II

Но разговорились. Она отчего-то общалась исключительно на "вы", на вопрос о причинах такого обращения говорила странные слова о воспитании и что, дескать, мы еще толком не знакомы. Выяснилось, что она кого-то ждала, потом этот кто-то пришел, оказался Лешей. Леша как Леша. Сидели, трещали, в паузах продолжали баловаться беленькой под глупые односложные тосты. У Маши в сумке (в сумке? или не в сумке?) затренькало.

- Да. Здравствуй, мамочка. Да хорошо. В городе. Все в порядке. Где? По телевизору? Только что? Вот это да. Ну-у, спасибо, что позвонила. Хорошо. Ну пока. Представляете? - это уже нам, - Пелевин погиб!
- Как погиб? Да ну. Кто сказал?
- Мама мне сказала. По телевизору сообщили. На машине разбился. Представляете?
- Не верю. Он не мог разбиться. Какая-то не пелевинская смерть. Может, твоя мама пошутила?
- С такими вещами не шутят. Тем более моя мама.
- А ты очень любишь Пелевина?
- Да нет. Читала кое-что.
- Или твоя мама думает, что ты очень любишь Пелевина?
- Вот уж не знаю. Вряд ли.
- А почему тогда она тебе позвонила сообщить о его трагической смерти?
- Не знаю. Позвонила. У меня очень хорошая мама.
- Верю. Охотно. Вот давайте, между прочим, за это и выпьем.
- За маму?
- За Пелевина. Хороший был писатель. Жалко, что уже был.

Ебнули за Пелевина. Поговорили о его творчестве. Вернее, говорил в основном я. Как, блядь, ценитель его литературного таланта. Что-то там спорили, что лучше: "Поколение П" или "Чапаев и Пустота". Я попросил трубу позвонить. Своей тогда еще не было, деньги, как я уже упоминал, всегда безбожно пропивались. Трубу дал Леша, ему было даже похуй, что на город, фирма платит. Я позвонил своей экс-однокурснице, безумной девочке Вике, такой же, как я, ну, или чуть другой любительницы пера и хорошего, крепкого книжного слога. Журналисты, мля… Сообщил ей печальную весть - это не ждало отлагательств. Она тоже не поверила. Еще бы. Пусть и далекий труженик изящной словесности, но это же Пелевин. Еще чуть-чуть поболтали, договорились о созвонке в эфемерном будущем, попрощались. А потом как-то еще бежало время, лились слова и разные напитки, было хорошо. И даже глядя на бесполезную тупость подобного убийства времени, казалось, что есть в ней, в этой тупости, желанный и необходимый позитив, что, несмотря на скудность жизненных ситуаций и обычное долбоебство, такое время тоже приносит свои плоды, много позже, много дальше, и необязательно хорошие, и даже не обязательно приносит, но ведь сейчас хорошо. По крайней мере, сейчас. А завтра - это будет завтра.

Завтра, правда, была суббота, выходной, рабочая неделя прошла.

- Макс, а пойдем с нами. В гости. - Маша смотрела на меня.
- О как. Можно. Куда?
- Ко мне. Попьем еще пива.
- Далеко?
- Рядом. Пять минут.
- Прямо сейчас?
- Ну, чуть позже.

Бывает такое: сидишь с незнакомыми еще час назад людьми, треплешься, находишь общие интересы и взгляды на мир. Понимаешь, что еще немного, и все потеряется, сотрется тонкая линия отношений, и побежишь дальше, мимо, по своим ненужным никому делам. Но кто-то неизвестный переводит стрелки и предотвращает неизбежный удел. Рокировка свыше. Мимолетное науськивание. Как часто не приводит ни к чему, но как удачно выходит иногда. В гости. М-да. Забавная постановочка.

Когда водка допилась, пиво еще не дошло до нижней отметки своей запотевшей тары, но и ему уже недолго оставалось. Маша и Леша начали меленько шевелиться; знаете, в людях происходит такая боковым зрением (или даже скорее боковым мозгом… ну, а-ля шестое чувство) отмечаемая перемена, когда они уже вот-вот встанут и сорвутся в степь… Что-то невзрачное, скованные внутренние колебания. И ни с чего понимаешь: вот сейчас, ну, чуть погодя, возьмут и свалят. Вот и они так - зашуршали. Как бы парчой будущего.

И точно - буквально через несколько минут они приподнялись… освобождая место для шажков прочь, задвигали стульями… похватали в руки то им нужное, что на столе валялось…

- …Так что? Ты его берешь с собой?

Да-а, этот молодой немногословный человек Леша еще не знал, да собственно и откуда, и не догадывался, да и не узнал потом, скорее всего, никогда, он даже не понял, что сделал. Просто в воздухе вдруг четко обозначилась кнопка PLAY и засветилась ЯРКО-ВЫРАЖЕННЫМ ГОЛУБЫМ СВЕТОМ. Мой патлатый знакомый как-то неопределенно НА МЕНЯ ПОСМОТРЕЛ и УЛЫБНУЛСЯ. Леша вдруг сделал ТО ЖЕ САМОЕ. Но я понял, что это ПОЛНЫЙ ПИЗДЕЦ только тогда, когда они потянулись К СВОИМ ШИРИНКАМ, односложно приговаривая: "СЕЙЧАС. СЕЙЧАС".

АААХТУУУНГ!!!

застрочили подонки в каменетах

Сервак взорвался. Его буквенное значение взлетело в воздух, там распалось, большая часть символов разом улетела в стороны. Сом развалился сначала на части с и ом, потом великий физик отрыгнул о и повалился к ногам. Uda сразу же лишилась своего магнита и чуть-чуть повыпендривалась простейшим двуслоговым согласием, за мгновение до смерти нашедшим для себя достойного оратора в Машиной ипостаси. Потом жители алфавита растворились, оставив лишь свой сохранивший первоначальный вид центр. Близнецов. И они сменили кнопку PLAY. На FF. И ускоренная перемотка зашуршала секундами. Занялось.

Я, правда, этой кнопки не видел. Даже допускаю, что ее не было. Да и быть не могло. Э-эх. Но, тем не менее, Леша произнес эту роковую фразу:

- …Так что? Ты его берешь с собой?

To be continue…

Максим НАХВАТ