Дед Козолупка включил телик. Там чёрножопые братья скалилились в белозубой улыбке и ритмично двигались в такт песни, в которой пелось (громко сказано) про шоколадного заячишку.
- Тьфу ты, блядь. - плюнул густой фарчмой дед Козолупка прямо в экран. - Понавысрали уродов, ёб твою мать... Своих козлов на сцене мало, так туда ещё и обезьян выпускают....
Пнув телик ножкой, дед попиздил на улицу, где весеняя атмосфера приятно вписывалась в веселый настрой гуляющей толпы. Солнце светило во всё светило, дети с радостным визгом копошлись в кучах какашек, а мамаши бухали разбавленую водку. Козолупка вдохнул в свои старческие легкие освежающий кислород и потопал по улице, благосклоно кивая встречным гуляющим прохожим. Не успел он пройти и 20 метров, как его остановило тело в синей форме. Угражающе дыша перегаром, тело преградило путь и моргнуло белыми глазами на выкате:
- Стоять бояться... Куды путь держим, господин благородный? - поинтересовался мент, лениво ковыряясь в зубах резиновой дубинкой с бурыми равзводами засохшей крови.
- Э, офицер, вам какой интерес до моей дряблой личности? - поинтересовался дед Козолупка, ковыряясь в носу грязным пальчиком.
- Ты блядь не дерзи мне, мешок с костями. - нахмурился ментяра. - Я ща тебя заберу в участок и будем мы там дознание проводить по печени и почкам, как ты школьниц совращал и ебал их во все частя тела помимо стандартных отверстий. Знаем мы вас, вроде дед - божий одуванчик, а как капнешь глубже - половой извращенец. Аж самому страшно выходить на улицу...
Дед с сомнением окинул двухметровую фигуру прапорщика и попытался представить, как он может ибать энто тело в части тела помимо стандартных. Картина получалась не совсем оптимистическая. Дед вздохнул и сказал:
- Да ну что вы городите, товарищ милиционер. Какие школьницы... Идите своей дорогой и не пристовайте ко мне с непристойными предложениями. Ебать-копать...
Ментяра попытался что-то ответить, но у него зашелестела рация.
- Михалыч. - раздался зычный голос из неё, который перекрывал шипенье. - Где ты имеешь честь бродить? Мы тутта уже третий пузырь допиваем, а ты все закуску ещё не принёс. Давай моментом - одна нога здесь, другая тут, и что бы всё пристойно.
- Повезло тебе дедок. - злобно сказал Михалыч. - Тут на задержание меня вызывают особо опасного приступника типа Чикотило, токо опасней раз в десять как минимум. Гуляй, пока на воле, но учти, что в следующий я лично проведу дознание.
Мент скрылся в гастрономе, а дед покавылял дальше, наслаждаясь весенним воздухом. Дорога его лежала мимо парка. Влюбленные жались к друг другу, пили пиво и читали романтические стишки. Собаководы выгуливали четвероногих и оживленно болтали. Остальная масса гуляла и развлекалась весеними развлекульками. Дед шёл в глубь парка, радуясь жизни. Вскоре он зашёл в самую глубь парка, где не было народу. Повсюду валялись шприцы и конченые гандоны. Дед Козолупка неодобрительно покачал головкой и сел на сломанную скамеечку. Достав из кармашка баночку с чем-то жидким, он стал вдумчиво всасывать жидкость и отрыгивать спиртным. Вскоре его глаза покрылись пленкой пьяного настроения. Внезапно он услышал из кустов какой-то шум. Подняв пьяные буркалы и напряжа органы слуха, он понял, что в кустах кого-то ибут.
- Весна. - вздохнул Дед Козолупка. - Моложежь спариваится.
Мысли пошли на философский лад, и Козолупка задумался о смысле бытия и всего прочего. Звуки из кустов действавали на старого деда усыпляюще, и дед уже хотел задремать, когды до его мозжечка доперло,что что-то не так в этом мире на данный момент происходит.
Из кустов вылез небритый мужик и меланхолично скрылся в посадках, осматривая мир блеклым взглядом косых глазок. Заинтересованный Дед пьяной походкой на шататюищихся ногах докавылял до кустов и обомлел. Там валялось голое тельце какой-то девочки, лет 15. Девочка курила беломор и пьяно рыгала, застеничиво прикрывая хлеборезку потной ладошкой.
- Чё, хрычь старый, уставился. - хихикнула она. - Есть у
тебя чем поправиться?
- Внученка… -обомлел дедок. - Ты что ёб твую мать позваляешь
себе? Такая маленькая, а уже устраиваешь разврат в повседневной жизни.
- Э, козёл старый, заибал уже. - запротестовала девочка. -
Ты меня жить не учи, а то бля я тебе сразу… Давай я твой стручок лучше старый пососу, а ты мине денег дашь до дому доехать… А то завтра у мине Тютчева сдавать нада, поэзия, бля… Ты, дед, знаешь что-нибудь о мировой классике поэзии? - спросила благодушно настроенная девочка, перевернувшись на живот.
Дед Козолупка только собирался ответить жутко умную мысль, как из-за деревьев показались три фигуры в синем наряде. Посередине топал прапор Михалыч и что-то пьяно пел. По бокам плелись его коллеги, и умный колючий взгляд из под скошенного лба не оставлял сомнений насчёт развитости мозгов. Девочка, увидев Михалыча, как-то сразу сжалась и затихла. Михалыч увидел Козолупку и шаловливо помахал ему дубинкой:
- Э, смотри тут, не…
Его слова прервались на полуслове, когда он увидел девчушку.
- Маша, бля. - изумился он. - А ты чего не в школе?
Маша вздохнула. До Михалыча что-то стало доходить. Коллеги
стояли по бокам и равнодушно смотрели в землю.
- Папа… - заплакала маленькая блядь. - Я шла утром в школу,
Повтаряла про себя стишки Ахматавой, собирала ромашки и играла в классики, когда на меня налетел этот ужасный дед, затащил суды и отымел раза три по собачьи и один раз в голову.
Дед Козолупка упал на колени и пытался что-то сказать, но онемевшие губы не слушали его и только шептали что-то типа ебать-копать. Девочка рыдала всем своим тельцем. Михалыч хмурился, а двое его коллег думали о чём-то своём. Где-то чирикала кукушка и пел дятел.
Труп Козолупки нашли через неделю.
Если кто-то имел терпение дочитать до этого момента, то скорей всего возникает вопрос - чё, урод, ты отнял наше драгоценное время и написал эту поебту? Терпение и спокойствие. Во-первых, я пьный и мне по хуй что писать. Во-вторых, тема малолетних шалав меня очень бударажит и валнует. А валнует в силу той причины, что я сам, как будующий отец, буду вскоросте счастливым обладателем наследника или наследницы. И случится счастье в моей никчемной жизни, если это будет наследник. Пацаненок, то бишь. А вот представляю я своей жалкой фантазией, что растёт у меня дочурка. Такая милая, веселая, красивая - ну короче самая любимая. И всё заибись - читаишь ей книжки, водишь в зоопарк на лягушек смотреть, на санках там катаешься. И лет в 15 появляются всякие там мальчики-пиздюки, кино, цветы, кабаки (в лучшем случае). И хуй с ним, но коды ей стукнет 18 лет, будешь себе ясно представлять, что какая-та потная тварь ебет её, дочурку, во все щели. И будет меланхолия проявляться во всей своей серости. Бля, ладно, если будит один ебун, постоянный, что бы там ухаживал, заботился. Бля, а будет чё-нибудь типа как в рассказе - хуля, я ж не придумал, смысл тот, есть дети - 15летние шалавы в обществе старших товарищей. Которым шо в рот, шо в анал, что по прямому назначение - похуй. И тут родакам остается один выход - вешаться на хуй или застрелится путем отравления. Бля, мерзкая тема. Загнался я чё-то, но хотца надеятся, что будет пацан кода-нибудь. Вот это - ахуенна. Это и рыбалка, и охота, и пьянки…

Психолог

Tweet