Учился я, значится, в своё время в Воронежском ГосУниверситете на факультете журналистики. Ну учился, учился и тут, ёпта, каникулы - тёлки, шишки, пойло - обычное дело, ну и практику проходить заодно надо вроде. Знаний-то у меня дахуя накопилось, пора бы применить их уже где-нибудь на практике. Этим где-нибудь оказалось, небезызвестное в нашем городе (в моём городе, это ж я уже на каникулах), радио "Оскол".

Точнее я тогда даже не один был, а с Ксюхой Петровой, как она теперь себя кличет на волнах "ЕВРОПЫ+ (Старый Оскол)" - 103 и сколько-то там FM (деньги за рекламу прошу перечислить на мой счет в швейцарском банке (реквизиты счета можно узнать в редакции) заранее благодарен). Так вот, значит поперли мы с ней на Стойленский ГОК (к сведению: радио "Оскол" - радио СГОКа) с Дригайло, да с Жихоревым поговорить (опять к сведению: два вышеуказанных человека, как бы заправляют СМИ на СГОКе). Поговорили мы с ними, протележили им про то, что мы, мол, самые талантливые и умные; короче убазарили. Дело за малым осталось - нужно было принести типовой договор.

На следующий день мы пошли в ВГУ за этой самой бумагой. И тут я впервый раз сел на жопу - госпожа Мокроусова (к сведению: это типа ректора тётка такая, очень у нас с ней приятные отношения были) сказала, что она понятия не имеет, что это за договор такой, типовой и зачем он нужен вообще. "Товарищи, ёпта! Да как же так?" - посмел подумать я вслух. Неужели за два с малым года существования филиала никто не удосужился прийти за этим самым договором. Да как же они, позвольте узнать, проходили практику. Какие же Вы им тогда бумаги впаривали (даже мой жалкий умишко позволяет догадаться, что этот договор должен быть одинаковым для всех, будь ты хоть журналист, хоть юрист, да хоть тракторист, наконец).

После непродолжительной дискуссии Людмила Анатольевна дала понять, что ничем мне, ублюдку, помогать не собирается и выставила за дверь.

"Ну да ладно" - подумали мы с Ксюхой и снова поперли на СГОК, узнать, как он выглядит - договор этот. Узнали, переписали и принесли в учебную часть, попросив выдать нам такие же, но напечатанные и со всеми подписями. Кстати, к тому времени к нам уже подключился Влад, и нам требовалось шесть экземпляров (по два на человека).

И вы знаете, я не сел на жопу когда нам дали только два и популярно объяснили где находится ксерокопия. По настоящему я сел на жопу когда стал читать этот договор. Товарищи, там было шесть ошибок... Кто, скажите мне - набирал текст и что позвольте узнать, он заканчивал!? Тут я опять попытался объяснить госпоже Мокроусовой, что, мол, нехорошо это; что исправить бы надо. В ответ она только развела руками. Короче мы еще раз пять ездили на СГОК и обратно в ВГУ.

Впрочем это я затянул. Нас, наконец-то, приняли на практику, и мы поехали на вышку - откуда "Оскол", собснно говоря, и вещает. Там уже познакомились с Маей Пчелкиной (коей хотелось бы передать сейчас пламенный привет). Потом познакомились с фонотекой. Потом с "дядей" Колей Сашко (коему тоже хотелось бы передать привет посредством данной жалкой публикации).

Короче. На третий день товарищ Жихорев попросил нас явится к нему в кабинет. И, после того как поверил что на нас можно положиться (зря, кстати), он сказал что, мол, надо поработать пару дней. Вы типа возьмите еще одного человека и работайте по парам. Потом он рассказал про технику безопасности, какие-то рубильники и попросил при любых обстоятельствах не выходить в прямой эфир. Мы в свою очередь подписали какие-то бумаги, и пообещали, что все будет в полном порядке.

На следующее утро студия радио "Оскол" ждала нас с распростертыми объятиями. "Дядя" Коля пожелал нам приятного эфира и удалился. "Охуеть!" - подумали мы и начали наперебой тыкать куда-то какие-то диски. В целом день и утро прошли без особых напрягов, за исключением того, что в то время когда должен был быть прямой эфир мы запарились снимать трубку и говорить: "Вы мол, извините, но микрофон не работает и эфира не будет, если хотите мы вам что-нибудь поставим". Особенно порадовал один чувак с которым у меня произошел примерно следующий диалог:

- Радио "Оскол", здравствуйте - сказал я.

- А это, а можно нам пацана поздравить с днем рождением?

- Да можно конечно. Только у нас микрофон не работает, давайте я Вам песню какую-нибудь поставлю...

- А, слышь, а давай мы чо-нидь с тобой поговорим. Типа, пацана поздравим. Чоб слышно было.

- Я же объясняю, аппаратура не работает. Песню Вам какую-нибудь поставить или нет?

- Ну ладно, слышь, поставь Круга для пацана.

Тут мне еще полчаса пришлось объяснять, что такое формат и что Круг в формат "Оскола" не вписывается никак. После того, как он понял половину из того что я хотел сказать, он залупил:

- А ну ладно, давай OFFSRING тогда...

В общем обрадовали мы пацанов OFFSPRING'ом. Но тут неожиданно подкрался вечер и мы, дабы скрасить рабочее время решили употребить граммов эдак по несколько.

После третей, формат радиостанции стал впрягать меня настолько, что я собственноручно исправил его на более разумный (плавно перейдя с НАИВа и ТАРАКАНОВ к SEX PISTOLS) Потом я нашел диск с веселым названием "Рок панорама". Все бы ничего, да вот только есть у RJ-ев привычка засовывать в корпусы от дисков всякие бумажки с хронометражом песен и прочими гадостями. Вот и у этого была такая, где напротив "ВОСЬМОЙ МАРТЫ" значилось "МАТЫ!!! Эфир только с разрешения...". И тут я дал разрешение на эфир, и город услышал замечательно-охуительную песню, в которой довольно милая девушка, довольно милым голосом пела: "Хули ты меня не любишь...".

После того как с пойлом было покончено мы решили провести прямой эфир. Потом примерно с час мы настраивали аппаратуру и пытались разобраться в кнопках, причём вся эта хуйня шла эфиром в город и близлежащие колхозы. Потом был эфир. Потом, с трех до четырех ночи, звонил телефон и голоса в трубке вторя друг другу говорили "спасибо, мол, все офигительно, давно не было ночного эфира" и все в том же духе. Было приятно.

Следующим утром болела голова, а Ксюха выразила желание погрызть гранит науки. Короче, Влад с Ксюхой поехали в город, а я остался в студии один. Потом пришла "Пчела". Я объяснил ей, что она не работает, и она сразу начала куда-то звонить. Через мгновение она сказала что-то типа: "Дэн, тебя за Пистолетов убьют." Я ответил, что если есть желание, то специально для нее я могу повторить это свое па. Она отказалось участвовать в моих "грязных" делах. Потом добавила, что закусывать над пультом нехорошо и уехала домой. Я снова остался один, но тут позвонила какая-то тетя и представилась. Я ответил, что ни имя ее, ни фамилия мне не о чем не говорят. Тетя объяснила, что она какой-то там редактор, потом она объяснила про формат "Оскола" и попросила придерживаться его. Я, в свою очередь, пообещал быть хорошим мальчиком и вежливо попрощался с ней. Позже пришла Ксюха, что-то рассказала, и я пошел спать.

К вечеру в студии был я, Ксюха, Влад, Леха и еще одна барышня (по причинам морально-этического характера я отказываюсь называть ее имя). Потом Ксюха уехала домой и мы остались вчетвером. Опять-таки немного употребив, я настоял на пересмотре формата радиостанции. Потом я решил прочитать рекламу в эфире. После пятого слова я понял, что у меня это не получится. Потом Влад сказал: "Дай я!" и прочитал на два слова больше меня и еще два добавил от себя, после чего тоже покинул эфир. И тут в пять минут второго отключили передатчик (еще раз к сведенью: радио "Оскол" работает до часу ночи). Мы, не желая так скоро расставаться с эфиром, поднялись на второй этаж (где, собственно говоря, передатчик и находится) и попросили дядек, которые его выключили, "включить обратно". Дядьки наотрез отказались. Мы продолжали - дядьки стояли на своем. Это продолжалось до тех пор, пока я не выдал: "Мужики, бля, я RJ. Меня Никита Рязанский зовут, меня, блин, весь город знает. Мне практикантов прислали, учить сказали. Вы что предлагаете мне это в дневном эфире делать?". Дядьки сдались и включили передатчик.

Мы вернулись в студию в надежде провести прямой эфир и обрадовав тем самым неспящую часть Старого Оскола. Но к сожалению телефон был отключен за неуплату и связи с городом не получалось никак. Тогда мы начали разговаривать в эфире друг с другом (опять таки по причинам морально-этического и уже юридического характера я отказываюсь сообщать, кто и что именно говорил). Здесь стоит упомянуть, что "кое-кто" начал в эфире ехать на мужиков со второго этажа. Оторвать бы ему уши за это. Мужики не будь дураки сидели и слушали радио. И, как вы догадываетесь, разозлились. Потом они сообщили об этом казусе своему начальству, которое, в свою очередь, поставило в известность Дригайло и Жихорева. В добавок ко всему на СГОК еще и телега из ФСБ пришла, мол че за беда, почему несанкционированный эфир, да еще с ненормативной лексикой (я не пойму им что заняться больше нечем, чем слушать, что я по радио скажу). В общем, много еще чего было, но в целях экономии печатного пространства и Вашего драгоценнейшего времени я сворачиваю свои мысли и иду употребить граммов эдак несколько........................

© Go.D.

© газета "ПРОТЕСТ"

Tweet