Начало: http://udaff.com/authors/roman_radchenko/

Женщина дрожала, полными страха глазами взирая на обезумевшего сына.

- Виталя, Виталя… - запричитала она. – Ну что ты сердишься, не сердись!.. Я же хотела, как лучше…

Она присела на край табуретки, держа ушибленный слабыми, но очень злыми мальчишечьими руками бок и тихо, горько заплакала. У Виталика сердце разрывалось, но инкуб не знал жалости. Сама напросилась, джинн не собирался безропотно терпеть побои.

- Я жрать хочу, - ледяным тоном повторил он, но мать продолжала рыдать. Так и не дождавшись ответа, инкуб пошел шарить по полкам и холодильнику. Нашел яблоко, колбасу и хлеб. Отломав себе достаточные куски, джинн удалился в спальню. Плевать на всех баб, которые так любят давить на жалость. Небось, справься сейчас она с сыном, не убивалась бы и не рыдала. Покопавшись в памяти, джинн с омерзением обнаружил: обычно мать могла ударить Виталика любым попавшимся под руку предметом, просто от плохого настроения.

Отныне такого не будет.

Плюнув на все горести родительницы, инкуб потащился в комнату Виталика. С понимающей улыбкой обежал взглядом окружающий легкий беспорядок. Взгляд остановился на центральной детали комнаты: компьютер, разумеется, да еще и с доступом к сети. Тут Виталик и проводил практически все свободное от школы и придирок матери время. Конечно, та сильно ограничивала время его путешествия по виртуальным пространствам, и тогда Виталик просто играл или копался в различных занятных программках.

Инкуб плюхнулся на знакомый телу стул и запустил разумную машину. Чуть порыскав непосредственно на винчестере компьютера, джинн ринулся в сеть. У матери Виталика разрешения он, разумеется, выспрашивать не собирался. Инкуб вообще никогда ни в чем ни у кого не спрашивал позволения. Личная свобода воли – это и было сущностью инкуба, его призрачной плотью.

Защелкав по страницам, джинн то и дело сверялся с памятью Виталика, где и чего он может ожидать в этом необычном месте. Вообще, для инкуба интернет являлся новинкой – Семен этим симулятором реальности интересовался мало, а до Семена сеть еще не имела такой популярности.

Джинн быстро открывал чаты, форумы, тут же легко завязывал знакомства и разрывал их, нигде серьезно не застаиваясь. Вскоре выяснилось: хоть Виталик и понимал кое-что в интернете, он пользовался лишь незначительной частью этого мира воистину безграничных возможностей. Уже через десять минут у джинна было открыто семь окошек, где он параллельно вел беседу с совершенно разными людьми на диаметрально противоположных уровнях. Например, на одном форуме он дискутировал со знающим математиком, то и дело вставляя узкопрофильные словечки, на другом же под видом молодой девушки полоскал мозги сразу трем истекающим похотью обезьянам.

Через пятнадцать минут джинн взаимодействовал в сети с такой скоростью и отдачей, с какой самому Виталику уже не придется никогда в жизни. Джинн использовал навык скоропечатания одного его носителя, женщины машинистки – память хранила навыки надежно.

Краем глаза инкуб заметил открывающиеся двери, но поворачивать голову и отрываться от деятельности не стал. Мать Виталика того не стоила.

Она постояла в проеме около двух минут, и похоже, серьезно полагала, что о ее появлении не подозревают. Наконец она патетически вздохнула, очевидно рассчитывая преподнести сюрприз, и тоном телевизионной Хуаны выдала:

- Из-за твоих выкрутасов, Виталик, я так сильно ударилась о скалку!

Инкуб даже оторвал взгляд он монитора.

- Не понял.

- Смотри! Тут будут синяки, ты меня так расстроил, у меня все потемнело в глазах, я так сильно ударилась, а ты даже не спросил, как я себя чувствую!

Джинн переваривал услышанное. Нет, он, конечно, понял, что мать Виталика немного не в себе, но чтобы до потери контакта с реальностью…

- Это не ты сама ударилась, это я тебя ударил. И синяков не будет, у меня не так много сил.

- Ты еще смеешься! Ты рад, что мне плохо? Такой вот у меня неблагодарный сын, выходит?! Я же ночами…

- Мама, иди нахуй.

- Бесстыдник! – прошипела та напоследок, и оборвав тираду, действительно скрылась из виду, хлопнув дверью.

Тем лучше. Тощие ноги Виталика держали слабо, поэтому инкубу было лень вставать, чтобы запереть за ней комнату. А запирать приходилось – если мать шла мимо, то останавливалась и начинала распекать Виталика. Так происходило всегда. Но если дверь была заперта, мать преспокойно проходила дальше – она полоскала мозги сыну, только когда он попадался ей визуально.

Инкуб осматривался в любимом виталькином чате, когда там появился странный пользователь.

Вообще, в этом чате сложилась забавная структура. Несколько прыщавых подростков, завсегдатаев ресурса, объединились, чтобы группой всячески давить новеньких. Ник-неймы у группы были соответствующие: «Крутой», «Бык», «Relaxx»» и тому подобное. Виталик имел аккаунт на «Черного». Большинство этих ребят плели байки, дескать, они и в жизни состоявшиеся взрослые мужики, даже позиционировали себя как бандиты. Виталик тоже составил себе подобную нелепую историю, дескать «отсидел два срока, все бабы стелятся, а на дискотеке вчера зарезал одного». Что самое забавное, Виталик действительно верил, что находится в кругу взрослых мужчин-криминалов, хотя элементарная логика, хотя бы собственный пример легко вывела бы правду на свет. Но для школьника этот чат был эмоциональным стержнем переходного периода жизни, и сейчас, когда инкуб разъяснил носителю реальное положение вещей, тот оказался полностью деморализован. Романтическая мечта на поверку оказалась той же занюханной дырой, что и окружала его в реальном мире.

Но инкуба не слишком интересовали подростковые сопли, он почуял необычного собеседника. «жывотнае» подписался новенький.

жывотнае: «Привет, детишки»
Relaxx: «жывотнае, ты чего здесь забыл урод? здесь тебе детишек нет»
жывотнае: «Relaxx, Да, я именно к тебе обращаюсь, мальчик.»
Relaxx: «жывотнае, ты че ахуел фары врубай олень!!!!!!!!!»
жывотнае: «Relaxx, Ой, что бы тебе сказала мамочка, если бы слышала такое?»
Бык: «жывотнае, вали с этого чата урот тут все серьезно. таких смешных тут в жопу ебали иебут»
жывотнае: «Бык, Мальчик, я не с тобой, а уже с твоим другом говорю. Помолчи, пока попросят, хорошо? После расскажешь, как тебя обижают сверстники из ПТУ.
Черный: «жывотнае, Мальчик, а ты сам кто такой, что так разговариваешь?»
жывотнае: «Черный, Кто я такой, мальчик, тебе знать не велено. Можешь спать начать плохо и в штанишки писаться. Опять же, мама заругает.»
Черный: «жывотнае, У меня нет мамы и не было никогда, мальчик. То есть, у меня много мам, на самом деле. Ты столько и людей не видел, сколько у меня было мам.»
жывотнае: «Черный, Ну-ка, подробнее.»
Relaxx: «жывотнае, ты че сукаблясукабля мразь что ты пра мою мать сказал. моя мать зона внатури я тибя паймаю тибе канецвсе всеты труп мались»
Черный: «жывотнае, Давай ты лучше.»
жывотнае: «Черный, Что ты слышал об одержимости? О духах, которые ходят из тела в тело?»
Бык: «Relaxx, харошо сказал санямачить гада надо. черный чета так быстро пичатает общаетса с оленем опускается»

Джинн резко откинулся на спинку стула, пытливо всматриваясь в строки. Пожалуйста, еще один инкуб.

Инкубы, конечно, тянулись друг к другу, как равные индивидуальности в потоке серой людской массы, но встречи ифритов всегда кончались гибелью одного из них. Они словно пауки охотились друг на друга, чтобы вытянуть духовную сущность из менее опытного.

Черный: «жывотнае, Слышал, допустим. А ты не боишься?»
жывотнае: «Черный, Давай встретимся. Может, ты окажешься сильнее. Наверное, я давно инкубов не встречала, мне уже все равно.»

Ага, ага, сейчас же тебе прямо и поверили, думал ифрит, поспешно выдергивая шнур компьютера из розетки. Никакой инкуб не решится идти на контакт, если он действительно слаб. Тот, кто сидел под ником «жывотнае», был мощным противником и знал свои силы. Даже под конец отозвался как женщина, заподозрив очевидно, в каком носителе находится собеседник. Конечно, Виталька был бы только рад контакту с «одинокой-грустной».

Сам же виталькин инкуб не питал иллюзий относительно собственных сил. Он был слабым джинном и встреча с себе подобным почти наверняка означала бы для него гибель. Шутка ли, ему даже не удавалось контролировать процесс путешествия по телам – признак уровня заметно ниже среднего для ифрита.

Впрочем, в инет инкуб возвращаться не собирался, и вряд ли виртуальному собеседнику из чата удастся его вычислить.

В коридоре хлопнула входная дверь, и инкуб насторожился. Однако Виталька тотчас успокоил джинна – то была старшая сестра. Тогда инкуб обратил на носителя внимание, и заметил интересное: парень был обрадован ее приходу. Что же, все ясно, родственные сопли…

И тут ифрит натолкнулся на интересное воспоминание – матери нет дома, а они с сестрой (да, Ольга, на два года старше) борются на диване. Инкуб стал сканировать память внимательнее, тут возникали какие-то странности. Раньше они регулярно возились, Ольга по поводу и без повода применяла против брата силу. В детстве то были легкие тычки, потом пошли какие-то захваты, зажимы… Постепенно оба взрослели, Ольга, естественно, оформилась раньше, и на каком-то периоде борьба стала приносить Виталику странное удовольствие. Иногда он сам провоцировал сестру, благо в любое время была готова его… готова…

Всплыла картинка годовалой давности: Ольга сидит на нем, коленом прижимает виталькино лицо и в запале смеется.

Инкуб разом ощутил шевеление ниже живота. Так как заняться все равно было нечем, он вышел из комнаты к сестре.

- Привет, дурочка, - вырвалось из уст дежурное приветствие.

Инкуб внимательно оглядел фигуру восемнадцатилетней девушки. Очень недурна, парни уже бегают за ней и назначают свидания. Но ведь младший брат – это совсем другое, верно?

- Привет, лох.

Ольга отправилась в комнату к матери, получила там свою долю взбучки по какому-то надуманному поводу, затем пошла на кухню – искать, что поесть.

Все это время инкуб крутился поблизости. Сам Виталик привык с неясной тоской вспоминать их игры, но на серьезную провокацию, разумеется, не решался. Даже сейчас он страшно юлил внутри, старался отвести глаза в сторону – ну, как вообще можно смотреть на девушку, да еще и выдерживать ее брошенный навстречу вопросительный взгляд? Но инкуб глядел пылающим взором прямо, он не видел повода отворачиваться.

- Чего ходишь за мной? – по-обычному грубовато бросила сестра.

- Просто, - по возможности миролюбиво улыбнулся джинн.

- Поулыбайся мне… - бессознательно пробормотала та.

Ольга заглянула в одну, другую кастрюли – и отправилась в свою комнату переодеваться. Разумеется, инкуб, подогреваемый эротическими эмоциями Виталика, отправился следом.

Сестра без всякого стеснения стянула колготки и блузку. Теперь она осталась в лифчике и юбке.

- Чего глазеешь? Что-то натворил опять?..

Инкуб плюхнулся в кресло напротив, лихорадочно размышляя, как бы ловчее перейти к действиям.

- Ты – прыщавая! – выскочило из памяти привычное Виталькино оскорбление.

- Ты че?.. – моментально взбеленилась Ольга, прекращая возиться с одеждой. – С дуба рухнул? Ща добазаришься…

Решив, видно, что авторитет ее не попран, девушка снова отвернулась, потеряв к брату интерес.

Но только инкуба волновал совсем не авторитет сестры Виталика.

- Ты толстая и глупая! – джинн ехидно засмеялся.

Как и любая женщина, Ольга сильно комплексовала по поводу мнимого недостатка – излишнего веса. В порыве раздражения Виталик иногда так называл сестру.

Ольга моментально взъярилась.

- Ты че, а?! – она подскочила к брату и толкнула его в плечо. Сейчас слова Виталика вызвали в ней гнев. Инкуб сию секунду начал гримасничать и беззлобно, даже покорно хихикать, смягчая сестру. Чуть поглядев на него, Ольга с легким весельем ухмыльнулась:

- Сам прыщавый лох.

Она уже отворачивалась, когда джинн переборол в себе виталькину робость, наклонился – и небольно, играючи ущипнул сестру за ногу, чуть запустив руку под юбку.

- Ах, ты так!

Ольга схватила более легкого брата и стащила с кресла. Инкуб смеялся и вполсилы сопротивлялся. Но тело Витальки уже реагировало, кровь побежала по венам совсем не от запала сражения.

Сначала они боролись на руках, хватали друг друга за плечи. Но тут джинн повалился на пол, увлекая за собой и Ольгу. Сей же миг сестра воспользовалась удобным стратегическим положением и села ему на грудь сверху. Инкуб смеялся и ерзал, сквозь рубашку ощущая ольгино влагалище. Набухшее влагалище.

Конечно, сестра была сильнее и скоро ногами прижала руки Витальки к его туловищу. Она раскраснелась и тяжело дышала, глядела прямо на брата – глаза блестели, и джинн узнавал этот блеск женского возбуждения.

Наверное, еще девственница, думал инкуб. Или был контакт, но как обычно манерно-неудачный, когда оба боятся слова «секс» и относятся к нему чуть не как к строевой службе, забывая про игры. Ольга не желала серьезности и ответственности, хотела плавности и нежности, но не получала – по ее глазам инкуб видел это сейчас отчетливо.

- Зда-аешься?.. – полупьяно протянула сестра.

Виталик уже устал, это тело вообще быстро выдыхалось. Но сейчас останавливаться было нельзя, и на пределе сил инкуб заерзал снова, опять доставляя сестре сексуальное удовольствие.

Что самое забавное, та все еще продолжала считать эту возню игрой. Что не мешало ей прижиматься к брату в ответ, якобы стараясь удержать надежнее.

Будто ненарочно инкуб стал сдвигать тяжелое женское тело к своей голове. Край юбки уже касался его подбородка. Еще миг – и джинн освободил левую руку. Он мог бы освободить и правую, но предпочел оставаться «пленником» - так Виталику больше нравилось.

Отбросив притворство, инкуб обвил свободной рукой ягодицу и ляжку Ольги, повернул голову – и прижался лицом к мягкой ноге. Сестра прекратила ерзать и давить сверху, чуть даже расслабилась, давай инкубу простор для маневра. Джинн тотчас стал ласкать ногу, целовать, покусывать губами. Сейчас он не видел лица Ольги, но знал, что она внимательно смотрит на него, борясь с усиливающимся шумом в голове – ситуация ей определенно нравилась, хотя она и не отдавала себе отчета, что же, собственно, творится. Ситуация развивалась уж слишком естественно.

Инкуб даром времени не терял. Виталик хоть и паниковал, но все же погружался в нирвану все глубже, а джинн – вместе с ним. Не форсируя события, инкуб мягко манипулировал с ногой Ольги и постепенно сдвигался под сбитую юбку. Медленно, но не затягивая времени он касался все более мягких частей, он уже был на волосок от трусов, как вдруг сестра вздрогнула и нехотя, но настойчиво отстранилась. Джинн усилил атаку, но Ольга снова отстранилась. Один решающий миг – и сестра поднялась с инкуба на ноги. Глаза ее с сожалением, но усилием трезвели. И хотя джинн ясно видел в них нежелание останавливаться, прекращать процесс, все же понял ясно – это поражение. Сестра пришла в себя и взглянула на ситуацию со стороны. Возможно, она даже считала, что младший ее брат Виталик не осознает происходящего, но нашла в себе силы прекратить детскую возню, уже переходившую в инцест.

Ольга отошла в сторону и отвернулась.

- Уйди, мне нужно переодеться.

Подобного она еще не говорила брату никогда. Инкуб сел на полу, обмозговывая происходящее. Увы, теперь касательно Ольги потеряны все надежды. Больше она никогда не увидит в Витальке фаллоимитатор детства – теперь в ее глазах он превратился в молодого парня, пусть брата, но все же достаточно постороннего мужчину, человека, у которого есть хуй.

Виталик метался внутри и требовал продолжения игры, за прикосновение к женскому телу он уже готов был отдать руку. Но инкуб достаточно адекватно оценивал происходящее: в глазах девушки светилось отчетливое «нет».

Что же, придется искать иные варианты.

Tweet