Понимаю, что много. Зарисовки не получаются у меня. Начало здесь - http://udaff.com/creo/65869.html
(хотя, и сам ненавижу «частями»)


***

- Мы почти пришли, - раздался голос старика.
Однако Антон и сам прекрасно понял это. Монотонный лес каменных шпилей неожиданно обнажил перед скитальцами поразительную картину – огромную пропасть, чрево которой терялось где-то в бездонной темноте. Из ее черной глубины на поверхность вырывались три исполинских пика, два из которых расходились в разные стороны буквой V, третий же был переломлен на уровне поверхности земли, будто специально. Массивный осколок сломанной скалы соединял землю и два уцелевших пика своеобразным мостиком, протянувшись над пропастью. Как и все другие скалы Эдема, пики освещались причудливыми линиями постоянно меняющихся узоров, которые словно сосредоточились в этом месте. Обнаженная сердцевина сломанного пика буквально излучала сияние подобно фонарю.
- Что это за место?
- Сердце Эдема. Здесь обитает большая часть наших братьев, исключая отверженных, отшельников и проклятых. Твой новый дом.

Старик с проворством древесной обезьяны взобрался на висящий над пропастью обломок и позвал Антона. Тот поднялся вслед за своим проводником. Преодолев треть моста, Антон остановился – слишком диковинная картина открывалась перед ним. Земная твердь была уже довольно далеко и теперь горизонт казался не более чем тонкой нитью на фоне черного неба и бесконечной пропасти, которые теперь казались единым целым, несокрушимым и всесильным, казалось, милостиво позволившим каменистой местности существовать где-то на своих бескрайних пределах.
- Может, из тебя и получится поэт, - услышал Антон голос старика за спиной.

Полуголый проводник словно читал мысли своего спутника, пока тот восхищенно наблюдал за раскинувшейся перед ним картиной. Его слабый голос вернул Антона с небес на землю и он продолжил путь. Преодолев пропасть, спутники поднялись на светящийся обломок. Если издали казалось, что чрево его изливает единый поток яркого света, то теперь было заметно, что это не так – вблизи сияние распалось на множество линий и незнакомых символов, которыми были испещрены внутренние стены полой сердцевины скалы. Как и у пропасти, в чреве скалы не было видно дна, несмотря на свет, заливавший ее внутренности, который просто уходил куда-то вглубь и сливался там в единый поток. В стенах была вырублена лента ступенек, спиралью уходившая глубоко вниз, причем искусственная лестница находилась в идеальном состоянии. Либо она была сделана относительно недавно, либо время и окружающая природа относились к ней так бережно, как может относиться коллекционер к предмету своего обожания. Разумеется, другого пути, кроме как двигаться вниз для Антона попросту не было. Эта догадка подтвердилась после того, как старик начал спуск.

Уже спустя пару минут Антон почувствовал, что словно оказался в другом мире, настолько разнились впечатления от черного каменного частокола, погруженного в вечную ночь, и огромного грота, в котором словно жило само солнце, или скорее мириады светляков, безостановочно ползающих по его стенам. Вновь он видел контуры предметов благодаря свету, а не неизвестному дару, позволявшему непостижимым образом различать детали в кромешной тьме. Теперь он вновь мог воспринимать все оттенки цветов. Не было больше единой помеси черно-синего и серого, царившей на просторах каменного города. На смену им пришли старые добрые краски, налившие лохмотья шедшего перед Антоном старика грязно-зеленым цветом, и добавившие странной живости его по-прежнему серой коже.

Разглядывая мир в забытых было красках Антон и не заметил, как оказался перед выдолбленным в стене горизонтальным проходом. Хотя, может виной той невнимательности была неустанная игра сияющих линий, которые непрерывно меняли очертания геометрии внутреннего убранства грота. Если бы его проводник не свернул в темный туннель, Антон бы просто прошел дальше вниз.

Мрак узкого прохода довольно скоро улетучился и теперь спутники оказались в огромной пещере. Высокие своды подпирались колоннами, украшенными светящейся резьбой, которые одновременно разделяли пространство пещеры на правильные четырехугольные участки, напоминающие роскошные залы какого-нибудь дворца. Правда кроме роскоши огромных пространств и необычного света в них больше не было ничего от архитектуры живого мира. Импровизированные залы были абсолютно лишены каких-либо предметов. Проходя мимо колонн Антон заметил, что некоторые из них стоят на краю пропасти, причем они были такими же ровными, как и сами комнаты. По крайней мере те расщелины, которые Антон успел разглядеть, представляли собой идеальные прямоугольники. За другими колоннами иногда мелькали силуэты, наверняка человеческие, хотя они проносились так быстро, что Антон не мог быть уверен в этом до конца.

Миновав несколько комнат и спустившись по массивным плитам в одно из ущелий Антон оказался в одном из самых больших залов. Здесь уже не было колонн – их заменяли стены пещеры, почти полностью скрытые непрозрачными занавесками. В центре зала на причудливом каменном троне восседал человек. Или статуя человека – узнать это было невозможно, так как на сидевшего было накинуто покрывало. Напротив фигуры прямо на полу сидел другой человек, такой же старый и немощный на вид, как и спутник Антона. Облачение его напоминало доспехи – оно представляло собой плотно подогнанные друг к другу пластины из камня, если бы не непокрытая голова, старика можно было бы принять за искусную статую. Он не сводил глаз с восседающего на троне и не обернулся даже когда раздался звук шагов Антона.

Кроме этой странной пары в зале находились еще три человека – две обнаженные женщины, обе на вид лет тридцати, стоявшие по обе стороны от восседавшего на троне. Хотя их прекрасные лица были абсолютно холодны, глаза тем не менее не упускали ни одного движения Антона. Последним был мужчина с густой черной бородой и длинными волосами, напоминавший телосложением борца сумо. Увидев гостя, он единственный встал с пола и кивнул ему, видимо, в знак приветствия.

Проводник ненавязчиво подтолкнул Антона подойти поближе к трону. Когда тот приблизился довольно близко, восседавший на троне человек поднял руки ладонями вверх. Повинуясь его жесту, женщины осторожно подняли скрывавшее его торс покрывало и откинули ткань, открыв Антону неприглядную картину. Существо мало напоминало человека. Огромная рана изуродовала лицо восседающего, словно над ним поработали стервятники, выев всю плоть и оголив темно-серые кости черепа. Кожа сохранилась лишь на лбу и висках. Рана спускалась и на шею, частично обнажив позвоночник. Было ли изуродовано тело, Антон не видел – торс оказался скрыт облачением из красного шелка и едва заметных под ним каменных пластин, коих, впрочем, было гораздо меньше, чем на сидящем перед троном старике. Однако руки не были повреждены неведомым зверем или ужасной болезнью, свершившей этот ужас. Но больше всего в этой фигуре поражали глаза, точнее то, что было вместо них – чернота, заполнившая глазницы. Именно эта пустота оживляла мертвые черты лица, одновременно добавляя им инфернального кошмара. Еще ужаснее было то, что секунду назад существо самостоятельно подняло руки и теперь словно статуя оно замерло в этой позе. Теперь же черная немигающая пустота глазниц, казалось, впилась в Антона, не упуская его из виду ни на миг.

Спустя несколько томительных секунд ожидания существо на троне опустило руки и начало быстро жестикулировать, одновременно с этим сидевший перед ним старик заговорил:
- Назови свое имя, брат.
Антон стоял словно парализованный, пока вдруг не понял, что обращаются именно к нему. Голос говорившего был ровным и спокойным. Таким же хладнокровным, как и лица женщин.
- Антон. Меня зовут Антон.
То ли гостю показалось, то ли немая статуя действительно слегка повернула голову в его направлении.
- Мое имя - Натан, - вновь заговорил старик, увидев, что восседающий перед ним идол снова начал жестикулировать, - Но ты можешь называть меня братом, как и любого жителя Эдема.
- Что это за место, и почему я попал сюда?
- Причина, по которой ты оказался здесь – грех. Все люди грешны, но не каждому дается шанс избежать преисподней. Я сотворил Эдем на пересечении мира живых и мертвых как убежище для тех, кто не желает оказаться в аду. Теперь ты – часть нашей семьи. Ты – один из счастливчиков.
- Какой грех я совершил?
- Это важно для тебя?
- Да. Я не помню своего прошлого, но я должен знать его.
- Я не знаю твоего греха, Антон, но если ты хочешь, я помогу тебе вспомнить. Но прежде я хочу тебе сказать, что здесь не важна тяжесть греха. Ты здесь потому, что для людей нет иного пути, кроме преисподней. Рая, о котором наши предки передавали истории из уст в уста не существует, ровно как не существует и безгрешных среди расы человеческой. Твои воспоминания могут оказаться тяжелой ношей для твоей души, не лучше ль существовать в неведении?
- Меня угнетает неведение моей прошлой жизни. Она словно головоломка, которая жаждет, чтобы я собрал ее.
- Что ж. Эктор, открой нашему новообретенному брату его жизнь.

После этих слов существо на троне опустило руки и замерло словно статуя, а тучный мужчина, которого Антон сравнил с борцом сумо, подошел к одной из стен зала и сдернул с нее занавеску. Ткань словно легкая паутина, подхватываемая ветром, опустилась на пол, и Антон увидел, что за ней была вовсе не стена, а нечто похожее на водопад. Только мощные струи имели черную маслянистую окраску и опускались так медленно и величественно, что, казалось, напрочь игнорировали земное притяжение.
- Прикоснись к Потоку, - услышал Антон голос старика, переводившего безмолвные жесты Натана, - Он откроет тебе тайны твоего прошлого.

Подойдя к черному водопаду Антон долго всматривался в него, не зная, стоит ли дотрагиваться до него, пока вдруг не почувствовал, как кто-то положил ему руку на плечо. Мягкое прикосновение заставило его обернуться. Так могла прикоснуться лишь женщина, наверное одна из тех, что стояли у трона. Антон обернулся, но правда принесла ему разочарование – то было прикосновение Натана, безмолвного идола с изуродованным лицом. Высокая статная фигура, на две головы выше Антона в красном облачении, напоминающем доспехи, напоминала теперь рыцаря, павшего под атакой дикого животного. Может, такой смертью и пал Натан? Сражался с волком или медведем и проиграл, после чего его плоть послужила трапезой для хищника? Ужасающие прежде черты изуродованного лица в таком свете казались просто героическими. Однако рассмотреть пустые глазницы Антон так и не смог – казалось, черные клубы тумана поселились в них, заставляя спрятанные контуры глазных впадин убегать от настойчивого взгляда. Натан поднес руку к неторопливо стекающим черным струям, и те неторопливо обвили его пальцы, словно поток состоял из дыма, а не жидкости. Антон повторил движение Натана.

* * *

Поток существовал всегда. Он был еще до того, как кто-то с легкой руки дал Ему столь звучное название и останется надолго после того, как умрет последний представитель расы человеческой. Для мыслящих существ время Его жизни может измеряться вечностью, но не для Него: Он избавлен от проклятья существования для самого себя и одновременно он существует для всех остальных. Он неразумен, однако вместе с этим Он пользуется разумом тех, кто попадает в него.

Он открыл разум одного из своих гостей, чтобы прочувствовать себя внутри него и его внутри себя. Он заставил смертного заново пережить всю его жизнь с момента рождения и получения имени до мгновения, когда тот прикоснулся к черной субстанции, объединившей их в одно целое. Он показал ему всю его жизнь, ведь в этот момент они были единым целым и имели общее желание. А Поток может исполнить любую свою прихоть. Но кроме желаемых воспоминаний Он дал гостю еще кое-что, то, что гость хотел увидеть сильнее, чем вспомнить себя.

***

Антон не сразу осознал произошедшее. Что-то изменилось, но перемены всегда требуют времени. Они не терпят спешки, подобной той, с которой Антон вошел в контакт с Потоком. И если при их первом контакте потаенная боязнь Антона сгинуть в пустоте заставила Поток буквально выплюнуть человека и разорвать на части все его воспоминания о неудавшейся жизни, то теперь этот человек сам пожелал вернуть свои кошмары любой ценой. Последствия не могли быть иными, ведь желание их обоих было истинным. Однако в тот момент Антон был не единственным, чьим прихотям подчинилась могущественная сила. Его спутник, Натан, видел те же воспоминания, что вернулись к Антону и испытывал те же чувства. Он не вмешивался, вместо этого ограничиваясь лишь ролью безмолвного созерцателя, но одновременно с этим создатель Эдема выжидал. Подсмотренные воспоминания сделали новичка братом Натану, каковыми были все пришедшие в Эдем до него, но иногда ради высшей цели приходится жертвовать даже братьями. Отговорить Антона от неминуемого было невозможно, оставалось лишь принять тяжелый момент.

***

Ограниченный разум сопротивлялся произошедшему. Именно из-за этого Антон по-прежнему был здесь – в Эдеме. На границе между временем и вечностью он не был в состоянии пользоваться ни тем, ни иным. Пока оболочка механически подстраивалась к новому дому, разум отчаянно переваривал подарок Потока. Кроме собственных воспоминаний Антон получил память своей дочери, причем перед ним предстали события не только давно минувших дней, но и отдаленного будущего. Каждая минута жизни Лены вплоть до самого момента ее смерти. Наблюдая за дочерью ее же глазами Антон чувствовал себя ребенком, застигнутым врасплох за непристойным занятием, но вернуть этот странный дар он просто не мог. Или же просто не хотел. Самоубийство Антона сильно изменило жизнь его дочери, причем отнюдь не в лучшую сторону, всякий раз погружаясь в ее память он видел причину ее неудавшейся жизни лишь в своем поступке. Даже преждевременная смерть Лены лишь обостряла чувство вины, хотя причиной тому был несчастный случай, ни коим образом не связанный с отцом. Вновь и вновь вспоминал Антон скомканное в груде покореженного металла тело Лены, словно ловил в этом самобичевании неведомое ему самому удовольствие. Лобовое столкновение на полной скорости и мгновенная смерть, каких бывают многие сотни каждый год.

Но именно этого случая можно было бы избежать – ведь он грозил произойти в отдаленном будущем. Достаточно было лишь предупредить ее, отговорить отложить поездку хотя бы на час, вот только именно этого и не мог сделать Антон. Эдем, каменный город, давший приют его мятежному духу, стал одновременно и тюрьмой, из которой не было выхода. Хотя нет, выход был, но воспользоваться им Антон не мог. Это было одним из правил для всех жителей убежища. Правилом, которое никогда не произносилось вслух, но которое от этого не превратилось в простую формальность. Сам Натан воспротивился бы использованию выхода, и дело тут было не в желании правителя сделать горожан своими рабами, просто Эдем служил своего рода мембраной между миром живых и мертвых. Река небытия, забиравшая души живых, текла лишь в одном направлении. В место, стремясь избежать которого Натан и создал свой каменный город. В ад. Попасть в мир живых можно было лишь разорвав эту мембрану и предав тем самым преисподней Эдем со всеми его потрохами и жителями. И без обсуждения вслух было ясно, что никто из жителей, насколько бы сумасшедшими некоторые из них были, не допустит этого. Они – единая семья, связанная общим страхом и прощающая своим членам любые грехи.

Напрасно Антон поверил, что со временем его душевные раны затянутся и он забудет смерть своей дочери. Происходило обратное – почти замершее в столь странном месте время лишь усугубляло ситуацию. Оно словно издевалось над Антоном, предоставляя слишком большой промежуток для раздумий. И с каждым мигом он все отчетливее понимал, что если позволит своей дочери умереть, то не сможет простить себе этого никогда. Не помогали даже убеждения старца, называвшего себя Пилигримом, того, который с момента прибытия Антона в Эдем стал его неотлучным спутником и называл его поэтом, в том, что теперь Антон наконец-таки обрел свою истинную семью и что теперь он должен забыть о прежней жизни, которой теперь для него не должно существовать. Пилигрим напоминал ему, как уговаривал не гнаться за возвращением воспоминаний, но теперь для Антона это были лишь пустые слова. Такие же пустые, как и весь Эдем.

И он решился на возвращение. Антон был готов поступиться многим, даже самим убежищем со всеми его обитателями.

***

- Натан.
На этот раз в каменном зале кроме восседающего на троне правителя и его неподвижного переводчика не оказалось никого из свиты.
- Называй меня братом, - привычным ровным голосом озвучил старик жесты правителя.
Натан как никогда походил сейчас не на живое существо, а на механическую машину без души. Машину, не имевшую даже собственного голоса. Накинутая на обезображенное лицо ткань, которую некому было снять, лишь усиливала сходство.
- Я пришел, чтобы вновь прикоснуться к Потоку.
- Для чего тебе нужна сила Потока?
- Я должен… - Антон замялся.
Сказать правду оказалось гораздо тяжелее, чем он думал. Его молчание прервал как всегда ровный голос переводчика.
- Ты же знаешь, что пути назад нет ни для одного из нас. Почему же ты думаешь, что для тебя будет сделано исключение?
- Будет нечестным, если моя дочь умрет раньше времени.
- Но разве твоя смерть пришла вовремя?
- Это другое. Лену можно спасти.
- Ты понимаешь, что твои амбиции могут уничтожить всех жителей Эдема? Подумай, стоит ли жизнь одного человека такой цены?
- Это жизнь моей дочери.
- А это, - Переводчик сделал паузу, когда Натан развел руками, - Мои дети. Ты хочешь рискнуть их существованием? Не забывай, что ты – один из них. Думаешь, я позволю тебе ввергнуть их души в ад?
- Созданный тобой мир и есть ад. Посмотри, ведь ты обрек своих названных детей и братьев на вечное существование без успокоения.
Правитель самостоятельно сдернул с себя плотное покрывало и обнажил изуродованное лицо.
- Поверь мне, я был в аду. И там гораздо хуже, чем в Эдеме. Я видел твои воспоминания так же ясно, как и ты сам. Тебе уже приходилось видеть Потрошителя перед тем, как оказаться здесь. Помнишь, огромное существо с когтями, похожими на ножи? А ведь это лишь одна из молчаливых теней преисподней, там есть вещи и похуже этого зверя. Ты же окажешься там вместе с нами рано или поздно, если свершишь задуманное.

Антон предполагал, что Натан пойдет на любые ухищрения, ведь он защищал не просто город, а собственное дитя. Его слова могли в равной степени оказаться как правдой, так и ложью, но одно Антон знал точно – Поток способен повлиять на судьбу его дочери и Антон не собирался упускать своего шанса, особенно сейчас, пускай даже ценой его поступку послужат все его “братья”. Эти бесплотные, почти угасшие души, жаждущие успокоения. Обитатели выстроенного ими же самими ада.

Не говоря ни слова больше Антон подошел к занавеске у стены и быстрым движением попытался сдернуть ее, однако лихорадочность лишь взволновала невесомую ткань и та вместо того, чтобы опуститься взмыла, словно оказалась подхвачена ветерком. Антон обратил взгляд на ее взволнованное движение и увидел, что Натан встал с трона и направился в его направлении, намереваясь остановить. Для этого он уже явно собирался использовать не уговоры. Угрожающая двухметровая фигура, облаченная в камень сделала несколько шагов, когда ткань занавески наконец спустилась на землю. Огромные складки осели на правителя, словно желали помочь Антону остановить идола. Тот сорвал их, пытаясь отбросить в сторону, чем вновь возбудил всю ткань, однако Антон уже не обращал на него внимания. Черная жидкость перед ним превратилась в огромное зеркало, едва он прикоснулся к ней. Только в отражении виделся не огромный зал, а ванная комната квартиры Антона. Дверь была сорвана с петель, а в выходе стояла огромная черная фигура косматого зверя. Казалось, время по ту сторону зеркала замерло в ожидании возвращения Антона. Натан приблизился к зеркалу, однако было слишком поздно – в тот самый момент, когда правитель был готов схватить своего нерадивого “брата”, чудовище по ту сторону зеркала вновь ожило и молниеносным прыжком миновало зеркальную преграду между мирами, повалив Натана на землю. Огромные когти Потрошителя вонзились в каменные одежды правителя, разрывая их в клочья. Сокрушенный Натан сопротивлялся, однако все его попытки были тщетны. Антон заметил, что на лице переводчика впервые отразилась эмоция – страх, только несмотря на это старик продолжал сидеть, не сделав даже попытки сбежать из зала. Тяжелое каменное облачение не давало ему пошевельнуться. Челюсти монстра вонзились в череп Натана, дробя серые кости на осколки, затем зверь поднял невидящую морду и обернулся в направлении Антона. Решив не терять времени, тот прикоснулся к зеркалу. Перемещение произошло неожиданно быстро: едва Антон попал в свою квартиру, как сразу сорвал зеркало, и то разбилось о пол. Теперь Потрошитель мог вволю выместить свою ярость на братьях Эдема, обратный путь был ему заказан.

* * *

Первый раз за десять лет после смерти отца Лена увидела его во сне. Она отчетливо запомнила каждую деталь и теперь пыталась объяснить для себя их значение. Нет, девушка не верила в вещие сны, но странное ощущение, вызванное сновидением не давало ей покоя. Ей впервые показалось, что покойникам стоит верить.

Во сне Лена сначала рассказывала отцу о том, что она с мужем собирается поехать на отдых и приглашала его вместе с ними, но тот отказывался, объясняя это участившимися авариями на дорогах. У Лены возникло ощущение, что папа не просто боялся возможного происшествия, но будто хотел сказать, что они непременно попадут в него. После этого Лена согласилась с ним и они решили отменить поездку. Вместо нее отец предложил навестить мать. Когда Лена спросила, зачем это нужно, он внезапно ответил, что той скучно в одиночестве. После этого он встал и подошел к окну. Внезапно Лена обнаружила, что стекло в нем было разбито вдребезги. Почему-то в этот момент ей стало страшно за мать, а слова отца приобрели какую-то особенную значимость – в одиночестве в большой квартире, да еще и с разбитым окном ей действительно должно было быть одиноко. После этого Лена проснулась.

Лишь днем девушка вновь вспомнила слова отца о поездке. Излишнее беспокойство по поводу возможной аварии, о которой так предостерегал покойный, не покидало ее ни на минуту. Девушка пыталась отогнать это чувство здравыми рассуждениями о том, что сны никак не могут повлиять на реальность, однако это мало помогало. Наконец она позвонила мужу Андрею и сказала, что не сможет поехать этим вечером, как они договаривались, сославшись на неотложные дела, которые обычно появляются перед отпуском. Андрей согласился отложить поездку до следующего дня.

Вечером последнего перед отпуском дня Лена поехала к матери, однако на удивление той не оказалось дома. Девушка осталась в квартире, решив дождаться мать, чтобы непременно рассказать об увиденном накануне сне. Поставив греться воду в чайнике, она позволила воспоминаниям детства захлестнуть себя. Не так часто Лена посещала квартиру родителей, почему-то на это у нее никогда не хватало времени, и тем более явно проявлялась теперь застывшая в квартире атмосфера. Дом ничуть не изменился со времен ее детства. Обои и не думали выцветать, ни один из предметов мебели за десять лет не был перемещен хоть на сантиметр со своего прежнего места и даже запах, присущий родному дому по-прежнему ощущался в воздухе. Лишь на кухне появился небольшой японский телевизор. Квартира словно взяла на себя роль музея прошлого девушки. Осматривая оставленные вещи Лена лишь все сильнее удивлялась тому, как хорошо они запомнились. Вся обстановка, которую она видела в своем последнем сне, не считая разбитого окна и высаженной двери в ванной комнате двери, в точности повторяла реальный прототип.

Неожиданный звонок мобильника прервал приятную череду воспоминаний.
- Да, Андрей.
- Лена, я только что сбил какого-то зверя. Кажется, собаку.
- Что? Ты в порядке?
- Да, я в полном порядке, но машина, похоже, сильно пострадала. Кажется, вместо отпуска все деньги пойдут на ремонт.
- Где ты?
- У магазина “Центрального”. Что за дьявольщина?
- Андрей? Что там?
- Знаешь, это не собака. Мать ее, я вообще ни разу не видел подобного урода. Это скорее на медведя похоже, только я в жизни не подумал бы, что у них такие огромные когти.
- Откуда в центре города взяться медведю?
- Да я и сам не знаю. Но это не шутка, Лена. По-моему, этот зверь еще жив.
- Андрей, к тебе приехать?
- Нет, не стоит, здесь уже толпа собирается. Давай позже встретимся, мне еще с инспектором объясняться. Кстати, вот и он, легок на помине. Я перезвоню тебе, зайчик.
После этого Андрей положил трубку. Похоже, сон Лены оказался вещим, к счастью, кроме автомобиля и сбитого животного никто не пострадал. Лена заварила себе чаю и включила телевизор, когда вновь раздался телефонный звонок.
- Андрей?
- Лена, где ты сейчас?
- У мамы.
- Хорошо, оставайся там и никуда не выходи.
- Что произошло?
- Тот зверь, которого я сбил, он устроил настоящую резню на улице. Когда инспектор подошел осмотреть его, этот монстр встал, словно никакой аварии и не было, а затем он запустил когти ему в живот. О, боже мой, Лена, этот зверь выпотрошил несчастного у меня на глазах.
- Что это было за животное? Ты сбил какого-то медведя?
- Если бы. Это настоящий дьявол во плоти. Может, результат неудавшегося эксперимента, я не знаю. Этот зверь не похож ни на одно существо, которое я когда-либо видел. Лена, прошу тебя, не выходи на улицу, пока их не поймают.
- Их? Их что, несколько?
- Я видел двоих или троих, когда убегал. Они появились буквально из ниоткуда, а затем принялись носиться в обезумевшей толпе словно заправские палачи. Лена, они убивали людей. Убивали и пожирали их. Эти твари залили кровью всю дорогу, наверное пару десятков человек успели убить за пять минут. У них огромные зубы и когти и они размером с гризли. А их скорость…
- Андрей, это неудачная шутка.
- Господи, милая, клянусь тебе, это не шутка. Скоро ты сама это поймешь - я успел снять на мобильник одного из них. Того, которого сбил. Такую резню невозможно скрыть, наверняка в новостях это покажут.
- Каких новостях? Минуту назад ты звонил мне и говорил, что попал в аварию, а теперь рассказываешь о каких-то чудовищах, ни с того ни с сего появившихся в городе и начавших убивать людей.
- Я бы и сам не поверил, если бы не видел этого собственными глазами. Но… Просто не выходи никуда, пока я не приеду. Я покажу тебе фотографию.
- Хорошо.


После разговора Лена включила городской канал, однако до выпуска новостей оставалось ждать еще больше часа. Странный звонок не мог вызвать ничего, кроме подозрений и нарастающего любопытства – Лена слишком хорошо знала своего мужа, не в его стиле было шутить подобным образом. Однако и за правду принять сказанное было довольно тяжело. Она бы еще могла поверить в то, что каким-то чудом появившийся посреди города медведь угодил под колеса автомобиля Андрея. Она даже поверила бы в то, что это был особо экзотический вид, столь непохожий на своих собратьев, что Андрей принял его за совершенно иное существо. Но рассказ о массовой резне, устроенной дикими зверьми, да еще и в самом центре города был совершенно неправдоподобен. В конце концов, откуда они могли взяться – из пустоты?

Размышляя над странным сообщением Лена и не заметила, как покинула кухню и начала блуждать по квартире, мысленно рассуждая о звонке, пока не остановилась перед отражением в зеркале. Нечто странное привлекло ее взгляд, но пока она не могла понять, что именно. Лена долго всматривалась в зеркало прежде чем обнаружила эту странную деталь – две серые розы в вазе, стоявшие на столе, существовали лишь в отражении. Однако в самой квартире призрачных цветов не было.

***

Лена повзрослела с момента их последней встречи. Не сна, который Антон вызвал для того, чтобы предупредить дочь о грозящем ей несчастии, а со дня, когда он покинул мир живых. Наивная девочка с большими глазами, сиявшими словно солнце превратилась в обаятельную девушку, которая успела получить образование, престижную работу, а также разбить неисчислимое множество мужских сердец и осчастливить одного из воздыхателей. Но для Антона она все еще была той маленькой девочкой, которую он оставил десять лет назад и ради которой он предал царство обреченных душ когтям Потрошителя. Сейчас, когда она стояла по другую сторону зеркала, он готов был отдать все, чтобы вновь обнять ее или хотя бы поговорить с ней. Но она даже не видела его.
И тем не менее, Антон был рад уже тому факту, что она прислушалась к его совету и отложила поездку. Он был готов следить за ее будущим каждую минуту, чтобы охранять ее покой и предупреждать о любых возможных неприятностях. Но почему-то девушка была взволнована. Она то всматривалась в отражение, то беспокойно оглядывалась на стол, словно искала что-то, но только что именно? Непонятная тревога закралась в душу Антона, он понимал, что что-то не так, но не знал причин беспокойства девушки. Губы Лены произнесли что-то, однако зеркало не пропустило ни единого звука. Антон начал пристально следить за губами Лены, надеясь прочесть по ним ее слова, в этот момент она резко обернулась, видимо, ее внимание привлек оклик из другой части квартиры.
Лена вышла из комнаты. Антон поспешил к другому зеркалу в прихожей, чтобы продолжить наблюдение, но увиденное повергло его в шок, как и Лену. Нечто пыталось выломать дверь с подъезда будто топором, и Антон знал, что это. Существо, которое он надеялся запереть в Эдеме каким-то образом попало в мир живых. И теперь оно наметило себе жертву. В отчаянии Антон стал с силой бить по зеркалу, кричал, чтобы Лена бежала подальше от входной двери, однако все его усилия были напрасны – девушка замерла перед готовой рассыпаться дверью. Через миг она бросилась к телефонной трубке, видимо, желая позвонить в милицию, однако едва она прикоснулась к ней, как дверь рассыпалась и в дверном проеме появилось лохматое черное чудовище. Антон оживил в воспоминаниях крик монстра, едва тот раскрыл свою пасть – Потрошитель готовился к атаке. В следующий миг зверь одним прыжком покрыл расстояние между собой и жертвой и придавил девушку к полу. Одним движением челюстей Потрошитель перекусил девушке шею, после чего ее тело безвольно обмякло. Затем зверь разорвал грудную клетку жертвы и погрузил в нее свою безглазую пасть, выедая внутренности.
Антон все бил и бил по зеркалу, давая выход бессильной ярости, однако то не соглашалось выпустить его в мир живых так, как выпустило Потрошителя. Скоро стеклянная поверхность под ударами покрылась сеткой из трещин и в конце концов зеркало рассыпалось на осколки. Однако Антон все продолжал и продолжал бить стену перед собой. Безумный поступок, на который он пошел ради спасения жизни своей дочери в один момент подписал приговор не только Эдему, но и той, которую он намеревался спасти.

* * *

- Он один из нас. Мы ведь поможем ему?
- Боюсь, брат мой, мы не сможем сделать ничего для спасения его бренного духа. Я предупреждал его о том, что из Эдема есть лишь один выход, однако Антон не послушался.
- Но он обещал рассказать мне о Потоке. Я видел в нем звезду великого поэта. Когда-нибудь он обязательно стал бы им.
- Он сам предпочел преисподнюю нашему городу. Да, он один из нас, он но был лишь частью целого. Я скорблю о нем не меньше, чем ты, брат, но я предпочту смерть его духа уничтожению всего Эдема.
- Смерть во спасение?
- Именно, брат. Как и смерть всех его предшественников.

Tweet