Я шёл по 5 авеню или это была 42 улица? Все эти хитросплетения Нью-Йоркских улиц и улочек они так  меня завораживали, окружали своим неоновым теплом. Здесь вовсе не было травы, я наклонился к земле и стал рассматривать тротуар: не ничего, как странно.
  Что я здесь делаю? Как попал в этот неоновый мир? Нечто подозрительное творилось последние дни. Я принялся было вспоминать прошедшую неделю, но, сколько не напрягал извилины, как не пытался восстановить в памяти этот незначительный (так мне тогда казалось), промежуток времени – ничего не получалось.
  Некоторое время спустя я остановился возле шикарного магазина одежды, а надо вам сказать друзья мои, часть пути я проделал в каком-то забытьи, нечто вроде летаргии и как вышел к витрине этого дорогого магазина я совершенно не могу сказать.
  За стеклом в витрине застыли несколько манекенов, в слишком уж естественных позах. Это была некая свадебная композиция – отец невесты в ладно скроенном фраке, её подружки в воздушных, дорогущих на вид платьях, свидетели в строгих черных костюмах. Манекен невесты, одетый в чудное, белее белого платье и фату, стоял чуть впереди всей группы. Не хватало в этой панораме только одного персонажа – жениха.
  Вдруг моё зрение сфокусировалось на моем же отражении в вымытом до полной прозрачности стекле витрины. Я удивлённо, словно видел себя в первый раз, разглядывал отражение.
  Из витрины с несколько озадаченным выражением лица на меня смотрел высокий молодой человек в чёрном костюме, кипельно-белой сорочке и при галстуке, в дорогих на вид туфлях. Волосы немного растрепались: верно, виной этому был ветерок, всегда гуляющий по Манхеттену в это время года, однако было заметно, что волосы недавно были уложены в прическу.
    Вдруг все манекены пришли в движение, зашевелились, каждый сделал шаг, кто в лево, кто в право. Отец невесты одёрнул безупречно сидящий фрак, подружки просто  поменялись местами и приняли другие позы. Один из свидетелей закурил бутафорскую сигарету.
    Роботы-манекены догадался я. Видимо, я что-то читал об этом новшестве в «Таймс» или в «Нью-Йорк Пост»: две газеты, просматриваемые мной ежедневно, давали достаточно информации.
Краем глаза я заметил, как открылась дверь магазина и в мою сторону направились несколько человек в форме охраны. Возглавлял охранников полный человек в хорошо сидящей тройке, сразу было видно кто здесь начальник.
  Они быстро подошли ко мне и остановились в ожидании приказаний упитанного господина.
- Вот он! – Сказал толстяк. – Сам пришел, а вы искать нужно. Чего его искать?
Как брать? – Усатый, средних лет охранник уставился на меня водянистыми, рыбьими глазами.
- Руками Джонс! Руками! – Осклабился толстый начальник. – С кем приходится работать!
  Усатый Джонс сделал знак двум охранникам помоложе. Те подошли и крепко взяли меня за руки каждый со сваей стороны. Это мне совершенно не понравилось.
«Что вы себе позволяете» хотел сказать я, но вдруг понял, что не могу. Нет я не был немым. Просто физически не смог разлепить губ. Это меня сначала сильно удивило. А потом уже  волочимый под руки охранниками в сторону магазина я осознал весь ужас своего незавидного положения. Я совсем не мог ничего сказать!
    - Как он вообще ушел? – Бросил один охранник.
Ему никто не ответил.
  Меня втащили в помещение магазина и сразу провели в какую-то бытовую комнату, или кладовую. Усадили на стул с высокой спинкой. Сзади скрипнула дверь, и из-за моей спины вышел молодой человек, остановился напротив меня и, чиркнув золотой зажигалкой, закурил ароматную сигарету.
  - Вот и жених пожаловал. – Молодой человек затянулся и выпустил несколько колец дыма.
К нему подошел толстяк, и оправдываясь нервно, сказал.
-  Сеньор Антонио, это просто экстраординарный случай! Такой ошибки не могло быть!
- Не могло? – Сеньор Антонио саркастически улыбнулся. – Значит могло. Давайте дальше мистер Робертсон. И побыстрее.
- Это на производстве ошиблись. Перепутали интеллекты. Манекен получил интеллект робота-клерка. – Мистер Робертсон улыбнулся. – Мы не сразу поняли, как он смог идти по улице? Ведь у манекена не рабочие органы чувств. Манекен не видит, не слышит, не чувствует, не может естественно говорить. Это почти кукла. А потом выяснили: мозг клерка по интернету связался со спутником и посредством навигации прогулялся по городу. Видел всё из космоса. Вы только представьте сибе!
  - Занимательно. – Сеньор Антонио задумался. – Вот ведь ирония судьбы! Интеллект, приготовленный к вечному сидению в офисе в полутеле и тело, приговорённое вечно кривляться в витрине на потеху публики так удачно спарились. Они получил свою порцию впечатлений, теперь настал черёд мне получить сваю собственность назад.
Он сделал последнюю затяжку и отдал приказ охранникам.
- Приступайте.
Охранники двинулись в мою сторону. В руках у одного был странный прибор, напоминающий музыкальную шкатулку. Он направил его в мою сторону. Прибор тихо, но отчётливо загудел.
Я сидел и думал. Значит я робот? Как такое может быть? Почему и зачем всё это случилось? Страшно…
Внутри меня щелкнуло, и я провалился в темноту.
                                                                  ***
    К витрине дорогого магазина готовой одежды для свадеб подъехал лимузин. Из машины вышла парочка страждущих соединить себя узами Гименея.
- Смотри Гордон, какие красивые манекены. – Девушка нежно тронула своего спутника за руку.
Вдруг манекены пришли в движение: отец невесты поправил галстук-бабочку, подружки переложили букеты из рук в руки, один свидетель достал пачку сигарет и протянул её другому.
Невеста протянула руку к голове жениха, поправить его безупречную причёску, жених сделал шаг и, встав напротив своей вечной суженной, обнял её за талию.
- Мери – это роботы! – Гордон разглядывал группу манекенов. – Я читал про них, вроде бы в «Таймс» или «Нью-Йорк Пост». Точно не помню.
- Роботы? Вот это да! – Мари удивлённо смотрела на диковинку. – А жених как живой. И такой счастливый.
- Это от того, что он никогда не станет мужем. – Засмеялся Гордон.
- Гордон, не хами! – Мери улыбнулась и потянула жениха к дверям, ведущим в магазин.
22.04.2008. В.Д.

Tweet