Здрастути дарагая ридакция! Пишит вам Жана Агурчинко из горада Масквы масковской области Расисткой Фидирации. Мне всего 17 лет, но я уже полная калбаса в плане секса и дискотек. Но у меня поэтаму праблема...

Нет! Лучше по порядку. собрались мы в ачиридную пятницу с дифчонками в Ибинево на дескоктеку. Я пачистила зубы и адела свой луччий спартифный кастюм в палоску. Выбижали мы на улицу и стали махать руками перет машынами, штобы их паймать. А еще Машка взяла сваиво брата Гришку. Во-о-от. Он болеет еще с той пятницы, када его дядя Никифор охуячил ведром вместо пуделя, потомушта он (Гришка) нажрался нафтизина и блевал везде, а он (дядя Никифор) думал это опять пуделиха пришла рожать к его забору и сослепу его (Гришки) незаметил. Теперь он (Гришка) икает, подволакивает ногу и потихоньку прыскает жопой в штаны сироп. Ниадна машына ниастанавливалась. Наверна патамушто Машка была в страительной каске и на каньках. А можит патамушто Оля была в абосраных ретузах (мы ей гаварили, штоп ана периаделась!) и жутко ваняла.Вопщим мы паехали на аранжевом ушастом джопике, каторый мы спиздели на абочине. Заруль села Машка, хатя праф ни у ково небыла. Она долго снимала каньки. Пока она снимала каньки, Гришка своей жопой надавил столько сиропа на заднем сиденье, что пришлось выйти из машины и махать платком, а Олька, дурища, асталась! Пака я махала платком, а Маха задирала ляшки снимая каньки - возле нас остановился блестясчий, покрытый новеньким лаком мусоровос с Санькой Чунюкиным за рулем. - Садись дифчата! Всех падвизу!!!

Ура!!! Ура!!! И мы расселись па мусорным бакам. Один только Гришка сильно влип в заднее сиденье запорошца, так что мы теперь ехали бес сваиво храмова кавалера... Машка каньки так и несняла. И вот мы падйехали к дискатеки, вылизли и атряхнулись. Машка дастала бутылку самагонки, мы ийо всю усосали на траих и пабижали в раскрытые двери. Машка тока громка стучала каньками (ана их носит, штобы пахудеть). Дескатека была в самом разгари, фсе танцывали и пели. И фдрук! И фдрук! Это был он! он снился мне много лет после того, как я посморела фильм Чурминатор, сичас еще гаварят вышла какая-то матритса, но я в это ниверю! В чорных ачках! Марковного цвета жилетка! Испускающая зеленого цвета волны, фальшивая борода! Синие Ретузы-Клеш! Я даже абамлела прямо посреди дескотеки и абассалась! Потом вздохнула и побежала расталкивая толпу,чтобы бросицца ему на груть. И тутжи палучила удар па яйцам!!! Уминя всигда с сабой в кармани пара яйц, если праголадаюсь. Эта на миня напала местная даярка Галька. Ана миня фсегда ривнуит ка фсем патцанам и мы с нею пиздемся. Мине нибольна была, но неприятна за яйца. Я взяла руку и уибала ею ей по ейнной хари. А тута Машка с Олей падскачили. Машкины каньки! Это было штото! Они сеяли при свете стробоскопов! Блеск снежинок.Треск рвущихся рейтуз. Искры из высоковольтного кабеля усилителя. Визг. Атрезаные каньками пальцы ног этой нинависной даярки, и визк, визк, всезаполоняющий визк, периходящий пачемуто в мелецейскую серену….

Ачнулись мы в минтофке. Очинь балела жопа и яйца кудато прапали. В дальнем углу лежала Оля, высунуф язык, а ф другом углу спала Машка на каком-та барадатым типе. Машка была фся голая и в синяках. А барадатый тип чиво-то делал там у иё между ног, так шта я падумала спирва, што у Машки жопа валасатая. Но это не самое главное! Самое главное что в другом углу спал ОН! Его ретузы вздымались и опадали над определенна кармическим задом. Я начала потехоньку поткрадыватся. И када я уже падкралась к ниму, Машка громко изпортила воздух. Барадатый типец сразу паймал пездец, стекла вылетили, а ОН праснулся и вапраситильна пасматрелна миня. Я закричала: - Эта ния! Эта ния! Я ваще не пержу! И ни сру. Тока сикаю! И то чють-чють!

Он молча снял штаны; я была в панике!!! У ниво ис штанов свесился малинький хлипкой хабаток. Эта был для миня фторой шок!!! Я паняла, што он ниаправдал маих надешд,сука, пидар билять, наибал миня!!! А тута он мине и гаварит: - Иди камне, ципка!

Песдетс я разазлилась!!! Но в этот момент, с обратной стороны громко забарабанили в дверь. Потом дверь открылась и на пороге показалось апсолютно ахуевшие ебло каково-то сержанта в слюнях и со шприцем за ухом: - Ну чо, блйа, фсем сасать!!!

Тута я савсем разазлилась и броселась сперва на серджанта, а патом на маиво гироя. Я ахуела, я была гатова пиздить всех падрят! И апять выручила Машка! Ана падбижала и дала мне в руку канек. Сиржант съебался как в космос! Тока по коридору слышно было, как удалялось его "Нисасать! Сасать! Ать-два!" А Вот Колюне (так я его прозвала про себя) повезло меньше... Усекновение хоботка вдвое... И что тут со мной произошло! Я дарогая ридакция, так ещо никада ни канчала!!!

И вот до сихпор я могу нармально ибацца, тока када па тилевизеру идет мушское фегурное катание, паэтому маему мужу Федору Ибрагимавичю приходицца ждать зимы, а он мущина суровый! И што нам делать следущим летом я даже не притставляю! Пасаветуйти штонибуть, пака нипозна! Я вас умаляю!