Жил-был в сказочном царстве Пензуньо фраерог один. Звали его Фигасе. Был он стрельцом на государевой службе. Среди сослуживцев уважаемый, стрелог знатный, - с похмелья, бывало, за версту воробушкам мошоночги отстреливал. Психолох был умнющий, клинику частную содержал, из которой никто не выписывался. И зазноба у него была - ФигА звалася. Любил он иё бездумно и беспрерывно. Даром што была она блондингой типичной, и умища-то не было почти, одни рудименты, однако добрая была, милая, домашняя, похотливая, а уж сисьги были-моё почтение. Не было по размеру и упругости равных во всем царстве. И все бы хорошо и загнулась бы наша сказочга, не успев начаццо, да вот только по поводу сисег Фигиных царь Мордуарий уж больно сокрушалсо. Воспылал он к ней, проще говоря, страстию постыдною. И задумал Мордуарий сгубить Фигасю, а меж сисег-то мордой своею наглою да небритою сам побултыхаться, окаяннай.
Пошел Мордуарий к ведьме, которую боялась даже ее собсная мягкая мёбель, да слава дурная на тридевять земель вокруг распространялась. Да и величали ее не иначе, каг Бабуля - Подозряк, ибо всегда за ней подвох какой-то чувствовался.
Рассказал Мордуарий тему свою бабке, златом ее осыпал в количествах, превышающих внешний долг Нигерии. Повелась бабуля на бабло.
"Помогу, - говорит, - сгубить Фигасю, а ФигУ-то к рукам прибрать, или к чему вы там, молодой человек , прибирать ее собрались. Нашлю я на Фигасе проклятье древнее вудуистско-зулусское - нестояг аццкой называеццо. Пропадет сила его мужицкая, а захочет вернуть иё - таг ко мне ж придет, такие ситуацыи больше никто в округе не разруливат! А ты ступай, милог, домой, сибаритствуй себе да дрочи."

Фигасе следующим днем проснулсо, потянулсо, да полез на ФигУ непотребности различныя сотворять - ан не тут-то было, пропала у Фигасе сила мужыцкая. ФигА тож занервничала - понятное дело, кому ж спозаранку расслабицца не хочеццо. И виагрой волшебной его отпаивала, и мушками шпанскыми сушеными откармливала, и Вукой-Вукой дажо - не в коня корм.
Встал Фигасе тревожнай. "Женсчино моя, - говорит, - тут усё неспроста, тут колдунство како-то мощное. К ведьме итить надо, пускай разрулит, где лекарство от недуга моего постыдного. Чую, зашлют, как обычно в таких ситуациях бывает, в Бабруйск какой-нить. Так шо давай прощаццо".
Расцеловал Фигасе ФигУ свою в уста сахарные со знанием дела, да пошел пешочгом к Бабуле-Подозряк за 40 верст. Пешочгом - потому что коня он исчо прошлой зимой в пьяном угаре на сапоги-скороходы басурманскыи обменял. Тока толку от скороходов было мало, в сердней полосе России вообще нормальные шузы днем с огнем не сыщешь.
Пришел Фигасе к бабке, зашел в избу ее, вывалил на стол стержень свой нефритовый нерабочий, и смотрит на ведьму строго так. Бабуля занервничала, на стержень покосилась, да и выдала:
- Шо? Рубить?
- Нед. Сосать!
- Я вас, Фигася, не понимаю.
- Чини, ведьма, и давай безо всякой фигни!
- Как ж я те проклятье-то сильно тако сыму? Я ж без высшего образования!
- Ну подскажи хоть, что за хворь-то со мной така приключилась?
- Не хворь это. Проклятье зулусское, нестояг аццкой называеццо. Я тут помочь не в силах, антидот нужон.
- Где ж я его возьму-то?
- Есть средство одно. Квас молодильно-мошоночный. Производят его за тридевять земель, в...
- Тока не говори, шо в Бабруйске.
- Но. Бабруйск-заповеднег с жывотными всякымы, там экологию портить низзя, "зеленые" - они ж хуже татар. Нед. Под Бабруйском место есть такое - промзона Пыркино называеццо. Там живет Чудищщо-уёбищщо, оно квас-то и производит. На экспорт. В страны третьего мира. К нему тебе надоть. Как выпьешь квасу того, всю хворь твою как рукой снимет. Давай, физдуй, дружочег, ко мне щаз гости пожалуют, некогда мне тут с тобой лясы точить.

Вышел Фигасе от бабушки, принял на грудь в привокзальной пельменной, да пошел в путь долгий. Вы спросите, почему он не воспользовался поездом? Так это ж сказга, йопт!
Шел он лесами, полями, горами, топями и прочими ебенями. Набрел на болото, сел на берегу на пенечег перекурить. Глядь - а из болота на него дрянь кака-то глазищи свои жуткыи пучит. Фигасе, парень не робкого десятка (хотя вы это, наверное, уже поняли, робкие перед бабульками елдой не сверкают), возьми и вруби бычку:
- Ты пошто на меня, сцукотино, глазищи свои подлые выпучило?
- Не бузи. Пучит меня сегодня, да и на голову надысь насрал кто-то.
- Засада. Кто ж эт сподобилсо-то?
- А я почем знаю? Ходят тут студенты всякыи... Дипломаты, ятить... И гадят на людёв нормальных почем зря.
- Да, сволочей много нонеча развелось. Тебя как величать-то?
- Меня-то? Скамище Поганое, вод. Ты не думай, я хорошее. Просто болею немного. Сифилисом запущенным десятилетней выдержки. А тебя-то каг величать, милог?
- Фигасе я.
- Это который стрелец, наглец и подлец? Наслышано... Куды путь держишь-то? Дело пыташь, али так вола ипёшь?
- Дело пытам. В Пыркино иду.
- В промзону? Эт не за квасом ли молодильно-мошоночнымк Чудищу-Уёбищу?
- Откуда ты все знашь-то?
- Да видали мы таких охотнегов, нестоягом аццкым мучимых. Ни один пока не возвернулсо.
- Что ж таг?
- Да путь-то неблизкай, да и опасный к тому ж. Туда раньше двадцатого уровня лучче вообще не соваццо...
- Плять... А у меня двенадцатый тока...
- В классе каком состоишь?
- Рейнджер, вестимо.
- Сродство с природой качал?
- Ажно четыре раза.
- А ловкость кака?
- Осьмнадцать, по D&D 3 ed-максимальная
- А у лука твоего бонусы к ТНАСО имеютси?
- Нед.
- С большими мечами управляшься?
- Двухкратный бонус.
- Телосложеньице как? Пятнадцать?
- Но! Осьмнадцать! Рэйнджеру меньше низзя!
- А со спасбросками как?
- По воле, реакцыи да стойкости богатырской - намана.
- А магии различной сопротивляешьси?
- Нед.
- А перки какие имеюцца?
- Дед, это ж не Fallout.
- Прости, запамятовал. И куда ты, чайнег, собралсо с такими параметрами?
- Ты полегче, дедуля! Я пол-"Невервинтера" на одной пыхе пробежал!
- Гы! Лузер!
- Да кто ты ваще такой, йопт?

Затряслось болото, встало Скамище Поганое во весь рост, глянул на него Фигасе, да так и опупел. Здоровый-будь здоров, простите за каламбур, в доспехах нереальных да с мечом руническим. И величало ему Скамище Поганое:
- Я - паладин Тира 40-го уровня в завязке. У мну за плечами "Плэйнскейп" и обе "Балдурины" со всеми субквестами на 900 часов геймплею! Эт те не козявги трескать!
Припух Фигасе от ТТХ таких. Сам-то он, болезный, Балдуру давно пройти мечтал, да вот тока пьянки и друзья-моральные разложенцы мешали. Проникся он респектом неуемным к Скамищу Поганому. И величал ему:

- А шо ж ты, Скамище Поганое, в болоте-то делашь?
- Отшельничаю. Как третья "балдура" выйдет, тогда и повоюю опять. А щаз на пенсии. Глянулся ты мне, милог, в эстетическом смысле. Помогу я тебе.
Вытащило Скамище Поганое из болота сундук величины невъебенной, да как почнет артефактами сыпать!
- Тапки свои сымай. Вот те "Найг" родной-брэндовый, +25 к логистике, вот те СВД трофейная - супостатам промеж рогов стреляти, вот те очки с инфравидением +5 к харизме, доспех составной с надписью "Я люблю ВДВ" эльфийскый +20 к КБ, шлем кастрюльный, свитки кошерные с файерболами заряженными. Подожжи, чуть не забыл...
Свистнуло Скамище Поганое, затряслись посадки березовые, и выскочило на поляну лошадко красноглазое с выражением лица имбецильным, в сьруе мифрильной с корнем нефритовым посередь седла для пущей устойчивости.
- Гламурненько, - выдавил Фигасе малопонятное басурманское словцо.
- Ну таг. Буцефалушко мой, Саддам Хусейн на аменины подарил. А я тебе даю поюзать. И меч-кладунец мой, с дракона залетного снятый фильдеперсовый возьми, у него к ТНАСО бонус +5, такой хрен где сыщешь.
- Спасибко те, Скамище Поганое. Не знаю, как и благодарить тебя.
- Пустое. Вишь, лесог верстах в тридцати
- Ну.
- Вот туда тебе и надо. На прокачку-самое оно. И монстропоголовье наманое, и лут карошый. Дуй.

Переоделся Фигасе, вооружилси; ойкнув, сел на лошадко и почувствовал себя крутым, брутальным мужиком. Скамище Поганое отсыпало Фигасе на прощанье коробок трын-травы да ништяков разных котомку, закастило на него благословение да защиту от зла, да и отпустило с миром.
Поскакал Фигасе в посадки указанные, и сразу понял, на каку малину набрел. Зверья море, все агрессивное, но убивабельное. Вот выбегает на Фигасю сатир полуголай, вот он бежит, размахивая палицей да Гадеса поминая, вот по рогам получает, вот летит по правильной физической траектории, вот он падает, а вот из него на землю звонко выпадает лут. Но это ж тока в сказочге так долго, а на деле-то - клик-и все. Так шо прокачалсо Фигасе оперативно, вышел из лесу через пару денькофф уже красивым мущщиной 23-го уровню, увешанный уникальными шмотками. Таперича ему все было под силу, ибо рейнджер 23го уровня - это панцеркляйн, дети.

Глава Ффторая.

Meanwhile at Morduariy's Palace, 0810hrs.

Встал Мордуарий ни свет ни заря по биоритмам царскым. Колотило его, окаянного, от желаний пакостных. Всю ночку напролет в поллюцыях ночныхъ сгорал факелом соколик. Будь рассказчик поэтом, выглядело бы это так:

И Фигу царь во сне представил
И так, и так ее поставил...
Тьфу ты.
Принял Мордуарий туалет утрошний, накатил аперитиву, потрапезничал да отправился в зал тронный государсные дела решати.
А надо вам сказать, что был у царька нашего советник умнюшшый. Баба одна, княжна Западло с древняго роду. По харахтеру она была генотип нашей Маши Арбатовой. Новым течениям поддавалась легко, да мужыков ненавидела ненавистию лютою. Официально - из-за притеснений женскаго полу, неофицыально - потому шо сука была и вообще змиа подколодна. Царя ни в грош не ставила и вообще вела себя, аки испанская инквизиция, благо при царе регентшей была с техпор, как был он малыш двянадцати лет, а потому все шалости его сибаритские наблюдала лично в процессе пубертатного периоду.
Едва завидев Морду (ум.-ласк.), улыбнулася княжна типа приветливо так, а сама хвать из-под подола лампу волшебну ультрафиолетову, да как засветит ею царя-батюшку!
- Тааак... На мантии царской регальной сызнова лишние пятна белкового происхождению. Опять рукоблудил день-деньской? Али скажешь - майонез басурманскый потреблял, пока изо всех щелей не полезло?
- Дадада, манез, сцуко, остановиццо не мох никаг.
- А у кого я тада надысь, в опочивальне прибираясь, бересту нашла с надписею ненашенской на латинице?
- Каку таку бересту?
- А вот енту, "In Diana Jones" называеццо, былина графическа, приключенческо-пакостного содержанию с мамзелями бесстыдными.
- Дык а я-то што? Што я-то? Челядь, поди, читала.
- Знаю я челядь энту. Признавайсо,окаянный, играл ли на гуслях кожаных?
- Ну так я...
- Вижу ужо, што играл,не отмазывайсо. Осьмой десяток пошел уже, пень старый озабоченный, када ж ты женишьсо уже да пакости свои прекратишь?
- Дык я собрался уж...
- Што? Который уже дён собираешьсо?
- Не, у меня сериозно все таперича.
- Ну и? Кто эта несчастная?
- ФигА.
- Эт та блондинка сисястая штоль, с Ректальнова тракта, дом 8?
- Ога.
- Дык она ж со стрельцом твоим доблестным, горячим мущщиной Фигасе который год сожительствует.
- Заслал я тую Фигасю в таку Тьмутаракань, што не вернеццо он никада.
- Эт куда ж?
- Под Бабруйск.
- Ближний свет, ничо не скажошь. А откель гарантии, што не возвернеццо он?
- Дык я не задумывался о гарантиях-то...
- А ежели вернеццо? Опять в мальчиках тебе ходить? Нуу нееед. Надобно за ним выслать кого-нить, шобы убедиццо, што назад Фигасе дороги нет.
- Дык кого ж?
- Есть у мну янычар один. А ты давай-ка,собирайсо, прихорашивайсо, да к ФигЕ.
- Свататься штоль?
- Какой свататьсо тебе, ушлепог старой! Фигасе скока отсутствует?
- Третий дён пошел.
- Ну вод. Примелькайся пока, шоб буркалы-то ее попривыкли к роже твоей печенояблочной. Встал-пошел.
Удалился Морда прихорашиваццо. Княжна дверку за ним заперла, шторки занавесила, встала в центр залу, повернулась на все 360, топнула, свистнула, плюнула, десницею правою взмахнула, и... тишина. Постояла, покумекала, опять повернулась на 360 уже вдругу сторону,свистнула,топнула, плюнула, десницею левою взмахнула - сызнова ничегошеньки.
"Блядь. Код забыла", - сквозь зубы процедила княжна. Открыла книжку махоньку интенсивного кумачового цвету, крымским ханом подаренную, и почла вслух читать: "Так. А, бэ, вэ. Вэ, вэ, вэ, вареники, Валентина, Варька, Винтажу славянского дисконт-центр... ага, вот: Ванько-Распездол. Топнуть, плюнуть, влево на 180, свистнуть, указательным пальцем правой десницы маняшшый жест... угу". Проделала она все телодвижения по книжке, и тут жо материализовалсо в зале хлопчик лысай, высокаго росту, косая сажень в тазу, с лицом, не обезображеннымпризнаками интеллекту, в броне псевдокожаной с лампасами да инскрипцией "Быдло4life", в перстнях бижутерных да шелухе от семочег. И выдал:
- О! Княжна Западло! Мое почтение! Чем обязан?
- Дарова, дарова, Ванько. Услуги мне твои надобны.
- Не, мать, извини, я того... Завязал типа с эскортом. Пацаны не поймут.
- Да не, не в том смысле. Надо, чтобы фраерог один на родину историческу не вертался, а сгинул на чужбине.
- А, ну эт-то я завсегда без бэ. Хто клиент? Хде проживат?
- Фигасе клиент. Стрелец, наглец и подлец. Под Бабруйск пешком ломанулсо. Сделаешь?
- Говно вопрос! Как с оплатой?
- Злата пуд, серебра два.
- И баньку.
- И губенки закатать кому-то.
- А чо делать? Куда ж мне после дела блудниц с зовушшыми очами приглашать? Домой? Дома-мамо, не поймет. Для нее я типа как мороженщиком работаю.
- Ладноть. Будет тебе банько по чертежам эксклюзивным, с сухим паром, тевтонской архитектурной выделки. Тока сработай чисто.
- Все, я подписалсо. Прощаюсь.
Сгинул Ванько-Распездол в облаке дыма, а княжна расслабилась, присела, да давай сабелькой дамасской педикюр делать. На трюмо у ней зеркальце стояло занавешанно. Скинула княжна с зеркала тряпку шёлкову, да и обращается к нему:
- Свет мой, зеркальце, скажи, да всю правду доложи: я ль на свете всех подлее, всех уёбищней и злее?
Зеркало смолчало.
- Свет мой, зеркальце, скажи, да всю правду доложи: я ль на свете всех подлее, всех уёбищней и злее?
Опять тишина.
- Слышь шоль? Заклятье слетело?
На зеркале готическим шрифтом высветилось:
"У СВЕТА ВАШЕГО СЕГОДНЯ УИКЕНД. ИДИТЕ НАХ ДО ПОНЕДЕЛЬНИЧКА"
Швырнула в сердцах княжна зеркальце апстену. Врезалось вышеуказанное что есть мочи, упало, но не разбилось, сцуко. Подняла княжна зеркальце, а там новый месседж:
"Я ПРОТИВОУДАРНОЕ, ГЫГЫ"
Мы бы могли еще пару страниц понаслаждаться этой баталией умов, но рискуем забыть о нашем бесстрашном герое. Посему занавес.

Meanwhile, at fuck-knows-where, 1206hrs.

Занесло Фигасе нашего тем временем в уездный город Башляйск. Решил герой наш привал сделать, покуражиццо чуток, напряженьице, тысызыть, снять. Заехал Фигасе на двор постоялый, "Не рыдай", коняжко припарковал, спешилсо, сходил за сеном, сыпанулживотному отуши, повернулсо, да собралсо уходить ужо спатеньки, как его окликнул чей-то сильно прокуренный голос с едва уловимым кавказским акцентом:
- Я извиняюсь нижайше,но когда я уже начну жрать по-человечески?
Фигасе в испуге обернулсо, выпучил глаза в темноту сарая и спросил банальную вещь:
- Кто здесь?
- Я здесь, лошадко твое.
- Ты исчо и гутарить можешь?
- Ну да. Обучен. Русскому и фарси.
- А чо ж раньше молчал?
- Стеснялся сразу раскрывать свое камео. Кокетничал, позволю себе заметить.
- Фигасе!
- Да знаю я имя ваше собственное.
- Это не про имя. Эт о состоянии офигежа.
- Офи-чего, простите? Я с неологизмами вашими никак не освоюсь...
- Крайнего удивления. Comprende?
- Вполне, cabron. Так когда меня сеном перестанут пичкать?
- А чем лошадь сено не устраивает?
- Вы картошку любите?
- Неа. Мне еще дедушка говорил, что от крахмала тока воротнички стоят.
- Вот видите. И у меня к комбикормам и зерновым культурам такое же отношение.
- И? Чего желаете? Икры, семги, растегайчиков?
- Грубо, Фигасе. Вам не идет. Вы ж потомственный интеллигент - на лице написано.
- А ты знаешь, что дедушка Ленин говорил про интеллигенцыю?
- Припоминаю. "Интеллигенция - не цвет нации, а говно". Шестой том сочинений. 232 страница. Третий абзац снизу.
- Однако! Ты где училсо?
- "Иракская имени Рабиндраната Тагора академия международных отношений среди чайнегов и жывотных".
- Ого!
- Есть чуть-чуть...
- Кто те программу-то таку оплатил?
- Не забывайте, кто меня подарил предыдущему владельцу. Сам Саддам Хуссейн, за две недели до того, как был растерзан стадом неадекватных кабанов. Он в образование мое и вложился. Переводчика себе готовил. С русского на фарси.
- Хошь сказать, переговорыо мире с нашими хотел провести?
- Зачем? Нет, у нас своих вопросов нерешенных выше крыши. Еврейский вопрос вон до сих пор не разрулим никак.
- Дак ты исчо и муслим, что ли?
- Я бы попросил не выражаться. Лошадь мусульманского вероисповедания, да.
- Нууу... Это... Аллах Акбар!
- Воистину Акбар. От темы не уходите, любезнейший.
- Какой?
- Кормить менякто-нить будет? Или мне предписывается взять отвертку и пойти в лес на медведя, дабы самому раздобыть себе пропитание?
- Ты и медведя завалишь?
- Ага.Сейчас вот тринитротолуола наварю скорехонько, нацеплю на себя пояс шахида и пойду взрывать берлогу. Это была метафора.
- Да ты че выебывашьсо-то?
- Коман, простите, не понял?
- Ты пошто меня унижашь?
- Я не унижаю. Это всего лишь конский сарказм.
- А в грызло мечом-кладунцом?
- А в Бабруйск пешкодралом?
- Весомо...
- Вот именно. Я, конечно,приношу извинения за возможную грубость в общении, но если мне сейчас раздобудут пожрать чего-нить эдакого, без комбикорма и свинины и займутся моим внешним видом, я стану гораааздо добрее.
- А с видом-то што не так?
- Ну сами посмотрите. Сбруя пообносилась, весь вчме каком-то, еще и корень этот нефритовый нелепый по центру седла приаттачен. Я сейчас на мордовский концепт-кар смахиваю. Так что накормить и к кузнецу срочно!
- Ладно, будь по-твоему. Ныть перестанешь?
- Конечно. Но если мои требования не будут выполнены, я буду убивать насмерть по одному неверному каждые полчаса.
- Чего-чего?
- Ой... Простите. Издержки вероисповедания...Ну так что? По рукам, то бишь копытам?
- По копытам, товарисч!

Сказано-сделано, и уже через час Фигасе верхом на в хлам укормленном Буцике, как коня теперь ласково звали, выдвинулся на поиски кузницы. Некоторое время спустя наши герои стояли у ворот амбара с гигантским баннером над крышей:
"ПОТОМСТВЕННАЙ КУЗНЕЦЪ. ТЮНИНХЪ ЛОШАДКОВЪ ЛЮБОЙ СЛОЖНОСТИ, ПОШИВКА СЕДЕЛЪ И СБРУЙ, КОПЫТОМОНТАЖЪ, МАНУАЛЬНАЯ БАЛАНСИРОВКА, РАЗВАЛЪ-СХОЖДЕНИЕ, ВЕТЕРИНАРЪ. ФЕДУЛЫЧЪ"

Хозяин заведения, хитроватый на вид обрусевший мавр-пропойца с хитрющими глазами и африканскими косичгами в иностранном обмундировании, при входе Фигасе с конем, восторженно покосился на Фигасины сапоги-скороходы.

- Ого! "Найг Шогз!" Родной! С вставками из кожи с тролльской жопы! Респект, мужик!
- Спасиб, мужик!- Фигасе отличался хамелеоновской привычкой находитьобщий язык с любыми социальными слоями.
- Ну-с? Чего изволите?
- Коняжко мое видишь? Пообносилсо, да и вообще имидж менять пора. Сделай мне такой транспорт, чтоб от него все бабы текли!
- Хозяин-барин! Понеслася!
Всю ночь напролет Фигасе попивал медовуху и покуривал трын-траву в салоне красоты богатырской на соседней улице, а Федулыч тем временем корпел и колдовал над конем.
Зато когда наутро нашигерои выехалииз мастерской, их было не узнать. Фигасе в черном весь, в броне сияющей с рунами гайдзинскимы, с причей кавайной а-ля Клауд из FinalFantasy7, а Буцефал-так вообще глаз не оторвать. Подковы литые осьмнадцатидюймовые, сбруя из углеродного волокна, надпись "ALPINE" во весь правый бок, седло Bridgestone из кожи африканских голодающих со слотами под меч, ништяки и пефко, ускоритель прототипный "Шило в жопе-1", подсветка синяя в тридцать лучин, нитро с закисью медовухи да машинка, которая делает "бип". А через конское седалище стикер пацанский гламурный, с инскрипциею: "Я ПАРКУЮСЬ КАК МУДАГ"*
Откинул Фигасежестом надменным волосы с лица,похлопал Буцика по мясистому заду и вопросил:
- Ну-с,куда теперь,кросавчег?
- В Бабруйск, жывотное!
- Банально, но в точку.
И отправились наши герои навстречу рассвету и судьбинушке своей геройской.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ
(здесь должен был участвовать Такеши Китано, но у нас не хватило денег на авиабилеты)

Фигасе снился сон. Кошмарный сон. Что стоит он на берегу моря, в котором сисьги гигантского размеру плавают. Закидывает невод - а оне не ловятсо. И стояг-то у него такой, что дай бог каждой порнозвезде, а применить-то его и некуда. И ныряет он в море то, а сисьги давай сгущаться кругом него да топить. И голос откуда-то сверху: "Але, блин", "Але, блин"...

- Але, блин! Подъем, хозяин! - голос верного Буцефала заставил хозяина воспрянуть ото сна.
- Чо началось-то? - весь в холодном поту, Фигасе вопросительно смотрел на своего парнокопытного камрада.
- Тихо! Слышите? Какой-то субъект за полверсты от нас песенку напеват. Про аноргазмию. В три часа ночи. Я, конечно, не генерал КГБ, но все равно как-то подозрительно...
Фигасе вперил взгляд в темноту, навострил уши, приложив к ним бараньим рогом ссвернутые ладони в тролльских рукавицах и прислушался.
С лесной поляны, в шестиста локтях от наших героев, виднелись языки пламени от костра. В его свете согбенная, и, судя по координации, в былину пьяная фигура выводила грустные, медитативные рулады.
- А я все не могу кончить, никак не могу кончить, никак не могу кончить!
Камрады, вслушавшись, загрустили. Буцефал тайком от Фигасе даже слезу пустил.
- Эвон как человеку тяжко, наш бесстрашный лидер.
- Даааа.... Подъедь-ка поближе, лошадушко...
- Спалимся.
- А что? Мы курили? Или, быть может, мы беглые уркаганы?
- Ну почему? Вполне себе интеллигентные персонажи.
- Вод именно. Так что давай, двигай вперед.

Наши молочные братья неспешно приблизились к камельку, у которого сидел просто-таки мифический персонаж. Даже по меркам трэшевой сказочги. Сказать, что выглядел он форменным бомжуаном, активистом партии Вити Анпилова "Трудовая Россия - за Савецкий Союзз" и моральным разложенцем разом - значило вообще промолчать. Невменяемые, пустые глаза без проблесков разумности, экспортированная с Ямайги кожаная раста-броня, трехмесячная щетина, фрагментами переходящая в бородень, с застрявшими в ней хлебными крошками, недокуренными пятками, а также водочными, винными и пивными пробками. Под всем этим великолепием торчала бутылка белорусского кефира с давно истекшим сроком годности. В волосах рецепиента резвился выводок белых лабораторных мышей. Ногти на ногах хозяин запустил так давно, что оные порвали сапоги, из голенищ которых выглядывали две фронтовые поллитры. Голову субъекта венчала цветочная композиция из ромашек, репья и каннабиса. На венок она если и смахивала, то разве что на погребальный. Заостренные уши и надменно-алкоголичное выражение лица выдавали в персонаже полуэльфа. Буцефал, не сдержавшись, шепотом спросил у наездника:
- Маста, а это не хиппи ли, случаем?
- А пес его разберет. Надобно сначала в жизненной позиции разобратьсо. Ежели субъект считает, шо апатичное сидение на попе, перемежающееся заглатыванием различных запрещенных Женевской конвенцией веществ в конце концов приведет к мировой революцыи, то да, он.
- Эк завернули. Да вы психолох, батенька!
- Дык. У меня и клиника своя имеетсо.

Субъект тем временем краем уха услышал шепот, прервал песнопение, поднял глаза на нашу парочку, удивленно округлил заплывшие глаза и молвил сиплым кантом:
- Ипать! Это ж кентавр, нах! Какого хрена он тут забыл? Как у них, бишь, там, по-гречанскы-то?...  Ээээ....  Хэллоу!  Ай эм... эээ... Дункан МакЛауд фром зе клен оф МакЛаудс! Гамарджоба!
Буцефал вопросительно взглянул на Фигасе.
- Хозяин, о чем это он?
- Говорит, бессмертный. Горец, кароч.
- Что-то не машет он на жителя экс-союзной республики...
- Обрусел, вестимо.
- Ну мы как... Навстречу пойдем? Или тут постоим?
- Момент... Эээ... Здравствуй, брат по разуму! - орал Фигасе, спешиваясь.
- Мать иё! Кентавры-то почкованием размножаютсо! И по-нашенски говорят! Хуясе!
- Вы не поняли друже. Мы не кентавр, а две вполне самостоятельные боевые единицы. С мухоморами завязывайте. И с выражениями поаккуратней. МакЛауд, блин. Да будь на нашем мере два валлийца, вас бы уже жестоко били ногами.
- Прошу ужаснейшего пардону. Ты прост с коняжкой своей так подкрался... Испужалсо я, да и мухоморы нонеча не те пошли. Вчерашних надо было шесть, а эти - с трех убили. Не серчай, боярин.
- Не боярин я. Тебя как величать-то?
- Супер-Анаконда.
- Гламурище. Ну а мирско-то имя-фамилья како?
- Маугля. Тяжкый.
- Кавай. А я Фигасе. А это- Буцефал.
На заднем плане лошадь споткнулась в впопытке сделать книксен. Фигасе сокрушенно покачал головой и обратился к полуэльфу:
- Послушайте, милейший, а что вы, собсна, здесь делаете в столь поздний час да с таким репертуаром?
- Убиваюсь и убиваем буду, пардон за каламбур.
- А поконкретнее?
- Эх... Не понять вам беды моей...
- Ну а вы, милейший, соизвольте изложить сначала, а мы уж рассудим.
    Маугли поморщился, тряхнул буйной головушкой, раскурил вовсе не табаком пахнущую самокрутку и начал историю:

- Был я малыш двадцатипятилетний. по образованию - геодезист, по призванию - бард. Из хорошей семьи. Невесту имел. Регулярно. От ресурсов родительских неисчерпаемых головушку буйну потерял, да ударился в баб, кабаки и игрища различныя. Весело было-ууу.... Первые пару лет. А потом, в один прекрасный день, в состоянии жесткого отходняга, обнаружил я, что пропил и капиталы родительские, и именьице, и крестьян, и дачу, и невесту, и самих родителей. Закручинился я, в апатию впал. Однако надо ж было на что-то кушать и пилюльки покупать. Подался я в цирк бродячий подрабатывать. Дрессированным медведем. Голос я, кстати, там же потерял. Во время особо сложного трюка случайно за щеку взял. У йети. Он у нас клоун был. Внештатник. Кароч, никак не хотели раны мои душевные, и,как цирк под Башляйском встал, я убег. Дня через два набрел на зданье како-то готично. Оказалось - ксендзовская лавра. Вот и ушел я в костел грехи замаливать. Относились там ко мне хорошо, кормили, холили да лелеяли. Думал, обрету покой да умру тихо-мирно у бога за пазухой. Куй там. Облюбовал костел наш подлюга один. Змей Гайдзиныч. Захотел его в качестве летней резиденции использовать. начал разлагать нас морально. Меня споил да приучил к грибочкам. Ксендзов на содомию совратил. Кароч, неприятная история. В итоге выгнал нас всех из монастыря. Теперь, слышал, молдаван туда нагнал. Строит казино и баню. Ксендзов назад не пущает, аки морально павших. Оне монастырь со всех сторон обложили. А я тутова, оксиляюсь втихушечку. Вод.

Буцефал, будучи по натуре животным несдержанным, в голос разрыдался на фигасином плече. На лице самого Фигасе бушевал коктейль эмоций. Опытный физиогномист различил бы здесь и бред величия, и комплекс деревенской справедливости, и славянскый героизм, и даже дворовую модель поведения "разойдись, братва, я зол".
- Ах он сцуко подколодезное! Так людев обижать дажо я, даром что стрелец, наглец и подлец, не позволю!!! Седлайсо, Буц!
- Oui, mon capitain!
- Вы кудыть собрались-то? - удивленно взирая на возникшую движуху, спросил Маугли.
- Дракону твоему залетному "му" на воротник делать будем! - гневно ответил Фигасе.
- А меня не возьмете? Я вам пригожусь.
- А шо ты умешь, помимо песнопений?
- Кушать разумею.
- А исчо?
- Коли поднесешь, так выпью.
- И все?
- Ну... Исчо я проводник кароший. Местность знаю как свои обе яйцы.
- Дельно. Запрыгивай.

Трио отправилось вперед, в неизвестность. Фигасе в праведном гневе, Буц, одержимый, по его словам, "устроить джихад пидорасу" и мучимый похмельем Супер-Анаконда Маугли.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Приглашенным режиссером должен был быть Уве Болл, но он слишком занят увещеванием кинокритиков в хвост и гриву.

    Когда на небе забрезжил рассвет, наше неунывающее трио добралось до места назначения. Покосившийся скелет готического здания костела возвышался над ними тенью, готовой, кажется, сию минуту пожрать небеса. Природа пребывала в анафилактическом шоке. С окружающих деревьев то и дело падали наземь трупы белок и ленивцы. В свежевырытых траншеях виднелись силуэты штабелями уложенных друг на друга священнослужителей. Пахло ладаном и дешевым одеколоном. По земле молочной пеленой стелился туман, в котором Буцефал не увидел низкого пня, и ударился копытом о последний что есть мочи. Осьмнадцатидюймовая литая подкова треснула. Лесополоса огласилась эхом праведного конского гнева.
    Фигасе открыл глаза, стер с конского крупа длиннющую нить слюны, которую сам же пустил, заснув мертвецким сном. Маугли поперхнулся собственным пьяным храпом, кашлянул и воспрял ото сна. Осоловело оглядываясь по сторонам и не признавая окружающей обстановки, он резонно спросил:
- Хде мы?
- Станция "Профсоюзная", поезд дальше не идет, просьба освободить вагоны, - саркастически парировало вопрос парнокопытное.
- Тоже юмор, - нахмурился Фигасе, - дааа, мрачноватая обстановка, коллеги. Держу пари, сахарной ватой здесь не торгуют.
- Угу, и школьниц малолетних не водится, - облизнулся Маугли.
- Кстати, о школьницах: Маугли, не могли бы вы вкратце объяснить, что это сейчас так активно в мои заповедные места упираетсо?
- Искренне прошу пардону. Сталбыть, сон легкомысленнай приснилсо.
- Держите себя зело в руках, коллега. И расскажите, кстати, поподробнее об оперативной обстановке на месте. Как говорят НАТОвские миротворцы, know your foe.
- Без топлива не могу. Я на буйну трезву голову немногословен.
- Я, конечно, буду об этом кручиниться, но... - Фигасе достал из седельных закромов бутыль медовухи со стикером "Не открывать до масленицы" и передал ее страждущему. Несколько минут окрестности оглашались жадно сглатывающими, булькающими звуками. Наконец бутыль опустела. Маугли сожалеющим взором проводил ее в последний путь, закурил и всем видом показал готовность рассказывать. Фигасе и Буц настороженно прислушались к своему бомжеватому попутчику.

- Кароч так, робяты. Ксендзы из здания, как я ужо рассказывал, изхнаны бесповоротно. Теперь, как сами можете лицезреть, живут в болоте, питаются лягушками, да и вообще - серьезно партизанят. Отвоевывать ксендзскими силами лавру смысла никакого не имеет. Будь новый владелец из подряда классических змиев, мы бы быстро разрулили ситуацию. Запудрили бы ему мозги и оставили при приходе халявным мангалом. Но этот - особливый.
- Секунду, дражайший. Объясните неучу, что есть классический змий в славянской фэнтезийной литературе? - перебила лошадь.
- Ну ты что, Буцик? - вмешался Фигасе. - Классический трехголовый змий обладает тремя идентичными психотипами, подчиняющимися единому коллективному сознанию. Сознание данное, как правило, тупое и нарцисс. Обдурить его и через седло прокинуть - как два байта переслать. Так в чем вы там говорили, камрад Маугли, отличие нашего клиента от классических иродов?
- Ну, во-первых, он не русскый. А залетнай. Венгр, кароч.
- Как Киркоров?
- Но. Киркоров болгарин.
- А какая, на хрен, разница?
- Фу, какая дешевая попытка стеба над "Братом-2". Пошло, коллеги, над убогими смеяться. - вставило животное.
- Да помолчи ты, харя эстетствующая, - обозлился Фигасе, - продолжай, Маугли.
- Так вод. Мало таво, шо он иностранец, так исчо и коллективное сознанье у нё напрочь отсутствут. Тоись каждая голова являетсо полноценнай и независимай личнассью. Патаму ксендзы его и не сдюжили.
- Что? И доминанты нет? - удивился Фигасе.
- Чаво?
- Ну... Кто из них всем рулит?
- Анархисты оне. Безвластие у них. Лидер плаваюшшый.
- Поподробнее, коллега.
- Расклад такой, значитсо. Головы слева направо именуются соответсна Ласло, Дьердь и дядя Иштван.
- Дядя Иштван, наверное, всем и рулит?
- Но. Дядя Иштван - сама тупа голова. У иё постоянное желанье - жрать и бабу. Примятив. И бухат к тому ж. Дьердь - голова еврейскай направленности. Хитрааай.... Ужоскак. Ласло - из всех трех сама здравомысляшша голова. Правда, страдат от звездности и всевеличья. Жеманнай немного. Но в целом положительный. Как-то таг.
- Угу. Даа, работка та исчо предстоит. А завалить-то гадость енту реально?
- Неа. Все, шо рубишь, снова отрастат.
- А если взорвать? Немного пластита... Мешками с песком обложить? А? - с надеждой в глазах спросил Буц.
- Закатили как-то ему под брюхо бочку с порохом. Две минуты - бац - как новый.
- Терминатор, а не зверь. Как же нам его к знаменателю-то привести? - спросил Фигасе.
- А пес его знат.
- Значит, придется хитростью брать. - прищурившись, процедило животное.
- Ладно, коллеги. Пойдем с лишенцами местными пообщаемся. Проведем, тысызыть, неотложные следственные действия - резюмировал Фигасе.

Трио, спешившись, проследовало тихой походкой к лежбищу ксендзов. Те потихоньку просыпались и собирались на опушке под стенами костела, где шипел котел и жарились на вертелах мертвые белки и зазевавшиеся ленивцы - скудный постный рацион. Рядом вповалку лежали несколько толстых бревен, заменяющих отщепенцам скамьи. Ксендзы стирали рясы, стоя в ручье кто в исподнем, а кто и без него. Общались между собой вынужденные отшельники крайне ласково для мужчин, разменявших пятый десяток и отягощенных духовным саном. буцефал с праведным недоверием наблюдал за этими сюсюканьями и шлепками по голым чреслам. Не сдержавшись, он обратился к Маугли.
- Простите, уважаемый, напомните-ка мне, к чему этих детей природы змей склонил?
- К содомии, мужеложеству то бишь.
- Всех?
- А то. Всех склонил, всех и выгнал.
- А они, судя по всему, не пожелали лечиться от сего постыдного недуга?
- А пес их знает. Вот щас найдем Агафангела да расспросим, чаво тут да почем.
- А кто это - Агафангел?
- Настоятель. Бывшай. Эвон, у костров колдует.

Агафангел был крупный мужчина пятидесяти с нехилым хвостиком лет, с лицом, которое настолько мощно полыхало здоровьем, что его не зазорно было назвать харей. Косая сажень была у него не только в плечах, но и вообще на любом срезе туловища. Как пивная бочка: что нижнее, что верхнее дно - одинакового диаметра. Ручищи размеру мифического, тем нелепей выглядела в них пилка, с помощью которой мущщина с чувством маникюрился. Завидев Маугли с компаньонами, ксендз встряхнул руками, нарисовал на лице щенячий восторг, вспорхнул с места пятнадцатилетней нимфеткой, подпрыгивающей походкой приблизился к Маугли, расцеловал его в обе щеки, посмотрел на отрешенного Фигасе и нервного Буцефала и разразился совершенно не соответствующим внешности первым сопрано:
- Ох! Это кто ж к нам пожаловал?! Дети мои, Маугли наж Тяжкой в отчий дом вернулся! Здравствуй, заинька! Где ж тебя носило? Думали, забыл нас совсем, глупенький, побирается где-нибудь в глуши, на крэк отсосом промышляя, ан нет - вернулся! И друзей, смотри, привел! Ой, какой мальчуган сладенький! - с этими словами настоятель потрепал за щеку Фигасе, от внезапности момента впавшего в ступор.
- Ой, кака лошадка красивая! - выдал ксендз, косясь на наследие потомственного производителя между конских ног, - а как же тебя, коняжка, зовут? - восхищенно спросил ксендз, вплотную приблизившись к морде Буцефала.
- С пидорасами не разговариваю, - надменно вскинув бровь, ответило животное.
- Ой. Мало того что говорящий, так еще и гомофоб. Не переживай, солнце. Как у нас говорят, попробуешь толстяка - захочется еще, ха-ха-ха!
- Я вас поздравляю. Вы-самое отвратительное духовное лицо, которое я видел за свою короткую, но впечатлительную жизнь, - поморщился конь.
- Нууу, сладкий. Посмотрел бы ты на меня пару месяцев назад. Мы тут все серьезными схимниками были.
- Угу. А потом доброе трехголовое разъяснило вам азы мужеложства, и вас всех жутко поперло, так?
- Не делай из нас уродов, противный. Мы ведь жертвы. Он нам грех этот свальный как яблочко на блюдечке принес.
- Не спорю. Но никто не просил вас брать это яблочко в рот, и уж тем более - подставлять ему жопу!
- Неисповедимы пути господни... - заблеял ксендз.
- Неисповедимы-то неисповедимы, но их конечная цель - ни разу не прямая кишка, я вас уверяю.
- Да ну тебя! Ничего ему не докажешь.
- И не пытайтесь. Я - квинтэссенция гомофобии и религиозного фанатизма.

    Маугли и Фигасе, раскурившись, восторженно следили за битвой ориентаций. поняв, что баталия может затянуться, Фигасе решил разрубить Гордиев узел непонимания социальных слоев своим вмешательством:
- Не ссорьтесь, девочки. Не за этим мы сюда пришли. Мы пришли за восстановлением статуса-кво. Так что вам, милый Агафангел, надобно отвлечься от созерцания причинных мест моего гужевого транспортного средства и попытаться разъяснить нам, как бы получше змея из обители турнуть, а ваш анальный промысел вернуть на место.
- Ох, ребятушки... Не знаю, чем помочь-то вам... Мы сами уж все перепробовали. - мгновенно изменился в лице настоятель.
- Понятно все с вами. Ладно, будем сами соображать, что делать.
- Я вам ксендзов выдам в охрану.
- Да мы и сами ничего, спасибо.
- Да вы чего? Там ж пятьдесят злобных молдаван и одна молдаванка!
- Ну, давайте. На пушечное мясо потянут.

Наше героическое трио в окружении небольшой свиты из ксендзов с боем прорывалось к костелу. Хотя "с боем" - сказано слишком сильно. Потрясенные спонтанно возникшей эрекцией Буца, молдаване почтительно расступались. Путь преградила лишь грудастая молдаванка.
- И куда собрались? - с наглым видом заявила она.
- Прочь, убогая! - рявкнул Фигасе.
- Ты не ерепень тут, яойщик треклятой!
- Как она меня назвала? - возмутился Фигасе.
- Яойщиком, хозяин. - отозвался Буц.
- Эт еще что такое?
- Поклонник аниме специфического содержания.
- Чаво?
- Хентая про пидоров, чего уж там, - вставил Маугли, - Разойдись, робяты. Щас я найду контакт.
Маугли вплотную подошел к молдаванке, скользнул взглядом по дородному телу и изрек:
- Недурно. Почем нынче?
- Как обычно. Полтораста в час.
- Угу. А особые услуги имеютсо?
- А тебе каковских надо?
- Ну, скажем, копрочка...
- Ууу... Махнул... Ну, плюс сотня.
- Понял. Момент.
Маугли вернулся к боевым сотоварищам и спросил напрямую:
- Господа... В счет будущих концертов... Нельзя ли у вас занять баксов двести-триста?
- А тебе на что? - спросил Фигасе.
- На дезориентацию противника.
Фигасе вопросительно глянул на лошадь. Буц тряхнул головой, мол, святое. Фигасе вздохнул и отсыпал Маугли злата по курсу ЦБ.
- Господа, ваша щедрость в данном вопросе не пройдет незамеченной, - просиял Маугли.
он взял молдаванку под руку и увел в близлежащую лесополосу. Минут пять была тишина, позже разбавленная звуками шлепков по голому телу, охами-ахами, восклицаниями Маугли "Жри мое гавно, детка!" и судорожными сглатываниями.

- Буцефал... Как тебя, кстати, по батюшке?
- Валерьевич.
- Почему Валерьевич?
- Папа на Руси рожден был. Орловский жеребец. А вас, хозяин?
- Игоревич.
- Фигасе Игоревич?
- Ну. А что?
- Диссоциативно звучит. ИМХО, конечно.
- Под седло себе свое ИМХО засунь, Буцефал Валерьевич.
- Простите, лох. Так что вы хотели?
- Ах, да. Вы не могли бы мне объяснить, коллега, что сейчас происходит?
- Мог бы. Маугли наводит мосты любви и дружбы с экс-союзной державой путем непосредственных инвестиций в бюджет страны.
- А по-нашенски?
- Да проститутку он ипёт. Чего ж тут непонятного?
- А к чему тогда возгласы из цикла "жри мое говно"?
- Дык. Это ж копрофагия-с.
- Копро что?
- Ну, некоторых личностей ввиду ущербности заводит унижение сексуального партнера таким вот нехитрым способом. Comprende?
- Угу.
Из подлеска тем временем донеслось отчетливое:
- Кхм... Мадемуазель, а как у вас насчет бартера?
- Например?
- Ну скажем, я вам свой фирменный буравчик, а вы мне - пакетик чая?
- Годится.

Фигасе непонимающе взглянул на лошадь:
- На хрена Маугли чай на токарные инструменты меняет?
- Эээх, целомудренная славянская дерёвня... Экий вы, хозяин, темный...
- Ну вразуми меня, мозгляк.
- Пакетик чая - это когда хлопец девке мошонку в рот опускает.
- Почто?
- Чтоб лизала.
- Приятно, что ль?
- Типа того.
- А буравчик что за хреновина?
- А буравчик - это когда девка ноги за голову закидывает, а хлопец ей анус вылизывает от души.
- Чаво вылизывает?
- Очко.
- Тьфу ты! Гадость кака!
- Позволю себе напомнить, что сексологи тридевятого царства доказали, что 60 процентов эрогенных зон у женщин как раз там и располагаются.
- Момент. Откуда у лошади такие глубинные познания?
- Бурная студенческая юность плюс четыре жены.
- Ты еще и женат?
- Ааа, они все гражданские.
- Дык вам ж это... До штампа-то...
- Это людЯм нельзя. Животным можно.
- Ну ты даешь, транспорт...
- Это вы даете, хозяин. Вы с Фигой своей, позвольте полюбопытствовать, сколько уже в росписях-то?
- Да годка два набежит.
- И никаких экспериментов?
- Ну как... Ну, меж сисег там, ну, в баньке веником...
- И все?
- Ну да. А чаво?
- А в качестве превентивных факторов беременности что используете?
- Чаво?
- Ну, чтобы к бабе залетные не постучали.
- Ааа... Дык... Это... Берестой-то хозяйство оборачиваю...
- Угу. А оргазм вы ей как доставляете?
- Ась?
- Оргазм.
- Чаво?
- Тьфу ты, йопт. Кон-чак.
- Ааа... Кончак... Это... - Фигасе сжал кулак и поднес его к конской морде, - говорю, ежели кончака не будет, то... - и потряс кулачищем.
- Фистинг?
- Ога.
- Понятненько.
- Господа, и не стыдно вам у "Камеди Клаб" идеи пиздить? - встрял незаметно подкравшийся Маугли.
- А мы что? Мы ничего... - ответил Фигасе.
- Да-да, это все сценарист - сказал Буц.
- Ясно. Ну шта ж, коллехи, путь свободен. Предлагаю выпить по этому поводу.
- Подожди бухать. Надо разрулить тему с этим Змеем Гайдзинычем. - нахмурился Фигасе.
- А куда торопиться-то? - удивился Маугли.
- У меня еще много дел. Заселить ксендзов. Наставить тебя на путь истинный. Уложить кучу монстровья. Спасти мир. Выпить кваску. Вернуть себе мужицкую силу. И вернуться домой. Где я буду кормлен. Поен. И ёбан.


Как Фигасе разрулит тему со змеем? Бросит ли Маугли пить? Прекратит ли Буц умничать?
Узнайте об этом в следующей серии!
Пожелания и предложения к сюжету принимаются как обычно.
Мнение руководства "Рахит FM" может не совпадать с мнением героев и рядовых персонажей трэш-саги.
Все копирайты на месте.
See you at the next episode!!!

Tweet