Часть 1


Он шел по берегу реки, прислушиваясь и принюхиваясь. По тому берегу реки шли двое. Он принюхался и почувствовал запах перкалевых крыльев...

– Зачем нести крылья, если на них можно лететь? – подумал он. Но, перечислив все двести пятьдесят шесть известных ему запахов, он понял, что это был запах нового полихлорвинилового провода. Прислушавшись и перечислив все двести пятьдесят шесть известных ему звуков, он понял, что слышимый им шум реки –  на самом деле ни что иное, как шорох ветра в бескрайних степях, где колосятся могучие кактусы.

Он бодро пошел по степи, стараясь не наступать на возделывающих кактусовые поля китайцев гастарбайтеров. Посмотрев на свои руки, затем, осмотрев все тело, он понял, что он –  Просто Вася В Зеленом Гидрокостюме. В руках у него была плетеная корзинка для грибов и металлоискатель.

– Вперед, навстречу приключениям! – твердо решил Просто Вася В Зеленом Гидрокостюме, тревожно вглядываясь в набухающее красным заревом небо, и направился вдоль линии высоковольтных электропередач на поиски зарытого врагами в Бобруйских степях андронного коллайдера.

Смеркалось…

Ночь наступила внезапно. луна холодно осветила окружающий ландшафт своим призрачным бледным светом. Углубившись далеко в поле, Просто Вася В Зеленом Гидрокостюме подумал, что еще не произвел научной классификации торчащих вокруг него кактусов, но, присмотревшись, понял, что окружающие его кривые отростки – на самом деле ни что иное, как покосившиеся деревяшки крестов заброшенного погоста.

Стало зябко.

– Надо-бы немного согреться, – подумал Просто Вася В Зеленом Гидрокостюме, пустившись галопом через кладбище и впопыхах не разбирая дороги. Перепрыгивая через могилы, он споткнулся об сидящего над одной из них человека. Это был Георгий Котовский, известный Бессарабский Робин Гуд.

– Не ушиблись? – вежливо поинтересовался Котовский, тускло мерцая черепом. Просто Вася в зеленом гидрокостюме хотел было извиниться и бежать дальше. Однако при более тщательном разгллядывании и потирании ушибленного при падении яичка он понял, что это не Котовский вовсе, а Ганнибал Лектор, который сидел со спущенными до колен брюками и, держась левой рукой за покосившийся крест надгробия, собирался совершить акт дефекации прямо на могильный холм.

–  Вы грибник? – спросил Ганнибал Лектор, не дожидаясь Васиного ответа, – знаете, здесь попадаются довольно интересные экземпляры, такие как Psilocybe aztecorum, – изрек он тоном лектора, затем пошарил рукой в траве и извлек оттуда маленький осклизлый грибок. Поднеся гриб к носу, Ганнибал Лектор аппетитно втянул ноздрями воздух. Он повернул к Васе лицо и долго с плотоядным интересом изучал его с головы до ног. Вполне удовлетворенный увиденным, Лектор причмокнул, продолжив с видом знатока,
– Псилоцибы используются некоторыми племенами мексиканских индейцев, они считают его телом Господним, лично я предпочитаю их как приправу к мясным блюдам.

Лектор замолчал, продолжив изучать Васю. Повисла неловкая пауза, Просто Вася В Зеленом Гидрокостюме насторожился. Он уже собирался было придумать какую-нибудь правдоподобную причину для того, чтобы убежать, как Лектор опять что-то вспомнил:

– Вы не страдаете геморроем? Как маньяк маньяку могу посоветовать одно простое и очень эффективное средство профилактики, – поднял он вверх указательный палец, – необходимо не менее двухсот раз в день сжимать и разжимать мышцы сфинктера. Вот, посмотрите, – Лектор приподнял морщинистый зад. Васе вовсе не хотелось туда заглядывать, однако ему показалось, что было бы весьма невежливо отказываться от оказанной ему Лектором чести. Он нагнулся и глянул в нацеленное на него анальное отверстие, очень похожее на судорожно сокращавшееся отверстие гусиного яйцевода перед кладкой. От увиденного его затошнило.

– Вы знаете… – начал было Лектор, но внезапно осекся и закряхтел. Из недр его прямой кишки выскользнуло окровавленное глазное яблоко, которое, скатившись с могильного холма и оставив на траве мокрый след бурой слизи, уставилось на Васю мутным зрачком.

–  Это сувенир, – улыбнулся Лектор.

Вместо слов благодарности из Васиной глотки под громкое утробное завывание на могилу вырвалась рвотная струя, отчего ему стало неловко.

– Вы знаете, эти гастарбайтеры очень жесткие и неудобоваримые. Вероятнее всего, данное обстоятельство связано с их кормовой базой, в данной местности он очень скудный, – констатировал Ганнибал Лектор, любезно протягивая Васе кусок туалетной бумаги. Вася вытер подбородок и шумно высморкался. Ему срочно захотелось помолиться и в тот же миг перед ним появилась красивая резная дверь. Вася открыл ее, зажмурившись от ударившего в лицо яркого света, и мужественно шагнул в неизвестность…

Неожиданно раздался громкий смех, за которым последовали бурные овации. Где-то крякнул рубильник и бьющий в лицо свет погас. Просто Вася В Зеленом Гидрокостюме осмотрелся – он находился в зале судебных заседаний, рядом с выходом из помещения стоял на треноге направленный на него софит.


Часть 2

Зал, в который он попал, был схож с помещением, знакомым Просто Васе В Зеленом Гидрокостюме по телепередаче «Суд идет», однако имелись некоторые различия. В конце зала на небольшом подиуме находился большой черный стол, за которым стояло кресло с высокой спинкой, судя по всему, данное кресло предназначалось для председательствующего. На самом столе лежала перевернутая вверх дном кастрюля, рядом с которой на расшитой бархатом подушечке покоился большой позолоченный черпак. Вдоль стены в дальнем конце зала были установлены кухонные шкафчики и духовые шкафы, газовые конфорки, мойка и другие кухонные предметы и принадлежности. Там-же находился весь в бурых подтеках древесный чурбак с воткнутым в него огромным блистающим топором.

Вася обратил внимание на клетку вдоль правой стены. В клетке, вплотную друг к другу, обхватив руками коленки и прижав их к подбородкам, на полу сидели двадцать два китайца, у всех у них были одинаковые лица, и, как водится у китайцев, они абсолютно ничего не выражали. На клетке с китайцами висела табличка с надписью «Образцы».

В зале Вася увидел много других, знакомых ему лиц, виденных им когда-то в телевизоре. Там была тучная жабообразная Новодворская в форме штандартенфюрера СС времен третьего рейха и красной нарукавной повязкой со свастикой на белом круге. Новодворская презрительно щурила глаза через зловеще сверкавшие толстые стекла квадратных очков, время от времени поправляя болтавшийся у нее на поясе маузер. Почему-то Вася догадался, что она выполняет функцию обвинителя. Недалеко от нее скучал интеллигентный Масляков в костюме тройке с бабочкой. – Адвокат, – уважительно подумал про Маслякова Просто Вася В Зеленом Гидрокостюме.

В секретаре судебного заседания он узнал заполошного мужичонку, пугавшего всех из телеящика, будто придет ко всем, кто еще кипятит, но так и не сдержавшим своего обещания. Молчаливым жестом этот мужичонка показал Васе на сиденье из переднего ряда. Вася откинул спинку сиденья и сел на вежливо предложенное ему секретарем место, с интересом продолжая изучать окружающее.

Слева от черного стола находилось нечто вроде большого детского манежа с табличкой «Жюри присяжных», в нем шумно веселились подозрительные личности, выпестованные популярной телепередачей КВН. Они о чем-то смешливо перешептывались, хихикали, украдкой глядя на Васю с глупыми улыбками, кидались друг в друга партами, табуретками и прочими предметами. У каждого из присяжных в руках было несколько табличек с прикрепленными к ним деревянными ручками, на табличках были нарисованы цифры от единицы до пятерки. Присяжные размахивали этими табличками, словно дети флажками и хлопали друг дружку по головам и спинам.

Ещё по залу ходил како-то странного вида тип, который Васе сразу не понравился. Этот тип все время что-то высматривал, иногда он подходил к кому-нибудь из присутствующих и вглядывался тому в лицо. Присмотревшись, Вася понял, что вместо головы у этого типа была большая  черная видеокамера.

Неожиданно секретарь подбежал к торчащему на стене рубильнику и с криком – Встать, суд идет! – включил софит. Вася встал. Новодворская слегка приподняла толстый зад, обозначив вставание, и, яростно прищурившись, уставилась в сторону выхода. Масляков вальяжно поднялся и скучающе посмотрел в потолок. Присяжные загалдели, повскакивав со своих мест, с шумом опрокидывая скамьи.

В зал вошел Ганнибал Лектор в белом фартуке поверх черного костюма и поварским колпаком на голове. На груди у Лектора красовалась кровавая надпись «Смак», в подмышке были зажаты три огромные книги с интригующим названием: «Энциклопедия кулинарных рецептов», от первого до третьего томов. Лектор спокойно прошел на место председательствующего, положил книги на стол и, усаживаясь, кивнул присутствующим. Все дружно сели, секретарь выключил софит.

Новодворская что-то тихо сказала Лектору, тот наклонился к ней через стол, они о чем-то беззвучно перешептались.

– Уважаемый суд, предлагаю просмотреть видеоматериалы дела, – проскрипела Новодворская жабьим голосом, приподняв и опустив зад, с многозначительным выражением начертив очередной крестик в лежащей перед ней тетрадке.
– Не возражаю,  – привстал Масляков.

Присяжные дружно засмеялись и подняли таблички с номерами, от тройки до четверки. Лектор ударил черпаком по днищу кастрюли, строго посмотрев в сторону присяжных, отчего те притихли и подняли вверх черные транспаранты с желтыми надписями. Надписи гласили следующее: «Закон суров, но он закон, Спартак чемпион», «Человек человеку корм», и т.д. На одном из транспарантов над закругленной надписью «Счастье – есть» улыбался человеческий череп, под которым вместо костей перекрещивались ложка с вилкой.

Секретарь настроил проектор, развернул на стене полотно и погасил в зале свет. Почему-то на полотне экрана появился сам секретарь в белом костюме, ковыряющийся руками в белых перчатках в огромной куче грязного белья. Выудив из кучи грязные женские трусы шестьдесят второго размера, он понюхал их, и со словами: – Вы еще кипятите? Значит, теперь мы идем к вам! – развернул на всю ширину, подняв над головой, словно парламентер. Трусы были в желто-зеленых и бурых пятнах.
– Протестую, Ваша честь! – громко проквакала Новодворская под гогот присяжных, – Это не относится к рассматриваемому здесь делу!
Когда свет включился, все увидели, что обвинитель подошла к секретарю. Под смех и улюлюканье присяжных она влепила ему увесистого поджопника.
– На правах рекламы! – проблеял униженный секретарь, потирая ушибленный зад.

– Протест принят! – звонко ударив черпаком по кастрюле, кивнул Новодворской Лектор, затем откинулся на спинку кресла, окинув взглядом морщившихся от света участников заседания. Выдержав паузу, он повернулся к секретарю, указав глазами на Васю.
– Слово предоставляется свидетелю Просто Вася В Зеленом Гидрокостюме, – объявил секретарь, указав Васе на трибуну посередине зала. Все с интересом посмотрели на Васю, карабкающегося на трибуну. Забравшись туда, Вася с достоинством оглядел присутствующих, набрал полную грудь воздуха и, выпучив налитые кровью глаза, бросил взгляд на присяжных…

Присяжные взорвались истерическим хохотом. Они поднимали вверх таблички с цифрой пять, кидались ими в зал, свистели, улюлюкали, топали ногами и падали со скамеек. В зале поднялся невообразимый шум, от которого у Васи закружилась голова и перед глазами все завертелось. Прислушавшись, он понял, что на самом деле слышит шум спускаемой в унитазе воды.

Зал вертелся вокруг Васи все быстрей и быстрей, пока его не засосало в образовавшуюся внизу воронку со всеми в нем присутствующими. Васю окружила непроницаемая темнота…

Просто Вася в Зеленом Гидрокостюме открыл глаза и посмотрел на табло настенных часов, стрелки показывали половину четвертого утра. Он понял, что он не Просто Вася, а Простаков Василий Петрович, доцент кафедры биологического факультета, сидящий голый в лаборатории университета в старом облезлом кресле, обтянутым дешевым кожзаменителем, в собственной моче и рвотных массах. В руках он держал поломанный штатив и маленькое пластиковое ведерко. Данное обстоятельство могло означать для него только то, что его уже отпустило, а по характерным звукам из туалета лаборантской он догадался, что его помощника студента отпустило немного раньше.

Оглядев помещение, в котором были разбросаны фрагменты разбитых пробирок и чашек Петри, посмотрев на разлитые реактивы и заглянув в ведерко, на дне которого, уложенного перкалевой бумагой, находились образцы, Простаков понял, что эксперимент по выработке в лабораторных условиях аминов лизергиновой кислоты и мескалина успешно завершен.

… – Приснится же такая херня, – вяло подумал пьяный сантехник, поворачиваясь на другой бок…


(Все имена и фамилии героев данного опуса выдуманы, возможные совпадения являются случайностью)

Tweet