« ...весь восточный склон,
Объятый полыханием меча,
Струясь, клубился, а в проеме Врат
Виднелись лики грозные, страша
Оружьем огненным. Они невольно
Всплакнули - не надолго. Целый мир
Лежал пред ними...»

( Мильтон, «Потеряннай рай» ) 

Научная теория отличается от ненаучной. Построена на опытных данных. До тех пор пока возможны простые их объяснения не выдвигаются сложные. Применима на практике. Принципиально, хотя бы мысленно опровержима. Время от времени под напором новых данных научная теория уточняется. Последующее в ней не противоречит предыдущему, что чрезвычайно важно в любом виде человеческой деятельности. Словом наука это не коллекция бабочек, а инструмент, метод. Он как и все творения рук и ума человеческого не совершенен, но достаточно надёжен, насколько этого разумно желать.

Психики не существует, не может потому и существовать наука о психике, - психиатрия. В медицинском аспекте проблемы существует головной мозг и его заболевания. Психиатрию следует запретить как лженаучную теорию.
    Но ведь я же чувствую, мечтаю, люблю, вопрошаю, и в конце концов боюсь смерти?
    Всем тем, что безусловно важно, но нельзя потрогать руками занимаются философия, религия, искусство и частные лица в порядке личной инициативы.
Когда плохо на душе, покупаешь бутылку водки и идёшь к другу. Это не наука. Но и не лженаука!

Прочтите «Происхождение видов», «Теорию относительности», «Кибернетику»,  «Эволюционную эпистемологию». Это занятие вовсе не трудное и наверняка доставит вам удовольствие. А затем штук пять-шесть авторитетных зарубежных, о наших я вообще не говорю, книжек по психиатрии. Вы убедитесь в том, что психиатрия это  умозрительное умопостроение. Лукавое, двусмысленное и злонамеренное. Не оперирует достоверной статистикой и не стремится к этому. Научную гипотезу подменяет безответственным фантазированием. Если, по словам психиатров, механизмы заболеваний головного мозга неизвестны, то следовательно и нет никаких заболеваний головного мозга, а есть заболевания психики. Игнорирует результаты своей же практики. Нетерпима не только к критике, а и всякое проявление интеллекта приписывает душевному расстройству. Преклоняется перед отжившими своё вековой давности суевериями.  Вся история её сплошная череда лжетеорий признаных таковыми, впоследствии, самими же психиатрами. 

Неправдой является утверждения психиатров о том, что механизмы заболеваний головного мозга в настоящее время малоизучены и, якобы, неясны. В настоящий момент такое заболевание головного мозга как например депрессия представляется связанным с нарушениями химизма специализированных клеток головного мозга. Между нервными клетками по специальным отросткам челночно движутся особые сложные молекулы, например серотонин. Попадая на мембрану клетки они меняют её проницаемость для молекул более простых, например кальция. Затем возвращаются обратно в отросток и перерабатываются. Тормозя этот обратный захват при помощи так называемых антидепрессантов мы увеличиваем время нахождения нейромедиатора на мембране и увеличиваем количество электрического заряда действующего на неё. С чем и связывается улучшение настроения.

Кстати косвенным подтверждением того, что психиатры знают, что лгут является факт использования ими химических препаратов. И следовательно сознательная дезинформация общественного мнения имеет целью создать атмосферу неуверенности, оправдать призвол и избежать ответственности за содеянное.

Таким образом существуют естественнонаучные объяснения механизмов заболевания головного мозга в общедоступных терминах. Дело, как видим вовсе не в том, что страдающий человек ( кстати показательно избегание психиатрами самого слова только «страдание» ) якобы «проникнут схизисом», «амбивалентен» и «в его манере одеваться присутствует специфический аромат психического расстройства». Изучение этих механизмов связано с накоплением и обработкой опытных данных, а не с инициацией в «посвящённые» в духе шаманских практик.

Заболевания головного мозга это проблема и решают её пусть специалисты. Невропатологи например. В связи с этим все специализированные больницы следует закрыть и передать наблюдение и лечение людей с заболеваниями головного мозга в больницы общего профиля, тем более, что обычные телесные заболевания сплошь и рядом сопровождаются симптоматикой такой же как и при заболеваниях головного мозга. Любому больному следует прежде всего пройти тщательнейшее общее исследование организма. Психиатры этого никогда не делают. Диагноз выставляется, поверьте это действительно так, даже не за пять минут. Любой оказавшийся в поле зрения психиатра получает тут же единственный во всех случаях диагноз, - параноидальная шизофрения.

Человек существо несовершенное. Все мы очень разные, непохожие. Именно по-этому то мы и узнаём, различаем друг друга. С генетической точки зрения все мы мутанты несущие в своих записях о признаках от 300 до 200 ( примерно) искажений. Норма принципиально отсутствует.  За 17 лет у меня наблюдались 42 психиатра и я имел возможность на личном опыте убедиться в своей правоте. Даже войны всегда велись и ведутся по правилам. На основании признаваемых всеми сторонами конфликта конвенций. Как и почему объявлять войну, какими средствами запрещено её вести, как обращаться с военнопленными и гражданским населением, каков порядок капитуляции или заключения перемирия и, наконец, кто, кому и сколько за все эти художества заплатит. Так почему же оказание медицинской помощи не осуществляется на основании конвенциализма?

У нас есть закон об оказании психиатрической помощи, но какой? Вместо того, чтоб запретить незаконное лишение гражданина свободы этот закон объясняет как же именно соблюдая необременительные формальности это сделать. Причём на основании заявления свидетелей намерения совершить общественно-опасное деяние. Суд не принимает к рассмотрению заявления, это во-первых. Во-вторых невозможно быть свидетелем того, что ещё не совершилось, а именно намерения. Различаются деяния законные и незаконные. И это в-третьих. А так же есть ещё и в-четвёртых и в-десятых. В моей стране бывало и бывает и не такое. Но даже Сталин не писал таких законов. Это уже наглёж!

Да и нужен ли нам вообще именно такой закон? Ведь есть, я напомню, Конституция, закон прямого действия. А она то и запрещает как раз, иначе чем по приговору суда, лишать гражданина свободы. Кроме того в ней написано, что гражданин имеет право на охрану своего здоровья. Право, а не обязанность! Ладно, меня поместили без моего на то согласия но для моего же блага в больницу, но тогда я должен иметь право отказаться от лечения. Кроме того возможность осуществления ряда  моих прав, например связанных с распоряжением имуществом, должна быть приостановлена и после выписки возобновлена в прежнем объеме. Это чтоб не искушать свидетелей моих намерений!

Какова же эстетика психиатрии? Из множества картинок испытуемому было предложено выбрать две, объединенные по какому либо произвольному признаку. Тот выбирает «карандаш» и «ботинок». Поскольку они оставляют следы. Психиатр делает вывод о том, что перед ним шизофреник, так как якобы в норме данное сочетание не встречается и является признаком так называемого атактического мышления! Любой нормальный мужчина воспринимает тест, как вызов, самодовольно поигрывая мускулами своего интеллекта. Следовательно здоровый человек тоже мог бы объединить «карандаш» и «ботинок» с тем только, чтоб продемонстрировать отточенность своего ума.
-    Разбейте эту кучку картонных картинок на две группы.
-    Готово.
-    Не понимаю.
-    Вы бы объединили воробья и «золотую рыбку», а затем булыжник и кирпич поскольку первые одушевленные, а вторые нет. Я же сочетал булыжник с воробьем, и кирпич с «золотой рыбкой», поскольку те созданы природой, а иные человеком. Так китайцы за двести лет из обычного зеркального карпа сделали «золотую рыбку» при помощи селекции.

«Нормальный» психиатр претендует на мир, которым хорошо бы воспользоваться. Карандашом расписаться в ведомости на получение заработной платы, а ботинки с удовольствием натянуть на ноги в слякоть.  Шизофренику грезится мир оставляющий следы. Порой на бумаге, иногда на городском асфальте под дождём, и почти всегда в душе.  Эти следы можно читать. И декламировать. Он прежде всего, и только, поэт. И за это его теперь будут лечить электрошоком.

Двухлетний ребёнок воняет ссачками, рыгычками и конфетами. Никакого молока! Он плачет, хохочет, ломает любимые игрушки и даже придумывает новые слова. Это удивительно. Он и есть сама жизнь. Сама необузданная воля к бескорыстному творчеству. Это и есть шизофреник и человек. В молодости я мечтал быть на него похожим.

Психиатр даже не сторож проводящий одинокие ночи на кладбище за жалкую мзду. Он страшнее. Потому, что испорченней. Его страсть во всём видеть причинно-следственные связи, разоблачать заговоры и восстанавливать порядок параноидальна. Он раскапывает могилы и совокупляется с мёртвыми. Они то уже ничем не  удивят.

Власть это и есть настырные поползновения одурачить человека, нахлобучить ему на лоб арестантский треух, превратить в вещь и в конце концов в труп.

Ганнибал Лектер, доктор медицины.

Tweet