...
  Там, недалече, без него звучат огненные мелодии и ритмы зарубежной эстрады... и кто-то ушлый уже запускает хмельной Катюше шаловливые руки за тёплую пазуху... и смеётся она, и хохочет... о Коте вспоминать и не хочет...
  Грешно говорить... но к тому времени Кот был уже два года женат...
  В субботу, как честный человек, невыспавшийся Кот посетил все консультации, пообедал и вприпрыжку поднялся на 4-й этаж к родной двери лаборантской, чтобы переодеться и заступить на вахту... благо, что вот-вот должны были начаться лабораторные работы у студентов-вечерников.
  Но не успел он накинуть на себя синий лаборантский халат, как в дверь вошёл настоящий живой мент неприятной наружности.
  Вид у мента был торжествующий.
 
  Кот слегка опешил...
  Однако... кого только не заносило в МИФИ получать высшее образование! Среди вечерников не менее половины составляли пузатые, потные лысеющие дядьки "за сорок". Ну, сами понимаете - человеку светит должность какого-нибудь замначцеха... а высшего образования у него нет!
  Дура лекс - сед лекс!
  А в этом самом лексе прописано: "...или учащийся не менее, чем на 3-м курсе ВУЗа..."
  Вот и тащится такой Иван Иванович Сквозняк-Дмухановский и, сопя, выписывает в тетрадочках непонятные закорючки. И так 6 (шесть!) лет подряд вечернего обучения...
 
  - Такой-то? - спросил неприятный милиционер и в глаза Коту блеснул лучиком заходящего солнца свеженький лейтенантский погон.
  - Й-я! - на всякий случай по-военному отчеканил Кот.
  - Проследуем за мной! - строго сказал лейтенант.
  Тут Кот растерялся и залепетал что-то невнятное о том, что у него, мол, лабораторные работы вот-вот... а без лаборанта их проводить нельзя... а то кто-нибудь из вечерников опять попытается хлебнуть затхлой воды из здоровенного бака мутного оргстекла, - был такой дурацкий слух, что "уровнемер, мужики, в этом баке меряет уровень только спирта!!!", а посему, мол, и бак наглухо закрыт крышкой...
  И пили, ведь, вместо того, чтобы посредством уровнемера измерить уровень "зеркала поверхности жидкости" и рассчитать среднеквадратичную погрешность измерений...
 
  Лепеча все эти глупости, Кот звериным чутьём уже понимал - замели! Как говорится, был бы человек, а статья найдётся...
  С другой стороны, Кот твёрдо знал, что самый страшный грех последнего полугода его жизни, это когда он, мучимый животом, так и не добежал поздно вечером из института... и нагадил в кустах где-то в районе бассейна "Юность".
  Томимый дурными предчувствиями Кот снял халат и открыл дверцу металлического шкафа. На вешалке висела банальная болоньевая куртка зелёного лягушачьего цвета. Кот вдел руки в рукава...
  - Ого! Вот и курточка... и зелёного цвета! - с глубоким удовлетворением воскликнул мент.
  Кот похолодел.
 
  Мент вёл... хм... конвоировал! - Кота по знакомым лестницам и коридорам. Свинцовая мерзость жизни уже превратила их в какие-то праздничные светлые декорации... не имеющие теперь к Коту никакого отношения.
  Кот шёл на деревянных ногах и некстати многочисленная роящаяся публика с неприятно-циничным интересом разглядывала Кота и шушукалась. Мент торжественно молчал, чеканя шаг.
  Спускаясь по лестнице главного здания, Кот встретил огромное количество добрых знакомых, доселе годами не попадавшихся ему на глаза. Кое-кто окликал Кота и намеревался затеивать радостный (О-о, бля, сколько лет, сколько зим!!!) разговор.
  Кот неопределённо мотал головой и что-то мычал, стараясь побыстрее преодолеть ставший непомерно длинным спуск...
  Спуск этот теперь напоминал ему схождение в Аид.
  В самой глубине Аида торчал "воронок" весёленького жёлтого цвета. Подавив в себе идиотское желание заложить руки за голову, Кот залез в "воронок". Там торчал ещё один милиционер, но уже свирепой наружности. "Торжественный мент" залез следом и захлопнул дверь с грохотом обрушившейся крышки гроба.
  Снаружи чья-то очень знакомая рожа уже плющила нос о стекло, разглядывая несчастного Кота, скрючившегося в тухлом полумраке.
  Кот обречённо отвернулся...
 
  В милиции Коту велели сесть на стул в коридоре и ждать вызова в кабинет напротив.
  Ещё в "воронке" мент зловеще посоветовал Коту не губить молодую жизнь и сознаться во всём. Кот сознался бы с радостью... но не знал - в чём?!
  - Сядьте! - сказали Коту громовым голосом. - А пока сидите - вспоминайте, ЧТО ВЫ ДЕЛАЛИ ВЧЕРА ВЕЧЕРОМ ДО ПЯТИ ЧАСОВ УТРА??!
  В голове у Кота образовалась метель...
 
  Самой оригинальной идеей, мелькнувшей у него в голове, была мысль о том, что он, Кот, страдает амнезией... и вчера отчебучил нечто ТАКОЕ, чего не помнит, но что заставило ментов срочно гнать на его поимку "воронок" с водителем и двумя ментами впридачу...
 
  Дело, естественно, не стоило и выеденного яйца. Вчерашняя гулянка у Катюши прошла успешно. Сама Катенька продрала глаза часов в девять утра, совершенно не помня, что было... начиная с часу ночи. Восемь часов жизни просто сгинули.
  Однако жизнь всё-таки продолжалась и без Кати, о чём свидетельствовали многочисленные следы ночной пьянки, открытая настежь дверь квартиры, полное отсутствие честной компании и... пропавшие детские сапоги из коричневого кожзаменителя. Сапоги были дочкины и Катюша совсем недавно, по блату, прихватила их "на вырост" для малолетней дочери, живущей, как правило, у бабушки.
  Томимая похмельем, Катя решила, что похищением века должны заниматься профессионалы. Уж не знаю, чего она там наплела о себе нашим пинкертонам, но за дело они взялись рьяно. Перво-наперво допросили весь подъезд... особо напирая на то, чтобы виновные немедленно сознались и чистосердечно покаялись...
  Курящий поутру сосед алкогольно-депрессивной наружности, давно уже подкатывавший яйца (N.B.сочное институтское выражение) к соседке-разведёночке, охотно рассказал, что, мол, ранним утром "от Катьки хахаль выходил... первый раз вижу - чёрненький такой, с усами и в куртке такой... синей что ли... или зелёной... "
  И это был след!
  И менты по нему пошли.
  А поскольку, Катька почти твёрдо помнила, что были у неё в гостях только институтские сотоварищи, то уголовный розыск принял решение трясти всех институтских: чёрненьких и с усами... прихватив заодно и Кота.
  У которого и куртка-то была зелёная!
 
  Обратно Кота не повезли. И он шёл пешком, радуясь весне и ощущая небывалую лёгкость в теле. Алиби у него оказалось железным и все разговоры, типа "покайся, парень, сознавайся, пока не поздно!.. мужик тебя по фотографии опознал!.. не порти жизнь свою, и жене своей не порти!.." - прошли впустую.
  Когда Кот уже поднимался по главной институтской лестнице, он увидел, как сверху спускается, заложив руки за спину, лаборант кафедры механики Сашка Щ.... чёрненький и усатый... и в синей болоньевой куртке...
  За ним вышагивал очередной мент. Щупленький и румяный.
  Сашки Щ., кстати, тоже не было на злополучном дне рождения.
 
  - Блядь, тебя-то, хоть, на машине повезли, а меня эти козлы пешком тащат! - мрачно сказал Щ., поравнявшись с Котом. - Они и Кудрина повязали, и Вована... А Фома в отгуле - на рыбалке - так эти мудаки теперь его по всем озёрам ищут!
  - Задержанный, идите-идите! - возмущённо пискнул румяный милиционер.
  - А вот нехрен усы отращивать! - глумливо заорал Кот и бодро поскакал к осиротевшим студентам-вечерникам...
 
  Куда эта Катя потом подевалась, убей - не помню!
  Вроде бы ещё с месяц шныряла по МИФИ... а может и сразу уволилась...
  Нет, не помню...
  :)
 
  ***
 
  Ленинцы и марксисты
 
  Господь устроил так, что на кафедре марксизма-ленинизма преподавал разнообразные смешные науки некто Кудряшов. А может и не Кудряшов - не помню точно фамилии... равно, как и имени-отчества. То он читает курс "Истории партии", то мучает студентов невнятными постулатами социалистической экономики, то растолковывает всем подряд решения партии и правительства на разных официозных собраниях и празднованиях.
  Но любимым предметом у него была "марксистско-ленинская философия".
  Группа, в которой учился Кот, на первом курсе называлась 1Ф27И. Аббревиатура эта была моментально расшифрована, как "1 физик и 27 идиотов". Надо заметить, что в группе было аккурат 28 человек :)
  Поначалу отношения марксизма-ленинизма и группы складывались тихо и мирно. Проползла история КПСС, зевотно-дремотно протащилась экономика капитализма и социализма... и к третьему курсу грянула та самая марксистско-ленинская философия вместе с Кудряшовым.
  Старшие курсы, как известно, цинично и пренебрежительно относятся к тем предметам, которые уже удалось спихнуть, поэтому на вечный вопрос Котовых друзей: "И чё за зверь? Завальный?" - четверокурсники лениво отвечали:
  - Хуйня... сдадите как-нибудь!
  Кот припоминал, что в истории МИФИ редко кто вылетал с 3-го курса из-за Маркса-Ленина и не шибко трясся.
  Тем большей неожиданностью было то, что на первую же лекцию сухощавенький, порывистый в движениях Кудряшов вошёл, приседая от огромной стопки каких-то пыльных бумаг и книг. Бухнув всё это на стол, он оглядел смирно стоящую группу. Принесённая им груда Знаний произвела на группу нехорошее впечатление...
  В глазах у Кудряшова горел нездоровый огонь. Нет, даже "ОГНЬ ПЫЛАЮЩИЙ", как у Пророка А.С.Пушкина.
  У Кота появились разнообразные плохие предчувствия...
 
  Речь Кудряшова свелась к тому, что М-ЛФ - такая невообразимо сложная наука, что тупым студентам, бредущим во мраке невежества, её просто невозможно втолковать в рамках убогого институтского курса... не квантовая физика там, какая-нибудь... наскоком не возьмёшь. Долг его, Кудряшова, состоит в том, чтобы хоть немного снять пелену со студенческих глаз, дабы они могли осознать, что находятся у подножия колоссального горного хребта и своими подслеповатыми глазками увидеть смутные очертания заснеженных вершин.
  - В своё время я написал небольшую пьесу, - горячо говорил маньяк от марксизма, - чтобы некоторые предварительные термины и тезисы марксизма-ленинизма были объяснены невежественной студенческой массе в доступной плоской форме...
  И он вытащил из бумажной груды кипу листов формата А4 толщиной в руку.
  Группа содрогнулась.
  - Главные действующие лица, - затараторил Кудряшов, - Карл Маркс, Фридрих Энгельс, Владимир Ильич Ленин, Фейербах, Кант, ЦК КПСС... ну, тут долго перечислять, вы потом сами посмотрите... и Студент Не Любящий Философию.
  Коту стало нехорошо. Смеяться было нельзя. Язык чесался вставить реплику... и Кот прикусил его зубами. Судя по сдержанно-пыхтящему звуковому фону аудитории, группа занималась тем же.
  Кудряшов в стремительном темпе оттарабанил первые три страницы. Персонаж пьесы Студент, естественно, долго и нудно (на полстраницы плотного машинописного текста) бубнил, что, мол, всё это - хрень собачья, "коловращение супа в тарелке" и т.д.
  Затем вышел Маркс. "Ни хрена!, - сказал он. - Вы не понимаете..." - далее длиннющая цитата из Маркса.
  Потом выскочил Энгельс и произнёс:
  - Я полностью согласен с предыдущим оратором! Хочу добавить только...
  - Блядь, пока до Брежнева дойдём - сдохнем! - сдавленным голосом простонал Кот и группа взвыла от восторга...
 
  В общем, был скандал.
  Кудряшов бегал по аудитории и в ораторском пылу сыпал "скотами и паразитами, безмозглыми баранами и оскотинившейся тупой массой". Каждое его предложение вызывало взрывы приглушённого хохота, но когда Кудряшов поворачивался на звук, он видел только красные физиономии и глаза, выпученные от мучительных попыток не заржать.
  - Кто староста? - взвизгнул он.
  - Я! - с достоинством поднялся наш невысокий и плотненький спортсмен-штангист Серёжа С. по прозвищу Сын Старосты.
  Помните, в советских военных фильмах? Староста - имеется в виду архетип - всегда предатель... а в некоторых кинолентах у него приключался и сын - так и вовсе полное говно :) Однако Серёга был нормальным парнем и прозвище было скорее ироническим. К 6-му курсу, к диплому он стал просто "Сынуля".
  Итак:
  - Я! - с достоинством поднялся Серёжа С.
  - Вы комсомолец?!
  - ДА! - просто ответил Сынуля, ясно и твёрдо глядя в глаза Кудряшова.
  "Давай не расставаться никогда... на целом свете парня лучше нет, чем комсомол восьмидесятых лет!" - мгновенно взвыл Кобзон у Кота в голове.
  - Нет, вы не комсомолец!.. - простонал Кудряшов, заломив руки...
  - Как это?... Почему это?... Я вступил... ещё в седьмом класее...- забормотал Сынуля, мгновенно потеряв почву под ногами.
  Фигура его моментально расплылась и сдулась.
  Взгляд Кудряшова затвердел, как алмаз. Он поднял руку и железным пальцем указал на Сынулю.
  В воздухе тотчас повисла заинтересованная тишина.
  - Вы ВОР!!! - выстрелом в упор прогремел приговор преподавателя.
  - О, ёб твою мать!.. - искренне ахнул сидящий рядом с Котом белобрысый Радик Г.
  - А чё он спиздил-то? - не менее искренне басом поинтересовался разгильдяй Андрей М-ков.
  - Вы воруете время у государства! - трагически возопил Кудряшов.
  - А-а-а... - разочарованно протянул Андрей, - а я-то подумал...
 
  Аудитория взорвалась.
  Кудряшов с размаху хлопнул томиком Маркса об пол и вылетел из аудитории...
 
  Как ни странно, всем всё сошло с рук. Институт всё-таки имел очень солидную научную базу, толковых специалистов-преподавателей, поэтому отношение к марксистам-ленинистам было вежливым (ну их на хуй, стукачей!) и пренебрежительным. Последнее, естественно, скрывалось... но не слишком тщательно. В конце концов, МИФИ готовил инженеров-ядерщиков для непрестанного кования и выковывания ядерного щита СССР.
  В случае ядерной атаки Озёрск был в первой пятёрке целей... как-нибудь и без марксизма сдохнут :) Кстати, именно поэтому в МИФИ не было военной кафедры.
  - Вы, пацаны, в третьей мировой войне дольше 15-ти минут жить не будете - какая вам ещё "военка"? Будете сидеть на пульте реактора и ждать прилёта ракет, - как-то заявил нам зав. кафедрой физики.
  Да и заведующий кафедрой М-Л был прекрасный весёлый дядька без этой, знаете, кудряшовщины... и все его любили, и много где он нас прикрывал, и спасибо ему огромное за то, что с ним можно было тет-а-тет "антисоветские" сомнения и вопросы обсудить, а он не настучит.
 
  Ну-с, вернёмся к нашему живчику Кудряшову.
  Надо сказать, что Коту не приходилось до этого встречаться, так сказать, вплотную с этим фанатиком ленинского пути. А жаль... ибо на первом курсе в самую первую в жизни Кота сессию его приятель был свидетелем забавной сценки.
  Первокурсники, страшно дрожа и пуская трусливые струйки, сдавали физику господину Ок-никову. Личность тоже легендарная - плотненький, лысенький, весь какой-то аккуратный по-деревенски... костюмчик чуть-чуть маловат, - пуговицы трещат на аккуратном животике, - галстук слишком широковат и ярок, манжеты с чуть аляповатыми запонками торчат на пять пальцев - типичная картинка технического интеллигента-разночинца середины семидесятых.
  На его экзамене можно было пользоваться всем, чем угодно - такая, понимаете ли, садистская штука... Можешь идти в библиотеку, можешь набрать конспектов со всей группы, можешь принести с собой миллион учебников... жуть!
  Именно в том году господина Ок-никова выбрали парторгом института... чем нанесли Кудряшову незаживающую рану в сердце...
 
  Рана эта была щедро посыпана солью и перцем.
 
  Господу было угодно, чтобы Кудряшов защитил кандидатскую довольно поздно, когда Ок-ников уже несколько лет ходил в кандидатах физико-математических наук.
  Ну, естественно, собрал Кудряшов гостей-сослуживцев и стал щедро поить их водкой. Преподавательский состав пил, пел, плясал - нормальная вышла пьянка. Малопьющий Ок-ников здорово натрескался :) и стал вслух вести антисоветские разговоры, напирая на то, что его репрессированный дед имел весьма крепкое хозяйство, пока его не разорили вдрызг долбанные голодранцы под красным флагом.
  - Одних курей - полторы тыщ-щ-щи штук! - выкрикивал он, пошатываясь и надолго поникая головой. - Иг... и где они? Гхде?!! Сволочи! Ло-ды-ри!
  Народ терпеливо помалкивал. Жена, мадам Ок-никова тоже не выступала, но активно пихала мужа под столом. Кудряшов отнёсся к эскападе терпимо, поскольку душу ему грели свеженькие корочки кандидата философских наук.
  Однако, когда предложили выпить за свежеиспечённого учёного, Ок-ников внезапно разозлился и громогласно заявил, что наука - штука сложная и потная... Вот, например, кандидат физ-мат наук облысеет, прежде, чем защитится... да и то ещё не факт, что наличие лысины ему поможет.
  - А эта ваша болт... болтол-л-огия... - придыхая, сказал он, - не кандидатская! Нет! И не надо меня пинать подс... под с-с-столом!..
  Пылкая душа Кудряшова не выдержала. Он выхватил у своей жены домашний пирог с капустой - легендарное жёнино кулинарное чудо, секрет которого ныне - увы! - утерян, - и... прямо горячим, нахлобучил его на голову пьяного обидчика...
 
  Итак, парторгом выбрали внука какого-то кулака... да ещё лично оскорбившего Кудряшова! О-о-о! Коварство коллег-коммунистов было по-иезуитски изощрённым!
  Словом - драма. Быть может, даже драма идей...
 
  Сдают первокурсники физику, парятся... Ок-ников тихо и интеллигентно пытает за столом сразу по 3-4 человека одновременно... короче - будни кипят.
  И вот распахивается дверь и в аудиторию влетает раскалённым болидом Кудряшов, с порога поливая:
  - Вы хам! Вы негодяй! Вы профанируете великую идею марксизма! Такие, как вы и на бочке с дерьмом готовы написать: "Вперёд к коммунизму!"
  Ок-ников несколько обескуражен таким напором и растерянно намекает коллеге, что, мол, лучше бы... э-э-э... говорить в коридоре... не вмешивая, так сказать, экзаменуемых...
  - Нет! Пусть все слышат, какой вы интриган!!! - визжит Кудряшов. - Все!!!
  Студенты с восторгом наблюдают битву титанов.
 
  Впоследствии выяснилось, что причина взрыва была до банальности проста... "э-э-э...так сказать, тривиальна" - как любил говорить на лекциях Ок-ников. В институт пришла разнарядка на подписку не то восьмитомника Чехова, не то годового "Вокруг света". Распределял эту подписку, само собой, свежеизбранный парторг Ок-ников... и... и... и язык отказывается молвить это... НЕ ВКЛЮЧИЛ в список счастливцев экс-парторга Кудряшова!
 
  Кстати говоря, Кот за период с 1980 по 1991 год, работая в науке, так и не заслужил никакой подписки... даже на банальную "Литературную газету"... зато сраную "Правду" ему всучивали силком - под страхом чуть ли не кастрации...
 
  Ite. Messa est.
 
  ***
 
 
  Герой труда Красный Сталинский Сокол Ким Кириллыч... и радиация
 
  Работал на многострадальной кафедре физики Сталинский Красный Сокол Ким Кириллыч в должности заведующего лабораторией атомной физики. Ничего особенно плохого Кот о нём не скажет, ибо сталкивался с ним редко... зато много и плодотворно общался с его лаборантом-аспирантом Костей З., у которого крыша периодически съезжала набекрень. В основном по поздней весне и ранней осени.
  Ну, представьте себе: понедельник, вечер (глубокий, между прочим... 22-00...) Через полчаса Коту надо вытуривать из своей лаборатории студентов-вечерников, обесточить всё подряд, переодеться, сдать ключи на вахту и топать домой, благо, что в институте он парится с восьми часов утра. Идти Коту - не ближний свет - минут сорок. Итого, к полуночи, глядишь, и доберёшься...
  Вдруг заходит кудрявый, слегка толстеющий Костя и, блестя очками, предлагает Коту выпить спирта... посидеть, так сказать, поболтать о том о сём... о природе, погоде, фотонах-мезонах... башмаках и сургуче, королях и капусте... а также выплеснуть наболевшее об этом мудаке и последней сволочи - Красном Соколе.
  Кот отнекивается, намекает на усталость, отмахивается лапами, ссылается на головную боль, особенно напирая на то, что через пару дней он должен сдавать Госэкзамены по марксистско-ленинской философии... да и вставать Коту надо в шесть утра... в общем совершает разнообразные увещевания, более приличествующие даме, которая ночью отбивается от домогательств воспылавшего супруга.
  - Херня всё это! - хладнокровно отвечает Константин с высоты своего роста и достаёт из кармана захватанную руками бутылку и не менее мутный столовский стакан, к верхнему ободку которого присохли волокна абрикоса от обеденного компота. - Ленинизм - это херня. Вместе с марксизмом. Я тебе сейчас в два счёта всё объясню, и ты всё на "отлично" сдашь. Понял?!
  Это самое "понял?!" Костя всегда произносил с таким напором и таким зверским тоном, что просто смертельно пугал несведущих собеседников... Кот не относит себя к числу людей с нервами - стальными канатами, поэтому он тоже вздрагивал и полагал себя на волю Божью... авось, как-нибудь обойдётся...
 
  Костя берёт листок бумаги и рисует на нём круг. Некоторое время он сосредоточенно смотрит на него и глубокомысленно говорит:
  - Слушай, а что я буду корячиться - кандидатскую писать, время даром терять? Я думаю, мне надо творить сразу - докторскую...
  - Конечно-конечно! - преувеличенно горячо отвечает Кот, косясь взглядом на дверь.
  - Ладно, я Рэму Васильевичу об этом скажу...он же меня, как сына... Вот. Значит - смотри сюда, понял?!
  И Константин аккуратно, почти любовно делит круг пополам, глубокомысленно восклицая:
  - Марсизм-ленинизм, это, блядь, понимаешь...
  Тут он надолго умолкает, глядя на чертёж.
  Кот благоговейно помалкивает, стараясь потихоньку и незаметно переместиться к двери, не поворачиваясь к Косте задом.
  - Впрочем, всё это херня! - внезапно с жаром говорит Костя и комкает листок. - Ты же умный мужик! Ты же всё это и без меня знаешь! И хули я тут перед тобой распинаюсь?! Ты же меня за пояс заткнёшь, понял?! Как щенка!!! Как будто я сопляк какой-нибудь!!! В говно просто втопчешь!!! И не жаль, не жаль!!!
  Кот мысленно прощается с жизнью.
  Лоб Кости блестит, очки сверкают...
  На Котово счастье в дверь просовывается унылая студенческая голова и что-то мямлит ни на кого не глядя. Кот пятится, прижав лапы к груди и божась и клянясь чем попало, что вот, уже... пора... лучше завтра... и выпроваживает Константина из лаборатории.
  "Началось! - думает он. - Теперь надо с Костей разговаривать поаккуратнее!"
 
  А ещё бы не поаккуратнее, когда есть свежий пример! Давеча Ким Кириллыч сделал Косте замечание, что им, - Костей, - стена неровно заштукатурена. Был такой идиотский период в МИФИ, когда руками безответных лаборантов рушили старые стены и возводили новые, - года два трахались со страшной силой. Перепланировка... не к ночи будь помянута! - так вот, на сие замечание Костя внезапно, через всю аудиторию, с натугой мечет в голову завлаба тяжёлый слесарный молоток!
  Ким Кириллыч по-фронтовому падает на пол! Молоток до половины входит в сырую штукатурку. Ким Кириллыч по-пластунски быстро уползает из аудитории. Ползёт он прямо к ректору. Вдогонку ему несётся непристойная брань и громогласная фраза, ставшая в МИФИ крылатой:
  - Если бы ты не был героем труда, я бы тебя ЗАДУШИЛ!
 
  Ректор Киму Кирилловичу сочувствует, дружески улыбается, даёт стакан "Боржоми", хлопает по рукаву, поправляет орденские планки на испачканном извёсткой пиджаке... и всё остаётся по-прежнему :)
 
  Думаю, пора рассказать о том, как Ким Кириллыч получил прозвище Красный Сталинский Сокол.
  Дело в том, что в минуты душевного спокойствия и в отсутствии непокорного лаборанта-аспиранта Ким Кириллыч очень любил рассказывать о том, как во время Великой Отечественной войны он служил пилотом фронтового штурмовика Ил-10... хотя, надо сказать, что по возрасту быть им не мог в принципе. Ну, такая безобидная мания...
  - ...И когда мы были под Будапештом, из штаба армии... нет... фронта... звонят - где наши красные соколы? Фашисты наступают! А у меня двигатель не заводится! Люди, солдаты гибнут, а я взлететь не могу! Одних бомб на борту полторы тонны - вот он, сталинский удар! А я - ни с места...
  Народ хлопал ушами.
  - И тогда я пригоняю к самолёту пятьдесят мадьяр и они натягивают резиновые жгуты. Я стою на тормозе, а они тянут... тянут, выбиваясь из сил... и оглядываются на меня. А я им рукой машу - дальше, дальше! И вот, чувствую - пора! Я машу им рукой и отпускаю тормоза. Мадьяры падают ничком... и я с рёвом взлетаю над их головами!!!
 
  И как прикажете его называть, кроме как Красным Сталинским Соколом?
 
  Как-то приволок он к себе в кабинет водопроводные краны из нержавейки и каждому вошедшему совал их под нос - вот, де, какие красивые, да нержавеющие, да Т-образные, Г-образные и даже Ж-образные. Народ завидовал, щупал, спрашивал, где же ты, Кимушка, такую прелесть урвал?
  Дошло это торжество разума и разгул страстей и до Кота. Будучи существом бессердечным и подозрительным, Кот выпытал-таки у скуповатого Красного Сокола происхождение кранов.
  Выпытал и ужаснулся...
  - Ким Кириллыч! А вы их хотя бы померили?
  - А чего их мерить - чистые!
  - Да откуда нам знать?! Радиация-то... не пахнет!
  Короче, краны оказались дюже грязными - фонили не по-детски...
  Ким Кириллыч заметался и попытался незаметно спихнуть эту гадость на институтскую свалку металла. Однако, стараниями Кота и дамочек-лаборанточек кафедры физики, ужасная новость стала известна всем и рабочие МИФИ-ческого цеха-мастерской Красного Сокола просто не подпустили к куче ржавого железа. Да ещё и обидных слов наговорили, - де, сука такая, облучить всех хочет до полной импотенции, - и морду грозились набить.
  Кошмар! Как избавиться от украденного?
  Казалось бы - выкинь где-нибудь в кусты... Ага, ищи дурака! Все уже знают, что к чему, и когда найдут - мало не покажется...
  У-у-у, Кот, скотина... животное бесчувственное!..
  А радиоактивные материалы, надо сказать, утилизируются по специальному акту и специальной комиссией. И первый вопрос у этой комиссии - а где ты это, уважаемый завлаб, взял? На какие такие нужды? И если взял, то чем, - в своей, не имеющей активных материалов лаборатории, - умудрился эти краны засрать до такой солидной дозы?
  И уже мерещились несчастному крылатому Киму обвинения, приговор, тюрьма, ... смерть среди уголовников.
  В итоге, намаявшись и проявив чудеса изворотливости, гроза мадьяр Кр.Сокол отвёз всё туда, откуда и взял... и умолил за несколько пузырей водки взять обратно... а там, между прочим, эти краны давно уже по-хитрому списали и умолять пришлось долго... и водки отдать - не меряно!
  А Костя, - аккурат перед тем, как в очередной раз направиться в специальное учреждение на предмет сезонной поправки мозгов, - хотел Леониду Ильичу Брежневу написать всё о кознях своего босса... делая особый упор на то, что Ким Кириллыч - коммунист и Герой труда.
  Передумал.
  - Всё равно я его, козла, достану... ПОНЯЛ?!!
 
  С чего, только, Костя взял, что смертоносный и вострокрылый Ким Кириллыч - Герой труда, - это Коту по сию пору неведомо.
  Да и всем остальным тоже :)
 
  ***
 
  Знавал я одного типа...
  Он умудрился у себя на предприятии заработать репутацию алкоголика, собственно говоря, не особо-то и употребляя... во всяком случае, намного меньше, чем говорил об этом в курилке.
  А однажды освободилось довольно крупное административное место. Стали думать и рядить - кого на это место поставить?
  И наш "алкаш" - увы! - был отметён сходу... как сильнопьющий.
  Узнав об этом, парень взвыл... но было поздно :) Репутация!
 
  Так что с выпивкой надо быть поаккуратнее. Это ваш покорный слуга Кот понял давно. Помнится, попросили его разрешить великий научный спор, бушевавший в одной из лабораторий кафедры 'Электроники и Электротехники'. Приобрели тамошние рукосуи кристалл натрий-йод. Желтенький такой кристаллик, симпатичненький.
  Только хранить его надо в керосине, поскольку на воздухе кристалл моментально разлагается. А делать ему этого было не положено, поскольку предназначался он для серьёзных физических исследований. Цель и методы этих исследований постоянно варьировались. Помнится, так ни хрена и не надумали... а пока шли научные дискуссии, приобретённый кристалл требовал керосина. Причём немедленно.
  Народ в России смекалистый. Поскольку за керосином надо было куда-то ехать, а бензин почему-то был отвергнут, научные работники решили сохранять кристалл в банке со спиртом.
  Был на кафедре ЭиЭ такой лаборант - бывший отличник боевой и политической подготовки, демобилизованный деревенский тип по имени Миша.
  - Спирт - он всё обеззараживает, - глубокомысленно сказал Миша и в знак доказательства, тяпнул мензурку-другую. - Кидай его, не ссы!
  И кристалл булькнул в пятилитровую банку спирта, и плавно лёг на дно.
 
  - Что же ты, Миша, мать твою за ногу, баран армейский, натворил! - возопил его старший товарищ. - Надо же было в отдельную банку отлить и туда уже кидать!
  - А чё? Нормальный ход! Щас я его... - и Миша стал ковырять в банке алюминиевой вилкой, пытаясь подцепить кристалл.
  - Ты его так разобъёшь! Не трогай!!! Пусть уж лучше лежит, потом достанем!
  И тяпнув ещё по чуть-чуть из той же банки, пытливые умы разбрелись по домам.
 
  А неделю спустя, вооружившись химическими щипцами с обмотанными ватой лапками, дабы не повредить драгоценный кристалл, приступили к извлечению оного.
  Ан нет! Шиш, как говорится, вам, господа Ньютоны-Ломоносовы! Нет кристалла. Растворился!
  И хрен бы с ним... списали бы, как обычно списывали негодные реактивы и прочее оборудование... Но возникает вопрос - можно пить спирт или нет?!!
  А вот это уже научная загадка. Вылить спирт рука не поднимается... да и не родился ещё в России мужик, который запросто в унитаз пять литров спирта выльет! А пить - боязно. Тяпнешь на свою задницу - и привет. Склеил ласты.
  В общем, народ напрягся по полной программе. Мозговой штурм был в самом разгаре, когда к несчастным прибрёл на шум Кот.
  - О! Кот!!! Давай сюда! Смотри, закуска есть - огурцы есть, сыр, хлеб... а пить не можем!
  И обиженные разумом лаборанты перебивая один другого и сваливая вину друг на друга, дружно заныли, вводя Кота в курс дела.
  Кот глубокомысленно сел на стол и воззрился на банку. Видимых изменений в запахе, цвете и прозрачности спирта не наблюдалось...
  - Химию учить надо, - веско сказал Кот. - На что распался кристалл?
  - А хуй его знает! - радостно сказал Миша.
  - Эх, Миша... сразу видно, что ты учишься на вечернем.... На натрий и йод! Ионы, понимаешь? Это такие ма-а-а-аленькие хреновинки... Вон-вон, один как раз побежал... даже на глаз видно... хе-хе-хе...
  - Ну и что? Пить-то можно?
  - Натрий, он в супе есть! - натужно высказался один из быстрых разумом Невтонов. - Соль, она же - натрий-хлор!
  - Голова! - согласился Кот. - Теперь разберёмся с йодом...
  - Не хуй разбираться, - радостно вскричал Миша, осторожно наливая спирт по мензуркам. - Мы йодом царапины мажем? Мажем! Значит - полезно.
  Аудитория, сражённая железной логикой, дружно сдвинула мензурки.
 
  Кот вежливо отказался от выпивки, сославшись на неотложные дела, и поспешил откланяться. До самого вечера он периодически позванивал в каморку собутыльников и с дрожью в сердце представлял себе, как будет вызывать 'скорую' и опознавать с ментами трупы...
 
  Однако, как говаривала одна бабушка - в рабочем желудке и долото сгниёт!
  Ни черта с этой шатией-братией не сделалось.
  Вот так-то :)
 
 
  ***
 
  В 1977 году МИФИ-1 праздновал 25-летие. Событие, надо сказать, знаменательное. Кот в то время ещё не был лаборантом, а был беспечным студентом, весело прожигающим свои молодые лета в преддверии тяжкого труда инженером-ядерщиком.
  Как-то так получилось, что куратор группы 1Ф27И Синяпкина Галина Григорьевна, за которой когда-то ухаживал сам Курчатов, углядела в общей бессмысленной толпе студентов именно Кота... и предложила ему возглавить группу хохотунчиков-развлекателей-паяцев, словом всех тех, кто должен придать торжественному концерту в честь 25-летия МИФИ некий КВН-овский оттенок.
  - А то там все с тоски сдохнут, - серьёзно сказала Галина Григорьевна, глядя на Кота с высоты своего роста.
  - Хорошо! - легкомысленно согласился Кот.
  - Но учти, - строго сказала физик Синяпкина, - никто не освобождает вас всех от занятий!
  Кот понял, что вляпался... но природное головотяпство не позволило ему вступить в дискуссию.
 
  Опустим прикольные истории про репетиции по ночам, про то, как Кот увлёкся одной из артисток-студенточек... что уж прошлое ворошить :)
  А разворошим мы это самое прошлое с момента начала концерта.
 
  Зал утопал в полумраке. Поблёскивали медали и орденские планки, - люди в тяжёлых тёмных костюмах солидными заслуженными фигурами навевали на артистическую бригаду благоговение и страх, схожие с экзаменационными...
  Впервые в своей любительско-театральной жизни Кот за сценой тяпнул сухого вина, чтобы не волноваться, и... и не проняло! Тогда он тяпнул ещё. И обнаружил, что забыл свой текст, как ведущего той части концерта, которая мудрыми усилиями преподавателей-курчатовцев должна была напоминать 'капустники' КВН-овских времён.
  По замыслу был выход на сцену, - Кот впереди в тёмно-синем костюме и ярко-красном галстуке, - потом Кот что-то там говорил, а далее на сцену втаскивали Машину Времени.
  Устройство Машины, кстати, в отличие от уэллсовской, было простым - железная клетка, в которой возвышалась горка магниевых опилок. В опилки были погружены два электрода, провода от которых за кулисами заканчивались банальной электрической вилкой.
  Некто, чьё имя утеряно за ненадобностью, должен был воткнуть вилку в розетку в нужный момент. Искра, вспышка, дым, потушенный в этот момент свет на сцене, плюс барабанная дробь и удар по тарелкам ударника студенческого вокально-инструментального ансамбля, торчащего тут же... словом - отрепетированный эффект должен был быть потрясающим!
  Дьявол, как всегда, попутал все планы. Началось с того, что кто-то из приглашённых ветеранов начал занудно читать партийные документы, напирая на то, что все атомные герои-первопроходчики неукоснительно следовали вехам, обозначенным родной КПСС. Зудел он долго... и за кулисами вся артистическая бригада добросовестно гасила стресс сухим вином и водкой. К тому времени, когда неугомонный партийный старичок закончил, студентам было уже всё равно и сам чёрт не брат.
  Итак, к моменту выхода стресс сменился буйным порывом отбарабанить свой текст, дождаться аплодисментов и продолжить банкет где-нибудь на свободной квартире. Заиграла музыка ансамбля... какая-то странная, как отметил Кот. Вышагивая по сцене он увидел гитариста, который с приглушенными матюками пытался приладить обратно выпавший из гитары штекер. Студентик на клавишном синтезаторе страшно фальшивил... ему, видите ли, мерещились две клавиатуры вместо одной... слабак! Один только ударник Андрюха сиял и с нечеловеческой силой барабанил залихватский марш.
  Кот оглох. Сделав лишний круг... сквозь грохот Кот (да и зрители тоже) отчётливо услышали, как режиссёр из-за кулис проорал: 'Куда на хуй пошли, балбесы?!' - колонна артистов остановилась и живописно рассредоточилась по сцене.
  Кот резво поскакал к микрофону, запнувшись каблуком о собственные штанины, - клёши от бедра, 42 сантиметра внизу, туфли на платформе... неотразимый юноша!
  Юноша умудрился не упасть, бодро прискакав к самому краю. Передний ряд зрителей напрягся было в испуге... но - пронесло.
  Кот схватился за стойку микрофона. Микрофон на гусаке-держателе плавно повернулся к зрителям. Теперь он смотрел прямо в зал, нависая над передним рядом. Кот потянул за шнур... и проклятый микрофон повернулся, коварно ударив Кота в ухо.
  Зал повеселел. После всех выступлений, а особенно старичка-партийца, впервые стало интересно. Кот долго боролся со строптивым микрофоном, пока не понял, что публика пресытилась схваткой. Он попытался выдернуть микрофон из держателя, но тот сидел в нём намертво.
  В конце концов, Кот произнёс свой текст, вцепившись в стойку наподобие Фредди Меркьюри. Публика с любопытством наблюдала за ужимками Кота и благосклонно аплодировала. На заднем плане гитарист безуспешно боролся со штекером. Машину Времени потихоньку выкатили к авансцене.
  - А теперь у нас в гостях... посредством упомянутой МИФИ-ческой Машины Времени... - Кот сделал леденящую душу паузу, - ВЛАДИМИР... ВЛАДИМИРОВИЧ... МАЯКОВСКИЙ!!! Поаплодируем!!!
 
  По плану в зале должен был быть погашен свет, в темноте - вспыхнуть магний под барабанную дробь и литавры... и на сцене возникал бывший одноклассник Кота Сергей Полунин по кличке Прохор. В данном шоу Прохор изображал пролетарского поэта Маяковского.
  Волнуясь и дрожа за кулисами, Прохор с ужасом наблюдал, как позорится актёрский состав и богатырскими глотками дул водку. Однако дрожь в его ногах не проходила...
  Увидев, что Машина Времени уже стоит 'на реперной точке', Прохор хлебнул ещё один глоток и ломанулся к сцене... но слегка ошибся направлением и влетел в закулисное пространство. Фишка была в том, что лет за десять до описываемых событий тихо издох студенческий театр МИФИ, рождённый ещё шестидесятниками. Спектакли тогда ставились с размахом... в богатых декорациях.
  Задолго до нашего шоу неубранные декорации были перекрашены в революционный цвет. С них сняли дверные ручки в тех местах, где в фанере задника были прорезаны двери, зашпаклевали щели и нарисовали гигантский профиль Ленина. Теперь от праздника к празднику Ленин привычно белел на красной стене.
  Итак, Прохор шарашится за сценой, ожидая вспышки и прочих спецэффектов. Человек с вилкой в руках ожидает того же. А паразит у рубильника пьян и любезничает с первокурсницами, совсем забыв о своём долге...
  Зал ждёт Маяковского, Андрюха упоённо барабанит минуту... вторую... свет всё ещё не гаснет.
  Увидев сие, человек-штепсель понимает, что происходит нечто ужасное и втыкает вилку в розетку!!!
  Увы... ничего.
  Человек вытаскивает вилку и втыкает снова... вытаскивает и втыкает, вытаскивает и втыкает, уже ничего не слыша вокруг, донельзя увлеченный процессом.
  Прохор с ужасом ребёнка, заблудившегося в темноте, мечется за сценой, спотыкаясь о перекладины и подпорки и сам того не замечая, матерится. Фанерная стена задней декорации ходит ходуном, отчего кажется, что Ленин хохочет и гримасничает... и невнятно матерится.
  Вдруг Прохор нащупывает на фанерной стене дверную ручку, благодарит небеса и могучим ударом открывает дверь...
  В пыли и паутине, споткнувшись о порог и чуть не упав, он, - к удивлению почтеннейшей публики, - внезапно вылетает откуда-то из ярёмной вены Владимира Ильича Ленина со словами:
  - От, блядь... здравствуйте, я - Маяковский!
 
  Андрюха, у которого уже кисти рук устали выбивать тревожную дробь, с размаху бьёт по тарелке... она срывается со штатива и с оглушительным грохотом падает на пол сцены!
 
  Перекрикивая грохот Прохор орёт:
 
  - Словами трудно что-то сказать
  Завидев МИФИ панораму!
  Налево посмотришь - мамочка мать!
  Направо - мать моя мама!..
 
  И тут сзади него оглушительным пуком вспыхивает Машина Времени...
  А спохватившийся 'Человек У Рубильника', увидев вспышку, ослепившую первые ряды зрителей, выключает в зале свет. Полуослепшие первые ряды дружно вскрикивают, ошибочно полагая, что ослепли навсегда...
  Прохор во тьме орёт перефразированного Маяковского - гонит текст.
 
  Когда свет таки включается, Прохора уже нет. Вместо него стоит, как зомби, бледная и застенчивая девушка Лена. Когда гул стихает, она, с остановившимся от ужаса взглядом, взвизгивает:
  - З-з-здравствуйте! Я - АГНИЯ БАРТО!!!
 
  И сходу, без паузы, безумной скороговоркой:
 
  Наша Таня громко плачет,
  Завалила ТАУ значит...
 
 
  ***
 
  По сию пору Кот хранит нагрудный знак 'МИФИ-1 XXV лет', вручённый ему лично Рэмом Васильевичем... Цитирую: За прекрасно проведённый вечер'. :)
 
  ***
 
 
 
  Ежели кто-то вам скажет, что при Советской Власти всё было "разлюли малина" - плюньте этому человеку в лицо... и ногой разотрите.
  Нет, не спорю, Кот в это время был молод, свеж и полон как энергией, так и прожектами... но в остальном - время было пыльное, скучное и до ужаса тоскливое.
  В 1982 году жизнь эту приятно разнообразила смерть Брежнева. Народ оживился и смело, - на всякий случай оглядываясь, - галдел и гадал по курилкам - кого же сделают Генсеком опротивевшей всем партии КПСС?..
  Опротивевшей - потому что никто ни во что уже ни хрена не верил... а ничего другого взамен не было.
  Ну, положим, гадали недолго, потому, как было замечено опытными советскими людьми - главой похоронной комиссии в газетах был назван начальник тогдашнего ЧК (КГБ) гражданин Ю.В. Андропов. Следовательно, он и стал у руля партийно-хозяйственной машины... и начал вертеть штурвалом по-своему :)
  Интеллигенция московская живо сообразила, что к чему и стала выпекать повести, рассказы и фильмы о нелёгкой судьбе советских разведчиков. Телевизионщики мгновенно замахнулись на многосерийный "ТАСС уполномочен заявить" по роману Ю.Семенова... и зря! Потому как менее чем через год, Андропов помер и режиссёр со всей командой остался в дураках, ибо следующий генсек говорил только о приоритете народного образования. И даже заикнулся как-то о школьной реформе... после чего тоже помер.
  В общем, все умерли (с)
 
  Но пока они были живы, - в частности жив был Андропов, - он решил бороться с пьянством. Заметьте, до Горбачёва! Так что "дорогоймихалсергеич" пусть утрётся - он был не первым :)
  Делалась данная борьба с пьянством, разгильдяйством, прогулами и прочей расхлябанностью очень просто. Идёшь, бывало, про городу Озёрску, рассматриваешь разнообразных девушек и цветёшь. Жизнь хороша!.. Но надо заглянуть в магазин - авось мыло "выкинули". Или подсолнечное масло. Или тетради на 96 страниц. В клеточку. Помнится, именно это тогда все искали... а туалетной бумаги уже с год не было - забыли, как и выглядит!
  Короче, заглядывает Кот в магазин, видит очередь, занимает её, спрашивает: "Что дают?" - и выясняет, что дают "шапки зимние из пожилого кролика... но - красивые!"
  Шапка у Кота уже есть... а если бы и не было, то денег всё равно не хватило бы. Поэтому Кот с чистой совестью идёт по магазину, заранее строя глазки хорошенькой однокласснице-кассирше.
  И вдруг распахивается дверь и люди в штатском, размахивая удостоверениями сотрудников КГБ, орут в мегафон на весь торговый зал:
  - Граждане! Приготовьте документы! У лиц, находящихся в отпуске, обязаны быть на руках удостоверения или справки отпускника! А лица, которые не могут предоставить оправдательные документы на право нахождения в магазине в рабочее время, будут задержаны милицией! И на работу сообщим!
  Народ начинает дико напрягаться :)
  А у Кота вообще никаких документов с собой... вот ведь штука!
 
  В общем, развлекался Юрий Андропов на всю катушку :)
  Прикольный был дядька. Его только венгры не любят. Он их там душил в 1956 году сотнями, чтобы в капитализм не перемётывались... Жуть, сколько народу повыбили!
 
  Итак, Андропов боролся с язвами социализма... а жизнь текла своим чередом.
  И по-прежнему на кафедре тяжёлых электрических машин пили по вечерам/ночам спирт и водку и в ус не дули, и в хрен не заглядывали.
  Вот, как-то раз зимой сидит шатия-братия в цокольном этаже в "каморке папы Карло". В просторечии - "у хохлов". Было на упомянутой кафедре два таких... оба Володи и оба простые, как тормозной башмак. Этакий продукт советского ПТУ, каким-то загадочным макаром приблудившийся к любимой кафедре нашего электрического ректора.
  Оба нагловато-лениво-хамоватые... но спирт у них был всегда! И пили этот спирт все, кому ни лень... а кто спирт не пил - просто отливал его у хохлов "по чуть-чуть" и радостно тащил домой... а потом отрабатывал сие отливание разнообразными мелкими услугами: достать, принести, замолвить словечко.
 
  Сидит, значит, компания в каморке. Окошко ма-а-а-аленькое. Под потолком расположено. С улицы - обычное подвальное окно с микроскопической форточкой, полузанесённое снегом. Время позднее - идут лекции у вечерников (народ, как я уже упоминал, в большинстве своём солидный, лысый и пузатый). Музыка с магнитофона "Весна" орёт, дым под четырёхметровым потолком стелется, на засаленной миллиметровке разложены сырки плавленые, колбаса "Молодёжная" и чёрный бородинский хлеб толстыми кривыми ломтями.
  Вдруг под потолком в открытую парящую на морозе форточку втискиваются бритая голова и кисть руки. С головы прямо в хлеб-колбасу падает зимняя милицейская шапка...
  И не успел народ воскликнуть "не понял - чё за хуйня?!", как голова пыхтит:
  - Всем оставаться на своих местах! - и косит глазом вниз, не спёрли ли уже шапку?
  Кот, как существо вежливое, цепляет шапку на кончик шеста с петелькой (этим шестом, посредством упомянутой петельки закрывали форточку - высоко же!) и поднимает шапку ввысь, к форточке. Голова, смутно виднеющаяся в облаках табачного дыма, напоминает какого-то херувима... ни рук, ни ног, одна физиономия. Физиономия скорбно улыбается - не говорить же спасибо потенциальным задержанным! А народ галдит возмущённо: типа, имеем полное право! по какому-такому поводу?! и есть ли у вас, бля, ордер?!!
  - Щас я вам покажу ордер, - пыхтит голова.
  Кисть руки держит шапку за ухо. Голова пытается вылезти обратно - ан нет! Без шапки - пожалуйста, а с шапкой не пролазит! И бросить шапку нельзя, поскольку народ налился самыми ядовитыми чувствами и казённое имущество не пощадит! И на голову надеть шапку никак не получается... вот ведь свинство какое!
 
  В общем, собутыльники, не шибко торопясь, сгребают выпивку-закуску в кучу и выходят из каморки. Голова кряхтит и, печально поводя очами, неуверенно молвит:
  - Стой! Стрелять буду!
  Невежливый хохот звучит в ответ... вперемешку с весёлыми, но всё же обидными матюгами.
 
  А в коридоре дыма не меньше! Перерыв между лекциями и вечерники, спустившись в цокольный этаж, где курить всё ещё разрешено, смолят "Родопи", "Беломор", "Космос", "Приму", "Союз-Аполлон" и "Ту-154" в зависимости от кошелька и привычки.
  И в этом дыму шайка-лейка исчезает, рассыпавшись.
 
  Позже выяснилось, что вторая голова в милицейской шапке, сидящая на милицейском туловище, ловко и ладно опоясанном ремнём с кобурой, должна была зайти алкоголикам-лаборантам с тыла.
  Однако на вахте сидела злая старушка "княжна" Тараканова (реальная, кстати, фамилия!) которая терпеть не могла нарушителей.
  - Ваш студенческий? - ледяным тоном осведомилась она у стража порядка.
  - Какой, на хуй, студенческий? У нас операция!
  - Тогда пропуск! Подписанный Рэмом Васильевичем!!!
  - Уйди, старая, от греха!
  - Я тебе уйду, дурак! Шляются тут всякие... без пропуска!!! Пошёл вон! Пошёл-пошёл!!! Я кому сказала? Караул! Я МИЛИЦИЮ ВЫЗОВУ!!!
 
  После этого разворачивается "забавная вольная борьба глупого мента и бдительной княжны-вахтёрши" :) Цирк зажигает огни...
 
  И когда, вызвав подкрепление (!) по рации, мент прошёл до двери, то зря дёргал её за ручку. За дверью слышны были только невнятные ругательства головы без шапки, мучавшейся в потёмках... а потом трагически возопившей:
  - Пиз-з-з-з-з-з-з-з-здец! Уронил!!!
 
  Сашка Щ. уверял, что приводили ещё и собаку, которая взяла было след, но потом стала чихать от табачного дыма и след этот навеки потеряла вместе с чутьём... но этого Кот не видел.
  И врать не станет :)
 
  ***
 
 
 
  Эх, МИФИ, МИФИ! Давно уже бродят по твоим коридорам, галдят в аудиториях и отираются парочками в укромных уголках совсем другие ребята...
  Каждый раз, приезжая в родной Озёрск, собираюсь я пройтись, заглянуть в институт, где оставил частичку свой души... но - боюсь. Боюсь увидеть твоё лицо совсем другим, не похожим на то, что снится мне, что помнится мне, что вызывает тоску по ушедшей молодости...
 
 
  КОНЕЦ (?)

Tweet