Подготовка и старт

В одну из теплых пятниц в середине лета я лежал на нагретых гранитных перилах смотровой площадки, что на Воробьевых горах в Москве. По бестолковому проводя свой случайный выходной, рассматривал выдающиеся здания столицы внизу и нащупал взглядом невзрачную серую коробку без окон, где когда-то работал.

Немедленно вспомнился коллега c той работы – австриец. Замечена была за ним одна странность - в Москву он прибывал с объемным свертком в вакуумной упаковке. Сверток носил всегда с собой и с ним же исчезал в дебрях паспортного контроля аэропорта по окончании командировки. Как и все иностранцы – вприпрыжку, напевая старинный немецкий марш. И так – каждый раз. Загадку таинственного свертка решили раскрыть. Проследили коллегу до самолета. Оказалось, коварный австрияк возит с собой сменный костюм. А то, в чем ходил по Москве, брезгливо сдирает с себя в аэропорту и с отвращением утаптывает в урну. Переодевшись, раскрывает Der Spiegel и вздыхая облегченно, смотрит вдаль. Позже уже, в частной беседе, коллега сознался, что границей цивилизованного мира считает Австрию. Ну, может еще Швейцарию. А дальше, начиная с Германии, простирается мрак, варварство и отчаяние. И чем дальше на восток — тем хуже. Поэтому частицы дикости, осевшие на одежде, он предпочитает оставлять в Москве.

Оглядев привычное и родное чреслобесие на смотровой площадке, я понял, что давний мой коллега был не так уж не прав. Сразу же мучительно захотелось выяснить – что находится по ту сторону яркой и буйной нашей действительности и уравновесить реальность чем-то рациональным до последней возможности, скучным и упорядоченным. Австрией, например.

Остаточные знания школьного курса географии подсказывали, что Австрия – это совсем рядом. И просто создана, чтобы контрастировать с родным укладом. Если ограничиться посещением только столицы, то три-четыре дня на дорогу с полным погружением в быт должно хватить. Идеально для маршрута выходного дня. А значит, надо срочно ехать!

Чтобы технично и убедительно сообщить жене о необходимости поездки в Вену, по дороге до дома тренировал голос. Планировал тяжелым, раскатистым басом изречь что-нибудь очевидное, из байкерского репертуара. Вроде «Раньше сядешь – дальше слезешь», «Села –дала!», и конечно же романтичного - «Покажи сиськи!». Но дома застал madame, кокетливо примеряющую новенькую мото-туфлю и готовую ехать куда угодно. Эффект неожиданности не удался – видимо сильно фонил мыслями по дороге.

Так как евровиза была открыта, оставалось только провести нехитрые подготовительные мероприятия. Отвели на них остаток пятницы с тем, чтобы выехать утром в субботу пораньше. Но оказалось, что карты в навигаторе обновлены, а специальная музыка уже загружена в плеер. Для соответствия культурному австрийскому уровню залил в стальную фляжку Pernod и протер ветошью фару на мотоцикле. На всякий случай положил в кофр топор, веревку и мешок, так как путь в Австрию лежит через страны все больше дикие и непредсказуемые. Дальнейшая подготовка смысла не имела, и мы решили выехать немедленно, удивив самих себя стремительностью сборов.

Выезд из Москвы в пятницу с уверенностью можно зачислить в столичные достопримечательности. Он – прекрасен! Граждане, измученные непосильным трудом за неделю, во что бы то ни стало стремятся покинуть город. Движение между теряющими человеческий облик москвичами тренирует выдержку, реакцию и выносливость. Чтобы ускорить естественный отбор, власти на этот раз сломали Можайское шоссе, а обломки подогрели непосредственно из ада. Выдержали, понятно, не все. Даже флегматичные грузовики норовили скатиться в уголовщину - хаотично маневрировали между боксирующими автолюбителями, стремясь задавить хотя бы одного из них. Пусть самого маленького.

К моему удивлению за Москвой движение не возобновилось – автомобилисты продолжали дико угорать, заняв все 4 полосы отличного ровного асфальта с красивой и понятной разметкой. В какой-то момент мне показалось, что снова нахожусь на концерте известной замогильной треш-сатанинской метал-группы в ДК Горбунова. С трудом отогнав видение, продолжил путь и вырвался-таки на простор – к старенькой кривой дороге, с которой открываются дивные виды на холмы, поросшие негустым лесом и поля цветущего иван-чая. Ветер донес с просторов ни с чем не сравнимый запах догорающего дня самой середины лета. В груди где-то поднялось бродячее цыганское волнение – чувство сладковатой тревоги перед дальней дорогой. И я немедленно прибавил газу.

Однако ехать с комфортом не получилось – солнце, клонящееся к горизонту, яростно слепило глаза. Постепенно дорога и окружающие просторы с церквями, болотами, царевнами-лягушками и гнутыми березами превратились в резко очерченные черные контуры. В фантастических фильмах обычно так изображают последствия ядерного взрыва. Скоростной режим и вообще ПДД соблюдал по ощущениям. Изредка мелькающая на обочине милиция удивленно наблюдала хаотичные мои ускорения, притормаживания и неожиданные маневры объезда воображаемых препятствий.
Окончательно утомило такое движение на подходах к Ярцево. То есть проехать мимо в очередной раз не удалось. Решили судьбе не противиться и остановились традиционно - в легендарном отеле Апельсин. У ворот собаки, знакомые по прошлому разу, посмотрели на нас со значением. Но кусать не стали. Благословили, стало быть.

Когда зрение после встречного солнца немного восстановилось и у людей стали различаться лица, отправились ужинать в кафе при отеле. В прошлый раз в этом кафе царила нездоровая атмосфера 90х и подавали отравленную селедку. Была надежда, что и в этот раз не разочаруют.

По случаю необычно плюсовой температуры, ужин подавали на летней веранде. С заходом ядовитого солнца веранда погрузилась во мрак. Из темноты доносились только писк комаров в атаке да звуки кадрили с пьяной стоянки дальнобойщиков, решивших погусарить. Атмосферу палеолита умело поддерживали ритуальные песнопения типа «живая музыка» и зыбкий свет одинокой свечи. Разглядеть, что принесли в качестве ужина было невозможно. Но это было уже неважно – я решительно вошел в образ человека первобытного и урча вгрызался в кусок плоти, с хрустом перегрызая сухожилия. Изредка, для острастки, рычал в темноту. Перемазавшись едой, схватил свою женщину и с криком «моё!», грубо утащил ее в пещеру системы «стандарт».


Бяла-Подляска

Утром, в порядке предстартовой подготовки мотоцикла обнаружил, что перестала гореть лампочка в фонарике на заднем крыле. Без лампочки в культурных местах показываться неприлично, поэтому тут же, в ярцевском сельпо прикупил осветительный прибор фирмы Маяк, приблизительно подходящий по калибру. И сразу же воткнул в фонарь…

Для Харлея, очевидно, русская лампочка – все равно, что пересаженный половой орган меньшего размера для зулуса. Мотоцикл сразу же закапризничал, всеми доступными средствами показывая, что начались неразрешимые проблемы с электрикой. Русскую лампочку изъял и хорошо размахнувшись, выбросил в русские же кусты. Не помогло – мотоцикл уже обиделся.

Как известно - дорога лечит душу. Я рассудил, что мелкие технические неприятности дорога должна лечить тем более. И вообще, для Харлея электрика – вещь скорее модная, чем жизненно необходимая. Принял решение ехать дальше.

По дороге, на границе с Белоруссией, встретили мотоциклиста Алексея на красивом мотоцикле. Такой был у второго, доброго Терминатора. Алексей ехал на запад то ли из Иваново, то ли из Ивантеевки – я не расслышал, так как к тому времени уже слегка оглох от немецкого трэш-металла. Последнему плеер отдавал предпочтение в смоленской области.

С Алексеем мы довольно быстро сошлись во мнении, что кто не видел мир из седла Харлея, тот не видел ничего вообще. Также совпадала и скорость движения – 100/110. Дальше решили ехать вместе. Приняли форму кильватерной колонны, порычали трубами… и наш новый знакомый стремительно исчез из зеркал. Позже закралось подозрение, что 100/110 – это он про километры.

Дорога по Белоруссии прекрасна – плоские как стол поля, красивейшие сосновые боры и мало заправок. Последнее очень тонизирует. Вдумчиво рассматривая знаки, выявил закономерность – «заправка – 2 км. вправо» это - последнее предупреждение. Дальше заправок не будет, пропустишь – окажешься без бензина посреди дубравы. День прошел скомкано – в переживаниях по поводу отсутствия заправок на горизонте и проблем с электрикой. Периодически, озаренный техническим решением, я останавливался, резко выпрыгивал из седла, всматривался в приборную панель с индикацией ошибок, громко повторял «Ом Шива!» (по 3 раза на каждую сторону света), зачищал от несуществующих окислов контакты аккумулятора и трогал мотоцикл за провода. Ошибка не исчезала, но времени на эти припадки уходило много. В результате в Брест въезжали уже вечером. С ужасом вспоминая свирепых брестских комаров, границу решили перейти сразу, с целью углубиться в Польшу и заночевать в первом попавшемся городке как зажиточные паны.

Пограничники с белорусской стороны оказались на удивление подозрительными – отказывались понимать, для чего мне топор и мешок с веревкой. На 35й минуте содержательного диалога таможня сдалась и нас пропустили. Поляки поинтересовались, есть ли у нас хоть что-то запрещенное. Не дождавшись ответа, дико загоготали, рассказывая друг другу, что в мотоцикл ничего из запрещенного не влезет. Польской шутке из вежливости улыбнулся и через пять минут въехал в Тересполь.



Углубиться в Польшу сильно не удалось – езда против заходящего солнца утомила через 40 километров. Первая попавшаяся деревня в контрсвете выглядела как набор черных силуэтов домов с покатыми крышами. На указателе значилось «Бяла-Подляска». Остановились в небольшом отеле кремового цвета.

По случаю субботы, в отеле гуляла свадьба. Хотел было попереживать, что не дадут выспаться, но свадьба была скучная. Мордобоя, салюта, стрельбы из обреза по тортам и оскалившейся тещи с топором – не было. Толстая невеста надежно фиксировала тщедушного престарелого жениха, не оставляя никакой возможности для маневра. На всякий случай вышли в польскую ночь – а ну как все свадебное веселье на улице. Но в душной темной ночи было слышно только кузнечиков. Сомнительная свадьба. Ненастоящая. Сказываются издержки участия в Евросоюзе.

Тут же, в ночи, обнаружилось страшное - метрах в двадцати от отеля устроено кладбище. Как положено – с мрачными покосившимися погостами и зловещими статуями, обвитыми черным плющом. Между отелем и кладбищем возвышается распятие с лампадками и католическими жертвоприношениями. Очевидно, чтобы мертвые не беспокоили живых. И они – не беспокоили. Спалось отлично.


Краков

В ходе необычайно питательного польского завтрака выяснилось, что способов добраться до Вены – множество. Можно было продолжить путь на запад. Добраться до Варшавы по ровным и безлюдным магистралям, а потом, внезапно свернув на юг, испытать судьбу в диких лесах среди условно проходимых сельских дорожек. Или же направиться вдоль границы, рискуя заехать в непонятную Румынию. Выбрали комбинированный вариант – постепенно пробираться на юг, отдавая предпочтение дорогам, идущим с востока на запад. По неизвестной причине именно эти дороги в Польше находятся в наилучшем состоянии. Тем более при таком маршруте по пути оказывался город Краков. Второй по значимости город после Варшавы. Не заехать было бы преступно.

Из ложного чувства законопослушности попытался ехать со скоростью 70 миль в час. Все шло хорошо, пока не обнаружилось, что стоп-сигнал не горит – проблема с электрикой отрастила клыки и рога. Без стоп-сигнала медленно ехать опасно. И я не стал ехать 70 миль в час. Дорога сразу же стала веселее – запетляла между деревеньками, то взбираясь на холмы, то исчезая стрункой между цветных полей на горизонте. В полях копошились трактора и паслись съедобные на вид коровки. Включившийся вдруг в наушниках Сектор Газа отлично дополнил сельскую идиллию. Не в силах сдержать душевного порыва, лихо съезжая с очередного пригорка по разбитому асфальту, стал подпевать песню про Яву. Пел, как учили при строевой подготовке – с напряжением жил в заду, местами заглушая рев прямотоков. Когда орал припев, порывом ветра в открытую пасть от души засыпало мошек. Во рту густо запахло рыбой и навозом. Пока отплевывался, под защиту пробрался овод и вцепился в ребро желтыми, нечищеными клыками. Очень больно. Я так понял - не любят они там Сектор Газа. Дальше ехал, сохраняя суровое молчание.

Вторичная столица Польши встретила полуденным зноем, расплавленным асфальтом и масштабным ремонтом дорог. А также пробками, огнедышащими грузовиками и запутанными перекрестками. Хотел было проехать город не останавливаясь, как чуждый по духу. Но вдали заметил острые шпили старинных домиков, очертания старого замка и решил не торопиться с выводами.



Поселились в дорогом отеле неподалеку от бульварного кольца.

Сразу же отметил подозрительную пустоту на улицах. Ни машин, ни пешеходов. Лавочки и магазины закрыты надежными решетками, а редкие прохожие на вопрос «где здесь чо?» шарахаются, бормочут на разных языках извинения и спешат скрыться в подворотнях. На фоне средневековых мощеных улочек это пугающе напоминало эпидемию чумы.



Оказалось, что это – просто особенность местного городского уклада. В былые времена спокойно вести дела можно было только если твой дом окружен толстой крепостной стеной. Как назвались смузярни и барбершопы древности, исповедующие веру в гуманизм, теперь не вспомнит никто. И напротив, все известные европейские города – это те, где понимали толк в стенах. Краков – не исключение. То, что называется бульварным кольцом – это периметр старых крепостных стен. Внутри – смех, веселье и награбленное добро, а снаружи – выжженные поля, обломки стрел и тлеющие трупы жаждущих попасть внутрь. Чтобы тоже пожить в достатке хоть какое-то время.

Кроме исторической ценности, Кракову похвастаться нечем, поэтому традиция живет – за кольцом по-прежнему уныло и пустынно. Но пройдя под тяжелыми сводами крепостных ворот внутрь кольца, попадаешь совершенно в другой мир. Называется это – Старый Краков. Устроено здесь все - как положено на задворках средневековой Европы. Повсюду - древние католические соборы и чистые мощеные улицы, а украшенные лошади производят стойкий запах пота и навоза.





Пойти в Старом Кракове особенно некуда, поэтому везде – толпы туристов, мечущихся хаотичными сгустками между кафе и достопримечательностями. По славянской традиции цены утроены за популярность места, а в кафе подают некачественную еду с разбавленным пивом Zywiec.

К счастью, в таких местах всегда есть секретные заведения в стороне от туристических троп. В одном из таких мы и устроились поужинать. Сочный кусок стейка в остром ореховом соусе, несколько литров вкусного и полезного пива, а также восхитительно-острый национальный суп журек «по-краковски». Все это было великолепно, но поразило в заведении совершенно другое. А именно – обслуживание. Обычно официант либо корректно-безразличен, либо топчется вокруг как конь, изо всех сил изображая дружелюбие. В секретном заведении Pod B***m все не так. Никаких тебе ужимок и заискиваний – персонал держится очень степенно. Но не высокомерно, а с достоинством. Все делают очень быстро, но без суеты. Таких подзывать обычным свистом и улюлюканьем даже в голову не придет. Не зря ресторану присвоены мишленовские звезды. Раньше подобное обхождение видел только в старых черно-белых кинофильмах про быт английских джентльменов.
Принесенный счет удивил неправдоподобно маленькой суммой. Тут же это отметили, заказав национальное польское блюдо под названием pierogi. Версии «z kapustą i grzybami». По-нашему это – вареники. С капустой и грибами. И со шкварками. Калорийность у этого кулинарного чуда – как у ракетного топлива гептил. Но это ловко скрадывается остротой и пряностью начинки. Что, в свою очередь отлично сочетается с кружкой прохладного пива. Подумали. И заказали еще пива. Для мягкости.

После такого феерического ужина гулять по Старому Кракову стало значительно интереснее.



Вид на реку Вислу с Вавельского замка неожиданно поразил широтой размаха и свежестью красок. Да и сам замок налился значительностью – на стенах вдруг обнаружились зловещие горгульи. Архитектура бастиона Владислава и назначение Бернардинских ворот стали близки и понятны. Воодушевленный, я набычился и трижды проорал «Poddajemy się!» в сторону Вислы. Потому как именно там очень хорошо представлялся мне палаточный лагерь диких германцев. Хотел было промаршировать вдоль крепостной стены, звонко чеканя прусский церемониальный шаг, но увидел бегущих в мою сторону охранников с дубинками и передумал.




Вена

Путь из Кракова до Вены незатейлив и быстр. Стать неторопливой экскурсионной прогулкой этому маршруту мешает только Чехия. По всему чешскому отрезку пути - широкая дорога с ограничением 130 км/ч. С виду очень похожа на настоящую, но по ощущениям – обочина во владимирской области. Трясет, подбрасывает, нужные съезды появляются внезапно, как сивка-бурка. Повороты на развязках местами настолько круты, что приходилось скрести подножками и без того исцарапанный асфальт. Грузовики все больше украинские. Везут, судя по их внешнему виду, едкий кал самой отвратительной степени жидкости. Обгонял их брезгливо отвернувшись и увеличив боковой интервал до предела.

Чехия такая жуткая сделана специально, ибо на подъезде к Австрии открываются такие виды, что уже не до качества дороги. Предгорье Альп выглядит настолько грандиозно, что можно ехать на асфальтоукладчике и этого не замечать. Или вообще никуда не ехать. Просто сесть на обочине и задумчиво скользить взглядом по нежно зеленым холмам и мелким деревушкам с торчащими шпилями ратуш, теряющихся в плотном альпийском воздухе.

На самой границе с Австрией придумано здоровенное озеро. Дорога идет по насыпи посреди. И все это – с видом на небывалой красоты замок под названием Микуловский. Рядовой турист неторопливо движется по этому великолепию и раскрыв рот, разглядывает готические своды на фоне Альп, постепенно теряя бдительность. Захваченный видами он незаметно оказывается на территории Австрии, где для проезда по дорогам необходимо приобрести виньетку. В двухстах метрах от границы дежурят предприимчивые австрийские гаишники и собирают с каждого зазевавшегося водителя по 400 евро.

Про такое коварство мы были наслышаны от бывалых камрадов, поэтому прикупили на границе за небольшую сумму виньетку. Демонстративно наклеив ее на несъемную часть мотоцикла, проехали мимо засады и запетляли по холмистым дорогам в сторону Вены. Культурные австрийские мошки облетали ветровое стекло, пронзительно пища: «Entschuldigen Sie!». Цивилизация подступила вплотную.

Добравшись до Вены, столкнулся с альтернативным представлением о пространстве. Когда по схеме и указателям требуется свернуть на широкую магистраль, ищешь ее, магистраль эту, проезжаешь пару кварталов, возвращаешься, снова проезжаешь и так – до трех раз, пока не поймешь, что магистраль эта – крошечный переулок в полтора автомобиля шириной. Гулко рыча трубами, довольно долго колесили в узких переулках между исторических зданий в поисках подходящего жилья. Выбрали многозвездочный отель, что во втором районе Вены. Leopoldstadt, по-ихнему. Отель привлек многовековой историей, ковровыми дорожками, хрустальными люстрами и собственным стойлом для транспорта. На входе швейцар с гигантскими усищами корчил рожи. Ну и я покорчил в ответ, тоже демонстрируя высокий уровень культуры.

Создав по-быстрому эстетически прекрасный хаос из разбросанной мотоэкипировки в номере, метнулись осматривать исторический центр Вены. К цивилизованности, стало быть. И пиву, само собой.
По сложившейся традиции ознакомления с европейскими городами, выдвинулись в сторону самого высокого городского здания. Им оказался огромный католический Stephansdom (собор имени Степана, по-нашему). По совместительству Степанский дом работает национальным символом Австрии. Не Кёльнский собор, конечно, но тоже впечатляет.



На площади перед собором случайно узнали, что под ним долгое время хоронили горожан. Не из предрассудков. Из прихоти. Потом хоронить перестали, но сделали между слегка прикопанных трупов нору и теперь водят туда экскурсии. В перестроечные времена, в видеосалонах, я насмотрелся всякого из быта покойников и с тех пор даже надежно захороненных мертвяков стараюсь обходить стороной. А тут – такое… Неопытную в этом плане, а оттого бесстрашную madame пришлось лаской и уговорами от экскурсии отваживать.

Тем более, что стремительно приближалось время ужина. Праздношатающиеся туристы и сосредоточенные аборигены заполоняли кафе-мороженное, а мы отправились на поиски пивной. К сожалению, Вена избалована полчищами туристов с отбитым вкусом. Например, диким японцам вообще все равно что есть после напряженного, 18ти часового осмотра достопримечательностей. У них – графики и показатели эффективности экскурсий. План нужно выполнять. Поэтому что говядину вагью, что кусок старой бамбуковой удочки с соевым соусом по сходной цене съедят без остатка. Сохраняя каменное выражение лица.

Ну и, конечно, славянские корни в Вене дают о себе знать. Это если никого нет – можно с душой приготовить ту же картошку, обжарив ее до золотистого цвета в свежайшем оливковом масле. Подать ее на красивой тарелке, украсив веточкой зелени и куском стейка оговоренной степени прожарки. А когда вдруг набегает рота японцев слегка не в себе? Да еще одновременно с компанией москвичей на отдыхе с откляченными нижними губищами. Тогда можно дьявольски хохоча сгрести все, что было на овощном складе и с отвращением плюхнуть это все на сковороду с маргарином. Туда же вбросить сомнительный кусок неясно чьего мяса. Все это с силой переворачивать в чаду и угаре. Подавать с соком брюквы, осоловело глядя на постылые рожи посетителей – дескать, local cusine, бамбарбия! Киргуду!

Выход в таком случае – один. Следует искать ресторанчики, о которых не пишут в путеводителях.



Об одном таком я вычитал в одной из редакций книжки Mein Kampf. Книжка, конечно, про другое, но там рассказывалось про замечательное место в еврейском квартале, где варят пиво Gösser аж с 1652го года. Туда и направились.

Смущало только название пива. Под таким названием раньше продавали жуткое пойло в бутылках мутно-зеленого цвета. Продавали из зарешеченных ларьков, именуемых тогда батискафами. Цвета эта жижа тоже была зеленоватого и по вкусу напоминала воду, в которой дети всполаскивают кисточки на уроке рисования. Кто начальную школу не пропустил - понимает, о чем речь.
Не без опаски выдал подбежавшему кельнеру большую часть своего немецкого лексикона. А именно - zwei kleine Krügen euren besten Gösser! Оставшиеся «хенде хох» и «шляу шляфен» были не к месту. Сурово нахмурился и стал ждать.

Принесенное пиво ничем не напоминало перестроечную жуть в зеленых бутылках. Более того, оно радикально отличалось от всего, что доводилось пить до сих пор. Ароматное, густое, свежее, оно обладало к тому же еще и дивным золотистым цветом. С уверенностью могу сказать, что лучшего светлого пива мне пить не приходилось. Немедленно заказал zwei groß такого же и согласился на предложение попробовать гордость заведения – венский шницель. Замер в предвкушении, рассматривая интерьеры.

Атмосфера в пивной – классическая немецкая. За соседним столом сидел ветеран. Скорее всего еще первой мировой. Пока я пытался по буквам прочитать немецкие названия блюд в меню, старая грымза одну за другой осушал пузатые полулитровые кружки пива. Выпив, залихватски крякал и заигрывал с компанией толстых немецких девок поодаль. Отвесив очередную сальную шутку, дедок попытался расплатиться с кельнером купюрой в 500 евро. Из-за проблем со сдачей, вынул 200 евро – опять мимо. Потом вынул сотню, набрал на сдачу брецелов, различных сортов бутылочного Gösser и бодро насвистывая старинный вариант «Wenn die Soldaten», покинул пивную. Чтобы я так жил!

Из этого можно сделать только один вывод – польза пива – безусловна!

Принесенный шницель поразил всем сразу – и размером и вкусом. Слышал я про большие порции в Польше, Германии и еще ряде других стран. Но по факту оказывалось, что это – полная ерунда! Просто народ в обычной жизни мало ест. Действительно большая порция – это венский шницель в исторической пивной в Вене. Ширина его в самом узком месте доходит до одного идеала (21 сантиметр)!

Вопреки всеобщему заблуждению, в нормальном венском шницеле нет никакой свиньи! Только нежный кусок телятины во вкуснейшем кляре. И ничего больше.

После ужина, неспешно уже, прогуливались по вечерним опустевшим улицам. Забрели под стены городской ратуши – там по вечерам на гигантский экран транслируют оперу. Обычно, едва заслышав сколь-нибудь выдающееся меццо-сопрано, мгновенно засыпал в самых неожиданных позах. А тут, удивляясь себе, прослушал до конца, с удовольствием. Записал этот факт в загадки.



Наутро в многозвездочном отеле нас поджидал такой завтрак, что меня чуть было не хватил апоплексический удар. Обычно в таком простом деле, как завтрак все однозначно. Круасан, сыр или местная какая диковинка. Вот тебе масло в упаковке и ступай с миром. А тут, в дополнение к привычному набору – разнообразные фрукты, нежнейшие йогурты, ветчина 10 (десяти!) видов и упоительно дорогие сыры.

В качестве гастрономической достопримечательности – терпкий местный брют. В безлимитном варианте. И все это – утром, пока день еще не начался. Съесть все – невозможно, но попытку я сделал. В итоге завтрак затянулся часа на полтора. В номер шел как по подушкам. Отходил от завтрака еще час, сидя в халате на балконе с чашкой кофе и свежим номером Kronen Zeitung.

Культурные особенности Вены, вроде такого завтрака, требовали тщательного изучения. И мы решили пожить в Вене еще несколько дней. Идея маршрута выходного себя изжила. Телеграфировал (для солидности) на службу, что задерживаюсь по независящим от меня обстоятельствам и выключил телефон.

Исторически значимая часть города – небольшая. Неспешным шагом можно обойти примерно за час.



Если нужно резко переместиться к удаленным, но тоже культурным ценностям можно воспользоваться метро. Мотоцикл как средство передвижения отмели – не хотелось отказывать себе в кружке пива теплым июльским днем.

Метро (да и вообще, транспорт) в Вене забавное – на входе нет ни турникетов, ни контролеров – заходи и поезжай куда вздумается. Но если изловят без билета – оштрафуют на крупную сумму. Так и живут в страхе.



По части погружения в местный быт и эстетику я всецело отдался madame. Появилась уникальная возможность использовать в мирных целях ее профессиональное увлечение зарубежной литературой. Европа – она небольшая. Поэтому в книжках все аспекты местной жизни подробно изложены. Оставалось только осматривать исторические места и делать выводы.





Случались, правда и сбои. Доверившись madame, под предлогом небывалой исторической значимости, оказались в гнезде кондитерского разврата – кафе Demel. Очередь желающих попасть внутрь змейкой растянулась на квартал. Оно и понятно. Внутри - аромат кофе в изысканном буржуазном интерьере парализует и лишает воли. Что ни тортик, то произведение искусства. Никаких загустителей и улучшителей вкуса с эмуляторами запаха. Все – настоящее, честное. До последнего шоколадного завитка. Попробовав там штрудель по-венски, хочется вернуться туда снова. Или вообще не уходить. Я так понял, что Demel – это будущее, которого у нашей Шоколадницы не будет никогда.

По слухам, есть в Вене конкуренты у этого кафе. Под названием Sacher. По-русски «Захер». В смысле «Зачем?». Не пошли туда. Название смутило.

По центру Вены развешены плакаты – приглашают посмотреть сиси. Навязчиво так предлагают. До паранойи. Вот это – я понимаю, культура! Сразу же побежали искать кассу. Однако оказалось, что это вовсе не приятные глазу и на ощупь сиси. А сразу тетя целиком – австрийская императрица Елизавета Баварская. Сиси – это ее прозвище. Среди прочих монархов Сися резко выделялась тем, что что исповедовала культ красоты. Более яркого персонажа в истории Вены не было, поэтому теперь культ сделали из нее. За деньги предлагают посмотреть личные вещи и тренажерный зал августейшей особы. Интерес сразу потерял.



Блуждая по венским закоулкам, случайно забрели на площадь, где стоит монумент с табличкой: «В память о евреях, уничтоженных нацистами». Ниже – историческая справка - от 7000 евреев в Вене к концу 2й мировой войны осталось всего 170. Тут же вспомнились кадры военной хроники, где германские войска входят в Вену под овации горожан. И эти люди учат нас жить!

Но евреи, видать, стойкий народец. Современный еврейский квартал – это фешенебельный район Вены с дорогущими магазинами и роскошными отелями. Понятно, что до Метростроевской улицы в Москве еще далеко, но в мелком европейском масштабе – можно зачесть.



Для установки жирной точки в плане самообразования, прогулялись по загородной королевской резиденции – Бельведер. Обычно самодержавные сатрапы свою жизнь обставляли с размахом. Не подкачали и австрияки – загородный домик поражает обилием каменных завитушек, а парк вокруг можно рассматривать с любой точки – эстетический накал везде одинаков.



Тут тебе и масштаб, и фонтаны как в рекламе средства от простатита и хитро изогнутые клумбы. Внутри домика оборудован краеведческий музей. Никаких откровений – собрали темные и понурые картины местных художников про мрачный быт средневековой Австрии. Зайти стоит только ради видов из окон. В целом - утратил домик свое назначение. В культурном плане.



Совсем другое дело – домики современные. Благодаря средствам эффективной борьбы с венерическими болезнями, европейская интеллигенция получила возможность смело экспериментировать. Среди прочего - в архитектуре, например. Один из таких экспериментов - Дом Хундертвассера - замысловатое строение на одной из обычных улиц. Представляет собой нагромождение геометрических форм вперемешку с растущими на разных этажах деревьями. Все окна – разного размера, а повышенная цветастость объясняется тем, что жители красили дом самостоятельно. Каждый жилец - в силу своего представления о прекрасном.



Примечательно то, что это – самый обычный жилой дом. Интересно, каким складом характера нужно обладать, чтобы жить под пристальным вниманием полчищ туристов, осаждающих дом ежедневно? Хотя после покойников под центральным собором удивляться не приходится.



Сидя в этом странном строении в кафе за кружкой пошловатого пива Stiegl, понял, что ощущения от города приобрели совершенно неожиданный оттенок. До сих пор мне попадались города, примечательные чем-то одним. Без контекста. Например, Мурманск – лучшие человеческие качества в людях, Париж – уютный город, Тында – заиндевелый вокзал, а из Берлина лучше побыстрее уехать. Искусственное нагнетание ценности вроде «Магнитогорск –Дрезден на Урале!» - не помогает. Из впечатлений все равно останется только гордость за отечественную металлургию и рюмочная «Погребок».

С Веной все не так. Если ее воспринимать как красивую картинку в очередном европейском городе – вспомнить будет не о чем. Чтобы почувствовать Вену, действовать нужно комплексно. Шницель, опера, пиво, старинные здания, запах кофе, Моцарт и общая неспешность – все существует в удивительной гармонии и связано неразрывно. Убери что-то одно и ощущение будет неполным.
Поучительные прогулки по городу разбавили речным круизом. Реклама обещала нечто невероятное. Поверили. Погрузились в суденышко типа «речной трамвай» и очень медленно пошли по Donaukanal. Дунайский канал, по-нашему. Вдоль канала тянутся серые заборы, сверху проплывают унылые мосты автомагистралей. Изредка пейзаж разнообразят промзоны. В многочисленных телеэкранах подробно рассказывают о невыносимых тяготах строительства канала и жутких затратах. Они вообще про Беломорканал слышали?

Когда в шлюзе борта кораблика поравнялись с бетонными плитами набережной, я чуть было от тоски не выскочил на берег. Чтобы вприпрыжку, фривольным полугалопом, метнуться в любимую пивную к запотевшим литровым кружкам Spezial Gösser. Но стоило преодолеть шлюзы, выбраться на просторные воды Дуная и к пиву расхотелось. Оказалось, что в песнях про эту замечательную реку не так уж неправы. Дунай – действительно голубого цвета. Правда, увидеть это можно лишь в редкие закатные минуты. Когда солнце медленно заходит за горизонт и разливает вокруг теплые вечерние краски. Необычный цвет реки обеспечивает какая-то хитрая минерально-биологическая взвесь в воде, которая отражает вечернее небо.





Закат на Дунае по силе экспрессии можно сравнить разве что с путешествием на Харлее. Хоть это и кощунство, конечно. Лучше Харлея ничего нет. Это – все знают.

По прибытии на берег, под грузом впечатлений, решили пройтись по набережной – обсудить бренность бытия. Не получилось. На набережной от мыслей постоянно отвлекают бегуны. Проактивно так бегут, лица – зверские – думают о пользе бега, карьере и о размокшем сельдерее на ужин. Или чего они там едят, эти перспективные и целеустремленные. Такая активность совершенно несовместима с уравновешенным состоянием покоя человека отдыхающего. Меня, например.

Поддавшись тлетворному влиянию самосовершенствования, я хотел было найти турник и подтянуться, нарочито улыбаясь и демонстрируя безупречные широчайшие мышцы спины. Но вместо турника нашелся бар с заманчивым названием Philosoph. Патлатые студенты оживленно беседовали за столиками под открытым небом, а кельнер раздавал нефильтрованное розоватое пиво Ottakringer. И я решил затею с турником отложить…

В ходе пьяной дискуссии в баре Philosoph обсудили эмансипацию, качество дорог, колонизацию Марса и прочее, жизненное. Когда толковали про нюансы римского градостроения и термы, один из завсегдатаев бара со словами «die gute dampfbad» махнул куда-то в сторону Альп, мощно отхлебнул пива и показал жестами «был дважды – очень понравилось».

Как известно, посещение терм отлично оттеняет езду на мотоцикле. Но в этом смысле надежды на Вену было мало – среди австрийских символов есть шоколад, музыка, горы и даже горькая настойка. Про термы – ни слова. Тем не менее решили проверить.

Венские термы расположены на окраине. С виду – здоровенная серая коробка из бетона. В таких обычно располагаются вагоноремонтные предприятия в Сибири. Однако внутри – просто праздник для тела. Термы расположены на термальном источнике. Что характерно. В наличии – несколько зон по интересам: спортивная, для расслабления, поесть, погулять в парке, сауна и еще какие-то совсем уж специфические. Меня, как сторонника незатейливых пролетарских извращений, интересовали: Thermenlandschaft – отмокнуть, Der ErlebnisStein – с гиканьем попрыгать в водные горки и Der SaunaStein – прогреться до звуковых галлюцинаций в виде песен В.С. Высоцкого. Нужные мне зоны расположены удачно – подряд. Задумываться не надо – просто движешься в одном направлении и все.

Сразу после входа в термы – отличный бассейн минерального толка. На разном уровне в стенках придуманы мощные струи. Над каждой такой струей предусмотрительно поставлена табличка для пояснения, чего струя должна массировать и какой пользы следует ждать. Удобно. Бассейн не прекращается на протяжении всей зоны. Не вылезая из воды можно выплыть наружу, удобно раскинуться в специальной ложбинке и замереть, глядя в прозрачное и голубое небо.

Как следует отмокнув, побежал к водным горкам. По пути попрыгал с трамплина в глубокий бассейн – соревновался с австрийскими подростками в красоте прыжка. Понятно, победил. Пару раз, дико вращая глазом и истошно вопя, съехал с хитро закрученных водных горок и направился в Der SaunaStein. Парные, по-нашему.

Организованы парные – мое почтение! В угоду извращенцам отведено 2 отдельных, маленьких и тесных кабинета – для раздельного полового прогревания. Для остальных – общая зона с банными изысками: совсем и не очень влажные парилки, просто с горячим туманом и туманом ароматизированным. Парилок – много. Для простоты каждая имеет тематическое название. Lemon – цитрусовый жгучий аромат, Papaya – восточная теплая дремота, Ocean – волнующий запах соленого океанского ветра на мысе Доброй надежды. Solt – два унылых немецких пенсионера на верхней полке, например. По случаю погожего дня дополнительно работали две сухих парных на улице. То есть можно было вполне серьезно прогреться и тут же нырнуть в бассейн с гидромассажем. Струи в гидромассаже – добротные, с руку толщиной. Основная задача – случайно не подставить под напор заветное, эрогенное. А то так и до конфуза недалеко.

Покидали этот водный рай с некоторым сожалением, осознавая, что лучше вряд ли где-то будет.



Через четыре дня, осматривая Вену с башни Stephansdom, я вдруг понял, что неплохо ориентируюсь в городе и знаю расписание и маршруты городского транспорта. А в излюбленной пивной уже вполне способен перекинуться парой шуток с кельнером по-немецки. Следующий шаг – это уже вид на жительство. Решили эту евроинтеграцию усилием воли прекратить и спешно собравшись, покинули этот замечательный город.




Снова Краков

Выехали пораньше, в надежде на легкую и непринужденную поездку до Кракова, любуясь австрийскими видами. Пролетев на дождевом фронте австрийские автобаны, уперлись в плотные ряды полицейских засад. Австрийские гаишники вели изнуряющую окопную войну за наличные евро с автолюбителями. На очередном повороте притормозили и меня. Не вдаваясь в подробности, эцилоп выписал сразу 3 штрафа на общую сумму 105 (сто пять!) евро. Штрафы были: за неопрятный вид транспортного средства, превышение допустимой скорости на 1 км/ч и за невыполнение требований полиции. Выдавая квитанции, мордатый полицай сообщил, что если есть вопросы по его работе, то он с радостью меня ознакомит с бытом заключенных-гомосексуалистов в ближайшем околотке. Там, дескать, подробно все расскажут.

Дальше ехал так, как будто купил абонемент на нарушения ПДД и зубодробильная Чехия промелькнула незаметно. Чешские гаишники от удивления опускали радары и жестами приглашали к диалогу. Но денег у меня уже не было, поэтому я мчался дальше, приглашения игнорируя. Поворот на Освенцим я тоже пропустил, погруженный в мысли о вселенской несправедливости. Пробка на въезд в Краков кое как вернула меня к действительности. Перед городом ремонтировали две полосы из четырех и водители не знали, что делать. Метались из стороны в сторону, останавливались посреди дороги и рыдали, уткнувшись лбом в рулевое колесо. В город мы пробирались около часа по адской жаре. На подступах к Старому Кракову от моей красной рожи можно было прикуривать.
Остановились на этот раз рядом с Вавельским замком в отеле-клубе любителей игры в сквош. Почему сквош? Чего ради для любителей не самой популярной игры создавать целый клуб. Да еще с отелем. Да еще в Кракове. Загадку списали на непреодолимый культурный барьер.

Прямо напротив входа в отель, расположился пивной бар Шмель.

Очень кстати, надо заметить. Приятно было с дороги, запарковав мотоцикл и скинув потную экипировку, выпить холодного пива Perla в уютном и прохладном подвале. Образ мерзкого австрийского гаишника в воспаленном сознании сразу уменьшился, поблек и растворился в приятных впечатлениях от путешествия.



Остаток дня провели гуляя под мелким веселым дождем по буйному еврейскому кварталу. Тому самому, про который рассказал Роман Полански в известном фильме. Повсюду – надписи про количество истребленных евреев. Рядом с красочно оформленным пьяным ресторанчиком – табличка про то, как на этом месте в 1944м году на открытых кострах сожгли 20 000 трупов, накопившихся за время оккупации Кракова соседней, цивилизованной нацией. Не то, чтобы я как-то по-особенному относился к евреям, но подобную статистику читать очень тяжело.


В дороге

Утром, попрощавшись с гостеприимными любителями сквоша, рассекая таинственный туман, выдвинулись в сторону Бреста. От постоянных плавных поворотов, медленных мелких деревушек и отслеживания дорожных неровностей, впал в состояние дхьяны. Какое часто случается при вдумчивом онанизме. Ну, то есть когда единственный сигнал, на который реагируешь – индикатор «мало топлива» на панели.

Из дзэновской дремоты меня вывела очередь на границе, где поляки досматривали караван тевтонцев, везущих здоровенные двуручные мечи, доспехи и винтовки-трехлинейки. Прокрался к шлагбауму и сделав доброе, но глупое лицо, прошмыгнул к таможенному контролю. Аналогично поступили и на белорусской стороне – там традиционно боролись с незаконным ввозом копченых свиней. Измученные таможней свиные контрабандисты пытались нас остановить нецензурными выражениями и прерывистым бибиканьем. На что madame, в общении с людьми обычной кроткой, даже пришлось топнуть в их сторону ножкой. От такого поворота даже самые яростные любители побибикать о чужой нравственности вынуждены были замолчать.

Провели на границе рекордно малые 20 минут и въехали в привычный уже в празднике город-герой Брест. Опять отмечали день города. Нарядная милиция, нарядные горожане… Байкеры на разукрашенных мотоциклах и конечно, девчОнки в коротких юбках. При этом никаких пафосных мероприятий с визгливым, слепоглухонемым ведущим типа «где же ваши руки? не вижу руки! покажите руки! ничего не слышу! Еще раз все вместеееее…». Никаких бомбоискателей и заградительных кордонов. Никаких пьяных орущих компаний… Просто люди, которые любят свой город. Хорошо в Бресте!

Заночевать решили в рекомендованной местным партайгеноссе усадьбе Рыньковка, что слегка за городом. Комары там по-брестски злые, но довольно бесхитростные - деревенские. В отличие от городских, с ними можно разобраться цивилизованно, по понятиям. Чтобы проигравшая сторона по-джентльменски покинула поле боя… В общем, пришлось нам коротать время в ресторане, пока они там, в номере, уснут.

Обслуживающий персонал привычно держал круговую оборону от посетителей – рычал и с удовольствием говорил, чего нет в меню. Сменившаяся при нас девушка-официант, преобразившись, рассказала про день города, про жизнь в Белоруссии вообще, была жизнерадостна и разговорчива. Такую метаморфозу я могу объяснить только специфическим содержанием державной должностной инструкции для сферы обслуживания.

Проснувшись, стараясь не будить комаров, выскользнули из номера. С полчаса ломились в закрытые двери кафе «Завтрак» с понятной целью – позавтракать. С шестой попытки нам это удалось и вот уже снова замелькали по бокам равнинные белорусские пейзажи. Ветер был встречный, дорога – ребристая. Снова знакомое ощущение, что держишь в руках мощную бензопилу и вгрызаешься в плотную древесину.

Осознав, что промелькнуло Ярцево, почувствовал неминуемое – впереди Москва с плавленым асфальтом, деловым угаром и поливалками некстати. Из приятного почему-то ничего не вспоминалось.
Дальше ехал как можно медленнее и незаметно упирался ногами в воздух. А смоленская область дразнила панорамными видами, зеленеющими лесами и дурманящим запахом разнотравья с лугов…
Это было невыносимо. Действительность – решительно отторгала. Поэтому в Москве решено было не останавливаться, и мы рванули в Крым. Но это уже совершенно другая история.

Было круто.

Tweet