- Я хочу видеть ее лицо.»

Он ее обогнал и заплакал. Ей было не

меньше пятидесяти девяти лет.

Борис Виан. «Пена дней»

Брут влетел в кабинет Парсонса словно вихрь. Без стука, чуть ли не ногой дверь открыл. Широкими шагами подошел к холодильнику, достал бутылку пива «Heineken», открыл ее зубами и за пару глотков опустошил. Затем плюхнулся в огромное кресло и таинственно замолчал. Впрочем, он все эти действия проделал тоже молча, но не так таинственно.

По его многозначительному молчанию Исаак понял, что Бруту есть что рассказать интересного. Но не стал его торопить. Он так же молча поднялся со своего кресла, тоже подошел к холодильнику, тоже достал бутылку «Heineken», открыл ее, естественно, тоже зубами, и выпил. Но только медленно. Маленькими глоточками. Уселся в кресло, закурил и коротко сказал:

- Ну, рассказывай.

- А чего рассказывать-то? – начал валять дурака Брут.

- Если нечего, то и иди на хуй отсюда. – ласково произнес Парсонс. – Работы много.

Брут не обиделся на слова патрона. Такие душевные взаимоотношения были у этих ребят в порядке вещей. Он сделал серьезное лицо и лениво сказал, глядя в сторону:

- Ну, вообще-то есть кое-какие новости.

- «Кое-какие»? – переспросил Исаак. – Это было заметно по тому как ты сюда вошел. Короче, рассказывай.

- Короче, нашел я нужного человека. – начал Брут – Отморозок какой-то. Дурак дураком.

- А зачем нам такой нужен? Дурак? – нежно спросил Исаак.

- Да подожди ты! Дурак, не дурак – какая на хуй разница? Главное, чтобы дело сделал. Так? Но не в этом дело! Дело в том, что они знакомы!!!

- Кто это «они»?

- Ну этот Васька и тот тип, которого я для него нашел! Они знают друг друга!

- Да что ты! – как бы удивился Исаак. – Ну знают друг друга, ну и что? Зачем такие круглые глаза делать?

Вообще-то можно было просто прослушать аудиозапись интересующего разговора, Брут наверняка пришпилил этому знакомцу «жучка» и все записал. Но Исааку было интересно послушать всю эту историю в интерпретации Брута.

- Продолжай. – доброжелательно сказал Исаак.

- Короче, нашел я этого чудика, - продолжил Брут – Педик не педик, мудак не мудак – не поймешь, короче. Странный он какой-то. К тому же, судя по всему, верующий.

- Ну и что, что верующий? Сейчас практически все верующие. Одни мы с тобой нехристи.

- Да нет! Он особый верующий! Типа фанатик религиозный. Можно предположить, что он монах бывший. Или настоящий. Или поп какой-нибудь. А если не монах и не поп, то точно – ебнутый!

- Все мы немножко ебнутые. – философски заметил Исаак.

- Ага. Все. Особенно мы с тобой. – охотно согласился Брут. – Но, вот именно, что «немножко», как ты изволил отметить. А этот не «немножко», этот ебнут подходяще. Постарался парень, ничего не скажешь. Короче, я его подцепил-то на этой теме, типа ты в бога-то веришь? Типа тут одному страдальцу помочь надобно. А он на этой самой теме, видимо, ну типа на религии, крепко подсел – сразу же согласился. Помогу, говорит, где этот страдалец? И от денег отказывается. Прикинь?

- А тот, ну Васька который, - продолжал Брут - к этому времени уже освободился. Типа пизды уже в очередной раз получил и лежит себе на травке, отдыхает. Все ебало в синяках, как в той песне поется. Про Щорса. Ну, я этого типа подталкиваю к Ваське, говорю, мол, иди помоги парню. Тот и пошел.

- Пошел??!!! – ахнул Исаак.

- Ну. Пошел. Куда он денется? Подходит он, стало быть, к Ваське. А тот лежит рожей в траве, плачет. Этот бережно так его за плечико теребит и ласково так говорит, типа, помощь нужна? Типа давай я тебе помогу в чем-нибудь! А Васька этот голову поднимает, смотрит на чудика как хуй на бритву, минуты две смотрел, а потом как заорет: «Стас! Стасичек!». И этот чудик тоже признал Ваську, тоже закричал: «Васька! Васечка!». Только тихо.

- Как это – «тихо закричал»? – не понял Исаак.

- А вот так. Я и сам не понял. Вроде закричал, а вроде тихо. Негромко, короче.

- Значит, чудик твой на монаха похож, странный, зовут Стасом, и с Васькой знаком? – спросил Исаак.

- Точно. А что?

- Да ничего пока. Только сдается мне, что этот Стас и мне знаком тоже. Ну ладно, продолжай.

- Короче, встретились они, узнали друг друга. Обнялись, расцеловались. Очень, блядь, все это было трогательно со стороны наблюдать. Этот Стас помог Ваське на ноги встать, и они пошли к Ваське домой. Васька все по дороге повторял, типа тебя мне сам бог послал, Стасушка, а тот в ответ бубнил, типа истинно так, истинно так. Собака какая! Это же я его послал, а никакой не бог! Ну да фиг с ним! Короче пришли они домой к Ваське.…..

- Постой-ка, - перебил его Исаак. – у тебя запись разговора у него дома есть? Это важно.

- Обижаешь! Конечно есть. – сказал Брут, доставая из кармана диктофон.

- Не обижайся, Саша, но давай этот разговор послушаем в оригинале. Здесь важна каждая деталь.

- Да ну! Какие обиды! – ответил довольно Брут. Ему нравилось когда его называли настоящим именем.

Брут включил магнитофон.

Да, Исаак не ошибся. Из разговора следовало, что этот чудик и был тот самый Стас, монашек Стас, с которым ему довелось однажды путешествовать в купе поезда. Васька тоже тогда же путешествовал в этом же поезде. Вот откуда и были они знакомы.

«Надо же, как тесен мир! – думал Исаак. – Мало того, что мне этот Васька снова на пути попался, проводник Петька объявился, так еще и Стасик нарисовался! Веселенькая будет история!»

Брут и Парсонс внимательно слушали беседу, но пока ничего интересного не говорилось. Нет, интересно, конечно, было, но к обсуждению главного дела они еще не приступали.

Сначала Стасик рассказывал о своих мытарствах и приключениях. Брут и Исаак во время его рассказа несколько раз переглядывались и молча качали головами. Да-а-а, хапнул горюшка паренек, если не врет, конечно.

Стасик не врал.

Он рассказал о своих московских приключениях, о том как познакомился с некой Леночкой, об их совместном бродяжничестве в Москве и Питере, о поездке в монастырь, о жизни в самом монастыре, о своей ссылке, об отшельничестве, о том как его эта Леночка кинула, о бандитах, о путешествии в бочке, обо всем, короче.

Исаак и Брут слушали этот рассказик с нескрываемым интересом. Они и сами были большими мастерами найти себе на жопу приключений, поэтому необычные похождения Стаса находили в их душах живое понимание и неподдельное восхищение. Брут, не в силах сдержать восторг от услышанного, одобрительно щелкал языком, неоднократно приговаривая: «Ну, блин, ну ваще!»

Подслушанный рассказик был, безусловно, любопытным, но самое интересное ожидалось впереди.