Шёл как-то Громадур по опушке леса. Был он лохматым, большим и веселым; приплясывал, цветы собирал да песенку насвистывал.
Не то, чтоб он цветы сильно любил, а просто подумывал ввечеру отъебать кого-нибудь, а без цветов как же? Честно говоря ему и с цветами не каждая дала бы, а уж без цветов… Хотя бывалыча поёбывал он и без цветов - подкараулит на тропинке какую-нибудь замечтавшуюся самочку с книгой, ну и вдует по первое число. Но без цветов, как-то совесть мучила (если не скотину какую или лесную зверушку). Впрочем, отвлёкся (вечно такая хуйня)…
Короче, шёл он, шёл, и вдруг, откуда ни возьмись, навстречу старая ведьма Урбаниха.
Ну, про Урбаниху что сказать? Была она не очень-то и стара - так, каких-то лет 270… Не самая страшная. В лесу говаривали, что один леший даже поёбывал её за десять минетов. Но на такое геройство, ясен хуй, не каждый был способен. Громадур был тоже не из любителей эдаких экспериментов. И не оттого, что она ему внешне не нравилась, еб он и постаршнее, да сильно не любил он пёзды немытые. А уж Урбаниха, кажется, не мыла её вовсе. И не брила. Ну, а за двести с лишком лет, можете себе представить, что там у неё выросло. Доходило до того, что поссыт она, а на землю не одной капли и не упадёт - всё в "бороду" всосалось. Так и ходит, пока влага не испарится, посему и панталон как остальные не носила.
В общем, увидала она Громадура, и возжелала, да так сильно, что по "бороде" сметана потекла. Сделала она вид, что Громадура не заметила и, типа, прилаживается у дороги нужду справить (слыхала Урбаниха, что он на такое ведётся; девки окрестные, кто пострашнее, да вдовы убогие бывало этим пользовались).
Громадур же носом её почуял гораздо раньше, чем глазами увидал, да так учуял, что чуть не выблевал на свой букетик пятнадцать хомяков, дюжину полёвок и пару веников конского щавеля, съеденных за обедом. Нос заткнул и ходу!
Урбаниха, увидев такую хуйню, ломанулась следом. Быстро догнала. Громадур вообще-то бегал быстрее, да когти у него сильно в траве путались. Уж не подумайте, что Урбаниха свои когти стригла, просто они у неё крошились, оттого что были сильно грибком изъедены.
Догнала, встала поперёк тропинки и давай над Громадуром смеяться. Так вот смеялась, повизгивала, корявым пальцем в него тыкала, а потом возьми да и плюнь на его букетик (если б могла, наверно, и нассала бы, да "борода" мешала сильно).
А цветы же, понятно - создания нежные. Поникли от обхождения такого и осыпались.
Тут-то Громадур, как ни добр он был, психанул. Затрясся весь, завыл и несколько раз поменял свой цвет.
Ведьма удивилась, конечно, но виду особо не показала, а показала лишь язык.
Что тут Громадуру оставалось? Вот он и уебал Урбанихе по голове непутевой, да так сильно, что та свой язык откусила.
Тут до ведьмы дошло, наконец, что дело хуёво совсем. Задрала она подол и поскакала в лес, а Громадур - за ней, бежит рычит и букетом увядшим размахивает.
Смотрит ведьма - сейчас Громадур ее догонит. Залезла с разбегу на дерево - благо когти не все осыпались, и смотрит, что Громадур предпримет.
А Громадур залезть не может - когти хоть и длинные, да для деревьев не приспособленные. Прыгал, прыгал, дерево тряс да камнями кидался - Урбанихе всё нипочём.
Взмахнул Громадур руками раз эдак несколько, заклинание какое-то пробормотал и начал превращаться в зверей разных и птиц по очереди, но Урбаниху так и не достал - машет ведьма клюкой своей - никак к ней не подберешься.
Упал он в очередной раз с дерева, совсем расстроился, аж почернел весь, сел и задумался. Думал он, думал и вот что удумал...
Отошел Громадур от дерева так, чтобы Урбаниха его хорошо видела, пробормотал заклинание какое-то, закрутился волчком и превратился в Урбаниху. Достал неспеша из кармана пистолет размера невъебенного, подмигнул правым глазом и застрелился.
Урбаниха от увиденного так прихуела, что глаза закатила, да с дерева и упала. И об землю так ёбнулась, что превратилась в Громадура и поскакала по опушке цветы собирать, да песенку насвистывать...

КОНЕЦ