Пройдя подготовку в учебке я наконец то попал в войска. Вот там то и началась настоящая служба. Понял я это сразу, в первую ночь. Где то после полуночи, ко мне подошёл какой то урюк протянул х/б с куском белой материи и заявил:
- На дух, подшивай.
Я гордо ответил:
- Не буду.
- Дух охуель, - визгнул чурбан.
В темноте явно пошли шевеления. Я пытался разглядеть, что там происходит, но тут сзади мне обрушилось на голову, что то тяжёлое. Стало как то сразу светло, а потом больно. Я лежал на полу, а группа старослужащих методично пиздохала меня сапогами. Но вот, что удивительно, закончив экзекуцию они не стали больше требовать, что бы я кого то подшивал, а заставили это сделать молдаванина Гаврилу. Я расценил это как альтернативу. То есть гордый но отпизженный, либо целый но обиженный. Прикинув, что до черпака мне полгода, я загрустил. Перспектива получения ежедневных пиздюлей в течение столь длительного срока нихуя не бодрила. Что то надо делать подумал я и уснул.
Утром комбат дал команду всей вновь прибывшей пиздобратии строиться на плацу.
- Товарисчи солдаты, - начал комбат со вступительным словом, - Сейчас перед Вами выступит замполит полка и обозначит в нескольких словах за что и как вы должны на ближайшие два года родину любить. Но пока он не пришёл хочу предупредить сразу, если хоть одна блядь задумает податься в котельную, полковые писарчуки или нах там в в физкультурники, предупреждаю сразу. Ебать буду лично, всю оставшуюся службу жёстко, цинично и в особой извращённой форме. Оставьте свои таланты до гражданки ибо Родину защищать и так не кому.
     Когда подошёл замполит, все настолько прониклись речью комбата, что стояли скромно потупив взоры и размышляли, что хуже деды или комбат. Для себя я на этот вопрос ответил ещё ночью, но как назло я не умел писать не просто красиво, а ваще никак. Да и физкультурник из меня не особо. Но ушлых и без меня хватало, так что когда замполит после приветственной речи начал собирать всех вышеописанных умельцев, желающие нашлись сразу. Я вспомнил ночь и понял, что надо действовать. Поэтому на вопрос замполита, а есть ли у нас ещё таланты я сделал шаг вперёд и сказал :
- Я талант, музыкант я.
Скосив взгляд на комбата я понял, что если у меня сейчас ничего не выйдет, то попаду я похоже на групавуху, где деды будут ебать ночью пока не стану черпаком, а комбат днём и до самого дембеля.
- На чём играешь солдат, - неожиданно заинтересованно спросил замполит.
- Гитара товарисч подполковник, - отрапортовал я бодро.
- Во бля, заебись у нас как раз не доработка, не одного конкурса солдатской песни не посетили, пойдёшь со мной музыкант.
Как я ликовал в этот момент в душе не передать. Прямо с плаца мы пошли в клуб. Замполит как старый взломщик долго подбирал ключ к каптёрке, наконец то дверь поддалась. То что он называл инструментом из себя представляло кучу запылённого хлама в полностью разобранном состояние. Ничего оптимистично подумал я, прорвёмся.
- Короче собирай коллектив, в случае сопротивления офицерского состава докладывай лично мне.
- Слушаюсь товарисч полковник.
Собрать команду оказалось делом техники и уже через пару дней наш полк имел более менее боеспособный коллектив. Мы усердно готовились к конкурсу, а потому по особому распоряжению замполита были освобождены от различных нарядов, работ и прочей поебени которая так портит жизнь солдату. Более того, репетиции в связи со скорым началом конкурса было разрешено продлевать до 12 ночи. Ну хули тут скажешь, вот это пошла житуха. Я утёр нос комбату, которому оставалось только скрипеть зубами. Я послал нах всех этих ебучих черпаков с их подшиваниями , пиздюлями и прочей поебенью. Я просто не вылезал из клуба, а в часть если на вечерней поверке не был, можно ваще не заявляться. Состав у нас был молодёжный, часть находилась прямо в городе и мы конечно же быстро нашли себя преданных поклонниц нашего творчество в лице мокрощелок с близлежащего микрорайона. Жизнь задалась, я ликовал. Конкурс прошёл на ура. Мы нихуя ничего не выиграли, но главное не победа, главное участие. Замполит видно считал так же и сразу после конкурса велел нам готовиться к новогоднему вечеру для офицеров. Не ну мы же не ебланы. Ясен хуй подготовились. К вечеру нового года, в каптёрке у нас было припрятаны четыре флакона водки, закусь из чапка и полная договорённость с гражданскими лицами женского пола о ночном карнавале.
Ну и понеслась пизда в рай. Поначалу мы ебашели как оголтелые под разогрев офицерью с их жёнами. Позже когда славный офицерский состав непобедимой Красной Армии напился в гавно, мы решили сделать перерыв. Разложившись в каптёрке, мы только собрались налить по первой, как в дверь постучали. Зашёл замполит со стыдливым еблом и ехидной улыбкой. Обе его руки были спрятаны за спиной. Когда он достал руки из-за спины, мы увидели полбутылки водки и пакет яблок.
- Нате вот по чуть-чуть ёбните, только больше ни-ни.
Всё блять, нам был выдан полный карт-бланш. Мы выпили водку замполита, догнались парой пузырей собственной водяры и вышли на сцену. Ну ёбте, это был уже совсем другой калинкор. Мы ебашили всё что нам хотелось и даже
"девочку в баре" замполит и прочая хуитень приняла на ура. Я перемигивался с женой какого то старлея, который умудрился наебашеться ещё до нового года. В общем хули там, весело было. Под конец, когда офицерские жёны выносили своих мужей, что те сёстры милосердия бойцов с поля боя подошёл красный и счастливый замполит и сказал.
- Так бля+со столов всё убрать, полы в клубе отдраить, об остатках отчитаться завтра.
- Я воль май фюрер, - ответил я мыслено потирая руки.
Ну а далее покатило+Девчонки, танцы, шманцы зажиманцы. А скоко водки, шампаня хоть упейся. Ну и хули упились. Как уходили бабы не помню. Разбудил меня замполит часов в 12 дня ещё пьяного в жопу. Зрелище конечно было не для слабонервных. Столы конечно никто не убирал, внешне они напоминали Бородино после битвы. Везде валялись славные товарищи, в жопу пьяные. Рыба так ваще когда его подполковник попытался поднять, так и сказал :
- Пошёл на хуй.
А венцом всего оказался наш ударник, который мило спал прямо на сцене с какой то прошмандовкой совершенно голый ,укрывшись какой то скатертью или хуй поймешь чем. Что то мне подсказало, что замполиту это нихуя не понравится и я оказался прав. Сразу после нового года полковой группы не стало. Закончилась и моя музыкальная карьера.