Действующие лица
Король- -Отец\
Король-Мать / королевская чета геев
Голубой Волшебник – добрый волшебник
Дровосеки – «веселые ребята»
Пассивный паж
Активный паж
Мудашвили – грузин
Миньетта,
Лизьетта,
Жопетта – придворные дамы
Дон Дрист – таинственный граф
Дон Дрочилло – его соперник
Прекрасная Голумбина – королевская воспитанница, дама сердца Дриста и Дрочиллы, красавица, оказавшаяся впоследствии пидарасом.
Люди, бляди, мандавошки.

Королевские покои. Сидит Король-Отец, хмуро курит трубку с травой. Он очень зол- трава кончается. Король-Мать перед зеркалом примеряет наряды, мурлыкая под нос песню пидараса-Кир-Корова «самая, самая...»

Король-Отец: Слышь, я хочу тебя спросить Трава в покоях наших на исходе. Проклятый Мудашвили не дает, Кричит, что перешел на мандарины...
Король-Мать: Ах, врут они, все эти мужики От пажей я слыхала, что грузины Всегда траву имеют при себе И склонны, между прочим, к мужеложству.
К.О.: Ну так ступай ж! Его ты покори Играньем бедр и губ своих уменьем И принеси травы хотя б стакан, А то загнусь, блять нахуй, послезавтра. Да, кстати, слышал, стража у ворот Постыдными прославилась делами... Иди ж, иди... Пусть бог тебя хранит Да не забудь еще про мандарины.
Король-Мать, подкрасив губы, уходит, виляя жопой.
К.О. Как эти пидарасы заебали!

Комната для слуг. Голубой шелк и красный бархат. Активный и Пассивный пажи играют в карты. За занавеской за ними подсматривают три придворные дамы.

Пассивный паж: Игра, игра... и как всегда в очко
Активный паж: Ну можно в рот!
П.П.: Ах, монсеньор, оставьте... А что, скажите, правда, что у нас никто не видел Голумбину ссущей?
А.П. : Да, я ее на этом не палил.. (закуривает) Хотя, скажу тебе мой брат, по чести, Ее не столько ссущей я хочу Увидеть, сколько, бля, сосущей.
П.П.: Ах, эти вечно пошлости твои... Вскрываюсь я... Очко!
А.П: Готовь, бля смазку
За занавеской одна дама – другой: Какие эти твари мужики! Порой хотя б на нас и посмотрели!
Миньетта: И то! Правдива речь твоя, сестра! Я высосать могу арбуз через соломку А хуй глотаю прямо до яиц! Ах как же я люблю те мандаринки!
Лизьетта: Лизать, сосать... Не все ль сестра одно Мы больше не нужны, тут пидоры в фаворе А я, бывало, ране, в три дыры Гвардейцев нехуево ублажала. Опять тебе сегодня отлижу
Жопетта: И про меня, подруги не забудьте! Покуда в королевстве гадком сем Есть хоть свеча – мы здесь не пропадем!
Все трое: Ах как нас заебала Голумбина!

Базарная площадь. Шум, гам, матерная ругань. Нестерпимо воняет нечистотами. За прилавком стоит грузин в кепке-аэродроме, перед ним горка мандаринов, грузин, прищурившись, зыркает по сторонам, напевая песенку:
Иду я ночью, темным переулком
Смотрю, мальчик пысает, вай-вай-вай!
Жёпа белий-белий, очко розовий-розовий
Эй, судья, ти не прав, неправ! Вай вай вай!
В таверне сидят дровосеки. Они пьют вино и играют в кости. Двое из них в углу «пилят» друг-друга.

1-й дровосек: О, как мне опаскудел этот лес Зайдешь один, и с жизнью уж прощайся
2-й дровосек: А коль уж выйдешь, так и без яиц... Кому нужны, бля, наши помидоры?
3-й дровосек: А за повисший траурно банан Я без яиц и талера не дам.
Все трое: Видать на нас, блять, ведьмы ополчились.

Светлая гостиная. Наколенях в углу стоит Дон Дрочилла. Его неудержимо рвет. По комнате, заложив руки за фалды камзола вышагивает Дон Дрищ, поучительно наставляя Дрочиллу. Повсюду беспорядок, следы борьбы...

Дрищ: Да, монсиньор, я вижу ты хорош! Утратил, бля, зачатки благонравья А ведь болтают слуги, что вчера Ты у свиней без панталон валялся. И, может статься, некий злой урод Тебе вчера прочистил дымоход.
Дрочилло: Ох, отъебись! Хуево мне и так... (блюет) Позырь там на столе, на дне графина... Что, нет? (блюет)
Дрищ: Разве туды поссать...
Дрочилло: Пиздой пошел баланс мой минеральный. (блюет) А что, болтают, будто ты на днях Полез по крыше к голумбине в спальню Но ебнулся в кусты, на скотный двор, И там тебя жестоко отъебали! (блюет)
Дрищ (испуганно хватаектся за зад): Да люди врут! Завистливы они Про Голумбину ж, нечего таиться, Я сны смотрю. И точно знаю что Должны мы обвенчаться непременно.
Дрочилло: Сосешь ты хуй! Ебливый бабуин! (блюет) Она моя, мой хуй в залог и шпага
Дрищ: И что же делать в брачную с ней ночь Ты будешь? Пальцем в жопе ковыряться?
Дрочилло: Пошел ты в хуй!
Дрищ: О.К. сейчас пойду. Давно хотел я унитаз проведать Я мог бы проучить тебя мой друг, Но у меня с желудком неспокойно.
Убегает, комкая бумагу.

Дворцовый сад. По нему гуляет красотка Голумбина, сопровождаемая Голубым Волшебником. Последний томно вздыхает и закатывает глаза от умиления. Разговор идет о природе.

Голубой В: Смотри, сударыня, как нежен сей цветок.
Голумбина: Ох, блять, сучки кругом, я ногу наколола.
Г.В.: А если право, нюхать аромат, То клей БФ бледнеет, я клянуся. Ах что за птицы...
Голумбина: Крики и помет Вот так и норовят наряд обгадить
Г.В.(задумчиво): Ведь станешь ты кому-нибудь женой И счастья, бля, он хапнет полной ложкой.
Г.(неожиданно поворачиваясь к волшебнику): А хочешь, прямо здесь я отсосу?
Г.В.(испуганно отшатываясь): О нет! Мое нежнейшее созданье... Побереги для мужа свой роток И письку нежную и пухленький задок... (взволнованно отходит).
Г.: Паскудный праведник! Вонючий педофил. О как меня, бля, тайна тяготит.
Взявшись за руки, гуляют некоторое время по парку. Приблизились к заброшенному кладбищу.
Г. Как тихо! Все спокойно беспезды! Вот где бы жить и сочинять романы... А впрочем, слушай я тебе скажу Есть дерево отсюда недалеко И там всегда я ссу между корней, К Природы тайнам как бы приобщаясь. Вот если ты на стреме постоишь То тем меня обяжешь превелико...
Волшебник озирается как шпаненыш и бормочет что-то похожее на заклинания. Доносится:
...Никто не видел, как шалава ссыт...

Лес. В воздухе что-то зловещее. Из чащи периодически доносится человеческий вопль «Помогите, бля-а-а-а!», «Спасите, нахуй, су-у-укиииии!». Из кустов, озираясь, выходит Мудашвили. На поясе кинжал, бешмет испачкан остатками шавурмы.

Мудашвили: Сейчас, сейчас, мой пэрсик, сладкий, бля.
На месте происшествия – резиновая кукла в виде голой женщины, густо намазанной смолой. На ней , со спущенными штанами трепыхается бедняга, соблазнившийся ебнуть голую холявную жопу.
Мудаш(потирая руки): Еще один! Сегодня семь уже... Да, нами бля, пороки управляют.
Быстро приблизившись к мужику хватает его за яйца и, выхватив кинжал, быстро отсекает их. Нечеловеческий вопль... Мудашвили, держа яйца перед глазами, плотоядно их рассматривает. Да, яйца, бля каратов эдак сто...
Прячет их в торбу и вытирая кинжал о штаны, удаляется. Оскопленный мужик продолжает дико верещать.
Мудаш: А, впрочем нам знакомо милосердье... Возвращается. Слышен короткий вскрик и наступает тишина.

Берлога Голубого Волшебника. По стенам развешаны тушки обнаженных баб, с вытутаированными на них каббалистическими знаками. Один из которых смахивает на свастику, Другой на надпись «пошли все нахуй мудаки!» Посреди комнаты стоит огромный автоклав, снабженный змеевиком. Что-то булькает, в подставленную емкость падают капли. Волшебник сидит в углу, размышляет:
Все суета, бля! Суета сует! Простой круговорот гавна в природе А мне бы бля, великий Передел... Огромный катаклизм и горы трупов... (Входит Мудашвили) А, труженик прилавка! Заходи...
Мудашвили: Сегодня семь...
Голю Вол: Улов бля, небогатый.
Мудаш.: Ну как царевна наша? Чем живет Как стул? Проблемы, что ее волнует
Г.В.: Сказать тебе по-правде, заебла...
Муд: Тебя?!.
Г.В.: Мозги, своею простотою...
Муд: Ну слава яйцам! Значит все ништяк! (кладет торбу на стол) А спрос на мандарины преотличный!
Гол. Вол.: Ну ладно, ладно... Завтра заберешь Четырнадцать отличных мандаринок. (Мудашвили уходит) У-у! Дикий черножопый пидарас! Вот только стань спиной к такому в бане.

Ночь. Потайная калитка в стене замка. Слышен шепот:
1-й голос: Она у нас в кармане. Я узнал Мочиться ходит к старому, бля дубу
2-й голос: Тому, что на кладбище? Помню, нах! Я срал под ним, покуда был мальчишкой. Прощай, благодарю...
1-й голос: А как мешок С червонцами?..
2-й голос: Забыл, прости засранца.
1-й (ворчливо): Забудь однажды снять свои штаны Когда в сортир заходишь по-большому.

Светлая комната. Расфуфыренные доны Дрочилло и Дрищ беседуют, попивая самогон, закрашенный вишневым соком.

Дроч: Совсем мине царевну не узнать Какой-то там «Udaff» она читает
Дрищ: Французский новомодный, бля, роман?
Дроч: Да нет. Гавно похуже диареи Эх, крепко молодеж мы проебали
Дрищ: А где берет?
Дроч: Да издается он бессовестным, Забывшим стыд Удафом. Что положил на школу и семью И лишь хуев победы прославляет.
Дрищ: Не тот Удафф, родную бабку что Столкнул с горы, на скейт её поставив?
Дроч: Все он. И, бля, постыдных дел Он список неустанно пополняет...
Дрищ: Какой гандон! А есть ведь, блять, дома Где он особо чтим, как литератор.
(Дрочилло смотрит на часы): Ну, ладно, друг, с тобой мне хорошо Но надо и затвор мне передернуть.
Уходит.

Полдень. Забытое кладбище. У старого дуба на могиле стоит, обсыпанный пеплом дон Дрочилла, изображающий памятник «Подвиг Павлика Морозова». Появляется Голумбина. Воровски оглядевшись она поднимает юбки... И вид огромного, до колен «мотовила» заставляет Дрочилу сесть на жопу.

Дрочилла: За хуй меня щипните, если сплю... Царевна – пидр?.. И в нашем королевстве...
Появившийся внезапно Мудашвили толкает на него могильную плиту, плита плавно опускается на хуй Дрочиллы
Дрочилло: О, бля, о бля, о нахуй, тяжело... Пожатье каменное...
Умирает.
Мудашвили наклоняется над ним, чтобы отрезать ему яйца, но в это время ажурный чулок Голумбины обвивается ему вокруг шеи.
Голумбина: Что, хачик, бля! Узнал про мой секрет? Умри как вошь!
Мудаш (предоргазменно): Сильнее, бля, сильнее...
Придушив Мудашвили, Голумбина убегает. Появляется дон Дрищ.
Дрищ: Поэзия камней конечно хорошо... Вот, кстати место дивное для кучки.
Хочет спустить штаны, но замечает лежащих Мудашвили и Дрочиллу.
Дрищ: О, бляха-муха! Кто же, бля, погост Усеял снова мертвыми костями? Постой же! Неужели это дон Дрочилла? Как однако изменился. (задумчиво): И этот труженик Востока, бля, Насквозь листом лавровым провонявший. Дрочилла, друг! Соперник гордый мой Ужель я ожидал тебя увидеть На смертном одре... Блядская судьба! Что ж, к сердцу Голумбины путь свободен. Она-то будет рада, беспезды, Меня сгрести и замок мой впридачу, Но только поищите дурака... Скажу: ты хуй, малышка угадала.
Отвинчивает камень вперстне, высыпает себе в рот яд. Иду к тебе, Дрочилла, обожди, Вдвоем авось до рая дохромаем. Падает замертво. Появляется Голубой Волшебник.
Г. В.(довольно): Итак все кончено. Последний, нахуй акт! Три жопы вряд, беру себе любую.
Скидывает штаны, принимается ебать трупы. Из его кармана выкатывается четырнадцать мандаринов.

ЗАНАВЕС.
(продолжение может последовать)
ЗЫ Весь расскас канечна ништяк, но толька адна фраза до ахуения тупая. Про женскийе тушки. Спишу признатца, што фраза не мая, а «виликова татарскаго поэта» Габдуллы Тукая. «...Все девичьи тушки сплошь, Все девчонки мусульманки, а Катюшки не найдешь»... Этот ненавидящий русских, татарский уйобок считается самым талантливым и виликим в Пидарстане. Каков же тогда средний народ?...

Tweet