Даже часы истории имеют своих часовщиков.
Богуслав Войнар

Однообразный сельский пейзаж сливался в вереницу серо-зелёного цвета. Деревенские домики, не отличающиеся однообразием, бедные огороды, сады, леса - всё перемешивалось в печальных глазах Марианны. Не добавлял оптимизма похотливый взгляд водителя облачённого в бывшую некогда белой майку, стоптанные сандалии, с потрескавшейся кожей коричневого цвета и тёмно коричневые брюки моды шестидесятых годов. Водителя она “поймала” около станции, сойдя с электрички. На радость Марианны электричка оказалась полупустая. Не часто в будний день люди ездят в эту деревеньку. От платформы до дома бабушки - минут двадцать пешком, но Марианна предпочла “поймать” машину. Из-за летнего зноя она чувствовала себя совершенно неспособной преодолеть расстояние в пять километров пешком. Идти по дороге, отмахиваясь от назойливых мух и слепней, не знающих усталости и не чувствующих испепеляющий солнечный жар, августовского дня, это было выше её сил.

Старенький 412 “москвич”, больше похожий на заляпанный грязью, местами проржавевший железный ящик, остановился после пятнадцати минут безуспешных попыток остановить машину и поэтому Марианне было уже не до разборчивости, хотелось побыстрее оказаться в прохладе деревянного дома и выпить холодной колодезной воды. Несмотря на то, что из одежды, кроме нижнего белья на ней был только тонкий летний сарафанчик, липнувший к потному телу, Марианна задыхалась от жары и духоты.

Она ехала в дом, где всю свою жизнь прожила её бабушка. Неделю назад матери пришла телеграмма с известием о смерти милой старушки. После погребения на тихом городском кладбище, заросшем вековыми деревьями, они собрались семьёй попрощаться с усопшей и мать сказала Марианне, что дом, где всю жизнь прожила бабушка, по наследству переходит ей и она может распоряжаться им по своему усмотрению. Марианна жутко удивилась тому, что бабушка завещала этот дом ей, несмотря на то, что виделись они не очень часто, а последнее время она вообще забыла про бабушку, погрузившись в городскую жизнь с головой. Последний раз они виделись лет пять назад. Марианна с любовью вспоминала бабушку. Дом в деревне ассоциировался с детством. Безоблачными летними днями. Тёплым парным молоком. Веселыми, переливающимися всеми цветами радуги бабочками. Зелёной луговой травой с вкраплениями ромашек и клевера. Ей было грустно узнать о смерти старушки и стыдно из-за того, что она совсем не вспоминала о ней. Ни разу не навестила за много лет, не написала письма, даже не интересовалась у родственников её здоровьем. Дом с участком в деревне был Марианне абсолютно не нужен, и она решила продать его. Но для этого её нужно было приехать и посмотреть, в каком всё находится состоянии и по необходимости прибраться в доме.

Машина остановилась возле нужного ей дома и водитель, снова оглядев её, словно смотрел на обложку глянцевого порнографического журнала спросил: “Что, к родне приехала? Погостить?” “Да. Сколько с меня?”

Марианна не была настроена откровенничать с этим мужланом и хотела побыстрей избавиться от его общества. “Да в чём вопрос? Нисколько. Мне по пути. А когда обратно?” - заискивающе спросил мужик, пытаясь предать голосу обольстительные по его мнению нотки. “Скоро” - бросила она, вылезая из машины: “Впредь советую вам смотреть на дорогу, а не глазеть на женские ноги!” - парировала она все потуги к знакомству захлопнув дверь. И не оборачиваясь пошла к дому извилистой тропинке протоптанной за многие годы ходьбы.

Посеревший от времени забор, с местами выломанными перекладинами ярко контрастировал с ухоженностью дома. Нахлынули сентиментальные воспоминания и Марианна почувствовала, что из глаз вот-вот брызнут слёзы. Ей стало безумно жалко бабушку, на старости лет вынужденную в одиночестве поддерживать порядок в немаленьком доме, противно от наглых взглядов водителя и просто тяжело на душе. Поборов порыв сесть на траву, местами пожелтевшую от летнего, высушивающего всё солнца и зарыдать Марианна достала из сумочки ключи, переданные ей матерью и открыла калитку.

Словно приглашая, давно не появлявшуюся в этих краях Марианну, калитка звонко скрипнула и, повернувшись на смазанных петлях, легко открылась. Участок не претерпел никаких изменений, словно Марианна, прошла не через обыкновенную деревенскую калитку, а сквозь портал машины времени и отправилась в прошлое. Всё оставалось на своих местах, как и много лет назад. Казалось, каждый кустик, каждое деревце, каждый цветочек сидел на том же месте, что и много лет назад. Дом тоже не претерпел изменений. Несмотря на жару и пересохшее горло, требовавшее глоток воды, она сначала обошла весь участок, любуясь на правильность и неизменность посадок, и лишь потом зашла в дом.

Приятная прохлада дома приняла её в свои объятия. Удовольствие от перепада температуры в доме и на улице показалось сравнимо с оргазмическим. Хоть Марианна и была еще девушкой, в свои двадцать четыре года и берегла этот подарок для мужа, ничего человеческое ей не чуждо и по вечерам, закрываясь в ванной, она подолгу мастурбировала душем, то прибавляя то убавляя мощность струи, доводя себя до сладостного сотрясания сильного оргазма. Это чувство ей было знакомо, как не каждой замужней женщине.

Наслаждаясь приятной прохладой, Марианна решила после долгой и неприятной дороги сначала передохнуть. Она пошла в спальную комнату и прыжком села на большую продавленную кровать, устланную мягкой пуховой периной. Утопая в медленно приминающихся перьях, она лежала, смотря в побелённый потолок и вспоминала о бабушке. Хорошим она была человеком. Добрая, всегда весёлая, словно все невзгоды жизни огибали её постаревшее со временем тело, оставив душу молодой. Сколько она себя помнила бабушка жила одна. Дед умер еще до её рождения. Инфаркт. И вот бабушки тоже не стало. Марианне казался жутко несправедливым тот факт, что этот милый человек умер. Воспоминания вновь перенесли её в детство, и тут её словно подбросило над кроватью. Она вспомнила, что единственное место, куда она никогда не залазила в детстве - старинный комод, украшенный резным узором в виде разнообразных завитушек. Комод стоял в углу спальни и всегда был закрыт. Ключ от него бабушка носила в виде кулона на почерневшей от времени и пота верёвке. На сколько помнила Марианна, она вообще никогда с ним не расставалась. И никогда не открывала комод. Сейчас Марианна понимала, что скорее всего она туда заглядывала, но только тогда, когда оставалась одна.

Она встала с кровати и подошла к старому комоду. Массивный, покрытый кое где облупившимся от времени лаком, с неизменными завитушками вырезанными каким-нибудь старинным мастером мебельщиком, он стоял на своём прежнем месте, возвышаясь на ножках, эстетично украшенными теми же узорами. Солнечный свет отражался от его поверхности, словно от масляной плёнки. Комод казался живым задумчивым пузаном, облокотившимся от усталости на стены дома, и выставивший свой толстый живот всем напоказ. На удивление Марианны на комоде лежал ключ. Он всё еще находился на той же самой грязной верёвочке, словно бабушка перед смертью специально сняла его и положила на видном месте, как бы приглашая Марианну приоткрыть тайну старого комода.

Дрожащими от волнения руками, Марианна аккуратно взяла ключ за ушко, она не хотела прикасаться к грязной, как ей казалось верёвке. На ощупь ключ оказался холодный и весил больше, чем казалось при взгляде. Марианна в восторженном возбуждении смотрела на ключ, вертя его в руках. Она пыталась догадаться какие тайны хранит в себе комод, и не спешила его открывать. Представлялись деньги, украшения, любовные письма и вот она разгадка. У неё в руках.

Ключ вошёл в скважину без всяких препятствий, словно старый механизм только этого и ждал, и дверца комода открылась с негромким щелчком. К разочарованию Марианны вместительное лоно комода оказалось почти пустым. Кроме статуэтки, изображающую красивую девушку в нём ничего не оказалось. Марианна бережно достала её. Ей очень хотелось получше рассмотреть то, что её бабушка так долго хранила от чужих глаз: фарфоровая миловидная девушка с прямой причёской одетая в старомодное бальное платье полуприседала в реверансе. Лёгкий, как дуновение ветра шарфик спадал с её плечей. В ослепительно белый фарфор впрядались тонкие красно-розовые нити непонятного происхождения, но они не портили внешнего вида, а лишь придавали легкую тень изящества. Марианне было совершенно не понятен смысл так прятать эту фарфоровую фигурку от посторонних глаз. Да, конечно она милая и хрупкая на вид, но зачем?

Потому что пока это тайна!

Марианну удивил приятный женский голос, прозвучавший в голове. Умудрённый вековым опытом и уверенный он поражал глубиной. От неожиданности она чуть не выронила статуэтку из рук.

Осторожнее! Не бойся!

Голос звучал ниоткуда. Он словно обволакивал собою голову Марианны. Появилось сладкое предчувствие, что он очень знакомый и родной.

- Кто это? Мысленно спросила Марианна?

- Признала же, хитрюга.

Хитрюгой Марианну в детстве называла только бабушка.

- Бабушка?

- Да, девочка это я и не совсем я.

- Как ты говоришь со мной? Откуда?

- Я здесь. В статуэтке. Часть меня. Скажем её можно назвать душой. Это не совсем точное определение, но в данном случае оно подойдёт.

- Ничего не понимаю! Как? Ты колдунья?

- Нет, девочка, не колдунья. Присядь. Послушай.

Марианна с отсустсвующим взглядом села на кровать, крепко держа в руках статуэтку, поблёскивающую в такт таинственным словам. Свет от неё пульсировал бледно розовым цветом. Комод стоял с открытой крышкой и преданно взирал на молчащую Марианну.

- В детстве, играя на чердаке у твоей про-пробабушки я обнаружила эту древнюю статуэтку. Она сама позвала меня. С того момента моя жизнь сильно поменялась. Из обычной озорной девчонки я превратилась в озорную девчонку с тайной. Послушав то что она передала мне, я поняла, что смогу возродить высшее существо и обеспечить себе вечную жизнь.

- Кого, бабушка?

- Не перебивай! Слушай меня и всё поймёшь! Ты слышала легенду про восемнадцать ангелов?

- Да.

- Так вот, легенду как всегда извратили люди. Правда в том, что здесь, в этой статуэтке, которую ты держишь в руках, спрятан прах. Это прах, как бы помягче выразится, Люциферии.

- Боже мой, бабушка, о чём ты говоришь. Кто такая Люциферия?

- Понимаешь, дьявола, как такового нет. Это всё выдумки. Выдумки самовлюблённых ослов - мужчин. Всё что ты слышала о вере, Боге, Дьяволе - откровенная чушь, придуманная мужчинами для мужчин. Как они могут допустить, что после смерти их задницы будут жарить не черти, а симпатичные девушки? Те, кого они веками унижали, над кем издевались и смеялись над их глупостью. Изречение все женщины - дуры! Знакомо? Вот. А на деле то всё обстоит по другому. Все эти инсинуации - от страха. Страха того, что женский ум - более проницательный, внешность - привлекательна, хрупкость - показушная. Женщина имеет возможность производить себе подобных. А у мужчин же если и встаёт член, то по закону сохранения энергии пропадают мозги. Они подсознательно боятся нас. Со времён сотворения мира. Всё что они умеют и любят делать - набить своё брюхо, поразглагольствовать, и удовлетворять свою похоть. Поэтому сложную работу берут на себя женщины. Люциферия - женская половина мужского Бога.

- Вот это да! А при чём здесь легенда, которую ты упомянула?

- Я с детства начала по крупицам собирать ангелов. Прах Люциферии должен получить живительные силы для возрождения. Первым был соседский парень, потом твой дед. К сожалению раньше, как ты знаешь, у нас секса не было. И поэтому за всю жизнь мне удалось завлечь всего лишь семнадцать мужчин. Потом я состарилась и уже не могла продолжить своё начинание. Каждый из мужчин, которых я принесла в жертву, по-своему гениален и сполна отдал силы, жизнь и интеллект, на благое дело. Их силы здесь. Вместе со мной. Остался один. Последний. Восемнадцатый. И тогда произойдёт чудо. Люциферия возродится. И в мире восстановится порядок. Всё станет на свои места. И привести восемнадцатого должна именно ты.

- Бабушка о чём ты? Как я его приведу? Что мне надо делать? Я же не знаю, что и как! Похоже на сумасшествие.

- Нет, девочка. Всё нормально. Ты избранная!

- Что ты имеешь в виду? Почему я?

- С самого твоего рождения я поняла, что ты закончишь начатое мною. Твоя мать - слишком глупа и доверчива. Она не достойна быть проводником Люциферии. Ты - другое дело. Похоже подтверждается теория про передачу способностей через поколение. Тем более ты девственница.

- Откуда ты знаешь? спросила Марианна слегка покраснев, тем самым придав лицу сходство с красноватой фигуркой которую держала.

- Знаю, девочка. Я много знаю. Очень много.

- А что мне надо делать?

- Возвращайся в город. Привези какого-нибудь приличного мужика. Тебе надо привести его сюда. Предлог придумаешь сама, ты девочка умная. Когда приедешь. Возьми отсюда щепотку праха и посыпь ему на голову. Остальное сделаю я. До встречи.

Статуэтка потухла, превратившись в обычную фарфоровую статуэтку. Голос исчез. Марианна очнувшись увидела, что головка у статуэтки приоткрыта на невидимой петельке и внутри находится бледно розовый порошок. Она осторожно отнесла хрупкую фигурку обратно в комод. Плотно закрыла дверь и вытащив ключ, повесила его себе на шею...