Глава 11
- Девушка, Вы кто?
- Как! Вы же стоматолог? Лев Борисович?
- Да, но Вас не помню.
- В прошлом году Вы запломбировали мне зуб, и я забеременела. Теперь вспомнили?
Анна Данилова "Выхожу тебя искать"

То, что Стасик был мудаком, это понятно. А кто же он еще? Наркомания, медитация, монашество, бродяжничество, склонность к пассивной педерастии - кто же он после этого? Ясное дело, мудак. Законченный мудак. Скорее всего, он уже родился таким. Ну, там, нерегулярное питание, отсутствие овощей, повышенная радиация и все такое. Постоянное употребление в пищу кумыса опять же…

Однако, если человек мудак, то вовсе не обязательно сажать его в бочку и отправлять, словно сказочного Гвидона, путешествовать по морям-по волнам. Мало ли вокруг мудаков? Всех ведь в бочки не пересажаешь! А Стасика, вот, угораздило. Нашел на жопу приключение. Посадили в бочку и выбросили за борт на хуй!

Сам-то Стасичек и не расстроился вовсе. Он привык к лишениям. Ну упаковали его в бочку антихристовы прислужники, ну и что? Стало быть, богу так угодно. Стало быть, желает боженька, чтобы он принял еще одно испытание. Господь терпел и нам велел. Потерпим и мы. В смысле, это Стасик потерпит. Хули делать-то еще? Только терпеть и остается. Терпеть - удел убогих. А Стасик и был таковым.

К чести Стасика надо сказать, что он стойко выдержал помещение его в бочку. Покорно и смиренно. Всем говорил "спасибо", улыбался ласково и с кротостью во взоре нес какую-то бестолковую околесицу. Правда, когда он уже плескался на ладожских волнах, одна толковая мысль залезла в его головушку и засела в ней навязчивой занозой:

- Чего это давеча этот грозный дяденька говорил про тысячу (1000) американских долларов? - вслух подумал горе-монах. - Если это была не шутка, то надо было соглашаться. А я что ж? Обмишурился. Ну да ладно! Одни искушения вокруг. Видно лукавый меня попутал. А я устоял. Смирил гордыню-то. Отказался от посулов нечистого. Выходит, что я и не обмишурился вовсе, не взял грех на душу, не принял поганые деньги диавольские. Выходит, я герой. Выходит, мое место в раю. А с другой стороны тонна бакинских - это огромные деньжищщщщща! Что же я, право, смалодушничал? И то верно, оробел малость. Или нет? Не смалодушничал я, а наоборот - уберег себя от соблазна. Охо-хо-хо! Где она, правда? Кто об этом ведает? Господь один, вседержитель. А, ссссссука, надо было взять эти баксы! Может быть, это сам Господь возжелал вложить в мою длань награду за веру. Или как? Или это черт соблазнял меня? Неведомо мне сие.

Забегая вперед, расскажем читателю, что Стасик носился по волнам шесть суток, и все это время мучался в сомнениях - по божески он поступил или нет? Одна мысль, только одна, терзала его душу - правильно ли он сделал, отвергнув тысячу долларов США? По христиански ли? Ведут ли так себя православные, отвергая руку дающего?

А кто был дающий-то? Дьявол! Дьявол во плоти! И нельзя было ничего брать у него, у хвостатого! Чур! Чур! Какие, на хуй, деньги! А-а-а-а-а-а! Деньги-то немалые! А-а-а-а-а-а!

Ну, конечно! Конечно, это была не единственная мысль, посетившая Стасика во время его бочкового круиза по Ладоге. На самом деле мыслей было две. Вторая мысль была на тему "чего бы мне покушать?".

Эти мысли постоянно чередовались с разной степенью продолжительности, и даже во сне какая-нибудь из них постоянно сверлила мозг Стасика.

По поводу "чего бы покушать" у Стасика были довольно необычные соображения.
Будучи еще в монастыре, он прочитал взятую в местной библиотеке книжицу про космонавтов, какие-то там, бля, мемуары. Ну так вот: еще тогда он был несказанно поражен тем как у них, у космонавтов, на орбитальной станции "Мир" была устроена система безотходного существования. Конечно, отходы на космической станции были, куда же без них? В том числе и отходы физиологической деятельности человека. Но эти отходы по каким-то хитрым прогрессивным технологиям унифицировались и перерабатывались в полезные продукты.

Стасик был ошеломлен. Надо же! Как это мудро! Как это человечно - не выбрасывать какашки в открытый космос, а переработать их в полезный продукт и потом снова использовать! Может быть даже и для употребления в пищу!

Космонавты, они такие!

А что? Всякое бывает. Особенно на околоземной орбите. Вдруг еда в тюбиках кончится? Ну что ж, закончится, да и хрен с ней! В этом случае тогда следует употреблять переработанные какашки. А следующие какашки опять переработать и опять употребить!

Вишь, как ловко придумали! Все предусмотрели! Ну, на то они и космонавты!

Впрочем, космонавты здесь были далеко не первыми. Любой русский крестьянин скажет что можно сделать из продуктов жизнедеятельности человека и домашней скотины. Это и органические удобрения, и горючий материал, и добавки к корму домашней птицы, и много еще чего. На Руси, особенно в сельской местности, уже давно научились утилизировать разное там говно. Например, герой романа В.Войновича "Приключения солдата Чонкина" придумал как гнать из говна самогон.

Вообще-то из говна можно сделать много чего хорошего. Например, члены одной общины, проживающие в устье Конго строят свои жилища из засушенного говна белых бегемотов, смешивая его с тростником и листьями камыша.

Применение говна в лечебных целях практиковалось (и практикуется) не только в экзотических странах, но и многими знахарями в английских и французских деревнях. Аборигены же из племени чау, обитающие на островах архипелага Туамоту, готовят из сушеного говна серебристых чаек пищевую приправу, придающую рыбным блюдам неповторимый горьковато-сладкий привкус.

Но более всех в утилизации говна преуспели шестеро крестьян из зимбабвийской деревни Нсенга. Они сколотили небольшой кооперативчик по производству из слоновьего говна почтовой бумаги! Все дело в том, что один взрослый слон, поедая в день по 250 кг листвы и растительности, высерает в среднем 50 кг навоза, в котором остается много фибры - волокон, не переваренных желудком животного. Слоновьи фекалии нужно всего лишь собрать, сварить до вязкой массы, а потом спрессовать - тогда получается бумага вполне годная для письма.

Так что, говно на самом деле - весьма полезный продукт. Стало быть оно (говно это самое) тоже заслужило того, чтобы о нем говорить с уважением.

Стасик не хотел никакого самогона и никакой бумаги. Он просто хотел кушать. Поэтому и о космонавтах вспомнил.

Конечно, покакать - это можно. Это запросто. Только, вот, перерабатывать какашки вроде бы как и нечем. Неизвестна ему была и сама технология переработки. Мало того, что неизвестна…. но даже если бы и была известна, возможности для подобной переработки у него тоже не было. Не было вкусовых и ароматических добавок, не было посуды, да и ложки тоже не было.

Значит, что? Умирать?

Нет, это уж хуюшки!

Умирать от голода никто не собирался. Просто это значит, что надо кушать говно простое. Не переработанное. Свежее. А что? Иначе - капут. Пиздец, проще говоря.

Самое противное в этой ситуации было то, что - хуй с ней, с технологией - говна-то у Стасика тоже не было!

Во как!

Не было и все. Откуда ему взяться-то? Ему ведь перед одиночным плаванием братки тщательнейшим образом промыли желудок и кишечник! Откуда быть говну? Фекалиям? Какашкам?

Напрасно, ох как напрасно, Стасик тужился, напрягался, пытаясь выкакать хоть маленький кусочек. Донапрягался до того, что у него снова образовалась паховая грыжа и "вылез Герасим". Геморрой, стало быть. Ну совсем беда!

Вот так и носился наш герой по волнам Ладожского озера, думая попеременно то о шальных дьявольских деньгах, то о говне и космонавтах. То о деньгах, то о говне. Постепенно мысль о говне, еде и космонавтах стала вытеснять мысль о деньгах. И наконец наступил такой момент, когда о деньгах он больше не думал. Только о говне.

"Где же мне взять говна, чтобы покушать? Господи, помоги! Не оставь раба твоего! Пошли мне, боженька, хоть малюсенький кусочек говнеца!"

Все. Вот и все его думы. Слаб все-таки человек.

Бог услышал. Бог услышал более чем странные молитвы Стасика. Говна он ему, конечно, не выдал. А вот его бочку он только ему ведомым образом подогнал к истокам Невы. Много рек и речушек впадают в Ладожское озеро, а вытекает только одна-единственная - это Нева. В нее, родимую, и заплыла бочечка со Стасиком. А по Неве от Ладоги до Питера уже рукой подать…..

В чем главное отличие бочки от лодки?

Правильно, у бочки киля нет. На хуй бочке киль? Поэтому она, бочка, не обладает на воде такой устойчивостью как, например, лодка. А если уж совсем честно, то вообще никакой устойчивости у бочки нет. Да и не было никогда. Назначение всяких там бочек, бочонков и т.п. все-таки иное нежели у лодок, они не предназначены для морских (речных) путешествий.

Погодка на Ладоге в то время случилась тоже не подарочная - ветер, волны, брызги всякие. Ужас, короче. Так что Стасику в своей бочке приходилось, мягко скажем, не сладко. Можно сказать, что хуево. Куда не кинь - со всех сторон жопа - трясет и болтает как бусинку в погремушке, кушать нечего и помощи ждать неоткуда.

Правда, когда Стасик заплыл в невские воды, стало немного полегче. Поспокойнее. Течение Невы составляет в среднем 6 км в час, а ее протяженность 200 километров. Стасик без особых приключений проплыл по Неве 35 часов и однажды теплым летним вечером его "ковчег" закачался на волнах у стен Петропавловской крепости.

К этому времени он был измотан своим путешествием (волнами и мыслями) настолько, что просто лежал калачиком на дне бочки и тихо постанывал, не в силах и пошевелиться. Любое телодвижение отдавалось тупой болью во всем его многострадальном организме. "Тихо постанывать" и то было больно. А не постанывать - тоже нельзя.

Потому что больно.

По окружающим его звукам большого города он догадался, что в его судьбе наступил переломный момент. Что-то изменилось. Стало как-то лучше, спокойнее, легче. Колебания бочки стали заметно плавнее, а потом и совсем затихли. Вот сейчас крышка бочки откроется, зазвучит приятная музыка, и ему дадут полную миску душистого свежего говна, возможно, еще теплого. Из говна будет торчать большая деревянная ложка. Стасик возьмет эту ложку и с наслаждением, медленно-медленно, съест все это дело. А потом…..

Секундочку! А почему именно говно?

Да что уж тут мудрить-то? Стасика настолько одолела мысль о космонавтах и системе их безотходного жизнеобеспечения на орбите, что ни о какой другой пище он даже и не вспоминал. Забыл.

Кстати, а кто ему принесет ложку и говно? Действительно, кто?

Ясное дело, ангелы принесут. Божьи ангелы, посланники самого Спасителя.

Кто ж еще? Бог, он ведь добрый. Он услышал глас вопиющего, услышал дикие стасиковы молитвы и послал своих гонцов утешить его и укрепить в вере. И вообще. Может быть, это рай.

Ну конечно! Стасик попал в рай!

Затем все произошло почти так как ему и грезилось.

Крышка бочки открылась, зазвучала музыка, стало необыкновенно светло, повеяло неземным теплом, и он увидел в лучах вечернего солнца чье-то лицо. Стас не видел черт этого лица, так как его ослепляло солнце, но он понял, почувствовал, что это лицо ангела. Он протянул к нему обе руки, улыбнулся и одними губами произнес:

- Ангел! Дай мне немножко говна покушать!

* * * * * * * * * * * * * * *

Ангелом была, разумеется, Клара Малинина.

Обнаружив в бочке Стасика, она нисколько не удивилась. Что-то вроде этого она и ожидала увидеть.

Гвидон, бля!

Ее только насторожила просьба "говна покушать". Впрочем, мало ли у людей разных причуд? Есть некоторые чудаки - поклонники уринотерапии, которые пьют мочу. А этот дедушка из бочки ест говно. В смысле - не из бочки ест, а - дедушка из бочки. Ну и что? У каждого свои тараканы.

Да, кстати, а почему это Гвидон такой старый?

Ну да. К голове Стаса был ведь приклеен седой парик, да и вообще - на юношу он был мало похож после всех его приключений.

"Ага! Вот оно что! - сообразила Клара, вспоминая знаменитую сказочку А. С. Пушкина - Гвидон же в бочке рос "не по дням, а по часам"! Значит, и этот Гвидон тоже рос по такому же графику. Бедненький! Никто его вовремя не вытащил на свет божий, вот он и состарился. Еще немного, и помер бы совсем. Ну ничего! Я сделаю из него человека!"

Дальше было все как в сказке.

Но не совсем так как у А. С. Пушкина. Никаких там, блин, белочек, орешков с золотыми скорлупками и прочей хуйни.

Клара второпях накормила Стасика говном. Как просил. Ну, типа, насобирала на берегу птичьих какашек и скормила их "Гвидону". Потом сгребла его, бедолагу, в охапку и отнесла к себе домой. Там она его, ясное дело, хорошенько вымыла, высушила, одела во все чистое и уложила спать.

Пока Стасик спал ( часов 28, не меньше), Клара поставила перед собой сверхзадачу - собрать бутылок столько, чтобы вырученных от их продажи денег хватило хотя бы на полгода. Тут, конечно, она погорячилась, но тем не менее на пару недель безбедного существования бутылок насобирала. Перевыполнила норму девушка.

Вот и славно. Правда, пришлось ей воспользоваться своим неприкосновенным запасом, не всем, конечно, но некоторую часть бутылок она на пляже Петропавловской крепости откопала. Остальное количество бутылок, необходимых для безбедной жизни она, как уже было сказано, насобирала вручную. Не побоялась даже залезть на чужую, соседнюю территорию. Обычно такие проделки сурово наказывались, но Кларе повезло - её никто не тронул. Видимо, сегодня был ее день.

Что было дальше, мы увидим чуть позже. А пока посмотрим что поделывают наши другие герои…..