История эта произошла в беззаботные и веселые студенческие годы, курсе на 2 института. Мы, толпа студентов, не обремененных еще семейными проблемами и прочей поеботой, бухали дома у общего знакомого – Макса, по какому поводу я и не помню: может день рождения, а может просто потому, что родители Макса съебались на дачу (а хуле, май – самое время садить помидоры и другую хуету). Человек 10 нас было – я, Ваня, Макс и еще какие-то ничем не примечательные общие друзья со своими ничем не запоминающимися пелотками. Все уже изрядно синие, сидим травим какие-то студенческие байки, услышанные в основном от других студентов или спижженные в Интернете, но каждая история, как правило, начиналась так: «Не пизжу, со мной была такая хуйня…» или «А у Лехи вообще пиздец был недавно…». Чем интересен Макс, так это тем, что он может поддержать любой разговор, потому что какую бы историю кто ни рассказал, обязательно такая же или подобная хуета происходила когда-то с ним, и если кто то говорил о том, что замутил с дочкой декана, то Макс отвечал на это, что уже второй месяц поебывает жену ректора; если у кого то в группе есть ебливая девочка, то у Макса вообще все пелотки из группы – валютные проститутки, а он сам, судя по его рассказам, их сутер. Пиздит конечно, но все равно забавно. Еще Макс интересен тем, что постоянно срется со своей подругой и частенько пиздит ее, а наследующий день мирится, говорит, что любит и все дела и так продолжается уже года три, хотя это не имеет никакого отношения к повествованию.
Очередная байка о студенческой жизни от какого-то общего знакомого, Вовы или Ильи, да похуй, о том, как они синие в жопу, зимой пошли за водкой в супермаркет в пуховиках на голое тело и тем самым шокировали покупателей, а потом рассыпали неебато дорогой кофе, за что были отпизжены охранниками супермаркета. По окончании рассказа Вовы-Ильи или как его там все конечно ждут от Макса, что тот пизданет что-то вроде: «Да это хуйня еще, мы вот за гондонами в аптеку с подругой голыми ходили, а потом и еблись там же, в аптеке» или типа того. Но Макс молчит, что очень на него не похоже – то ли уже наебошился и не владеет языком, то ли фантазия иссякла. Минут через 5 Макс снимает футболку и говорит: «Ладно, надо за водкой идти», хотя водки еще много.
За водкой пошли втроем – Макс, я и Ваня, других долбоебов не нашлось. Я в трусах-боксерах и резиновых шлепанцах с кетайского рынка; Ваня - в семейниках, белой майке с пятнами (видимо от пива) и кроссовках, ну а Макс просто в плавках и босиком – ну а хуле, надо же как то перебить историю Вовы-Ильи про поход в супермаркет и сказать ему: «Да это еще хуйня, вот мы…»
Заебись, что на улице ночь и нас в таком виде видят только бездомные собаки и такие же бездомные бомжи. Супермаркетов с «неебато дорогим кофе» поблизости нет, поэтому мы заходим в ближайший круглосуточный павильон на остановке общественного транспорта. Макс долго стучит в закрытое окошко, пока в нем не появляется заспанное ебло продавщицы, и особой радости по поводу нашего присутствия на этом самом ебле почему то не наблюдается, а хуле ж, все хотят спать в три часа ночи.
- Чо надо? – спрашивает невозмутимая продавщица, не удивляясь нашему клоунскому внешнему виду.
- Водки – отвечает ей Макс, швыряет на прилавок несколько смятых купюр, непонятно каким образом оказавшихся у него в руке, - На все. Побыстрее, мы торопимся.
- Какой водки? – спрашивает продавщица
- Нам похуй, нам надо быстрее – водки и че-нибудь запить –
Диалог между Максом и продавщицой длится минут пять, в ходе него продавщица достает какую то водку, потом меняет на другую, потому что по-мнению Макса «Пять озер – хуевая», потом долго ищет «Честерфилд», не находит его, ищет другие сигареты, постоянно выслушивает хамские замечания Макса по поводу того, что «Чё так долго», «Беспонтовый киоск – даже «Честера» нет» и все такое. В итоге, заебавшись слушать Максовские упреки, продавщица говорит:
- Молодые люди, не ебите мне голову, вас тут до хуя ходит, говорите че вам нужно и уебывайте, - на лице у нее ни капли злости, только усталость
- А вы че грубите вообще, не в курсе, что желание клиента – это закон, или работать надоело? - вставляет Макс свое веское слово, важный такой, блять.
- Лицам до 18 спиртное не продаем, - с этими словами продавщица швыряет нам обратно деньги, закрывает перед нашими удивленными ебалами стеклянное окно и уходит куда-то в подсобку, принципиальная оказалась, хуле.
- Тебе че, блять, паспорт показать, овца? – Орет Макс через закрытое окно, а потом, видимо поняв, что паспорт ему достать неоткуда, Макс молча, от злости или досады, хуивознаит, ебошит рукой в стеклянное окно, которое тут же разбивается на много много маленьких осколков. Мы молча и неторопливо выходим из павильона, без сигарет и без водки, но все равно довольные идем в сторону дома, будет что рассказать заждавшимся друзьям, еще и приукрасить, типа: пиздились с охранниками, вон у Макса рука в крови, поранил когда по зубам въебал, наверное.
Мы подходим к подъезду и понимаем, что карманов, в которых могут оказаться ключи от подъездной двери, ни у кого из нас видимо нет, на звонки в домофон никто не открывает. Остается тупо ждать, периодически нажимая номер квартиры на домофоне, вдруг кто и соизволит открыть. Наше тоскливое, но, впрочем, недолгое ожидание, прерывает свет фар, такой уебищный и слепящий, что сразу понимаешь – не к добру, блять, все это. Возле нас тормозит милицейский уазик, из него выходят трое заспанных ментов, которые молча, уебав каждому из нас под дых, видимо в качестве превентивной меры – «Чтоб не выебывались», заталкивают нас в заднюю дверь этого самого уазика, как раз туда где возят алкашей, бомжей и всяких там других нарушителей. В этой будке для троих тесно, что пиздец, самое хуевое начинается, когда уазик трогается с места - оказывается, что в будке не только тесно, но еще, сука и твердо, и острых углов предохуя.
- Не ссыте, - говорю я, - везут в Советский, а там в дежурке мой сосед, так что поставим пару пузырей и все будет заебись, нас еще и обратно с комфортом доставят.
Оптимизма у всех троих поубавилось минут через десять, потому что до райотдела ехать всего пару километров.
- Может в Первомайку? – спрашивает Ваня, имея ввиду соседний, Первомайский отдел милиции.
- С хуя ли? Это Советского территория, - поражаю я всех знанием административно-территориально деления родного города, - просто походу у них еще другие вызовы. Не ссыте, покатают и отпустят.
Дальше минут 20 едем в тишине, слышно только мерное похрапывание Макса, вот же выдержка, блядь, спать когда так трясет и постоянно подкидывает на каких-то колдоебинах.
Машина остановилась неожиданно, мы даже не знали радоваться нам или совсем наоборот. Когда нас выпустили из будки стало очевидно, что везли нас нихуя не в райотдел, ни в Советский, ни даже в Первомайский. Мы стояли на опушке какой-то рощи или лесополосы, рядом не было ни домов, ни людей, ни каких-то других признаков цивилизации, только трое ментов и трое нас.
- Че, блять, герои, сходили в магазин? – говорит один из ментов, видимо старший, потому что самый важный с виду и самый толстый, и без оружия к тому же, а у других двоих «калаши» на ремнях.
- Сходили, ага, - вяло так говорит Макс и зевает, не выспался он, блять.
В ответ на Максовскую неприветливость мент ебнул его наотмашь куда-то в район ебла, удар видимо был неслабым, так как Макс тут же уебался на землю.
- Его нельзя бить, у него сотрясение, - зачем то пизданул я, за что и получил точно такой же удар от мента, но видимо послабже, потому что на ногах я устоял.
- Да ладно, ребята, мы заплатим за стекло, просто ситуация такая… - начал было Ваня «решать вопросы», но договорить не успел, потому что другой мент, самый маленький из троих, уебал ему в грудину прикладом своего «калаша», отбив у Вани всякое желание лезть во «взрослые разговоры».
- Вы че клоуны, думаете мы вас в лес вывезли, чтобы денег с вас снять, - орет старший мент, - ебнем щас и все дела, хуй вас кто здесь найдет.
    Будто в подтверждение слов старшего, маленький мент щелкнул ремешком автомата, который издал довольно неприятный металлический звук. На тот момент мы в душе не ебали с каким звуком отводится затворная рама у АКСУ, поэтому сомневаться в том, что мент действительно «передернул затвор», мы не стали. Понятно, что все это был тупой ментовский юмор и все такое, но на тот момент мы действительно испугались, как говорил мой знакомый, когда рассказывал армейские истории – «очко сжалось – хуй даже иголку просунешь». Про то, что менты так шутят мы поняли довольно скоро по довольной ухмылке старшего мента, которому видимо понравился произведенный эффект, ну и потому еще, что менты сели в свой уазик и съебались по направлению нахуй из лесополосы. Денег с нас не взяли, да у нас их и не было, мятые деньги, предназначенные на покупку водки Макс проебал еще по дороге к подъезду.
    Выйдя из лесополосы и дойдя до дороги мы сориентировались не местности, помогло в этом природное чутье и вышка телецентра, а хуле, не зря у меня третий разряд по туризму. Оказалось, что мы находимся почти на выезде из города, до дома минут 15, если на машине, а если пешком – дохуя. Уже рассветало и на дороге начали появляться первые машины. Попытки остановить какого-нибудь бомбилу или просто попутку ни к чему не привели, что естественно, учитывая наш внешний вид. Один дедуля на разъебанной копейке все-таки остановился и даже почти согласился отвезти меня домой, после моей слезливой истории про тот как менты избили меня, забрали всю одежду и деньги и вывезли в лес, где я чудом спасся. Но после того как из придорожных кустов вышли Ваня и Макс и пошли в сторону машины, дед вдавил педаль газа до отказа, рискуя пробить гнилой пол своей помойки. Я долго материл этих партизанов за то, что они слишком рано вышли, ведь дед не до конца еще был готов к такой встрече.
    Домой мы добирались пешком, точнее бегом, просто бежали вдоль обочины, косили типо под спортсменов ну или там под группу здоровья. Бежали долго, молча, лишь иногда слышались маты босоногого Макса, когда тот наступал на камешки и всякий придорожный хлам. Прохожие от нас шарахались, но нам было похуй, мы очень хотели попасть домой. Самое хуевое было, когда наш маршрут проходил вблизи остановок и других мест, где уже с утра были какие-то люди – дачные бабульки, утренние алкаши и просто люди, которым не повезло работать по выходным. Они просто заебывали нас фразами типо «А Динамо бежит?» или «Привет участникам марафона». В ответ мы просто посылали таких в пизду или на хуй, в зависимости от обстоятельств.
    Домой мы добрались часов в 9 утра и нам даже открыли входную дверь. Рассказывать ничего никому не хотелось. Мы с Ваней пошли допивать водку, а Макс ушел на кухню в очередной раз сраться со своей подругой из-за того, что она «глухая блядь, бухала всю ночь и не слышала домофон». Впрочем, помирились они почти сразу, как всегда.
Больше в нашей жизни подобных ночных прогулок не случалось, потому что мы – люди умные и вынесли из этой истории несколько беспесды важных моментов: во-первых – все зло от баб и водки; во-вторых – менты – пидорасы; в-третьих – трусы с карманами – это заебись.

Tweet