Когда дождь превратился в снег началась зима. Смена сезона застала Женю вдали от дома. Надо было ещё летом съездить, но он всё откладывал, всё тянул…
На перроне было промозгло. Но в помещении вокзала ещё хуже. Маленький когда-то покрашенный жёлтым, параллелепипед здания хоть и сулил защиту от осадков и холода, но был внутри заблёван кем-то из спящих на разбитых старых скамья.
Разруха…
До электрички оставался час. Женя поправил рюкзак. В нём лежали бумаги на собственность, то, зачем он отправился в это путешествие. Надо было, конечно, летом…
Перрон, уходящей вдаль серой лентой, отражал в лужах произвольные куски неба. Ворона важно прохаживалась поодаль. Ей было не понятно, что человек делал тут, под мокрым снегом.
Человеку это тоже было непонятно.
Женя сильно замёрз, но идти действительно было некуда. Оставалось только ждать.
Может этим ему показывали всю нелепость человеческого существования?
Женя схватил губами несколько не то капель, не то хлопьев снега.
Вспомнил, как так же, два года назад, стоял на вокзале, когда провожал Маргариту. Так же шёл мокрый снег, так же он один на пустом перроне. Поезд давно уже скрылся вдали, а он всё стоял и смотрел. Такое же ощущение одиночества и потерянности.
Каждый раз когда он влюблялся, что то шло не так. И если в фильмах и сериалах всё заканчивалось хорошо, то в жизни Жени всё просто заканчивалось.
Маргарита уезжала в купейном вагоне в свою Москву, а он, оставался и смотрел вслед.
Что он сделал не так? Почему? Не было тогда, как ему казалось, отчаяния сильнее. Не было оставшейся жизни бессмысленнее…

Из тупика медленно выползла электричка и притаилась рядом. Старые, с облупившейся зелёной краской, вагоны, циклопическая огромная фара-прожектор…
Ворона недовольно отошла к противоположному краю платформы. Электричка ей явно не нравилась. Женя отжал дверь и прошёл в вагон. Там было ощутимо теплее, да и проклятого снега не было. Сел к окну, прислонив голову к стенке и закрыл глаза. Череда последних событий сразу закружилась перед глазами. Незаметно для себя он задремал и вздрогнул, выныривая из сна, только вместе с дёрнувшейся электричкой. Сон был на удивление крепок, Женя с усилием вспомнил, где он, и как тут оказался. Огляделся, заодно размяв затёкшую шею. Где-то слева, за ухом, звонко щёлкнуло.
Вагон был почти пустой. Две скамьи пенсионеров и пара бичей, вот и весь контингент. Женя опять прикрыл глаза и задремал.

Кто то тормошил его за рукав.
- Контроль! - над Женей нависла угрожающая фигура.
Показав билет, Женя снова оглянулся. Народу прибавилось. Вот и сейчас поезд подъезжал к остановке, забитой людьми. Бестолково суетясь пассажиры занимали свободные места.
Напротив Жени села милая девушка. Они встретились глазами. Пустой взгляд и полная электричка. В этом мире везде подстерегают знаки, надо просто уметь их различать. Также распределена материя в пространстве вселенной. Звёздные скопления скамеек и войды проходов.
И чёрные дыры глаз.
Женя попытался разглядеть хоть что то за горизонтом событий напротив, но тут между ними, в либрационной точке, возник астероид.
- Контроль!
Всё что связано с небом, часто не вовремя. Но бессмысленно винить шестерёнки, в том, что они крутятся, для них это просто работа, а не их выбор. Вот если дать им выбор…
А ведь выбор у них был, до того момента, как они решили стать шестерёнками. Так уж повелось, что люди делятся на пружины и шестерёнки. Пружины меняют мир, а шестерёнки не дают ему остановиться, цепляясь своими зубчиками, за таких же как они, вместе двигаясь в своё механическое и прагматичное будущее.
Когда контроль ушёл Женя посмотрел на попутчицу напротив. Кто она? Шестерёнка?
Пейзаж за окном отмерялся квантами телеграфных столбов. Чёрные, просмолённые, покосившиеся… как кадры на киноплёнке, они разграничивали пространство на отрезки белого безмолвия. Женя опять нечаянно взглянул на попутчицу напротив - девушка безучастно смотрела в окно. Её мысли, если таковые были, никак не проявлялись мимически.
Женя попытался предположить, чем она занимается, но дедукция явно не клеилась. Увлёкшись своим изучением, он совсем забыл о приличии. А когда спохватился, понял, что уже несколько минут пялится на неё.
- Простите… - смутился Женя и покраснел.
Девушка улыбнулась. Её явно позабавила реакция молодого человека. А вот Женю, напротив, всё это смутило ещё больше.
- Я пытался сообразить, чем вы занимаетесь… - пробормотал он.
- И как? Чем? - явно наслаждаясь моментом, спросила девушка.
- Учитесь? - попробовал угадать Женя, абсолютно без привязки к своим наблюдениям.
Девушка широко улыбнулась и отрицательно покачала головой.
- Тогда сдаюсь.
- Зачем вам это?
- Хотел понять, кто вы, пружина или шестерёнка?
Есть старая притча, про мудреца, который объясняет визирю смысл выражения “извинение хуже проступка”. В данном случае всё получилось как в той самой притче, только вместо извинения - объяснение, а вместо проступка - Женина игра в дедукцию.
Девушка явно не поняла и даже как-то насторожилась. Женя судорожно пытался отыскать в своей голове метафору для пояснения сказанного. Он твёрдо знал, что всё непонятное женщинам лучше всего объяснять метафорами. Но ничего толкового в голову не приходило. Время меж тем шло, а тревога в глазах девушки не утихала.
- Зачем вам это? - повторила она.
Женя задумался. Как объяснить?
Всегда должна быть причина… И следствие. Пружины это причины, а следствия это шестерёнки. Одни бессмысленны без других.
Очевидно, что объяснять такое, это потратить время зря. Хотя ехать ещё более трёх часов…
- Я учусь на антрополога, поэтому приучаю себя изучать материал.
- Так я для вас материал? - удивилась девушка.
Женя не мог понять, удивилась она недовольно, или просто удивилась как это принято у людей, переспрашивать на автомате, даже когда они всё расслышали или поняли.. Плохо у него выходило наблюдать за материалом…
- Я просто учусь.
- Какой у вас странный выбор профессии... Это так интересно?
- Очень интересно. Я специализируюсь на плейстоцене, как раз возникновение современного человека и вымирание мамонтовой фауны…
Девушка прыснула со смеху.
- Дичь какая… Я думала, что этим сейчас никто уже не занимается.
- Почему? - удивился Женя.
- Да как почему… - девушка развела руками, - Это же не нужно.
- Это вы так считаете. У учёных другое мнение.
- Это вы что ли учёный?
Женя вдруг понял, что несмотря на то, что он ещё учится, и не смотря на тон, каким ему был задан вопрос, но уже, хотя бы в этом вагоне, он может назваться этим гордым именем - учёный.
- Ну надо же… - девушка казалась огорошеной. - А что там изучать? Всё же уже известно. Сначала были динозавры, ловили в траве мышей, потом появились обезьяны и люди…
- Травы при динозаврах не было…
- Как не было?
- Трава появилась не так давно, в миоцене. Ей мы обязаны, что встали на задние конечности, так что она косвенная часть гоминидной триады.
Девушка замолчала. Женя откровенно мучился, вроде как завязался разговор, но, и это уже у него случалось не впервой, как только речь заходила об антропологии девушки теряли к нему интерес. Шёл бы на экономический, как все раздолбаи…
Они проехали молча несколько полустанков.
- Скажите, а какие перспективы перед вами? - вдруг спросила девушка.
- В каком смысле?
- Что вам ваше знание даст?
- Знание...что даст… - Женя задумался. - Да знание и даст!
- А зачем оно? Это же не практично. Это не зубной врач, не скрипач… Кому нужна ваша наука?
- Человечеству нужна.
Девушка только хмыкнула:
- Вот сколько специалистов в вашей области?
- Немного. В Питере по неандертальцам есть, в Москве несколько тоже осталось.
- А вы в Москве хотите?
- Что, хочу?
- Жить… работать… Вы откуда?
- Я из Петербурга, но тут город не важен, к тому же, в отличие от всех остальных, Питерцам, работающим в Москве, всегда есть куда возвращаться.
- Я бы никуда из Москвы не уехала…
Надо было как-то отреагировать на такую глупость…
- А вы откуда?
- Я из Белгорода.

© Свешников А.Н.

Tweet