Стук колёс электрички, в унисон звучащий с сердечным ритмом Марианны, нисколько не помогал ей расслабиться. Он только еще больше вызывал волнение, являющееся следствием предвкушения. Марианна словно стояла у алтаря, нервно комкая в руках, укутанных в белые кружевные перчатки, край подвенечного платья. Бракосочетание должно скоро начаться, а жениха всё нет. Конечно же она знает, что он просто приглаживает непослушные, непривычные к изысканной укладке, волосы в уборной и вот-вот придёт, но волнение захлёстывает её, поднимаясь от кончиков пальцев и скручивая желудок в много маленьких, но прочных узелков, подкатывает к голове и отнимает задорный румянец у лица, услужливо прикрытого свадебной фатой. Марианна чувствовала такое только один раз в жизни. Это было во время школьных выпускных экзаменов, тогда она шла сдавать предмет, толком не зная его, но была уверена в положительном результате экзаменовки. Такое же чувство, усиленное во много раз, она переживала сейчас. Не каждый день приносишь человеческую жертву, ради достижения гармонии и первозданности окружающего тебя мира. Кирилл ехавший с Марианной на дачу, мирно дремал, положив под бок сумку и прислонившись головой к давно не мытому стеклу. Внешне привлекательный, он никогда не был душой компании, скорее он сторонился людей. На историческом факультете, где они и познакомились, он слыл чокнутым. Мало посещал студенческие вечеринки, не участвовал в походах, организованных группой в периоды каникул, часто прогуливал занятия. Он оставался загадкой для большинства сокурсниц Марианны. Симпатичный, опрятно и стильно одетый, не пьющий и некурящий, с хорошо подвешенным языком - как он мог оставаться один? Никто из однокурсниц никогда не видел его с девушкой, хотя по правде говоря и с парнем тоже.

По этим причинам Марианна и выбрала его, для свершения ритуала призвания Люциферии. Хотя она совершенно не понимала суть ритуала и не знала толком, свою роль, она полностью доверяла покойной ныне бабушке и полагалась на её компетентность.

На перемене между парами, она подошла к Кириллу и попросила под надуманным предлогом поехать с ней на дачу, якобы для помощи с разбором вещей. Она выдала при этом максимально таинственный и обворожительный взгляд, который по её мнению мог заставить любого мужчину, будь он традиционной гетеросексуальной ориентации, бросить все дела, семью, друзей и помчаться вслед за ней хоть к звёздам. Кирилл молча посмотрел на неё, словно оценивал серьёзность намерений и подумав с минуту, во время которой у Марианны перестало от волнения биться сердце, сказал что согласен. Он не задавал лишних вопросов, как это сделал бы другой знакомый Марианны, не стал расспрашивать зачем ей понадобилось разбираться в деревенском доме, как далеко они поедут, почему это она просит именно его. Он просто согласился.

Когда подошло назначенное время, Марианна была уверена что он не придёт вовремя или просто забудет об их разговоре, но приехав на вокзал, она с удивлением обнаружила, что он уже стоит на платформе, сжимая в руках сумку. Одетый как всегда обворожительно, но с учётом того, что ехать не на слёт бальных танцоров, он со скучающим видом стоял на платформе, изредка поглядывая на часы. Буркнув “привет” он сел в вагон и почти сразу уснул.

От электрички, с победным гудком унёсшейся в сентябрьский вечер они пошли пешком. Весь час пути Кирилл шёл молча, словно чувствуя, что его ведут на заклание. Только несколько раз он оборачивался на проезжающие мимо грузовики, лязгающие разбитыми от времени кузовами. Марианна пыталась пару раз начать разговор, задавая какие-то незначительные вопросы, но Кирилл, молча поднимая на неё взгляд, продолжал путь, словно понимал - это не вечер вопросов и ответов, а несколько другой, более эпохальный вечер и слова только мешают.

Дойдя до дома, Марианна ощупала верёвку, висевшую на шее, и с уверенностью отсекавшей всякие сомнения, толкнула калитку. Тяжеловесный дом с тёмными окнами, как пустые глазницы мёртвого животного, смотрел на двух припозднившихся гостей. С края крыши с карканьем и хлопаньем крыльев вспорхнула незаметная в ночи ворона, до смерти испугав Марианну. Она отшатнулась от нависавшего над ней дома, упёршись в Кирилла. “Извини, я просто разнервничалась,” - со страхом сказала она. “Ничего, “ - бросил приободрённый выспавшийся в дороге Кирилл: “Дошли же. Не волнуйся!”- Сказал он, словно пробрался в её мысли. Марианна удивлённо уставилась на него, пытаясь сквозь осенние сумерки разглядеть его глаза, но он отвернулся и зашагал по участку, прилегающему к дому, с таким видом, словно производил инспекцию. “Если бы ему еще папочку и ручку, то точно какой-нибудь проверяющий.” – успокаивая себя, подумала Марианна.

Лампочка, обрамлённая в приятного цвета бледно голубой абажур, разогнала тьму, царившую в глубине дома. Сразу почувствовав, что всё самое трудное позади, Марианна начала отваривать заготовленные заранее пельмени - лучшую дачную пищу, попросив Кирилла скатать и вынести из дома ковры. Ей так и хотелось бросить, тянувшуюся словно вечность готовку и опрометью, словно маленькая девочка к секретной двери, броситься к таинственному комоду, вынуть из-за пазухи ключ и сжать в объятиях хрупкую белую статуэтку. Хотелось говорить с её мудрым успокаивающим голосом, держать в руках, чувствовать её мерную пульсацию, обладать ею. Но Марианна сдерживалась. Надо следовать намеченному плану.

Поставив перед Кириллом тарелку свежеотваренных дымящихся пельменей, залитых сверху сметаной, словно погребенных в ней, Марианна под предлогом переодевания выскользнула в спальную комнату. С трудом подавив охватившее её восхищённое возбуждение и предчувствие приближающегося чуда, она достала ключ. Без лишних промедлений - дорога каждая секунда, она достала фигурку, в темноте помещения она казалась призраком, освещающим пространство вокруг себя зловещим розово-красным светом, словно сумасшедший светлячок, прилетевший из самого ада. Откинула у неё голову - крышку и зачерпнула горстку порошка, так же светящегося розовым, словно люминесцентным цветом. Тихонько притворив за собой дверь она подошла сзади к уплетающему пельмени Кириллу и посыпала на макушку немного порошка, как и говорила ей бабушка.

Гром не грянул и земля не разверзлась под ногами у Кирилла, вопреки ожиданиям Марианны. Он спокойно продолжал есть. Марианну настигло такое глубокое чувство разочарования и отчаяния, что она еле сдержалась от того, чтобы не схватить горячую кастрюлю с плавающими в ней остатками еды и не ударить ею Кирилла по голове, словно это он был виноват в том, что её задумка не удалась. Да и её ли она, эта задумка? Возьми отсюда щепотку праха и посыпь ему на голову. Остальное сделаю я. Вспомнилось ей. Сдерживая себя от разрывающих чувств досады и волнения, подавив дрожь в ногах и руках, Марианна села рядом, за стол, и хотела уже поинтересоваться у Кирилла относительно добавки, как вдруг она заметила, что сияние из под неплотно прикрытой двери в спальню стало значительно заметнее и несравненно ярче. Возникло такое чувство, что на включенную лампу полили красной краской, или еще ужаснее - кровью.

Из под двери, словно строй маленьких паучков розового цвета, медленно ползла масса непонятных крупиц из статуэтки. Марианне казалось, что она видит маленькие мохнатые лапки бледно-розовых насекомых, при помощи которых они с большой скоростью передвигались по полу дома. Она ощущала их взгляд, источавший ненависть такой большой силы, что если бы Марианна не знала о добрых намерениях, к которым они с бабушкой стремились, то один взгляд на злые маленькие бусинки довёл бы её до безумия. Трясясь от страха и охватившего её возбуждения, она попятилась от стола, всё еще продолжая сидеть на стуле, перебирая ногами, стараясь отталкиваться ногами по скользкому полу. Несмотря на ужас, который вызывали у неё маленькие паучки её охватило чувство всеобъемлющего сексуального желания. Всё её женское естество желало заполниться. Влажное пятно, словно порция мочи расплывалось между ног Марианны. Всё еще волоча собой стул, она упёрлась в стену и осталась в такой позе; с открытыми от страза глазами и намокшими джинсами, она застыла созерцая столь необычное зрелище, изнемогая от захватившего её желания.

Кирилл слишком поздно проследил направление взгляда однокурсницы. Когда он обернулся назад, то первая серия паучков уже бросала на него порцию тонкой розовой паутины. Она прилипала к одежде, облепляла лицо, сковывала движения. Кирилл попытался бороться с окутывавшей его как кокон, паутиной, попутно смяв несколько десятков невиданных паучков, но количество на этот раз оказалось не в пример качеству. Вся операция по окукливанию жертвы заняла несколько минут. Кирилл лежал на полу, связанный по рукам и ногам прочной, как стальная нитка паутиной. Все попытки пошевелиться ни к чему не приводили. Дело сделано!

Марианна, как была, в оцепенении прошла в спальную комнату, переступив пот живой кокон. На ходу она сбрасывала ставшую влажной, от пота и возбуждения, и тесной, словно она уменьшилась на пару размеров, одежду. Статуэтка стояла в разинутой пасти открытого комода, изнутри окрашенного ярко-красным пульсирующим светом. Однако она утратила свою первоначальную грациозность. Теперь статуэтка выглядела словно засохших от времени, но кажущийся могучим и пышущий здоровьем член, нечеловеческих размеров. Он звал её, напевая неведомую песню на неведомом языке. Марианна сорвала ставшие скользкими от обилия смазки трусики и погрузила желанную статуэтку в себя.

Лёгкая, незаметная в ночном небе, висевшая над домом Марианны туча стала наливаться чернотой. С каждым погружением члена в лоно девушки, туча раздавалась вширь и между её разломами стали проскакивать молнии.

Со звериными рыками Марианна, исступленно продолжала поступательные движения. Кровь от лопнувшей от натиска плевы выплёскивалась словно из перерезанной вены - толчками. Вся кровать оказалась залита кровью вперемешку с выделениями Марианны и розоватыми порошкообразными вкраплениями, но её уже не беспокоили мирские заботы. Невыносимая, но сладостная боль захлёстывала её, заставляя двигать руками еще интенсивнее. Она уже не рычала, охваченная подступающим оргазмом, а исступленно мычала, глотая собственные слёзы и чувствуя близость завершения акта. Член в её руках продолжал расти, словно подкрепляясь её соками. Обессилившие руки Марианны безвольно, словно бескостные упали на кровать, отпустив предмет своего вожделения. Член продолжал двигаться без её помощи. Мириады цветов, настолько ярких, что если бы не безвольные руки, Марианна уже давно бы выдавила себе глаза, окрасили маленькую спальную комнату. Приближался оргазм.

***

Кирилл сидел на голой земле, завороженный светопреставлением, разыгравшимся в доме. Его смущала и пугала туча, повисшая над домом, и рожающая из своего недра опасные молнии. После того, как он попал на участок, он осмотрел прилегающую к дому территорию на наличие громоотвода и к своему сожалению не обнаружил его. Он был готов к раскладу с молниями или огненными гейзерами, но реальность оказалась куда ужаснее.

Еще с детства Кирилл увлёкся оккультными науками и учился гипнозу. Его всегда интересовали тёмные силы. После школы он поступил на исторический факультет самого известного университета в их городе. В университете, роясь в библиотеке, он вычитал обряд вызывания древнего демона, накладывающего на людей проклятие плоти. Девушек, побывавших в родстве с демоном, называли нимфоманками. В древности их сжигали на кострах. Кирилл живо представил такую девушку у себя дома и в предвкушении радостно вытер потные ладоши об свитер. Через знакомых оккультистов он разузнал все тонкости обряда. Осталось раздобыть замумифицировавшийся фаллос этого демона - ключ, с помощью которого и предполагалось проводить ритуал. Его он взял, якобы для исследований у известного профессора, крутящегося в инфернальном кругу. Кроме этого нужна была девственница и относительно свободное и тихое место. Самое сложное - девушка должна САМА пойти на совокупление и тем самым открыть дверь к демону.

На всё это он потратил почти пять лет, пока не нашёл Марианну. Он долго следил за ней. Собирал информацию о её жизни и родственниках. Так как она ни при каких обстоятельствах не согласилась быть избранной, пришлось организовать смерть старушки - родственницы девушки. При помощи нехитрых навыков гипноза Кирилл заставил её увидеть и услышать от Ключа то, что она сама хотела услышать. Так как он знал насколько феминистические наклонности у однокурсницы, то это оказалось самым простым путём. Потом оставалось только подтолкнуть её к приглашению Кирилла на дачу - место проведения ритуала, заранее выбранного Кириллом и для полного ощущения волшебства внушить ей сцену с пауками, насекомыми, которых она так ненавидит. И всё. Дело в шляпе. Оставалось сидеть и ждать своего часа.

***

Из дома послышался нечеловеческий вопль и внезапно всё стихло. Дом снова погрузился во тьму. Довольный Кирилл собрался проведать как всё прошло. Он встал. Отряхнул штаны от налипших кусочков земли и листьев. Сознание рисовало разнообразные картины перевоплощения Марианны. Он желал руководить ею, спать с ней, быть её господином, быть в ней. Тёмная, смертоносная туча неожиданно вспыхнула ярким белым светом, озарив всё вокруг и выбросила из себя сноп света поглотивший и испепеливший Кирилла. Демон оказался жесток. Он не приветил своего проводника.

Туча расплылась на множество маленьких безобидных облачков, растаявших в тёмном небе. Лишь размётанные по земле листья и поднимающаяся над пожухлой осенней травой испарина напоминала о разыгравшейся недавно буре.

***

Заливая кровью всё вокруг себя, Марианна напряглась всеми мышцами, изогнулась, словно тетива на луке, готовом к пуску стрелы, и с нечеловеческим криком замерла не ощущая своего тела. Всё кончено. Член насытился ею и извёрг своё семя. Единственное, что она чувствовала и понимала - она беременна и через три четверти года у неё будет потомство. Идеальное во всех отношениях. И она взрастит его, чего бы ей это не стоило. Лицо матери озарилось счастливой улыбкой.

Ждать осталось не долго...

Bodroff