Катя познакомилась с Алешей на автобусной остановке у комбината.
        Они стали дружить и иногда встречались на этой остановке, когда же было особенно морозно, то они ехали на автобусе до продмага и сидели там, на просторном каменном подоконнике.
        Саша был высокий молчаливый мальчик, и поговорить с ним было совершенно не о чем, и это немного угнетало Катю.
        Катя работала в интернате для детей с ослабленным слухом, а Хасан - оператором ТФТ-сепаратора в 9-ом цехе, на комбинате, и это позволяло ему особо не напрягаться, читать литературу и много думать о поставленных в ней вопросах.
        Наступила весна, и Катя пригласила Сережу к себе домой.
        Павел очень понравился Катиному дедушке, и он даже подарил ему самодельный стеклянный шар, в котором плавали белоснежные крошки, и был укреплен маленький полярный олежка.
        Рудольфу тоже очень понравилось у Кати, и, уходя, он незаметно взял из серванта одного из семи слонов счастья и маленький бронзовый бюст Дзержинского.
        Катя несколько раз намеками просилась в гости к Андрею, а однажды и без намеков.
        Федя и рад был бы пригласить Катю к себе домой, но у него было грязно и мама постоянно варила на кухне свиные ноги для холодца.
        Возможно, из-за того, что с рождения его сопровождал этот запах, Петя рос замкнутым и молчаливым.
        Они, не спеша, шли по весенней, но еще не отошедшей от снега улице. В правой руке Костя держал прохладную Катину ладонь, а левой поглаживал еще более прохладный бюст Дзержинского, спрятанный в кармане телогрейки.     
        - Ты бы хоть сказал чего-нибудь, рассказал, Славик, - мечтательно, но без всякого интереса произнесла Катя, словно фантик из кармана выкинула.
        - А чего, Катя, говорить-то, чего? - Дима внутренне весь сжался, но все-таки решился и спросил: - Ты скажи лучше, у тебя бабки есть?
        - Есть, - Катя пожалела, что ответила столь быстро и утвердительно, - десятка. А зачем, Миша, тебе? - Катя была равнодушна к деньгам, но расставалась с ними неохотно.
        - Пива охота. - Вадик завистливо посмотрел вслед мужику, пьющему на ходу пиво.
        Они подошли к ларьку, и Катя взяла два пива и жвачку. Ибрагим выпил свою бутылку в два глотка и стал внимательно смотреть, как лениво пьет Катя свою.
        То ли было много весеннего солнца, то ли пиво пошло хорошо, но Катя, допив, решила дать Касияну уже сегодня, не откладывая дело в долгий ящик.
        Володя попросил Катю подождать минутку, и, подбежав к ларьку, сдал торговцу бронзовый бюст за полбанки и они пошли в район ТЭЦ, к Катиной подруге Свете.
        Маша сидела дома одна, смотрела концерт по ящику и очень обрадовалось приходу подруги с парнем. Из ее окна была видна ТЭЦ и кусочек комбикормового завода.
        Они немного выпили, а потом пришел знакомый Леночки. Как его зовут, они знали, но не помнили. Он тоже принес полбанки, и это было кстати.
        Девушки стали готовить новую закуску, а знакомый Анюты похвастался перед Жориком двумя гранатами Ф-1, которые ему дали заныкать пацаны с "Верхнего поселка".
        Неожиданно из рейса приехал дядя Вася - отец Ольги. Пришлось налить ему стакан.
        Дядя Игорь выпил, и не закусывая, пошел отдыхать в комнату.
        Через пару минут дядя Семен вернулся и, дружелюбно улыбнувшись ребятам, снова ушел.
        Это был первый и последний раз, когда Олег видел дядю Пашу, но впечатление о нем осталось самое благоприятное.
        Потом все немного расслабились, и Оксана включила какую-то приятную музыку без слов, а ее приятель, имя которого все никак не могли вспомнить, сказал, что возьмет "шаху" к майским праздникам и тогда …
        И вдруг Катя поняла, что с ней уже с утра происходит нечто странное. Это мысль была настолько неожиданна, но верна, что Катя даже засмеялась. Бывает иногда и такой смех - не от радости, а от внезапной мысли. И вдруг ей стало грустно и больно, и перед глазами появились, нарисованные пушкинской рукой, повешенные декабристы.
        Когда Катю положили на кровать и что-либо делать помимо этого было очевидно бесполезно, то ее единственным оставшимся желанием было сказать этому бесконечно близкому, склонившемуся к ее лицу, человеку что-то очень короткое и важное.
        Назвать его имя.