-Зачем тебе именно сейчас эта операция, Саша? У нас непростая ситуация с основным поставщиком материала для нашего бизнеса, возможно потребуются встречи с главными конкурентами, новые договоренности, уступки, долги.  Это требует и времени, и нервов, нужно основательно заняться делами. Какая к черту операция?

-Какая какая, вот такая и обычная операция. Мой врач объяснил мне сущность заболевания, мол что оно способно припереть к стенке в самый неподходящий момент, да и с возрастом организм не крепнет, как ты сам это наверняка знаешь.  Про все наши проблемы я осведомлен, неделя моего отсутствия не приведет к разорению, тем более есть ты, мой лучший зам.

-Ну, как хочешь, я против.

Российский бизнесмен с белорусскими корнями, Александр Витальевич  Иванов, закончил в Минске университет информатики и радиоэлектроники и уехал зарабатывать реальные деньги в Россию, в Москву, разумеется. Тяжелый путь невзгод и поражений постепенно переходил в более менее оформленный бизнес  и, не щадя никого, перерастал с течением времени в неподвластную никому монополию. Совмещая доходность компьютерных технологий и судостроения, конкурируя с многомиллионными компаниями на межконтинентальном уровне, Александр Иванов уже не мог не упоминаться без небольшого дополнения, возводящего людей в иные измерения, непонятные всем остальным,- олигарх.

Здоровое питание, спорт, отдых на лучших курортах все же не защитили организм бизнесмена на все сто. Вот уже 5 лет как ему выставлен диагноз – желчнокаменная болезнь. Большого значения каким-то там выводам врачей деловой человек не придавал, тем более каких-нибудь болей, нарушений нормального  уклада жизни  или еще чего он за собой не замечал. Но под давлением родителей, жены, рассказов своего лучшего друга, который отдался в руки хирургам и не пожалел, Александр таки согласился сделать операцию - удалить камни из желчного  пузыря.

Немалые деньги приносили и многочисленные медицинские центры, которые Иванов выстраивал по всей России и за рубежом. В одном из таких мест, около Минска, и было решено оперироваться.

Окрестности Минска, самый большой в Беларуси зоопарк, обычный рабочий день. Поочередный обход вольеров, уборка, раздача пищи фауне всех континентов, ничего особенного. Но именно сегодня все застопорилось на участке, населенном самыми знаменитыми героями эксклюзивных шоу - императорскими пингвинами. Вожак стаи, пингвин Рич, то ли из-за доставшегося ему относительно маленького завтрака, то ли просто из-за плохого настроения, налетел на ближайшего соседа «по столу» и сильно укусил за крыло. Крики птиц, суматоха, опрокинутые ведра с едой, неистово ревущий от страха кормилец Сергей-все это случилось секундой позже. Когда все пришло в какую-никакую норму, сотрудники  зоопарка, вчетвером, схватили жертву нападения и попытались оценить тяжесть укуса. Ситуация оказалась непростой. Рана на правом крыле сильно кровила и, судя по всему, была глубокой. Пострадал пингвин Джей, второй по величине после вожака.

Единогласно было принято решение везти Джея в ближайший частный медицинский центр, так как, судя по всему, рану необходимо было ушивать, бинтованием здесь было не обойтись.  Сотрудники зоопарка в количестве трех человек, пингвин Джей, служебный микроавтобус - вот такой состав заехал на эстакаду приемного отделения и притормозил у дверей. Встретивший их врач внимательно выслушал предысторию  и, без требований вызвать всяческих ветеринаров, на удивление всех, без промедления согласился зашить крыло и дал указания медсестрам готовить операционную. Джея усыпили. Пожалуй, еще никогда стены приемника не слышали столько женского визга, вскрикиваний, смеха и звонкого крика птицы. Двери операционной закрылись. Идет операция!

На третьем этаже клиники тем временем подходила к концу другая операция, более важная для каждого врача центра, так как на столе был не кто иной, как их работодатель. Но никто и не предполагал, что рабочий день сегодня будет гораздо дольше обычного. Плохое крепление, некачественность, случайность, судьба - не важно, но огромная, тяжелая как черт знает что операционная лампа отвалилась и упала на работающую бригаду хирургов и, собственно говоря, на самого оперировавшегося больного. Рухнула с куском отвалившегося бетона на операционный стол и, в конце концов, опрокинувшись, оказалась на полу.

-Ебааать! Что за нахрен? Никого не убило, ребят?

-Нормально, плечо поцарапал только сильно, а так цел. Что с больным?

Александр Иванов, находясь в наркозе, удара конечно не почувствовал, но …

-Посмотри сюда, на печень ёб твою мать. Все, ей кажется пиздец. Эта лампа прошлась прямо по печени, ну что за хуйня такая. Что теперь делать?

Хирург внимательно осмотрел пострадавший орган, сосуды, оценил тяжесть повреждения и безапелляционно добавил:

-Все, по-моему все.  Может она и восстановится, но работать нормально не будет.

Вот такой диалог на повышенных тонах происходил между двумя оперирующими хирургами, за которыми с выпученными глазами наблюдала  медсестра Маша.

-Чего ты таращишь на меня свои глаза? Не я обрывал этой люстры и что делать в таких случаях я не знаю. Если Иванов не оправится после этой операции, я первый услышу от его заместителя предложение пойти нахуй со всеми своими хирургическими познаниями! – заорал хирург Терентьев

-Не хотел я этого говорить, но мне что называется насрать, будешь или нет ты тут работать - это раз, а во-вторых, мы все здесь скорее сядем на нары, и единственное, что ты сможешь сделать - это выкинуть нахуй свой диплом.  Мое предложение - надо поскорей вызвать врачей-трансплантологов и будем решать вопрос с трансплантацией печени, другого решения мне в голову не приходит –сказал второй врач Аскеров.

Хирург Терентьев глубоко вдохнул, по всему его виду можно было с определенной уверенностью предположить, о чем он думал. Решение привлекать в это дело целую ораву врачей из другой клиники, ставить на уши главврачей обеих больниц и так далее - это охуенная и нежелательная хуйня, но другого выхода не было.

-Звони! Во всяком случае у нас есть час-другой, мы ничего не потеряем.  Да, Машенька, проштудируй донорскую базу данных, нам же все-таки еще  нужна самая малость - найти чужую печень! – мямлил Терентьев, в мыслях уже представляя неиссякаемый поток матов от жены, крепкую пощечину и дикий смех тестя.

Вся клиника ходила ходуном. В операционной уже побывали все дежурившие в тот день врачи, главный врач центра, его заместитель, весь младший медицинский персонал, шестеро подсобных рабочих, выносивших отвалившиеся детали лампы, и еще очень много людей в белых халатах. Все старались дать какой-нибудь дельный совет, кто-то шутил, кто-то молча смотрел и уходил. Каждого, кто высказывал свое мнение, Терентьев в уме поливал грязью отвратных слов и думал только об одном: чтобы советчик побыстрее уебывал и оставил его одного.

-Аскеров, мать твою, ну что?

-Трансплантологи будут с минуты на минуту. Дело осталось только за Машей.

Маша оперативно искала по компьютерной базе наличие донорского органа, искала, пыхтела, волновалась, нервно стучала по клавиатуре, вопила на других медсестер. Но все тщетно. Ни возможных кандидатов на пересадку, ни «завалявшегося» органа нигде не было. А приказ своего любимого хирурга так хотелось исполнить. Потихоньку начиналась истерика.

- Бля, еб твою, успокойся нахрен сейчас же,– не выдержал находившийся рядом и видевший безрезультативные рвения медсестры диспетчер приемного отделения Андрей. – Утром к нам поступил, как бы этак сказать, пингвин, самый что ни на есть настоящий, из зоопарка, с укусом, и ему сейчас ушивают крыло. Громадина такая, почти как ты! Печенка у него будь здоров думаю, хули. Вали туда и решишь свой вопрос.

-Пингвин? Я даже не знаю, что и сказать, ты долбоеб? А может  пересадим еще и крылья,  клюв  - и откроем свой зоопарк?  Иди со своим пингвином знаешь куда?

-А может и ты туда же пойдешь? Я дал тебе информацию, мне похуй. Если так хочешь открыть зоопарк, можешь еще и потрахаться с этой птичкой и родить потом кучу питомцев для своей коллекции. Классно придумано, а?

-Трахнуть? С удовольствием, Андрюша! А ты в это время можешь подрочить, ок?

-Это я с легкостью, весело будет.

Маша быстро отбросила идею с пингвином, но в то же время начала осознавать, что, по сути, найти другого какого-нибудь случайного донора за такой короткий промежуток времени невозможно. А делать что-то надо было все равно. Здесь как и у Терентьева, другого выхода нет.

-Хуй с вами со всеми, где они оперируют?

-В травматологической операционной, на первом этаже.

Медсестра быстро добралась до места, долго шептала на ухо хирурга всю историю, жестами описывала падение лампы и при всем при этом не отрываясь смотрела на большую птицу, на ее клюв, на густую плотную шерсть, прикидывая позиции возможного секса.

-Ничего не имею против, пингвин здоров на все сто, я согласен - быстро ответил врач.

Сложно описать выражение лица Терентьева при сообщении ему принятого решения. Судорожно пытаясь хотя бы кое-что вспомнить о семействе пингвиновых, он так и не нашел, что сказать по этому поводу. Пациента Иванова оперативно перевезли в большую операционную, туда же доставили второго больного - Джея. Хирурги-трансплантологи приступили к работе. Оставив для нормальной жизнедеятельности одну долю печени Джею, другую пересадили бизнесмену. Операция прошла без осложнений.

Собрав всех врачей, принимавших участие в операции, Терентьев сказал:

-Коллеги, спасибо за помощь. Без нее мне бы пришел пиздец. Я вас прошу только об одном, пусть это останется нашим общим секретом. Не думаю, что, узнав об этом, Иванов сильно обрадуется. Все вопросы с послеоперационным уходом за пингвином беру на себя. Абонемент в зоопарк уже заказал. Ну, собственно, все.

Александр Иванов выписался из клиники в отличном настроении. Побочных эффектов, типа периодического кряканья, обрастания черно-белым мехом, желания перебраться жить в Антарктиду и, прости господи, отложить пару-тройку яиц не наблюдалось. Джей быстро поправился и теперь он - вожак стаи.

Ну а у хирурга Терентьева  отныне в ежедневнике каждый четверг бессменная запись : в 10:00-зоопарк.

Tweet