Этот ресурс создан для настоящих падонков. Те, кому не нравятся слова ХУЙ и ПИЗДА, могут идти нахуй. Остальные пруцца!
Потолок
Глупость какая, - грустно думала Ольга, выходя со стоянки навстречу странному типу, распахнувшему дверь синего джипа.
Джип ехал за ее Тойоткой давно - от еврейского кладбища. Самая духовная пробка в городе, есть время для моменто и мори, есть полчаса, чтобы, проползая мимо кружевных беседок, вызывающе одинаковых надгробий, задуматься о дне ушедшем и дне завтрашнем, а что до Ольги, плотно застрявшей между жизнью и смертью, лучше просто релаксировать и слушать музыку.
Что она и делала, и вторила еврейской бардовской певице, плотно закрыв окно – не так мы воспитаны, чтобы доверять всему городу песню про Невинград.
Так Ольга и пела, откинувшись в кресле, одним пальцем держа рулевое колесо, изредка перекидывая носок плетеной босоножки с тормоза на газ, пока не спохватилась, не почувствовала чужие острые глаза. Не прекращая бормотать про невиноватость и Неву, Ольга зачем-то показала язык мужику за соседним темным стеклом.
Она видела, что джип увязался следом, навис над маленькой машинкой, семенил, сдерживая мощь, до самой стоянки и замер у ворот. Ольга припарковала Тойоту и, все-таки, мельком глянула в зеркало, злясь на себя саму.
Такая романтичная дурь даже в юности не приключалась. Ну, разве что с кем-то другим, веке в восемнадцатом, в какой-нибудь Болонье – кружевная мантилья в темени кареты, ничего не разобрать, кроме контура узкого лица – мечта Эль Греко. А летящий мимо всадник спотыкается взглядом, и жеребец спотыкается вполне реально, и трусит за каретой до самого причудливого дома, сдерживаемый жесткой рукой. Все для того, чтобы увидеть краешек нижней юбки и чинную походку, и прямую спину, и вся она – словно бокал, который надо взять за плененную корсетом талию, перевернуть и наполнить вином до краев.
Странный тип вывалился из джипа привычным махом ноги в джинсе, как всадник выносит тело из седла, и крепко, понтово встал, скрестив руки на груди. Идальго.
Ольга шла навстречу, в белом, снежном, все, что надо, за долю секунды разглядевшая, остывшая до ледяного состояния. Как минимум, десять лет разницы, как минимум. А если бы и плюсовая разница была, все равно не имеет значения ни фактурное боди, ни лобастая волкодавья башка, ни что скажет этот случайный провожатый.
Ну, ничего, сейчас, еще пару метров, и он разберется, что влип в историю, повелся на ложные девические приметы типа чистой линии подбородка и прочего ухоженного ландшафта. Сейчас он тупо уставится в Ольгины столетние глаза.
- Вы ко мне? – прохладно спросила Ольга.
«Извините, - должен был сказать парень. – Я обознался». Ну, что-то в этом роде.
Он действительно засуетился, как школьник, переминался с ноги на ногу и глупо улыбался. От понтов - ни следа. А потом вдруг спросил:
- Что вы пели? Ну, там, в пробке. Музыки не слышно, но вы ведь кому-то подпевали, правда?
- Да.
- У вас было лицо такое…
- Какое?
- Не такое как сейчас.
- То есть?
- Ну, я бы сейчас за вами не поехал.
С ума сойти.
- Значит, вы обознались. Ошиблись, - язвительно подсказала Ольга, отворачиваясь, чтобы уйти – с облегчением.
- Нет, подождите! Я не ошибся. Я же видел, какой вы бываете…
Ольга остановилась.
- Не надо было подглядывать.
- Да вы не сердитесь, вы скажите – кому вы подпевали?
- Долиной.
- Ваааажнеей всегооо погода в домееее! – пропел идальго.
- Нет, - вздохнула Ольга, - это не та Долина. Другая, Вероника.
- Я такую не знаю, - рассердился идальго.
- Не удивительно, - вздохнула Ольга.
Соврала. Она удивилась – так быстро, страстно менялось его полудетское лицо.
- А дадите послушать?
- Потом.
- Сейчас, все сейчас! – уперто сказал провожатый. – Знаю я ваши «потом».
- Вы ничего не знаете, - улыбнулась Ольга. – До свидания.
- Я знаю, что вы красивая, чего еще надо! – опять разозлился идальго. – Скажите, как вас зовут.
- Ольга Игоревна.
Голос прозвучал, как надо – даже не учительский, директорский.
- Ух, ты, - вдруг восхитился идальго, - как церковный колокол – Ольга Игоревна!
Тут она вздрогнула. Ольга Игоревна Звонарева, женщина с колокольным, монастырским именем, обреченная на девичью фамилию, потому что нельзя, невозможно прилепить к малиновому звону ни Иванова, ни Петрова, ни какого-нибудь Зильберкранца. Она и не прилепила – ни в первый раз, ни во второй, затянувшийся надолго, теперь уже навсегда, понятно, почему.
Ольга Игоревна стояла и смотрела на молодого человека, выпавшего из синей машины, похожей на грозовую тучу. Потом перевела тяжелый взгляд на недалекую многоэтажку, отыскала свои окна на седьмом этаже.
- Поедем со мной, - говорил идальго. – Что мы здесь стоим в пыли. Ты такая белая вся, ты по земле вообще не должна ходить.
Он не спрашивал, не просил – заговаривал, пока вел Ольгу к правой дверце и одним движением занес на сиденье.
- У меня мало времени, - сквозь зубы произнесла Ольга Игоревна через два квартала.
- Сколько? – серьезно спросил идальго.
- Полтора часа.
- Плохо. Ты не успеешь понять, как ты мне понравилась. Ты мне довериться не успеешь.
Ольга попросила:
- Подожди минуту, расслабься.
Он послушался и остался лежать тяжелым опустошенным телом - на ней и в ней.
Ольга глядела в потолок пустой квартиры – только диван, только телевизор.
- Я завтра уезжаю, - выдохнул идальго в ухо. – Командировка закончилась.
Ольга глядела в потолок, неожиданно роскошный, навесной, нежно-зеленый. В комнате кроме любви пахло свежим ремонтом. Погребенная под мужской тяжестью, Ольга не слышала слов. Дышать было трудно, жить дальше – тоже нелегко.
- Знаешь, что я тебе скажу, Ольга Игоревна, - сказал идальго возле дома. - Мне пофиг, что там у тебя происходит, замужем ты, есть ли у тебя дети. Ты классная, ты вся звенишь, и потому я вернусь. Поняла?
- Поняла.
Не надо спорить. Не надо отговаривать. Завтра обдумаю, как мне больше никогда с тобой не встречаться.
- На работе задержали, Ольга Игоревна? Я вам на мобильный звонила – не отвечал.
- Да, Машенька, задержали. Вот, возьмите за дополнительное время. Как он?
- Волнуется.
Ольга прошла в ванную, быстро вымыла руки в ледяной воде, приложила ладони к щекам.
В дальней комнате наклонилась к белой кровати, к небритой щеке, поцеловала тихо и долго. Потом напоила чаем, вынесла судно, кивала в ответ на мычание, гладила стриженный ежик, повторяла и повторяла «Я тебя люблю». Такая была игра.
И у него почти уже получалось, правда, совсем неприлично:
- Йааа ибя йюбъю…
Ольга смеялась, закидывая голову к потолку – известковому, голубоватому, в нежных трещинках – чистому, свежему, никакой химии…
Джип ехал за ее Тойоткой давно - от еврейского кладбища. Самая духовная пробка в городе, есть время для моменто и мори, есть полчаса, чтобы, проползая мимо кружевных беседок, вызывающе одинаковых надгробий, задуматься о дне ушедшем и дне завтрашнем, а что до Ольги, плотно застрявшей между жизнью и смертью, лучше просто релаксировать и слушать музыку.
Что она и делала, и вторила еврейской бардовской певице, плотно закрыв окно – не так мы воспитаны, чтобы доверять всему городу песню про Невинград.
Так Ольга и пела, откинувшись в кресле, одним пальцем держа рулевое колесо, изредка перекидывая носок плетеной босоножки с тормоза на газ, пока не спохватилась, не почувствовала чужие острые глаза. Не прекращая бормотать про невиноватость и Неву, Ольга зачем-то показала язык мужику за соседним темным стеклом.
Она видела, что джип увязался следом, навис над маленькой машинкой, семенил, сдерживая мощь, до самой стоянки и замер у ворот. Ольга припарковала Тойоту и, все-таки, мельком глянула в зеркало, злясь на себя саму.
Такая романтичная дурь даже в юности не приключалась. Ну, разве что с кем-то другим, веке в восемнадцатом, в какой-нибудь Болонье – кружевная мантилья в темени кареты, ничего не разобрать, кроме контура узкого лица – мечта Эль Греко. А летящий мимо всадник спотыкается взглядом, и жеребец спотыкается вполне реально, и трусит за каретой до самого причудливого дома, сдерживаемый жесткой рукой. Все для того, чтобы увидеть краешек нижней юбки и чинную походку, и прямую спину, и вся она – словно бокал, который надо взять за плененную корсетом талию, перевернуть и наполнить вином до краев.
Странный тип вывалился из джипа привычным махом ноги в джинсе, как всадник выносит тело из седла, и крепко, понтово встал, скрестив руки на груди. Идальго.
Ольга шла навстречу, в белом, снежном, все, что надо, за долю секунды разглядевшая, остывшая до ледяного состояния. Как минимум, десять лет разницы, как минимум. А если бы и плюсовая разница была, все равно не имеет значения ни фактурное боди, ни лобастая волкодавья башка, ни что скажет этот случайный провожатый.
Ну, ничего, сейчас, еще пару метров, и он разберется, что влип в историю, повелся на ложные девические приметы типа чистой линии подбородка и прочего ухоженного ландшафта. Сейчас он тупо уставится в Ольгины столетние глаза.
- Вы ко мне? – прохладно спросила Ольга.
«Извините, - должен был сказать парень. – Я обознался». Ну, что-то в этом роде.
Он действительно засуетился, как школьник, переминался с ноги на ногу и глупо улыбался. От понтов - ни следа. А потом вдруг спросил:
- Что вы пели? Ну, там, в пробке. Музыки не слышно, но вы ведь кому-то подпевали, правда?
- Да.
- У вас было лицо такое…
- Какое?
- Не такое как сейчас.
- То есть?
- Ну, я бы сейчас за вами не поехал.
С ума сойти.
- Значит, вы обознались. Ошиблись, - язвительно подсказала Ольга, отворачиваясь, чтобы уйти – с облегчением.
- Нет, подождите! Я не ошибся. Я же видел, какой вы бываете…
Ольга остановилась.
- Не надо было подглядывать.
- Да вы не сердитесь, вы скажите – кому вы подпевали?
- Долиной.
- Ваааажнеей всегооо погода в домееее! – пропел идальго.
- Нет, - вздохнула Ольга, - это не та Долина. Другая, Вероника.
- Я такую не знаю, - рассердился идальго.
- Не удивительно, - вздохнула Ольга.
Соврала. Она удивилась – так быстро, страстно менялось его полудетское лицо.
- А дадите послушать?
- Потом.
- Сейчас, все сейчас! – уперто сказал провожатый. – Знаю я ваши «потом».
- Вы ничего не знаете, - улыбнулась Ольга. – До свидания.
- Я знаю, что вы красивая, чего еще надо! – опять разозлился идальго. – Скажите, как вас зовут.
- Ольга Игоревна.
Голос прозвучал, как надо – даже не учительский, директорский.
- Ух, ты, - вдруг восхитился идальго, - как церковный колокол – Ольга Игоревна!
Тут она вздрогнула. Ольга Игоревна Звонарева, женщина с колокольным, монастырским именем, обреченная на девичью фамилию, потому что нельзя, невозможно прилепить к малиновому звону ни Иванова, ни Петрова, ни какого-нибудь Зильберкранца. Она и не прилепила – ни в первый раз, ни во второй, затянувшийся надолго, теперь уже навсегда, понятно, почему.
Ольга Игоревна стояла и смотрела на молодого человека, выпавшего из синей машины, похожей на грозовую тучу. Потом перевела тяжелый взгляд на недалекую многоэтажку, отыскала свои окна на седьмом этаже.
- Поедем со мной, - говорил идальго. – Что мы здесь стоим в пыли. Ты такая белая вся, ты по земле вообще не должна ходить.
Он не спрашивал, не просил – заговаривал, пока вел Ольгу к правой дверце и одним движением занес на сиденье.
- У меня мало времени, - сквозь зубы произнесла Ольга Игоревна через два квартала.
- Сколько? – серьезно спросил идальго.
- Полтора часа.
- Плохо. Ты не успеешь понять, как ты мне понравилась. Ты мне довериться не успеешь.
Ольга попросила:
- Подожди минуту, расслабься.
Он послушался и остался лежать тяжелым опустошенным телом - на ней и в ней.
Ольга глядела в потолок пустой квартиры – только диван, только телевизор.
- Я завтра уезжаю, - выдохнул идальго в ухо. – Командировка закончилась.
Ольга глядела в потолок, неожиданно роскошный, навесной, нежно-зеленый. В комнате кроме любви пахло свежим ремонтом. Погребенная под мужской тяжестью, Ольга не слышала слов. Дышать было трудно, жить дальше – тоже нелегко.
- Знаешь, что я тебе скажу, Ольга Игоревна, - сказал идальго возле дома. - Мне пофиг, что там у тебя происходит, замужем ты, есть ли у тебя дети. Ты классная, ты вся звенишь, и потому я вернусь. Поняла?
- Поняла.
Не надо спорить. Не надо отговаривать. Завтра обдумаю, как мне больше никогда с тобой не встречаться.
- На работе задержали, Ольга Игоревна? Я вам на мобильный звонила – не отвечал.
- Да, Машенька, задержали. Вот, возьмите за дополнительное время. Как он?
- Волнуется.
Ольга прошла в ванную, быстро вымыла руки в ледяной воде, приложила ладони к щекам.
В дальней комнате наклонилась к белой кровати, к небритой щеке, поцеловала тихо и долго. Потом напоила чаем, вынесла судно, кивала в ответ на мычание, гладила стриженный ежик, повторяла и повторяла «Я тебя люблю». Такая была игра.
И у него почти уже получалось, правда, совсем неприлично:
- Йааа ибя йюбъю…
Ольга смеялась, закидывая голову к потолку – известковому, голубоватому, в нежных трещинках – чистому, свежему, никакой химии…
— Мандала , 02.05.2009
ты должен быть залoгинен чтобы хуйярить камменты !
ты должен быть залoгинен чтобы хуйярить камменты !
— Ебитесь в рот. Ваш Удав
Оригинальная идея, авторские права: © 2000-2024 Удафф
Административная и финансовая поддержка
Тех. поддержка: Proforg
Перегар, 02-05-2009 11:07:41
НАХ?
13534388паяблик бля, 02-05-2009 11:08:43
2
13534397Русскоязычная, 02-05-2009 11:09:02
3
13534401Бабик, 02-05-2009 11:10:03
ну слава богу, хоть один нормальный афтар
13534409ахуенный казак, 02-05-2009 11:10:34
Ну-ко, чё там Соня накропала ? Пошол чейтать.
13534412Датый Туташхиа, 02-05-2009 11:12:03
Бля, ну пиздец! Ну, хуле, новая-старая мантра: "Мандала йобнулась"!
13534423Бабик, 02-05-2009 11:12:05
я ебя люблю
13534424я ебя пишу
я ебя читаю
Датый Туташхиа, 02-05-2009 11:12:55
Хуйпесда идальго!
13534429Бабик, 02-05-2009 11:13:14
нет уж, чата мы никому не уступим!
13534433Бабик, 02-05-2009 11:13:23
только Мандала!
13534435Berg, 02-05-2009 11:13:34
пра пайебацо
13534437Berg, 02-05-2009 11:14:04
сдесь будет самый духовный пропкочят
13534438Бабик, 02-05-2009 11:14:59
Странная героиня у Мандалы. Сама поехала ибацо с идальго, а косноязычному мужу вызвала проститутку, еще и за дополнительное время приплатила.
13534446Бабик, 02-05-2009 11:15:58
Ольга смеялась, закидывая голову к потолку - известковому, голубоватому, в нежных трещинках - чистому, свежему, никакой химии...(с)
13534453из описания потолка складываеца впечатление что Ольгу посадили в яйцо.
Рес, 02-05-2009 11:19:36
ответ на: Бабик [14]
>Ольга смеялась, закидывая голову к потолку - известковому, голубоватому, в нежных трещинках - чистому, свежему, никакой химии...(с)
13534477>
>из описания потолка складываеца впечатление что Ольгу посадили в яйцо.
а главное никакой химии
Мурыч, 02-05-2009 11:20:08
>Странный тип вывалился из джипа привычным махом ноги в джинсе, как всадник выносит тело из седла, и крепко, понтово встал, скрестив руки на груди.
13534480Я теперь так с велосипеда слазить буду.
k-k, 02-05-2009 11:21:52
под текстами Мандалы каментить с использованием табуированной лексики нехочется никогда, но не в этот раз.
13534489Написано - на отъебись, либо в спешке...
Тема... лучше промолчу, а то гадостей наговорю.
н/л
Бабик, 02-05-2009 11:22:00
кстате если по тексту креатива слово "идальго" заменить словом "Гринго", а вместо "Ольга Игоревна" поставить "Мандала" все сразу встанет на свои места.
13534493- Поедем со мной, - говорил Гринго. - Что мы здесь стоим в пыли, как нищеброды?
Он не спрашивал, не просил - заговаривал, пока вел Мандалу к правой дверце и одним движением руки с гламурным и дорогущим пластиковым браслетом, занес на сиденье Туарега, выполненное из леопардового меха.
- У меня мало времени, - сквозь зубы произнесла Мандала, - надо выносить утку за Староеровым, пока не полилось к соседям.
- Сколько? - серьезно спросил Гринго.
- Полтора часа.
- Плохо. Ты не успеешь понять, что такое секс в Петропаласе.
Баас., 02-05-2009 11:22:56
" В комнате кроме любви пахло свежим ремонтом."
13534499У Аксёнова в "ОК" куда как романтичней - " в комнате остро пахло мужской и женской секрецией ".
Тяга автора к смешению фантазийной белиберды и мрачных фактов бытия вполне оправдана гуманистическим посылом...
ЖеЛе, 02-05-2009 11:24:17
"высокие, высокие отношения"(с)...
13534508самый любимый племянник Олега Покса, 02-05-2009 11:24:35
щаз мой дядя придет и покажет как писать такую хуйню
13534511ЖеЛе, 02-05-2009 11:24:52
ответ на: Бабик [18]
быгыгы...
13534514пачтенный хуй, 02-05-2009 11:25:48
Асилил.
13534523Зря.
Эталон гавна.
кгампальтсыфпечь
ЖеЛе, 02-05-2009 11:26:33
ответ на: Бабик [18]
тока нащот "туарега" ты апраставалоселсо... на самый худой вареант - "эскалэйд", а ваще - "бэнтли", канешно... гринго и туарек - несавместимость... это каг гринго и букварь - антонимы, йопта...
13534527Мурыч, 02-05-2009 11:26:54
Да, Мандала, твой нюх тебя не подвёл. Самосвал говна явно на подходе.
13534530xz-zx, 02-05-2009 11:29:48
Надо съездить картофель посадить, позже зачту обязательно
13534546Бабик, 02-05-2009 11:29:49
В комнате кроме любви пахло свеженаполненным судном.
13534547Мурыч, 02-05-2009 11:30:35
В коментах к креативу пахло неминуемым.
13534551Бабик, 02-05-2009 11:30:48
ответ на: ЖеЛе [24]
и правда..че это я, гринго же не бедняк типа меня. ему туарег и в хуй не впился.
13534552Бабик, 02-05-2009 11:32:03
- Ты классная, ты вся звенишь
13534559- Я работала ликвидатором на ЧАЭС
жолтый, 02-05-2009 11:32:13
привет соседка. ты сдесь?
13534560ахуенный казак, 02-05-2009 11:33:04
Тема Холокоста не раскрыта. Что Ольга Игоревна делала на еврейском кладбище ?
13534567Бабик, 02-05-2009 11:34:16
Странный тип вывалился из джипа и крепко, понтово встал. Идальго.
13534572Бабик, 02-05-2009 11:35:32
комментарий Гринго
13534579Даун Гуано, 02-05-2009 11:37:23
ответ на: Бабик [33]
>Странный тип вывалился из джипа и крепко, понтово встал. Идальго.
13534588>http://s59.radikal.ru/i163/0905/ad/2a4b6b31b721.jpg
с веласипетом.
Непьющий Лаовай, 02-05-2009 11:39:38
Он действительно засуетился, как школьник, переминался с ноги на ногу и глупо улыбался. От понтов - ни следа. А потом вдруг спросил:
13534603- Что вы пели? Ну, там, в пробке. Музыки не слышно, но вы ведь кому-то подпевали, правда?
- Да. Последний Рамштайн.
Бабик, 02-05-2009 11:42:24
В дальней комнате наклонилась к белой кровати, к небритой щеке, поцеловала тихо и долго. Потом напоила чаем, вынесла судно, кивала в ответ на мычание, гладила стриженный ежик, повторяла и повторяла «6 звезд, нетленка». Такая была игра.
13534608И у него почти уже получалось, правда, совсем неприлично:
- Я с детства норова предерзкого,
Виной, мои отец и матушка.
Порою я кошу под Ржевского,
Порой вылазит Митрофанушка.
Я сторонюсь гламура гнойного,
Трибун больших мне претит лаево.
Умом я весь в отца покойного,
А сердцем в Павла Луспекаева.
Евгений Староверов, 02-05-2009 11:43:42
Написано хорошо, но тема с окончанием тебе Лена не известна.
13534613Who Янсон, 02-05-2009 11:44:33
Ясно.
13534618Мандала не дождалась крео про любофф ни от Кирзача, ни от базуки, и наваяла сама.
вот не знаю, что такое любофф, а то ради мандалы бы написал.
Бабик, 02-05-2009 11:44:43
Ольга прошла в ванную, быстро вымыла руки в ледяной воде, приложила ладони к щекам.
13534619Непьющий Лаовай, 02-05-2009 11:44:56
Странный тип вывалился из джипа привычным махом ноги в джинсе, как всадник выносит тело из седла, и крепко, понтово встал, скрестив руки на волосатом брюшке. Бабик.
13534622Ольга Игоревна охуела.
-"А где идальго?" Только и смогла она промолвить нахуй омертвевшем языком.
-"Я за него. Бреешь? Глотаешь? Да ты не горюй, ведь мог бы и Ваха подъехать."
Who Янсон, 02-05-2009 11:46:14
Бабик жжот.
13534631Даун Гуано, 02-05-2009 11:47:02
фуфлячок с запашком.
13534634Бабик, 02-05-2009 11:51:23
А если бы и плюсовая разница была, все равно не имеет значения ни фактурное боди, ни лобастая волкодавья башка, ни что скажет этот случайный провожатый.
13534666не девачка (с мАсквы), 02-05-2009 11:52:43
пробка на кладбище это грустно.
13534677мандала.
я потом дочитаю.
\прости\
не девачка (с мАсквы), 02-05-2009 11:54:14
в какой-нибудь Болонье (с)
13534690пишешь для пту, то и пиши-болонии.
\бухтит. грустно из угла\
ахуенный казак, 02-05-2009 11:54:21
ответ на: Евгений Староверов [38]
>Написано хорошо, но тема с окончанием тебе Лена не известна.
13534692Это как ? Аффторше не знаком оргазм ?
жолтый, 02-05-2009 11:55:45
не девачка... у тебя пмс что ли? злая какая то
13534704не девачка (с мАсквы), 02-05-2009 11:56:25
лицо мечты эль греко.
13534707\ебала я в рот такие мечты\
ну, тя дорогая, грустно от тебя такое читать.
Тотарен, 02-05-2009 11:57:07
это и есть анонсированное вчера?
13534715