Тихон выходил на охоту безлунными ночами. Шел по запаху. Он не брезговал доверчивыми беззубыми миньетчицами, бродячими собаками. Это позволяло сэкономить средства, необходимые на покупку фруктов, ряженки и витаминов. Прохожие на улицах давно узнавали его сутулую фигуру, похотливое чавканье и бормотанье. Когда ему не удавалось никого выследить, то он, урча, скрывался в ближайшем подъезде, предвкушая экстаз очередного самооплодотворения. Часто он уговаривал бомжей, за бутылку пива, за пачку сигарет. Потом убивал. От него постоянно несло трупятиной. В пятнадцать лет он впервые выебал мертвого щенка. В тюрьме, куда он случайно попал, воры гнушались его пидарасить и обходили стороной. Он внушал неясный страх. В нем не было ничего человеческого. Однажды он выпил водки и чуть не умер. Однажды ехал в поезде и всю дорогу дрочил на сидящую напротив полную женщину с золотым зубом. Много чего было. Его отец, когда ему случалось его встретить, потом нажирался в мясо. Мать сошла с ума, когда он задрал ей юбку. Многие старались его убить, но он не подыхал, отлеживался и опять ковылял по улицам, еще слабый, но целеустремленный, как пиявка. Все продолжалось и продолжается, и, может быть, когда ты выйдешь ночью купить сигарет, он будет смрадно дышать тебе в затылок.

Tweet