В апреле 2017 года я колесила по Сардинии на китайском скутере, арендованном по цене небольшого авто. Самая емкая метафора про тот перформанс – пресловутое свиное рыло в калашном ряду. На острове русских банкиров нарисовалась баба, которая собирала мандарины вдоль дорог, не в силах пережить, что они бесплатные. В рыло дуло: на острове заканчивался сезон ветров и пробитые камнями дорожные указатели внушительно подчеркивали происходящее.

Готовясь к поездке, я так тщательно отделила гордых сардов от прочей Италии, что начисто позабыла о трех китах, на которых там всё и держится: сиесте, выходных и сиесте в выходные. Поэтому китайский скутер достался мне лишь на третий, что ли, день – зато новенький и никем до меня не востребованный. Белый, как невеста, чистый, как первый снег.

Оставалось разобраться с насущным. С едой. Потому что на Сардинии, в отличие от прочей Италии, сон всей кулинарной промышленности с часу дня до пяти вечера – не миф, а реальность, которая больно бьет по гастриту. А в пять тебя ожидает он. Сардинский официант. Округл, горд и домоклов. Он смотрит сквозь тебя – и вся твоя русская забитость врывается в тебя порывистым ветром. Камнями в лицо дорожного указателя. Презрением Коста Смеральды к заезжему фрилансеру на китайском скутере. Фейсбук напомнил старенький текст про того официанта, вот он:

Ему немного за 50, на кончике носа у него очки, на груди - вторые, за ухом - карандаш, за подтяжечкой - блокнотик, за душой – суета, прикрытая кошачьей вальяжностью. Он смотрит на тебя со смешанным чувством жалости и умиления – так смотрит мать на приемное чадо, наконец освоившее горшок. Кажется, что вот-вот этот человек картинно возденет руки и с возгласом "дануёбтваюмать" кинется повязывать тебе салфетку. Назидательно шлепнет по рукам, которые ты не помыл перед едой. Выдернет из рук айфон и ткнет харей в тарелку – мол, наслаждайся едой, а не вашими этими интернетами. С хлебом ешь! Тапки надень! Сардинский официант – это сервис через назидание, это заметный и отчетливый сервис "свысока", который ты не заказывал, но вынужден терпеть везде - от уличных кафешек до пафосных ресторанов.

Сардинский официант – это одесская тетушка, у которой ты занял до субботы, а уже пятница. Это в России стараются убрать тарелку так, чтобы ты не заметил. На Сардинии ты замечаешь, как шумно вздохнули, увидев, что ты оторвал жирок от края ветчины, замечаешь, как, насвистывая, направились в твою сторону – и в ужасе прячешь руки, жирок и голову в карман. Потому что тебе сейчас что-то скажут. Вздохнут. Выдернут. На Сардинии официанту на всякий случай сообщают, из какой ты семьи и зачем, собственно, приехал. Ему не интересно, нет. Но знать он обязан.

Мне нравится думать, что такие же официанты обслуживают наших олигархов на Изумрудном берегу в разгар сезона. Вот ты в десятке русского Forbes, у тебя – самый крутой парусник в мире, ты мееееедленно причаливаешь к берегу покормить жену пиццей с омарами. А он бежит к тебе, расставив руки, словно приветствуя – но нет! Он лишь хочет предупредить, что столик, который ты наметил себе в абсолютно пустом заведении, рассчитан на четверых, потому садись за маленький. Нет, омары не считаются за компаньонов. А сумочку дама пусть повесит на крючок. Что значит, почём икра? Смотря, сколько съедите. Инсалата окей, но что сеньора планирует есть? Инсалата? И всё?

Он наклоняет голову так, что очки скатываются на багровый кончик носа и смотрит впереди себя так, что они не смеют свалиться на грудь. Шумно вздыхает, щелкает языком, проводит ладонью по бровям и вновь смотрит, как бы давая последний шанс. Может, сеньора хочет острый панини? "Она не ест углеводы" – вздыхаешь ты и чувствуешь, как цена твоей яхты теряет нули. "Давайте панини мне" – говоришь. "И ветчину с сыром. И что-то на ваш вкус". Ты сделаешь все, чтобы странный человек убрался в кухню и перестал делать тебе 13 лет и грязные подошвы в большом театре. И весь этот спектр неприкаянностей, о которых ты забыл, а тебе – напомнили.

Tweet