...С рекламного плаката с доброй, всепонимающей и всепрощающей улыбкой на меня смотрит доктор Маршак. Импозантный такой, при костюме, и само собой, в изящном, подобранном в цвет галстуке. Аккуратная прическа, могучий лоб, несомненно скрывающий за собой недюжинный интеллект, глаза профессионального психотерапевта, от этого взгляда не скрыться, он пронизывает насквозь, проникает в душу, исцеляет все язвочки, трещинки и болячки, что раздирают меня изнутри...Он – врач, нарколог, он сам прошел через ад наркомании, выжил, основал центр «Кунадала», и теперь помогает вылечиться другим, более слабым, менее совершенным, оступившимся, потерявшимся в этом враждебном мире наркозависимым ребятам, которых в нашей стране миллионы...Я смотрю на этот плакат, и меня переполняют чувства, неподдельные, искренние, бьющие через край...С каким бы удовольствием я бы разбил эту холеную, сытую, гладкую рожу в кровь, сперва стандартной «троечкой», сломал бы тонкой работы очки и свернул бы этот благородный нос...А потом, когда бы ноги доктора, обутые в модные туфли хрен знает от какого кутюрье подкосились бы, и его тушка рухнула бы на асфальт, пустил в ход свои «гриндера» с железными носами, которые я ношу круглый год...И бил бы, бил, пинал воющее от боли и страха существо, до тех пор, пока он бы не перестал орать и стонать, а лишь бы тихо хрипел. И тогда я бы присел бы на корточки рядом с ним, и спросил бы его, абсолютно не ожидая ответа: «Доктор, почему ты не вылечил меня? Почему ты не помог моим друзьям? Ты же доктор...». И сидел бы рядом, покуривая дрянную сигаретку, ожидая приезда ментов.

Добропорядочный гражданин, член цивилизованного социума, что ты чувствуешь, читая эти строки? Наверное, тебе сейчас немного не по себе...Невольно ты представил себя на месте этого несчастного доктора, которого мысленно изуродовал какой-то отмороженный тип. И тебе больно. Не бойся, гражданин, с тобой этого еще не произошло, и доктор Маршак жив и здоров, и в данный момент читает в каком нибудь большом, красивом, наполненном умными, добрыми и интеллигентными людьми дворце лекцию о вреде наркотиков и о своих достижениях на ниве лечения наркоманов. В зале стоит тишина, лишь шелестят страницы доклада, и в душистой, пронизанной светом сотни ламп обстановке разносится вкрадчивый голос врача...

Притормози, послушай, чего я скажу. Я тебя долго не задержу...

Но знай, гражданин, что эта неприятная сценка когда-нибудь развернется на твоих глазах в реальной жизни. Может быть, с кем то другим. Может быть, с тобой. Может быть, когда ты будешь возвращаться домой с работы одним теплым летним вечером, тебя огреет обломком водопроводной трубы какой-нибудь 17-ти летний парнишка, быстро обшарит твои карманы и сумку, снимет любимые часы, заберет сотовый телефон и растворится в июльском закате...А ты будешь лежать на грязных ступенях. И тебе будет больно и плохо. И в этом твое счастье, ибо при худшем раскладе ты вообще ничего не будешь чувстовать. А может быть, твою жену пырнет ржавой отверткой в область печени за то, что она не будет отдавать сумочку, которую у нее попытается выхватить тощий бледный субъект неопределенного возраста и пола...А может быть дочка твоя, кровинушка, красавица и умница заразится ВИЧем от своего любовника, который (о Господи, да мы же не знали об этом! Как мы могли такое подумать, он же был таким интеллигентным!) вовсе даже не учится на третьем курсе Государственного Университета, а торчит на эфедроне уже пять лет...Или ты внезапно заметишь, что твой младшенький, который еще даже в институт не поступил, а заканчивает элитный лицей, с углубленным изучением ряда предметов на иностранных языках стал приходить домой очень поздно, из его комнаты стали пропадать дорогие вещи, а сам он имеет очень нездоровый вид, и кто-то из родных или даже ты сам произнесешь это слово в первый раз: «героин»...Многое может случиться с тобой и твоими близкими...И даже хорошо, что ты этого еще не знаешь. Тот, кто придумал и создал нашу жизнь был все таки не злым парнем, и не позволил вам знать свое будущее, иначе жизнь ваша превратилась бы в сплошной кошмар. Ты заметил, что я говорю «ваша» вместо «наша»? Знаешь почему? Отвечу. Во первых, я уже живу в кошмаре, который тебя ожидает, во-вторых я свое будущее в отличие от тебя – знаю, и в третьих, я – не ты, я другой, я чужой, и это самое главное.

Кто я? А ты еще этого не понял? Я – изгой, я грязь, отброс социума, я – банальный торчок. Вот видишь, какая между нами пропасть...Я – торчу, ты – живешь, но иногда наши дорожки пересекаются, и встречи эти очень часто заканчиваются счетом 0-1, к сожалению, не в твою пользу. Не забиваешь ты – забивают тебя, таков закон нашей помойки, улицы, где мы живем и подыхаем. И если мы встретимся с тобой, то мне придется забить тебя, может быть даже и ногами, потому что я тоже хочу еще побыть на этом свете, короткий срок – но побыть. А к тебе лично я в принципе ничего и не имею...

Признаюсь, раз уж пошел такой разговор, я не хотел становиться таким, какой я есть...Давным давно, еще в самом начале своей наркоманской карьеры я понял, что влип, влип по глупости, по незнанию, и обратился к врачам. Да, я пошел в наркологический районный кабинет. И обо всем рассказал, просил мне помочь...Знаешь что мне сказал мой районный нарколог, после того как поставил меня на учет? «Значит – не торчи, и приходи через три месяца, мы тебя осмотрим, если ты будешь соблюдать трезвость, то снимем с учета, если будешь торчать – то еще поговорим». И вручил мне методичку, в которой говорилось что надо обязательно колоться своим шприцом и ни в коем случае не колоться чужим...Я честно пытался не торчать, но у меня не получалось, я не знал – как это делать, как сопротивляться...И заторчал снова. Но кололся своим шприцом.

Потом я попал в милицию, меня прихватили с кайфом на кармане. Трое суток, что я провел в клетке, многое мне прояснили и открыли глаза на мир. Ты был когда-нибудь в милиции? Нет...Тогда тебе не понять, как там бьют, втроем-вчетвером, тесным кружком, ногами и дубинками, отбивают печень и почки, бьют и бьют, а потом, пока ты корчишься на вонючем бетонном полу, перекуривают и обмениваются веселыми фразами. А потом снова бьют. За что? Да за то что я наркоман. Всего лишь. Трое суток беспрерывного кошмара. Потом меня отпустили, вернее вышвырнули из отдела. Кровью я мочился около трех недель. Потом разумеется заторчал.

В тюрьме ты конешно не был тоже? Само-собой. А я вот был. Полтора года в вонючей камере, рассчитанной на двадцать человек. В лучшие времена нас там было 55, в худшие – 78. Спали в три смены. Летом – духота и вонь, зимой – холод и иней на стенах. Нет, я никого не грабил и не убивал, меня просто-напросто задержали когда я покупал себе дозу. У азейбарджанца, которого потом отпустили. А меня нет. Почему? Да ты что, еще не понял? Я же наркоман...Когда я перед отправкой в Кресты сказал что я хочу лечиться и просил у цветных помочь мне, оперок сообщил, что я отправляюсь в самую лучшую клинику, и там меня обязательно вылечат. Через полтора года я вышел. И как ты думаешь, что я сделал? Вмазался, верно. Начинаешь соображать.

Что ты говоришь? Лечиться? Ле-чить-ся? Моя фамилия Березовский? Я похож на внука Чубайса? Нет? А что ж ты такие глупости говоришь? Час работы «нарколога-психотерапевта» стоит от 10 до 40 долларов. Курс лечения у еще не избитого мной доктора Маршака – несколько тысяч долларов, в остальных центрах помощи таким как я – столько же. У меня нет и не было никогда таких денег, ты об чем? Ах, государство...Да твоему государству насрать на меня и таких как я. Ты конечно же не знаешь что такое городская наркологическая больница или что такое обычный дурдом...А я знаю. Сульфазин,галоперидол, мажептил и сульфазин. Серу разогревают на электрической плитке, и вкалывают тебе под кожу. Больно, да. За что? Да за то, что я просил у медсестры сонников, потому-что мне было на кумарах не заснуть, я не спал уже шесть дней к тому моменту. Все наши больницы и диспансеры битком забиты наркоманы с диагнозами ВИЧ и СПИД, ага, смертельная болезнь, это то ты слышал, ты же смотришь телевизор. Ты думаешь их лечат? Нет, их там держат. Ровно три недели, пока не сделают все анализы. А потом выпускают. Куда-куда, на муда..На волю, в город. Дают справку о том, что человек в курсе своей болезни, что в случае намеренного заражения другого человека его ждет уголовная ответственность, и выпускают...Потому что негде новых держать. Сплошной поток ВИЧ инфицированных, конвеер. Одни выходят, чтобы никогда не вернуться, другие заходят. И торчат, вмазываются, шмыгаются...А по слухам к нам в город и порошок поступает инфицированный, иначе откуда столько больных? Больше неоткуда. Тебе страшно? Мне тоже. У меня очень много ВИЧ инфицированных знакомых и друзей. Нет, вру, друзей мало очень. Почему? Потому что поумирали уже все. А сам я про себя не знаю, давно не проверялся, может уже да, может еще нет... А государство? А ему похую. Пускай умирают, как мухи, все равно – отбросы. Ты жалеешь крысу, сдохшую на помойке? Нет, вот и правительство наше нас так же не жалеет. Зачем...

Знаешь, недавно ночью, когда не заснуть было, я думал, быть может все это часть плана, может быть все это задумано? Быть может, это какая-то глобальная чистка, типа сокращение популяции самыми жесткими методами? А может это необъявленная война против нас, русских? Ведь вся наркота идет из-за границы, почему не закрывают каналы поставок? Почему не сажают оптовых барыг, а обычных торчков закрывают тысячами? А наше руководство за лишнюю сотню штук зелени родную мать на панель выпихнет, не поморщится, что уж говорить о миллионах молодых людей, которых наши шишки даже в глаза не видели? Быть может дело не в нас, отбросах и изгоях, а вся фишка происходит наверху? Что? Я брежу? Может быть, я ж говорил, что я другой, не такой, и мозги у меня работают по другому...

Что ты говоришь? Пора тебе? Я тебя задерживаю? Иди, хрен с тобой. Да, спасибо, буду стараться...Да иди, иди...

(Темная фигура неслышно метнулась вслед уходящему мужщине. Тот как раз сворачивал под арку. Улица была пустынна, лишь вдалеке виднелись смутные силуэты пешеходов. Три шага, замах, глухой удар, падение тела, быстрое обшаривание карманов, бумажник, часы, браслет, телефон. Два удара в область головы. Звук удаляющихся шагов. Мужщина остался лежать неподвижно. Под головой растекалась темная лужица. Мимо арки медленно проехала девяносто девятая. Из раскрытых окон машины на всю улицу разносился новый шлягер Децла. Из арки шмыгнула в подвальное окно кошка)

~DiS~ Винт-Клуб