Вторник, 26 августа. Очутилсо в зоне стихийного бедствия, проехав всего километров шестьдесят на восток. Машину пришлось бросить. Проблема в том, что я нахожусь в самом дождливом районе мира, совсем рядом Бангладеш, в котором уровень выпавших осадков измеряют метрами. Реквизируя лодки у растерянных местных жителей, переправляюсь кое-как через бурлящие грязевые потоки, по которым с бешеной скоростью плывут трупы, вырванные с корнем деревья, куски разрушенных домов, трупы, плоты с беженцами от разгула стихии, и опять же трупы; сквозь погодный песдец я продвигаюсь к бирманской границе. В этой суматохе я стал невидимкой, которого никто не видит, и на которого никто не обращает внимания. Не мог удержацца от каннибализма даже при описанных выше форс-мажорных обстоятельствах. Из допотопной винтовки, которую я выковырял из заскорузлых пальцев индийского пограничника, уложил двух спасателей. Помимо собственных тел, они дали мне вполне сносную моторку (типа той, которой пользуешьсо по ходу игры в Farcry), фонарик и батарейки к нему, а также гарнир в виде сухпайка из хуйпоймичего. Долго мыкалсо в поисках более-менее укрытого от дождя места, где я смог бы правильно приготовить индийских МЧС-овцев и хоть немного подсохнуть. И после долгих мучительных поисков я нашёл такое место – покинутую жителями деревню, которую исчо не смыло к чертям в Индийский океан. Примирилсо с жуткой антисантарией, вырезав те куски спасателей, которые не были покрыты глинистой грязью. Никаких кулинарных изысков – сухпаёк из рисовых лепёшек и зажаренные на костре бицепсы. Костёр развёл в каком-то здоровом сарае, рискуя сжечь полдеревни (даже под таким ливнем она вспыхнет, как куча магниевых опилок) вместе с собой и своими трофеями. Засыпаю под шум дождя. Поразительно, у сарая нигде не протекает крыша…

    Среда, 27 августа. Сезон дождей в самом разгаре. Налетел муссон и проебнул по местности так, что она превратилась в одно громадное кипящее болото. Нужно побыстрее убирацца из джунглей – после дождичка в воздухе появицца много малярийного комарья и прочих паразитов. Утром, когда я снова жарил индусов, случилсо казус, повергший меня в состояние шока. В самый разгар кухонного священнодействия, в сарай заломилсо здоровенный тигр, грязный как кикимора, и голодно облизнулсо. Пока я нащупывал карабин, этот котег спокойно подошёл разложенному на куске мешковины поджаренному мясу, понюхал его и так же спокойно и неторопливо съебалсо обратно на улицу, не сожрав ни кусочка. Что же это за индусы, если даже оглодавший тигра не хочет их жрать? Всерьёз опасаюсь за своё здоровье после пережитого. Дождь немного утих, всемирный потоп отменяецца. Поплыл дальше, всматриваясь в плавающий мусор и пытаясь, по возможности, от него увернуцца. Наконец заметил одиноко плывущую среди каких-то веток хатку, на крыше которой увлечённо ебалась пара молодых людей. Охуел исчо больше, чем от визита тигра-привереды. Вот почему население Индии превысило миллиард! Вспомнил серию South Park про то, как Джимбо и Нед сокращали численность оленей, чтобы те не подохли с голоду. Подплыл поближе, вскинул карабин и в праведном гневе нафаршировал молодожёнов свинцом. Поскольку они так и остались лежать в миссионерской позе, я привязал лодку к дрейфующей хате, достал лом, которым спасатели освобождали людей из-под завалов, и с третьей попытки пригвоздил любовников к крыше из пальмовых листьев. Они были вместе при жизни, вместе будут и после смерти. Интересно, что подумают настоящие спасатели, когда обнаружат этот конструктор?

    Четверг, 28 августа. Недостаток топлива дал о себе знать. Мне срочно нужно что-нибудь вроде плота. Если плыть по течению, можно попасть только в тот же сраный Бангладеш, где дело с погодой обстоит исчо хуже, чем здесь. Плот пришлось делать самому из подручных материалов, которые в изобилии плывут по реке. Сидя на каменистом островке посреди говнореки, и кое-как подгоняя к друг другу небольшие брёвна, пластмассовые бутылки и заглохшую моторку, я подумал, что это, пожалуй, самый экстремальный вояж за трупами в моей жизни. Так хуёво мне не было даже тогда, когда, отдыхая в Египте, мне пришлось ковылять через пустыню, сбежав из города после наделавших шороху убийств в курортном отеле. Не знаю, сколько просижу на этом клочке незатопленной исчо суши. Возможно, меня снимет отсюда какой-нибудь спасательный отряд, потому что надежд на плот у меня мало. Выбросил насквозь промокший и превратившийся в говно натюрморт. По реке уплывали нарисованные мною весной отрубленные ноги блонды. Зато баночки со спиртом, где храняцца выжимки из отдельных жертв, не пострадали ни капли. После полудня выловил из реки слегка попахивающий гнильцой труп и минут пятнадцать бил его ломом. После этой процедуры мне полегчало. Посмотрев на изувеченного жмурика, я понял, что всё не так уж плохо, и даже в практически безвыходной ситуации всегда модно найти то, что тебя утешит. Выловил исчо три трупа и хуячил по ним ломом, пока не заболели руки. Один труп буквально превратился в желе, видимо, долго плавал по родным краям.

    Пятница, 29 августа. Отправил в дальние странствия изрядно попорченного влагой Алёшеньку. Как я его ни пыталсо сохранить, всё напрасно. За ним же последовала и бесценная кожа ньерчена Тонгсы, за которую я буквально заплатил собственной кровью. Эта шкура не пробыла в коллекции и недели. Чтобы найти хоть какое-то утешение, убедил себя, что это нечто вроде священной церемонии поклонения Гангу – когда нехуёвая толпа индусов собираецца на берегу этой реки и пускает по реке веночки, а также приносит реке жертвы – кидает в неё всякую бижутерию и прочий бред. Вы не поверите – Ганг, кажецца, услышал мои молитвы и прислал спасателей. Не знаю, как они заметили меня в потёмках. Главное то, что уже через два часа я укутался в плед и попивал горячий чай в госпитале городка Кохима. Госпиталь был переполнен пострадавшими от наводнения. Меня сюда отвезли как-то по умолчанию. Трупы, которые я излохматил ломом, никого не насторожили, очевидно, подобное времяпрепровождение здесь в ходу. Мимо постоянно мечуцца врачи – от них у меня уже рябит в глазах. С вонью и несмолкающим гулом голосов в помещении я примирилсо. Когда я более-менее пришёл в себя, меня снова переклинило. Жажда издевательств над трупами проснулась во мне с новой силой. Короче, я стянул на месте пять одноразовых шприцов и стал высматривать жертву среди толпы галдящих индусов. Подходящим экземпляром мне показалсо проповедник в очках, весьма похожий на Махатму Ганди. Он что-то воодушевлённо втолковывал толпе беженцев, собравшихся вокруг него. Я подождал, пока он отправицца в сортир, и пошёл за ним следом. Все пять шприцев украсили спину брахмана, отчего он стал похож на дикобраза. С аппетитом погрыз уши и руки, а затем спрятал труп в одной из кабинок.

    Суббота, 30 августа. Из Кохимы я съёбывалсо на юг. На горизонте снова замаячили горы. Узнал, что местная речушка являецца притоком Иравади, по которой я смогу добрацца водным транспортом до бирманской столицы. Несмотря на наводнение в соседних штатах, здесь всё более спокойно, так что в Импхале есть люди, которые за энную сумму убитых енотов возят пассажиров вниз по реке на допотопных баркасах. Естественно, такой круиз проходит при попустительстве бирманских погранцов, которые берут с хозяев баркасов хабари. Так что моё путешествие в Бирму будет проходить в трюме с нелегалами (непонятно, зачем они ездят в Бирму. Что в Индии живёцца хуёво, что в этой Мьянме). Когда баркас достигнет городка Пхаланг, планирую перебить нахуй всех нелегалов и экипаж баркаса и далее плыть в одиночку, завтракая приправленным специями мясцом и тропическими фруктами. Вожделенный Таиланд всё-таки исчо далеко, где-то за громадной полосой бирманской территории. Грежу Таиландом и держу вас в курсе событий.
(Дальше на странице дневника записи заляпаны кровью. Кто-то из нелегалов лишилсо жизни, а заодно и какой-то части своего тела, чтобы удовлетворить чей-то приступ садизма. Что написал маньяк перед тем, как съесть нелегала, неизвестно, но думаю, что ничего особо занятного для простых фтыкателей).

Tweet