A, Ничего, товарищ Чебуранов, не выйдет у этих гадов!
Они
нас живыми не возьмут! Шишь с маслом!- Геннадий криво
улыбнулся. И Поправил выбивающийся из под ватника край
полкового знамени.
Чебуранов снял ушанку вытер грязным рукавом вспотевший
лоб и засмеялся. -А здорово ты через речку скаканул.
Аж в глазах зарябило...Вроде стихло. Закурим?
-Нет, товарищ, здесь курить нельзя! Табличку при входе
читали?
Толстая билетерша вытащила у Николая изо
рта папиросу и демонстративно на вытянутой руке
понесла ее за кулисы. Покачивая полное тело на ногах,
обернутых в серые шерстяные колготки.
-Вот стерва, Николай зло сплюнул в белую от инея
траву. С застывшей ромашки сгусток с кровью сполз на
его грязный сапог. Только сейчас Николай ощутил весь
ужас, застрявший и ноющий где то внизу живота. Коля
вспомнил весь прошедший
день. Как пришел с работы, как встретился с хулиганами
в подъезде друга, к которому заходил за пилой. Нелепую
драку у стены с грохочущими коробками почтовых ящиков.
Николай потрогал языком начинающую ныть десну, из
мягкой ямки, где еще вчера был зуб, сочилась кровь.
Шипящей болью ныли разбитые губы. -Вот, сволочи!
Николай снова сплюнул, достал из кармана перепачканной
кровью куртки, сложенный вчетверо целофановый пакет с
потертым Высоцким. Развернув пакет, Николай уложил его
на мокрой траве и осторожно, чтобы не замочить брюк
сел, поставил между ног увесистый заплечный мешок.
Непослушные заиндевевшие пальцы развязали промокшую
тесемку стягивающую горло рюкзака. Крякнув Николай
достал из рюкзака обернутый в промокшие газеты
сверток. На газете криво улыбался передовик,
положивший руку на колесо токарного станка.
-Суки, суки, суки, суки,- Коля плакал обхватив ноющую
голову руками.
-Суки, суки, но ничего! Я- тоже, ничего! Коля
перевернул рюкзак и взяв за края стал им трясти, Из
скомканной ткани на траву один за одним стали
выпадать, отрезанные половые органы.
-Ничего, говорил он, теперь уже зло улыбаясь. _
-Я вот как! Он взял самый большой член в руку и
принялся рвать его зубами. В почерневшем органе что то
хрустнуло и Николай стал жевать холодное мясо.
разбитые губы и дёсна болели. приходилось перекатывать
куски во рту. Сглатывая, почти не пережеванное мясо,
Николай, съел сущее. сплюнул сгусток в траву, и,
осторожно, снимая с губ прилипшие волосы, закурил.
С этикетки коробка на Колю в лучах нового солнца
смотрел космонавт Гагарин. Сегодня Юра снова, улыбался
Коле наивно и просто, как и сотни раз до сегодняшнего
утра. Но все же как то по другому. Николай затянулся.
Что-то глубокое и тревожное охватило его. Коля
обернулся, Игриво подмигнул елке под которой сидел,
встал, отряхнул брюки, а после спокойно собрал
покрывшиеся инием органы в мокрый пакет...