В незапамятные времена фотонных ракет на одном астероиде, что летит к планете, которой нет уж на белом свете, жили-были колонист и колонистка. Родился у них сын Иван, по фамилии Буран.
Качает мать его, качает - никак укачать не может. Сошла мать с лица, позвала отца:
- Пойди сам, не барин, чай – свово сына покачай!
Отец посадил сына в центрифугу, запустил ее по кругу, центрифуга наяривает, а он в микрофон приговаривает:
- Спи сынок, спи любимый! Вырастешь большой, сосватаешь за себя Ненаглядную Василису – трех планет красу, до луны косу.
Заснул Иван Буран крепким сном. Крутится центрифуга, растет он не по дням, а по часам. Через девять суток лопнула центрифуга. Вышел из нее выросший Иван Буран и говорит:
- Прощай, батюшка, поеду я Василису искать, себе в жены ее сватать.
- Что ты, Иван, куда поедешь? Ты всего девять суток как народился! Сдурел?
- Отпустишь – поеду, и не отпустишь – поеду.
Посмотрел отец на окрепшего сына, улыбнулся:
- Ну, поезжай – что с тобой сделаешь!
Дали ему матушка с батюшкой денег на дорогу да еды немного. Вышел из дому Иван Буран и пошел себе искать корабль настоящий, для пути дальнего подходящий. Отошел от жилой капсулы, дошел до летного поля, глядь: на краю его в старомодном скафандре сидит старик-пилот. Всю Галактику облетел, все видал, чего хотел - везде заправлялся, ничему не удивлялся. Спрашивает он Ивана:
- Почто ты, молодец, пришел на летное поле? Воли ищешь али неволи?
- Иду я, дедушка, по своей воле, ищу богатырской доли. Был я в малых летах, в родных местах крутил меня батюшка в центрифуге, мотор хрипел с натуги, сулил за меня высватать Ненаглядную Василису – трех планет красу, до луны косу.
- Хорошо, молодец. Только без корабля тебе не добраться: Василису искать – не по астероиду шагать… Далеко она живет, не всякий найдет, редко кто дойдет.
- А как далеко?
- На планете золотой, что рядом с черною дырой, где солнце остывшее рядом с солнцем горячим кружится.
- Как быть-то мне? Нет у меня корабля быстрого, нет и доспеха лучистого! Не видать мне золотой планеты, не найти мне Василису до конца света...
- Не грусти, добрый молодец. Бери ты мой корабль - Жар, подарок друга моего старого, друга верного.
- Спасибо на добром слове, дедушка!
Иван Буран вошел в корабль, люк задраил – только его и видели.
Летит далёким-далеко; звезда звезду сменяет, грусть тоску нагоняет; астероиды летят, льдом сквозь звездну пыль блестят; глядь – на одном астероиде капсула жилая, что твоя база большая.
Подлетел Иван к базе, глядит – у нее два шлюза. Спереди механический, сзади – автоматический.
Говорит Иван Буран базе:
- А ну база, именем звездного газа - стань к планете задом, ко мне передом!
Повернулась база вкруг себя три раза. Вот так чудо бывает на свете! Стала автоматическим шлюзом к Ивану, механическим – к планете.
А Иван Буран пристыковался к автоматическому шлюзу, прикрыл заслонкой дюзу, сам айда в кессон да дальше – баюкать свой сон. А там, в анабиозе, в криогенном морозе – Баба-Эго – волосы из снега.
Закричала Баба-Эго громким голосом, затрясла белым волосом:
- Ах, ты такой-сякой! Обычная стыковка не по тебе, щас как там по раскатанной губе!
А Иван не растерялся, за словом в карман не полез:
- Ладно бабушка, не бранись! Корабль можно перестыковать – надо его только отстыковать, стык к стыку пристыковать, а затем – перевыстыковать.
Подивилась Баба-Эго, успокоилась:
- Ну, добрый молодец, не страшись, к моей крио-камере садись, а я стану спрашивать: ты жив-ли здоров, из каких миров?
- Эх бабушка! Ты бы прежде накормила, напоила, кислородные бы фильтры сменила, а потом бы уж и вести спрашивала; видишь – человек с дороги, без подков магнитных ноги, три парсека не ел, от голода как снег бел.
Ну, Баба-Эго слышит умную речь, тотчас достает Чудо-печь, Ивана Бурана прекратила стращать, принялась угощать.
Он наелся, напился, в крио-капсулу свалился. Баба-Эго не спрашивает, он ей сам все рассказывает:
- Был я в малых летах, в родных местах крутил меня батюшка в центрифуге, мотор хрипел с натуги, сулил за меня высватать Ненаглядную Василису – трех планет красу, до луны косу. Сделай милость, бабушка, скажи, где живет Василиса и как до нее долететь.
- Я и сама, Иван Буран, точно не ведаю, где твоя Василиса. Вот уже третью тысячу лет доживаю, знаю только что у вселенной с краю, на планете золотой, рядом с черною дырой, где солнце остывшее рядом с солнцем горячим кружится. А вот координат не слыхивала. Ну да спи, усни; за-утро свяжусь со своими ответчиками, с компьютерами-советчиками, может, из них кто и знает.
Как второй оборот астероида пошел, встала старуха раненько, смыла с себя пуд грязи, и пошла с Иваном Бураном в пост связи. Дала позывные:
- Все гуманоиды и нелюди-андроиды, на связь!
Затрещал эфир, отозвался весь мир. Спрашивает старуха:
- Где живет Василиса Ненаглядная – трех планет краса, до луны коса? Быстро дайте мне ребята вы ее координаты!
Отвечают гуманоиды и роботы-андроиды в один голос:
- Видом не видывали, слыхом не слыхивали.
Дала Баба-Эго другие позывные:
- НегуманоидЫ - из-под земли, из-под воды! На связь!
Затрещал эфир, отозвался весь мир. В один голос отвечает:
- Видом не видывали, слыхом не слыхивали.
И в третий раз Баба-Эго дала позывные:
- Роботы железные, в работе полезные! На связь!
Затрещал эфир, отозвался весь мир. В один голос отвечает:
- Видом не видывали, слыхом не слыхивали.
- Ну, говорит Баба Эго – больше некого спрашивать. Взяла за руку Ивана Бурана, повела от экрана.
Только поднялись – тень экран закрыла. То отозвалась Могол-Птица – пошла печататься координат страница.
- Ах ты, птица-Могол, где была, где летала, отчего запоздала?
- Торговать летала, Василису Ненаглядную видала. В плену она у царя Кощея Бессменного – злодея отменного.
- Вот это мне и надобно! Сослужи мне службу верою-правдою: лети прямо, проводи туда Ивана Бурана!
Птица крылом железным махнула - на Ивана взгляд метнула. Глянулся Иван Птице Могол, лицом светел, духом весел.
- Хорошо бабушка - провожу Ивана через скопления звездного тумана. Только молодец давай - от меня не отставай. Летим мы в место лихое - чую, не будет теперь нам покоя!
Полетел Иван Буран за Могол-птицей. И надо ж – случилась такая небылица: тридцать и еще три парсека летела птица, вылетела к планете золотой, что рядом с черною дырой, рядом с двумя солнцами – одним потухшим, а одним горячим.
Пала она наземь, оборотилась Девой Железной, и говорит:
- Вот город золотой, где Василиса Ненаглядная в плену сидит. Пойдем, провожу тебя к ней.
Пошли они с Иваном Бураном в город, и только вошли, а стража как накинется на Железную Деву-Могола, и давай ее магнитными цепями вязать. Дева молчит, ничего не говорит. Потащили на центральную площадь, хотят на части ее лазером резать.
Иван удивился и спрашивает:
- За что, - говорит, - вы ее порешить хотите?
- А за то, говорят, - что задолжала она нашему правителю Кощею десять тысяч, да в срок не выплатила.
А палач уж и лазер огромный запалил.
Жалко стало Ивану Бурану Железную Деву. Заплатил он выкуп и пошел прочь. Вдруг бежит за ним Могол - Дева Железная и кричит ему:
- Спасибо, Иван Буран, буду я тебе служить и дальше верой и правдою.
- Ну, двум смертям не бывать, а одной не миновать - пойдем вместе Василису добывать.
Идут по городу, видят – две башни стоят высокие. Одна в пятьсот этажей, другая – в цельну тысячу. Тучи их верхушки закрывают, у подножия – охраны тьма-тьмущая. В той, что пониже – Василиса Ненаглядная в плену сидит. В той, что повыше – Царь Кощей Бессменный, злодей отменный.
В ту пору подошла Василиса к окну своей башни высокой. Увидели они с Иваном Бураном друг друга, и с первого взгляда влюбились без памяти.
Вдруг прилетают со всех сторон корабли: наехало тридцать принцев с тридцати планет и три графа-андроида с отдаленного астероида Василису Ненаглядную сватать, и ну над Иваном Бураном насмехаться:
- Ах ты, астероидный невежда! Гляньте, что на нем за одежда! По тебе ли такая красавица? Маловата, дружок, твоя палица! Ты не стоишь и мизинного ее пальчика, не полюбит она слабого мальчика!
Стали к нему со всех сторон подступать да невесту отбивать. Царь Кощей на балкон своей башни в тысячу этажей вышел, стоит Василисой любуется, да усмехается - как народ внизу друг с дружкой хается.
Не стерпел Иван Буран: достал лазерный наган – и давай стрелять, женихов разгонять! Махнул рукой – стала улица, махнул другой – переулочек. Ахнул Кощей, охрану начал звать.
Тут железная дева Могол схватила красавицу за правую руку, посадила себе на шею, ухватила Ивана Бурана за левое плечо, посадила позади девицы, и полетели они из города во все крылья к кораблю своему – Жару. Только взлетели с планеты золотой – за ними погоня. Летят тридцать женихов, да за ними еще тридцать кораблей погони, Кощеем посланной. И самыми последними летят три графа-андроида с отдаленного астероида.
Нагоняют – не уйти Бурану с Василисой.
Птица Могол выдернула перо железное из своего левого крыла, кинула его – встал за ними пояс астероидов. Приотстала погоня.
Скоро видят – опять нагоняют их.
Птица Могол выдернула перо огненное из своего правого крыла, кинула его – разлетелись во все стороны протуберанцы огненные. Опять приотстала погоня.
Обернулась Василиса, видит – опять нагоняют их. Птица Могол вздохнула тяжело, и молвит:
- Летите дальше, а я назад ворочусь, перья свои подберу.
Стала ее Василиса Ненаглядная упрашивать:
- Не оставляй нас, птица-Могол, перья твои заново вырастут!
А в ответ:
- Никак нельзя, Ненаглядная Василиса! Моим перьям цены нет: с левого крыла планеты падают, с правого – звезды зажигаются! Не годится им без дела по всему млечному пути летать!
Повернулась птица Могол назад, повстречала великую погоню. Всех перебила, крыльями побила, клювом посекла, когтями подрала. Только три графа-андроида с отдаленного астероида к царю Кощею и воротилися. Нагнала птица Могол Ивана Бурана, летит сзади - от усталости голову опустила.
- Собрала ли перья свои, птица-Могол?
- Собрала, Иван.
Летели-летели – кончилось горючее в корабле-Жаре. Приземлились на планете спокойной, птица Могол о землю грянулась и стала девою стройной. Пошла она горючее искать, Василиса Ненаглядная на траву прилегла отдохнуть, а Иван Буран на карауле стоит.
Стоял-стоял Иван, утомился, начало клонить его в сон; присел он рядом с Василисой, прислонился к опоре корабля, да и заснул сном богатырским.
Тут, откуда ни возьмись, налетел сам Кощей Бессменный, унес Василису, только ленточку из косы на земле оставил.
На заре проснулся Иван Буран, видит: нет Василисы, только ленточка на земле лежит. Стал Иван горько плакать, рыдать, кручиниться. Тут Дева Железная пришла и спрашивает:
- О чем ты, Иван Буран, плачешь, слезы льешь?
- Как мне не плакать? Кто-то унес Василису мою.
- Как же ты на карауле стоял?
- Стоял, да вот сон меня сморил…
- Ну, после драки кулаками не машут. Знаю я, кто это сделал – Кощей Бессменный. Чтобы его одолеть, нам его смерть нужно искать. А смерть его – в черном сервере, сервер – в силовом коконе, кокон тот в хвосте кометы, а та комета на краю света вкруг звезды горячей летит.
Погоревал Иван Буран, покручинился, и полетели они с птицей Могол смерть Кощееву искать.
Долго ли, коротко ли летели – на планету остывшую сели. Идут, глядят в небо, ищут топлива и хлеба. Глядь – в небо высокой стеной поднялся корабль ледяной! Стоит, в дорогу собирается, холода набирается.
Иван берет у Девы Железной ключ на семнадцать, и давай к кораблю подбираться. Дай, думает, разберу его на запчасти, делу на пользу, себе на счастье. Гайку первую срывает - корабль его по имени называет!
- Не губи меня, Иван Буран! Я тебе еще пригожусь!
Подивился Иван Буран, сунул ключ к себе в карман. Полетели они дальше.
Летят в звездной пыли – от холода почти застыли. Глядят: в тени кольца планеты светит дюза ракеты. Подлетели поближе и дивятся – корабль-робот вытянул хобот, астероид ловит, на руду его готовит.
Иван глядит, дивится, думает – авось пригодится! Дал птице Могол ключ на двадцать, та давай к кораблю подбираться. Дай, думают, разберем его на запчасти, делу на пользу, себе на счастье. Гайку первую срывают - корабль их по имени называет!
- Птица Могол и Иван Буран – я робот-ловец из дальних стран! Не губите, на волю отпустите – я вам еще пригожусь!
Опять Иван подивился. Не стали робота разбирать, полетели дальше смерть Кощееву искать!
Долго ли летели, коротко – сели перекусить на орбитальной базе, что у планеты в теневой фазе. Только стол накрыли, тут у Девы Железной сирены взвыли. Глядят – под столом сидит, глазами глядит – сам не мал не высок, не худ не широк, не человек, не андроид – какой-то негуманоид. Руками покрутил, к ноге Девы лазер привинтил. Та его схватила, чуть напополам не разрубила.
- Пожалей меня, Иван Буран – говорит не человек, не андроид – странный негуманоид. Я Болт Золотые Руки, маюсь со скуки. Скучно мне жить на свете, и на этой данной планете. Из мира в мир летаю, устройства изобретаю! Только все, что мой ум изобретает, мне сразу же надоедает – так и хожу неприкаянный, изобретатель отчаянный… Отпусти меня, я тебе еще пригожусь!
В третий раз Иван подивился. Отпустили Болта на все четыре координаты. Дальше полетели.
И вот подлетели они к звезде яркой, что светит лучами жарко. И где-то вкруг той звезды летит комета – добела звездой разогрета.
Иван Буран на «Жаре» к ней полетел, да чуть живьем не сгорел. Закручинился, не знает как к звезде подлететь.
Тут открылся портал временной, а оттуда вылетает корабль ледяной! Говорит Ивану:
- Сослужу службу верную тебе, Иван. Садись в мою рубку, долетим до звезды за минутку!
Летят они внутри ледяного корабля прямо к звезде. Снаружи – жар жаркий, пламень яркий, а внутри – благодать и прохлада, будто так и надо. Только тает корабль от жара, времени остается мало.
- Горячо, Иван Буран, - молвит корабль, - Сослужу службу тебе, даже если скоро и погибну я. Ищи быстрее свою комету – терпеть жар уж силы нету.
И тут видит Иван ту комету - летит она рядом с солнцем, и хвост у нее на три тысячи километров растянулся. Где искать кокон силовой? Ума не приложит.
Вдруг откуда не возьмись робот-корабль вылетает рядом с кометой и ныряет в ее хвост, как пароход под мост. Подлетает он к Ивану Бурану, дает ему силовой кокон и говорит:
- Сослужил я тебе службу, Иван Буран – вот тебе кокон силовой с сервером черным. Прощай.
Улетели они с ледяным кораблем от звезды, поблагодарили его, попрощались. Сели с Моголом на планету ближнюю, голову ломают, как же им кокон разбить. Ничего не выходит.
Тут подходит к ним Болт Золотые-Руки, тот что мается со скуки, берет кокон и мигом снимает с него защиту.
- Иван Буран, - молвит Болт Золотые-Руки, - сослужил я тебе службу верную, пойду я дальше, наверное.
- Спасибо тебе, друг любезный, робот людям всем полезный – иди работай себе на славу и людям на забаву, - поблагодарили его Иван Буран и Могол – Дева Железная, и полетели на золотую планету, Кощея сживать со свету.
Прилетели туда, ворвались в башню в тысячу этажей. Пришли рано – разогнали всю охрану. Иван Буран положил кокон с черным сервером за пазуху, и пошли они с Девой Железной прямо к Кощею Бессменному в палаты, за мученья свои спросить с него платы. А Кощей их встретил – еле заметил. На троне сидит, голосом гудит. За руку Василису держит. Рассмеялся:
- Пришел ты, червяк, со мной тягаться за Василису Ненаглядную, да видно не знаешь ты, что убить нельзя меня – смерть моя в черном сервере, сервер тот в силовом коконе, кокон тот в хвосте кометы, а комета вокруг звезды горячей вертится. За смертью своей ты пришел сюда, человек.
Вынул Иван Буран кокон, показал Кощею.
У Кощея свет в глазах помутился; тотчас он на колени встал, в ноги Ивану поклонился.
- Пощади меня, Иван Буран – ради моих малых детушек, за-ради моих родимых кощейчиков!
Смутился Иван, хотел уж пожалеть Кощея. Да тут Дева Железная выхватила кокон из рук Ивана, да грянула черный сервер о пол, да еще и ногой припечатала:
- Не злобствовать боле тебе, был твой век, да весь вышел!
Разлетелся Кощей на черное облачко, облачко то развеялось на серый дым, а дым серый золой белой осыпался. Подул ветер в окно башни – развеял пепел по свету. Дрогнула тут башня, начала падать. Дева Железная схватила Ивана и Василису и кинулась в окно, обернувшись птицей. Только вылетели они – рухнула башня, кончилось царство Кощеево.
Постояли у развалин башни Иван Буран, Василиса и Могол-Птица, и решили быстрее домой возвратиться. Иван в Василисе души не чает, а та каждый его взгляд привечает. Полетели вдоль Пути Млечного до пункта конечного - к астероиду родному, к милому отчему дому.
Иван Василису впереди мчит, Птица-Могол позади летит. Летят со скоростью света, глядь - красная планета. Обронила Птица два пера, повернула вспять крыла. Перья подбирает, ее сердце замирает - как петлей сдавлена шея - слышит она проклятье Кощея:
- Не видать счастья Ивану, я концом его счастья стану! Как приедет Иван домой, станет сразу неживой - пилот старый лазер уронит - Иван перед смертью даже не застонет. От кого он это узнает, тот по колено камнем станет.
Птица-Могол Ивана догоняет, на ладонь ему слезу роняет. Иван Птицу вопрошает:
- Могол-Могол, с чего ж ты плакать стала?
Та глаза закрывает, ему отвечает:
- Пыль звездная в глаз попала...
Летят они дальше скоростью света, глядь - зеленая планета. Обронила Птица два пера, повернула вспять крыла. Перья подбирает, ее сердце замирает - как петлей сдавлена шея - слышит опять проклятье Кощея:
- Не видать счастья Ивану, я концом его счастья стану! Как приедет Иван домой, станет сразу неживой - к центрифуге подойдет, его током и убьет. От кого он это узнает, тот по пояс камнем станет.
Птица-Могол Ивана догоняет, на ладонь ему слезу роняет. Иван Птицу вопрошает:
- Могол-Могол, с чего ж ты плакать стала?
Та глаза закрывает, ему отвечает:
- Пыль звездная в глаз попала...
Летят дальше со скоростью света, глядь - синяя планета. Обронила Птица два пера, повернула вспять крыла. Перья подбирает, ее сердце замирает - как петлей сдавлена шея - слышит третье проклятье Кощея:
- Не видать счастья Ивану, я концом его счастья стану! Как приедет Иван домой, станет сразу неживой - выпьет воды ледяной из-под крана, откроется в груди страшная рана. От кого он это узнает, тот целиком камнем станет.
Птица-Могол Ивана догоняет, на ладонь ему слезу роняет. Иван Птицу вопрошает:
- Могол-Могол, с чего ж ты плакать стала?
Та глаза закрывает, ему отвечает:
- Пыль звездная в глаз попала...
Прилетел домой Иван Буран - вернулся живой из дальних стран. Птица Могол об землю грянулась и стала Девой Железной. Спускаются по трапу на летное поле, Дева Железная, их целуя, глаголит:
- Люб ты мне, Иван, люба ты мне Василиса. Свадьбу играйте, и меня добром вспоминайте! А мне видно, и не жить уж больше...
Дивятся Иван и Василиса-девица - с чего кручинится их добрая Птица. Идут по родному приволью к родителям на подворье. Глядь - у космопорта ворот сидит тот самый старый пилот. В небо из лазера стреляет, звездных птиц разгоняет. Только хотел Иван ему слово молвить - схватила Дева Железная его лазер, и напополам сломала. И видно, показалось ей этого мала - взяла она пилота, затолкала в космопорта ворота.
Иван Буран огорчился - аж за сердце схватился.
- Что ж ты, Дева, сдурела? Почто пилота обижаешь без дела?
А Дева Железная молчит молчком, на пилота смотрит волчком.
Пришли к дому, к родительскому крову. Отец Ивана обнимает, мать плачет, причитает. Василиса улыбнулась - родителям приглянулась. Стали готовить свадьбу хмельную, заказали пищу земную.
В то время решил Иван показать своей подруге, как он в детстве рос в центрифуге. Только хотел подойти к колыбели - Птицы Могол крыла засвистели. Перо стальное крышу пробило, в центрифуге мотор загубило. Застыл Иван от испуга и шока - а в центрифуге уж нет больше тока.
Иван Буран огорчился - аж за сердце схватился.
- Что ж ты, Дева, сдурела? Почто творишь разбойное дело?
А Дева Железная молчит молчком, на центрифугу смотрит волчком.
Сыграли свадьбу Василиса с Иваном - был там и я гостем желанным и званым. Только Дева Железная сидит печальна - гнетет ее кощеева тайна. Тут не кончается на том наша сказка - осталась ведь у Птицы Могол третья опаска.
Как-то утром встал Иван рано, и решил воды попить из-под крана. Воду в кране открывает - Дева Железная крылом кран срубает.
Иван Буран вконец осердился - забыл кем он был и где он родился.
- Что ж ты, Дева, сдурела? Меня зарубить захотела? Уходи с глаз моих долой - видеть тебя не хочу, покуда живой!
Тут не стерпела Железная Дева - слезы стальные льет неумело:
- Не гони меня, Иван прочь, а роди ты себе сына и дочь. Живите долгие годы в покое - расскажу тебе о кощеевом слове.
Рассказывает о первом проклятье - по колено каменеет ее платье. Рассказывает о втором, как умеет - по пояс она каменеет. Расскзывает о третьей опаске - каменеют Девы Железной глазки.
Горько Иван рыдает, Деву Железную вспоминает. Плачет Василиса навзрыд - под небом звездным Дева-Камень стоит. Горюют родители Ивана, не заживает сердечная рана.
Проходит сорок недель - из камня доносится птичья трель. Сына и дочь родила Василиса Ивану - залечила счастьем душевную рану!

Как сын и дочь рождаются, тут из камня Птица Могол возрождается! Взлетела к звездам Могол-Птица - кончилась наша небылица!

Tweet