К утру стало ясно, что Петя жил в собственной «однушке», они с Машей работали в одном институте. В том самом, где работала эта тётя, Людмила Фёдоровна. Маша жила с Петей в этой «однушке» почти два года, занимаясь, как она говорила, наладкой его тела. И куда делась квартира, Петя её продал? Почему он живёт в общаге, если у него есть квартира, хотя и в другом городе? Надо бы посмотреть, адрес он вспомнил.
  Ответа не последовало. Видимо, Петя это не забыл, а просто не знал. Хотя, сам вопрос вызвал всплеск чувства опасности.
  Маша выполняла «наладку» его тела. Какие, конкретно, качества, свойства, особенности он приобрёл? То, что он о себе знает, это всё?
  Вопрос оказался неправильно поставленным. Надо было «проходить» этап за этапом. Открытие предварительно закрытых «входов» в импланты, затем «наладка» мозга, позвоночника, сердца, слуха, зрения, «аккумулятора». Контроль мыслей собеседника, воздействие на его мысли, желания, поведение. Ага, значит, он тогда в кузне зря дёргался. То есть, напрасно переживал, что кузнец расскажет, как Петя сунул руку в горн и руку не сжёг. Петя легко внушил ему, что ничего такого не происходило. И Вольф Мессинг не при чём, просто ещё одно Петино качество. Просто ещё одно. Из числа многих. Интересно, на каком расстоянии он может контролировать мысли человека?

  «Вход» - так называется это жёлтое пятно, которое «делает» телепортацию. Маша объясняла, что это именно телепортация, основанная на неизвестных на Земле принципах. Что скорость перемещения тем выше, чем больше расстояние. Что скорость сверхсветовая, возрастающая прямо пропорциональная расстоянию вплоть до искривления пространства и его «прокола». Значит, инопланетные пришельцы всё-таки! Если принципы, неизвестные на Земле. Потому что, во-первых, известно ещё из школьной физики, что не бывает скорости, большей световой. Вообще не может быть. Это одна из констант мироздания. И тут откуда-то возникла мысль об атомарной и неатомарной структуре этого самого мироздания. Возможно, при неатомарной структуре и константы мироздания иные. Очень интересно, откуда такая мысль? Ну, разве что из институтского курса физики. Ведь Петя какой-то институт закончил! Во-вторых, естественно, неизвестные на Земле принципы бывают только вне Земли, в иных мирах. Да, так, значит, в принципе, сверхсветовая скорость возможна. Возможно. У них там. У пришельцев всяких, инопланетян. На их планетах в их звёздных системах при их, возможно, неатомарной структуре их мироздания. А чего они сюда припёрлись и зачем здесь остались? Ну, припёрлись, ладно. Посмотреть, удовлетворить тягу к знаниям. Но почему остались? Потрясающая разница в уровнях развития! Что их интересует здесь? Чем их привлекают такие недоразвитые существа с телами на основе атомарной структуры здешнего мироздания? Люди. Прогрессорство какое-то? Опять потянуло в сон. Значит, Петя знал это раньше.
  Сейчас это не так важно. Надо вспомнить, чему ещё учила Маша.

  Маша обучала Петю создавать фантомы. Он вспомнил, что это такое – фантом. И что он думал об этом раньше. Оказалось, это совсем не то, что он думал. Он думал, что это просто невидимые неосязаемые мыслеобразы. То, что ты представляешь в уме. Оказалось, эти мыслеобразы можно насытить энергией, фантомы становятся полностью осязаемыми. Видимыми и осязаемыми копиями, дублями энергонасыщенного разумного существа, как выразилась Маша. В данном случае, Петиными дублями. Копиями различного качества, различного назначения, различного времени существования. Более того, можно создавать фантомы хорошо знакомых людей. Да и любого существа. Вернее, их внешнего вида, копии. Потому что только аджна-чакра, так называемый третий глаз человека, может излучать его мыслеобраз. Точную копию человека со всеми подробностями. Всё остальное – с той или иной точностью копия внешнего вида. Петя даже не обратил внимание на эту аджну-чакру, как будто всегда знал, что это такое, чакры эти.
  Работа с фантомами оказалась  неожиданно интересной, открывала невиданные и крайне привлекательные возможности. Это вам не стенки пальцем протыкать или руку в горн совать.
  Для начала Петя решил создать свой фантом, отправил его через «вход» в турпоход по горному Алтаю. Ему понравилось такое «раздвоение, при котором он одновременно ходил на работу и любовался Телецким озером. Вода в нём издалека казалась зелёной-зелёной, а вблизи была настолько прозрачной, что лодка казалась висящей в воздухе. Если бы Петя не знал, что на работу ходит он сам, а фантом идёт по истоптанной многими туристами дороге, он бы решил, что присутствует в двух местах сразу. Настолько всё отчётливо.
  После этого, ложась вечером в кровать, Петя отправлял своих фантомов в самые экзотические места планеты. Одновременно задавал себе задачу вспомнить очередной отрезок своей забытой жизни. В первую очередь, он хотел вспомнить всё, чему его учила Маша. Чем закончилось его обучение. Весь ли курс этого обучения он прошёл?

  Петя отправил фантома посмотреть свою квартиру и узнать, что с ней произошло. Живёт ли там кто-нибудь? Квартира была продана самим Петей. Он просмотрел все документы, увидел свои подписи, печати и подписи нотариуса. Всё по закону, никаких нарушений. Тогда Петя (вернее, его фантом) «влез в мозги» нынешнего хозяина квартиры, как называла это Маша. Его глазами Петя увидел… себя самого, подписывающего эти бумаги. Вид у Пети был несколько странноватый. Словно он то ли спал, то ли не совсем проснулся. Мятый какой-то. Все движения как бы марионеточные, с едва заметной задержкой. Едва-едва заметной. Подписав бумаги, этот Петя вышел и не успев закрыть дверь за собой, начал исчезать. Никто из присутствующих этого не заметил. Не умеющий создавать фантомы вряд ли заметил бы некоторые странности фантома Пети. Вернее, копии внешнего вида. Кто это сделал? Только тот, кто хорошо знал Петю. Маша, Борис, Зирак Фандасович?
  Петя уже знал, что у него абсолютное здоровье, абсолютная память, абсолютные слух, зрение и обоняние. Что его мозг может одновременно решать множество не связанных друг с другом задач. Что он может аккумулировать в себе огромное количество неизвестной на Земле энергии. И использовать её для разных целей, в том числе телепортации себя и любого человека, которого захватит рукой хотя бы за одежду. Или фантомов. Его тело может быть поражено только взрывом термоядерного заряда очень приличной мощности. Вернее, не только термоядерного, а любого, который при взрыве освобождает сравнимое количество энергии. Маша сказала, вспомнил Петя, что защиту его тела можно рассматривать как изоляцию очень сверхвысоковольтного энергетического устройства, аккумулятора и приёмника-передатчика. Потому что он сам аккумулятор-приёмник-передатчик этой самой энергии. Потому что, оказывается, его готовили к пожизненному контакту с кем-то, кто живёт этой энергией, и Петя должен был его этой энергией снабжать.
  Вот это да! Особенно Петю удивило то, что он, оказывается, должен. А чего ради он должен был кого- то там неизвестного снабжать? Непонятно. Его желания не спрашивали и желания такого он не ощущал.
  Вспомнилось, как Маша ему говорила, что она будет «учить» его организм использовать импланты, жить с ними, а когда Петя всему научится, с ним будет установлен контакт, который продлится до конца жизни.
  Вспомнился рассказ Маши о какой-то древней-предревней цивилизации. Она такая древняя, что древнее некоторых галактик. И поскольку разумные существа постоянно развиваются, а развитие тела имеет предел, они решили от них избавиться, перешли в состояние энергетических сгустков.

  Пища им не нужна, они пользуются энергией Вселенной, которой в космосе полным-полно. Их планета давно исчезла, просто за давностью лет. Поэтому они расселились в разных галактиках по различным планетам, где есть разумные существа. И на Земле живут давно-давно, чуть ли не миллионы лет. Устанавливают контакт с людьми, которых для этого выбирают, помогают им не то чтобы управлять страной, а скорее, учат их умению избегать катастрофических ситуаций. Потому что все цивилизации, дойдя до определённого уровня развития, уничтожают себя. Такие вот замечательные высокоразумные существа. Петю с Борисом для контакта не выбирали, они случайно попали под инициирущий луч. После облучения необходима срочная имплантация, иначе неизбежна скорая мучительная смерть. И естественно, после имплантации необходимо провести инициирование работы и настройку прижившихся имплантов, научить пользоваться возможностями, которые они дают. Иначе нельзя, говорила Маша. Чтобы организм «не пошёл вразнос». И конечно же, после всего этого ничего не остаётся, кроме как установить контакт.

  Он тогда, помнится, изумился: «Какой такой контакт, в чём дело?» Маша объяснила, что с ним всё время будет это энергетическое существо, которое будет переживать все ощущения Пети. И дальше, всё дословно. Петя спросил: «А что, это неизбежно, контакт этот?» - «Конечно»,- сказала Маша, - ради этого треугольники и прилетали.» - «Погоди, я здесь ни при чём, так что всё, что было, произошло случайно, ты сама сказала, они не ко мне прилетали.» - «Да какая разница, если тебе неожиданно повезло. Просто так, с неба упало, ну и радуйся. Таких, как мы с тобой, на Земле не так много. Считай, тебе неожиданно достался  редчайший клад.»
  Клад, значит. Петя вспомнил своё отношение к неожиданному богатому подарку. Радости не было никакой. Только ожидание чего-то нехорошего.
  Треугольники!? К утру всё сложилось, он вспомнил и треугольники, и мэра, врезавшегося головой в асфальт тротуара между ним и Борисом, и красный столб луча, накрывший их с Борисом. И тарирование дозаторов. Больницу. Вот, значит, как оно начиналось. А потом подготовка к контакту, как это называла Маша.
И чем эта подготовка завершилась? Или не завершилась?
  Появление нехорошего, того самого момента толчка с крыши, приближалось, подбиралось ближе и ближе.
  Подготовка завершилась, но контакта не произошло. За почти два года Петя превратился в энергонасыщенного индивидуума, полностью готового к контакту. Так называла Маша такое состояние, в которое он вошёл по окончании «наладки» его организма. Но никого снабжать энергией не стал. Он не хотел никакого контакта ни с каким инопланетным существом. Тем более, пожизненно обязательного, от которого никуда не деться. Чем больше он узнавал об этом контакте, тем больше его не хотел. Он вспомнил, как ходил в церковь и молился Богу, чтобы Он оградил его от контакта, оставил тем, кто он есть.

  Он вспомнил, что он православный, оказывается. А ведь последние годы ни разу в церкви не был и ни разу не молился. Забыл! Забыл даже, сколько времени прошло с тех пор.
  Маша говорила ему, что при подготовке к контакту не надо бы ходить в церковь и заниматься своими восточными глупостями, потому что они могут помешать установлению контакта. Глупостями? Ах да, он ведь раньше, до знакомства с Машей, ещё со школьных лет занимался спортом. Больше семнадцати лет. Кёкусин или Высшая Истина. У нас его чаще называют каратэ Киокушинкай.
  Он вспомнил свой политех, вспомнил эту тётю, свою руководительницу Людмилу Фёдоровну. Вспомнил Саню и Бориса. А вот почему он очутился в этой литейке – вспомнить ну никак не получалось. То ли он раньше, до института здесь работал, то ли даже ещё до службы в армии. Не спрашивать же, скажем, у мастера Михалыча, который, говорят, в цехе чуть ли не родился: Михалыч, а давно я здесь работаю? Хотя, возраст не получается, он тогда должен быть старше. И с Катюней он знаком не первый год. Может, это так называемая ложная память. Тоже ведь не спросишь у Катюни, как давно они знакомы.
  Такое ощущение, будто он знал Катюню всегда. Но ведь он с ней когда-то познакомился, так ведь? Когда, где, при каких обстоятельствах? Она хороша собой, на неё засматриваются очень многие. Ну хорошо, ванька-встанька, ладно. Но до того, как? Чем простой формовщик заинтересовал Катюню, молодую видную женщину с высшим образованием, начальника цеховой лаборатории? Таких, как он, полный цех. Или она ему понравилась и он воспользовался своими способностями, фактически заставил её? Попросту говоря, изнасиловал. Хотя она об этом ничего не знает, но так оно и есть. Он даже не помнит ничего. И не спросить.

  С Борисом тоже что-то не совсем понятное. Рядом-рядом что-то важное, надо вспомнить. Это серьёзно. Да, как же можно забыть! Борис рассказывал, что он после ПТУ работал в литейке, где раньше и его отец работал, и все они, с деда-прадеда. И рассказывал о старых формовочных машинах, этих самых «Германах», на которых ещё его отец работал. Старшая сестра вышла замуж, появился один племянник, второй, то да сё. Жизненные коллизии, туда-сюда, сам понимаешь. Поселили его в общагу, из уважения к отцу-деду-прадеду, жить-то где-то надо. Не увольняться же из-за этого потомственному формовщику, от деда-прадеда работающему в цехе. Он учился в политехе на заочном, и как-то в командировке в порядке трёпа о том - о сём рассказал несколько историй из того времени. Вот откуда эти сны странные. Петя никогда до этого в литейке не работал, учился на дневном, в армии не служил, у них была военная кафедра. Это Борис в армии служил. Так он и старше на добрых пятнадцать лет. С гаком. Так что это прошлое а Бориса, а не его. И всякие странные сны. Не его сны. Скорее всего, и не только Бориса, а скомпонованные кем-то на основе прошлого Бориса и ещё кого-то. Или чего-то.
  И Катюня к тому же. Что-то такое с ней непонятное. Что-то такое, что тревожит, вызывает какие-то воспоминания. Непонятно какие. Что-то в ней такое, что он когда-то видел. И ещё, по мере того, как Петя вспоминал о себе всё больше, она становилась всё беспокойней, что ли. Как будто она тихонько пытается прослушать его мысли, ей не удаётся и она нервничает. Да ну, ерунда какая! Она этого не может, куда ей. Она просто женщина без всяких инопланетных заморочек, как Петя. И всё-таки, ощущение, будто она стоит перед закрытой дверью и тихонько царапается: а что там, за дверью? Не стучит, а прислушивается и осторожно - осторожно царапается.
  Когда Петя решил разобраться со своими странностями, он просто рефлекторно закрылся, не думая ни о какой опасности. Само собой так получилось. И сейчас, когда он во многом уже разобрался, стал замечать такую странность за Катюней. Чувство опасности нарастало, а тут ещё и это. Значит, надо проверить. Надо чуточку приоткрыться хоть на миг. Любая попытка «прослушки» незамеченной пройти не сможет. Любая буквально. Как только излучение его тела, его мозга выйдут наружу, он почувствует любую попытку прощупывания. Или улавливания. Если она есть. Если это не больное воображение. Он сейчас, по правде говоря, в стрессовом состоянии должен быть. Надо учитывать.
  Оказалось, на самом деле, надо же! Правда, она сама об этом не знает ничего. В ней обнаружилось миниатюрное импульсное сканирующее устройство. Наноимплант. Что конкретно сканирует, он не разбирался. И так ясно, что за ним следили! То есть, Катюню ему подставили для контроля за ним. Кто? Зачем? Так что никакого изнасилования не было. И то хлеб, как говорится. Видимо, когда его готовили к отправке «в прошлое», подготовили Катюню, заблокировали ей и ему память и свели их. Почему именно Катюню? Наверно, она чем-то их устроила. Пока это неважно. Пускай она пытается и дальше прощупывать его.

  И всё-таки, что в ней вызывает смутные воспоминания? Какая – то мелочь скрывает что-то очень серьёзное. Хотя, по правде говоря, сейчас всё настолько серьёзно, что любая кажущаяся мелочь может вылезти в очень серьёзное.
  Катюня поступила на завод столько одновременно с Петей, в один день. Как интересно-то. До этого она работала на соседнем химкомбинате в ЦЗЛ, Центральной заводской лаборатории. А в архиве отдела кадров химкомбината Петин фантом даже фамилию Катюни не нашёл. Фантом ночью тщательно проштудировал все бумаги – и не нашёл. А это уже серьёзный прокол! Хотя, может быть, всё учтено: допустим, зачем-то нужно было, чтобы Петя занервничал. Тогда: кто такая Катюня?
  В отделе кадров Петя увидел своё заявление о приёме на работу, трудовую книжку, из которой следовало, что он работал в цехе с семнадцати лет с перерывом на срочную службу. И никакого института. То есть, Михалыч его, получается, знает больше десяти лет. Лихо.
  Значит, Михалычу и ему создали ложную память. Два года службы – не такой срок, чтобы его забыли люди, с которыми он раньше работал. С ними, значит, поработали тоже. Такие заботы, ради чего они? И почему в снах он видит себя студентом-заочником более сорока лет назад? А то и раньше. Потому что время учёбы Бориса не совмещаются с широченными брюками, полуботинками и «москвичкой». Борису сейчас около пятидесяти. А не семьдесят с хорошим гаком.

  Дело это потихоньку двигалось, медленно – медленно, и однажды Петя смог сложить почти всю мозаику. Белые пятна там и сям оставались, но было самое главное: зелёные треугольники, красный луч, Маша, «наладка» тела, этапы обучения. Когда он, наконец, он стал видеть зыбкую дымку вокруг головы и грудной клетки Маши. То, что он способен это видеть, означало, по словам Маши, окончание курса «наладки» и готовность тела к контакту. А зыбкая дымка вокруг тела Маши оказалась контактёром, вернее, симбионтом. То есть, на самом деле, контакт оказался не контактом, а чем-то, чему Петя названия не нашёл. Он вспомнил, какое потрясение и отвращение тогда испытал. Он тогда понял, что, по сути дела, его готовили к превращению в систему жизнеобеспечения симбионта, паразита, который будет жить в нём, пока Петя не умрёт. Его разум уничтожат, он станет, условно говоря, желудочно-кишечным трактом, обеспечивающим инопланетянина энергией, которой он питается и которую использует для своих каких-то дел. Которой он живёт. Говорящим аккумулятором, по сути. А его прежнего не будет. Он вспомнил, как Маша говорила, что с ним происходит что-то не то. Вспомнил появление Бориса, который объяснил, какое «не то» с ним происходило: симбионт не может проникнуть Пете в мозг. Объяснил, почему не может: потому что Петя ходил в церковь и по утрам занимался цигуном. Хотя Маша просила его не делать этого. Борис тогда сказал, что Петя должен «исправиться», то есть, сделать нечто такое, что позволит симбионту влезть в Петин мозг. Что Петя должен это сделать обязательно. Ну, как бы в благодарность за то, что после инициирования красным лучом, под который он попал случайно, провели имплантацию. Иначе ведь он бы умер. То есть, спасли ему жизнь. Борис очень настаивал. Петя тогда ответил категорическим отказом: «Убей, если сможешь.» И последние слова Бориса: «Жизнь – самое драгоценное во всех Вселенных, уничтожать её нельзя. Ты просто всё забудешь. Окажешься в прошлом, в котором начинал.» Петя всё забыл и оказался «там, где начинал», в литейке. Это «прошлое» подготовил ему Борис. Отсюда и литейка, а его квартиру, получается, продал Борис. Вернее, тот монстр, который в мозгах Бориса. Он думал, Петя не вспомнит. Но ведь вспомнил! По правде, нестыковки есть, но их можно отложить на потом. Главное – симбионты. С этим надо в первую очередь.

  Контактёры эти или как их там называть, симбионты, мммать их…Они с Борисом случайно попали под луч, их «уделали», Борис не нашёл способа защититься. Конечно, он и хотел, и искал способ, да не нашёл. Любой в таком положении должен понимать, что с ним делают, иначе не может быть. Человеку просто некуда деваться, он не может защититься, не может даже уйти из жизни. Борис не занимался «восточными дуростями с энергетикой» и не просил у Бога защиты. Сейчас мозг Бориса занят симбионтом, Бориса больше нет. Эти симбионты, по сути, убивают людей, у них это поставлено на поток. Пете повезло, с ним не получилось. Что-то с ним делать надо, не оставлять же так, как есть. Значит, что? Либо убить, либо куда – то убрать. Убить его «обыкновенным» способом, так сказать, по-земному, они не могли, наверно, его защищала энергетика. Он ведь неуничтожим! Но это вряд ли, потому что за огромное время своего существования они наверняка «проходили» самые разные способы. Тогда что им помешало? Они не могли допустить взрыва и огромных разрушений? Катаклизма, по сути? Ах ты, мама моя, да при чём тут взрыв! Скорее всего, они поставили его на консервацию! Он просто консервная банка! А почему бы и нет! Ведь Борис тогда сказал, что хождение в церковь и его «восточные дурости с энергетикой» не позволили провести, как он это назвал, воссоединение. И он сказал: «Там твоя дурость пройдёт.» Значит, они знали, что Петя постепенно всё вспомнит, а он «опаснее сошедшей с ума водородной бомбы в пару сотен мегатонн». Это первое. А второе то, что он несколько лет не ходил в церковь и не занимался своими «восточными дуростями». Значит, они считали, вернее, знали, что со временем защита должна ослабнуть или вообще исчезнуть, и тогда они явятся «вскрывать» его - консервную банку… тогда ему конец. Тогда полный абзац и полные кранты, тогда амба, совсем труба, трындец, Kaputt, что там ещё?!
  Дальше. Они не могут просто ждать, пока Петя всё вспомнит, он же «опаснее сошедшей с ума…» и так далее. Они же такую большую работу проделали, отправляя его в «прошлое». Значит, что? Значит, они должны как-то этот процесс контролировать, поставить «маячки» как в Катюне, что ли. То есть, времени у него нет.

  Петя вскочил. Так, прежде всего, спокойно. Ноги слегка расставлены и слегка-слегка согнуты в коленях, ступни параллельны, плечи чуть-чуть вперёд, подмышки «пустые», глаза смотрят на кончик носа. Теперь – дыхание: мееедленный, плавный полный вдох носом, задержка, такой же плавный выдох через слегка расставленные губы. Губы – в полуулыбке. Правая нога делает полушаг в сторону, нога опирается на пятку, ладонь правой руки – на уровень глаз… Процедура, знакомая давным - давно, чрезвычайно приятная, осознание полного единения с окружающим – как давно Петя не ощущал такой тихой светлой радости, как бы тлеющей внутри всего тела. И ощущение постепенного «наполнения бёдер».
  Сейчас раннее утро, соседей по комнате нет. Один у подруги, второй в ночной смене. Церковь ещё закрыта. Скоро на смену. И надо ведь как-нибудь закрыться от контроля и воздействия, поставить какой-то энергетический заслон, что ли. Ну, что-нибудь такое-этакое, чтобы не смогли ещё раз отправить «в прошлое, в котором начинал». Если он может аккумулировать энергию и использовать для своих нужд, так ведь эта нужда - самая насущная из всех. А «вход», а фантомы?!
  Петя помолился в пустой церкви и отправил несколько фантомов в технические библиотеки для поиска и обработки соответствующей информации.
  С его имплантированной памятью он запомнил всё, что прочёл. Собственно, это не было чтением, которое всем известно. Петя и фантомы просто листали книги, одну за другой, как учила Маша – этого было достаточно. А потом заставил свой мозг всю полученную информацию переработать, задав направление. Он научился этому, когда вспоминал свою забытую прежнюю жизнь.
  «Вход» отправил его на смену. Пока формовочная машина стучала, он вместе с фантомами обрабатывал полученную информацию.
  Закрыться удалось. Он придумал и создал вокруг себя такой энергетический кокон, который будет существовать, пока сам этого хочет. И что самое важное, кокон будет увеличивать мощность прикрытия тем сильнее, чем сильнее на него будут воздействовать. Автоматически, без участия его самого. Кокон, в принципе, должен выдержать удар ядерного взрыва в несколько десятков килотонн. Даже если Петя перестанет жить, в кокон «войти» никто не сможет. То есть, никто энергонасыщенный.
  Конечно, подумал он, кокон начнёт «фонить» во все стороны, не заметить его симбионты не смогут. Они ведь энергетические сущности. Да и контактируют между собой, как следует из Машиных объяснений, при помощи энергии. Она говорила, что Петя освоит эту технологию уже в процессе контакта. Значит, не довелось освоить, проживёт он и без этого. Скорее всего, этой связью между собой пользуются сами симбионты при помощи энергии живого аккумулятора. То есть, поскольку он сам - этот живой аккумулятор, то он, в принципе, может пользоваться этой связью и без симбионта, чтоб ему пусто было. Только не кем пока. И всё-таки интересно, как далеко «светит» этот кокон? Скорее всего, какие-то как бы «жучки» должны быть вокруг. Не только в Катюне.

  Проскочила какая-то едва уловимая идея, что-то не совсем ясное. Эти «жучки». Одной Катюни маловато, скорее всего. Они должны как-то сканировать, что ли, его мозг, отслеживать, чтобы симбионты могли контролировать его воспоминания. А он закрылся сразу же. Они что, не предполагали? Вряд ли. С их – то огромнейшим опытом. Остаётся предположить, что они знали, что как только он вспомнит, сразу попытается создать защиту. На автомате, как говорят в спорте. И он её создал! Они только не могли предположить, какую именно защиту он создаст. Вот! Значит, будут пытаться «пройти» защиту, а не удастся если, то появится проверяющий, «переговорщик». Если это поганое «воссоединение» происходит во время сна, надо будет его усыпить как-то, отключить сознание. То есть, заставить отключить, то есть, опять же «пройти» защиту. Получается, «воссоединение» не может быть мгновенным. Потому что надо же не только «подключиться», но и необходимо убедиться в правильности «подключения». Наверно, так. В любом случае, процесс не мгновенный и вначале он может сопротивляться, как говорят, как-то трепыхаться. Возможно. Значит, надо, чтобы он был в каком-то таком специфическом состоянии и не ощутил начала процесса, после чего трепыхаться будет уже поздно. А он не будет в таком состоянии. Тогда надо, образно говоря, хорошенько стукнуть его по голове, чтобы потерял сознание, привести в нужное состояние. Что–то вроде нокаута – нокдауна, чтобы он был в состоянии грогги. И заняться этим «воссоединением». То есть, опять же, пробить защиту. Посмотрим. А что ещё остаётся?
  Потом появился Борис. Дымка вокруг его грудной клетки на этот раз была того же вида и цвета, как у Маши. Интересно, это что-то значит, на что-то указывает?
  «Что ты делаешь, Петух, - сказал Борис, - зачем ты всё это делаешь? Никто тебе не угрожает. Вспомнил, ну и вспомнил, чего лезть в бутылку!» - «Конечно, конечно, - улыбнулся Петя, - только это уже было. Я ведь опасен, меня нельзя оставлять просто так. Ты меня отправил «в начало», я там пробыл шесть лет, с меня хватит. Теперь я защитился, вы это заметили, попытались пробить защиту, не смогли, вот ты и нанёс визит. Я ведь теперь в состоянии отправить туда же тебя с твоим паразитом. В такое же самое «начало» или подобное. Паразит подохнет, а вот что будет с тобой прежним, не знаю. Разум твой мёртв, в нём живёт паразит, монстр, а вот вернётся ли разум в твоё тело, когда паразит подохнет? Может, ты будешь жевать сопли и ходить под себя, что ты об этом думаешь? Не хочу ставить эксперимент, не заставляй меня, так что гуляй, Борисе.» Петя блефовал, никуда Бориса «отправить» он был не в состоянии. Просто Петя считал, что чисто теоретически такая возможность должна существовать. Если, разумеется, энергии для этого достаточно. И знания, как это делать. Ведь Борис отправил Петю «в прошлое», энергии и знания у него тогда для этого вполне хватило. Так что Борис, конечно, всё это знал. Но он не мог знать, и не знал, какой защитой и силой овладел Петя. Борис, в отличие от обычных людей, мог видеть вокруг Пети прозрачное силовое «яйцо», обтекающее тело. И знал только, что «пройти» Петину защиту не удалось. Значит, для преодоления защиты нужно больше силы, чем было сейчас у него и его собратьев. А что за этим кроется ещё, не знал. «Я пойду, сказал Борис,- пойду, раз ты настаиваешь. Только ты зря всё это так расставил. Мне жаль.» В его голосе сквозь показное сожаление чувствовалась угроза. Еле-еле заметная, чуть-чуть. И если бы не жутчайшее нервное напряжение, в котором находился Петя, он бы ничего не услышал в словах Бориса. «Расстанемся ж, друг друга не виня – и не ищи меня, - процитировал Петя, - так, что ли? И будет ли мне позволено сообществом паразитов жить спокойно? Судя по всему, подобные фокусы встречались у них не так уж часто, ага? Или я перестал быть опасным? Или что-то другое изменилось? Откровенно, как в тот раз.»

  «А это как ты захочешь, - Борис самую чуточку замешкался с ответом, видимо, спрашивал разрешения и получил ответ, - тебя никто ни к чему не принуждает. Просто ты нарушил давным - давно установленное Равновесие, а оно должно быть восстановлено, это Закон Природы. Так или иначе, но Равновесие восстанавливается всё равно. Всегда. Везде.» - «Равновесие? Это когда умирает тело человека, чей разум был уже убит вашими монстрами, и нужно по-быстрому приволочь новое свежее тело только что убитого человека? Это и есть ваше Равновесие и ваш Закон Природы? Идите вы все вместе с ними, знаете куда? Пусть ваше Равновесие восстанавливается без меня и мимо меня, хорошо? В сторонке. У меня Равновесие другое и другой Закон Природы. Я хочу просто спокойно жить и ни с кем не воевать, а вступать в схватки только на татами. Я понимаю, что просто так вы не оставите меня в покое. Даже когда ты меня «выбросил в начало», то знал, что я вспомню, и поставил «сторожей», иначе ты так быстро не припёрся бы. Даже при том, что моя защита «светит» для ваших паразитов, как маяк ночью. Всё равно слишком быстро. Вы сделали так, что руководство послало к нам в цех Людмилу Фёдоровну, чтобы она спровоцировала меня на воспоминания. Разве нет? Она к нашему цеховому оборудованию никаким местом. Вы рассчитывали, что пока я вспомню, моя защита ослабнет, тогда вы убьёте меня и сделаете таким, как ты. Вы просчитались несколько раз. Я вспомнил бы и без Людмилы Фёдоровны, это было неизбежно в любом случае, и вам это известно. Вспомни, что ты мне говорил при нашей последней встрече! Ну, может быть, на месяц – полтора позже. А что, вам невтерпёж, время подпирает? Остался монстр без живого аккумулятора, ему неудобно? Жмёт в каких-то местах? Небось, не околеет. А если околеет, я не стану огорчаться, одним монстром меньше, одним больше, что за беда? И беда ли? Я о себе забочусь, не хочу подыхать ради неведомого инопланетного монстра. Мне не нравится быть суперменом «бесплатно», так сказать. Только потому, что нечаянно попал под луч. В тот раз твои монстры недоработали и руководитель городской администрации предпочёл не жить, чем становиться таким, как ты. Не знаю, как он понял, что его ждёт, но он понял и не захотел. И я тоже не хочу. Только у меня есть возможность не выпрыгивать из окна. Я и впредь буду исправно ходить в церковь и заниматься своими, как ты говоришь, восточными дуростями. Да, Борисе, извини, что так тебя называю, настоящий Борис, к сожалению, умер. Ты его убил. Верни мне мою квартиру, мне жить негде, живу в общаге, а заодно хочу деньги за аренду. За все шесть лет. И вопрос: зачем надо было убивать Саню?»

- «С чего ты взял, что его убили?» - «Вспомни, мы интересовались причиной аварии ещё тогда, вспомни, а её не было, не нашли ни одной. Одни ничем не обоснованные предположения, несерьёзно даже: то ли дождик, то ли снег, то ли будет, то ли нет.» - «Тогда задаёшь  глупый вопрос. Надо было срочно провести имплантацию, а где её проводить, как не в больничной палате? Ты же помнишь, как мы чувствовали себя по утрам!» - «А как же с самой большой драгоценностью во всех Вселенных, а? Ты вспомни, что ты мне толкал перед «отправкой в начало». Не убивать Саню никак было нельзя?»

  Борис как-то так свысока посмотрел на Петю: «Ты что, в самом деле не понял? Не ожидал. Хотя, знаешь, для тебя вполне нормально. Вы все здесь - просто недоразумная живая протоплазма, считающая себя венцом Творения. А венец – это мы, существующие сотни миллиардов ваших земных лет. Мы для вас боги, а богам повинуются с радостью, мгновенно и безропотно. Боги, потому что, кроме нас, Творец Сущего не создал ни единой цивилизации, способной столько существовать. Здесь, на Земле, сколько их было, знаешь? Уйма, и все прошли. И во всех Вселенных всё точно также появляются и исчезают. Только мы существуем. Пропасть между нами непреодолима в принципе. Вы едите животных, а мы используем вас для управления вашими телами и душами, потому что уж слишком вы эмоциональные твари. Чуть ли не самые эмоциональные среди всей недоразвитой протоплазмы во всех Вселенных. И тоже считающих себя венцами Творения. Параллель понятна? Ты остановил себя в самом конце пути приближения к разумному существу, которому ты должен был служить. Такая честь достаётся не всякому. Поэтому уничтожать тебя нельзя. Ну, и слишком уж много средств и усилий было потрачено на твоё превращение. Знал бы ты, каких материальных и энергетических затрат это стоит каждый раз. Это много больше, чем у вас с нуля сконструировать и построить современный межпланетный корабль со всеми удобствами для нормальной жизни. Думаешь, какие-либо здешние миллиардеры «потянут» такие расходы и не останутся без штанов? Ни один. Кто позволит такие траты впустую? Потому – брыкайся ты, не брыкайся, а к назначенному финишу ты придёшь. Время для нас не имеет значения.» - «Как ты заговорил, ах ты ж! Как говорится, какой текст! Только ведь я догадывался, - сказал Петя, - какая-то подобная людоедская философия у вас должна быть. А не приходило вам в голову за такие долгие - предолгие годы, что такой срок жизни вашей цивилизации – проклятие её Творца? Когда вы поймёте, за что на вас это проклятие, то начнёте искать способы уничтожить себя ради забвения смерти - и не будете находить. Только тогда вас проймёт. Почему бы нет? А пока, значит, точек соприкосновения между нами нет. Значит, гуляй, Борисе, и не забудь про квартиру и деньги. Когда ты мне всё вернёшь?» - «Квартиры нет больше,- усмехнулся Борис,- да и не нужна она тебе. В любом случае, после воссоединения у тебя начнётся другая жизнь. Не надейся избежать, осталось немного.»
- «Мы посмотрим оба, кто чего избежит, а пока верни украденное. Вот как ты её продал, так же и купи. Я хочу получить всё это не позже послезавтрашнего дня. Послезавтра не позднее семи вечера ты передаёшь деньги и ключи от квартиры. Со всеми документами, всё как положено. У меня как раз смена заканчивается и я выхожу из душевой. И мебель моя должна быть. И мои книги. Лучше не тянуть резину, не надо. И не дразни меня, не раздражай. Ты меня хорошо знаешь, ты этим даже хвастался, вспомни. И меня не устраивают фантомные копии, я сумею отличить, ты это тоже знаешь. Договорились? Так если у тебя нет больше ко мне ничего, гуляй.»
  На стене появилось жёлтое пятно – и Борис исчез.
  «Киев бомбили, нам объявили, что начиналась война.» - запел негромко Петя любимую отцовскую песню, повторил несколько раз. Ему вспомнилась и старая хрипящая патефонная пластинка, которую отец ставил каждый год в день начала войны: «Трудно бороться бойцу одному, трудно атаку отбить. Вот и пришлось на рассвете ему голову честно сложить.» А вот уж это фиг вам, подумал Петя, фиг вам. И ещё несколько раз. Сэнсэй говорил… Что говорил сэнсэй в подобных случаях, Петя не вспомнил. Надо искать сообщников, одному не справиться, вот что. Только на дороге они не валяются. Сообщник должен быть, таким, как он сам. Сообщник должен быть имплантированным, но без симбионта. Ерунда, где его взять. Пока будешь искать, так…

  Судя по Машиным словам, треугольники «приходят» за людьми не каждый месяц. И даже реже. А Земля большая. Хотя, это последнее вовсе даже не препона. Частота – вот что. Конечно, нужно «разбросать» по планете индикаторы, засекающие красные лучи и сразу же на автомате отправлять туда фантома. Как только закончится имплантация, утаскивать человека и обучать, как его самого обучала Маша. Объяснять ему всё, показать людей с симбионтами. Нет, не годится, обучать должна женщина, наверняка это неслучайно. Значит, утаскивать непосредственно после окончания «наладки» тела. Да и Маша говорила, всегда обучают женщины. Особенности женского организма. Где взять такую женщину? Значит, сразу после этой «наладки».
  Только когда произойдёт ближайший случай? Люди - «носители» умирают, приходится искать и находить новых чаше, чем раз в несколько месяцев. Получается, они должны за один заход захватывать в нескольких местах несколько человек, группу. Потом обучение - это, считай, года полтора. Как с ним и Борисом. Время, время, вот что…
  А если вот, на самом деле, думал Петя, взять Бориса и прикрыть таким же куполом, как себя, что будет? Перенести куда-нибудь. Или Зирака Фандасовича? Нет, я его почти не знаю. Или Машу. Нет, Катюня возбухнет, ей долго объяснять, да и не стоит. Можно заэкранировать так, чтобы никто не усёк, в том числе и эти самые, как их, «венцы Творения». Как быстро сдохнет паразит? Он должен именно сдохнуть, не привлекать же экзорциста для изгнания монстра. Так ведь не поможет экзорцист, не тот случай. Поговорить с отцом Петром? А что я ему скажу, поверит ли мне? Чем докажу, чтобы поверил?

  Прежде чем монстр сдохнет, что произойдёт с Борисом? Не высосет ли из него монстр всю энергию без остатка? Если высосет, кто из них раньше отдаст концы? С другой стороны, монстр должен сдохнуть раньше, а после этого тело Бориса мгновенно восстановит энергию, но придёт ли Борис в себя? И если да, то как быстро? Хотя, вряд ли придёт, потому что разум его убит, и ни кратковременной, ни длительной памяти, ничего. А монстра, Маша говорила, всё равно восстановят.
Борис не человек сейчас, а живущее собрание датчиков, вроде животного. У животного какой - никакой разум всё равно есть, а у Бориса – совершенно по нулям. Когда-то Энгельс выразился в том смысле, что жизнь есть способ существования белковых тел при условии обмена с окружающей средой. Так Борис и будет жить в виде такого белкового тела. Да мы все для этих монстров белковые тела, безмысленные существа, говорящая протоплазма, так почему я должен с ними рассусоливать? Учитывая, что они творят на Земле. И не только на Земле. Как говорят немцы, wie du mir, so ich dir, вот именно что.
  И ещё. Маша говорила, да и Борис тоже, что это воссоединение, как они его называют, происходит во время сна. Просто нужна охрана. «Жучки» какие-то. Датчики, предупреждающие о приближении энергетических существ, любых энергетических сущностей и субстанций вообще. Надо их «разбросать» вокруг себя на достаточном пространстве. Часть их «прикрепить к себе, чтобы они «сопровождали» все его передвижения. Интересно, меня они отслеживают постоянно? И хорошо бы оружие. Желательно, уничтожающее этих монстров, то есть, блокирующее поступление энергии к ним. Наверно, так. Потому что как ещё иначе могут быть уничтожены энергетические разумные существа?
  Как будет выглядеть эта война? Будет кто-то появляться или сразу атака? Как долго воевать? Каким образом и сколько лет подряд? Время для них не имеет значения, сказал Борис. То есть, это пожизненно.
  Что-то остаётся у этих монстров от общения с человеком, недаром Маша говорила о посмертной  жизни, совмещённой с жизнью другого человека. И о том, что монстры на Земле превратились, по сути, в отдельный народ. То есть, остаётся что-то. А что именно, и как это влияет на поведение? Потому что конфликт между мной и этими монстрами наверняка далеко не уникальный, за огромную прорву земных лет подобных случаев должно накопиться достаточно. То есть, накопился вполне достаточный опыт. Скорее всего. Знать бы, в чём он состоит, опыт. Что лучше всего делать в этом случае? Были ли случаи, когда «Им» не удалось победить? (Петя для себя назвал «венцов Творения» коротким «Они». Как-то же их надо называть, а слово «симбионт» кажется мерзким.) Скорее всего, не могли не быть за такое долгое время. Как удавалось отбиться? Удавалось ли?

  И ещё. Можно подставить хорошего фантома, как Маша говорила, молекула в молекулу, никто не отличит, пусть работает и подставляется. А самому заэкранироваться, зачем понапрасну рисковать. Пусть в его фантома «Они» вселяют этого симбионта, если смогут осилить защиту. А они будут стараться. Буду об этом знать и набираться опыта. Конечно, опыта у «Них» – уйма. Мало времени. Мало времени. Чего можно ожидать от Бориса? Конечно, атаки. Какой и когда?
  И ещё. Вот бы отвоевать Бориса, он будет самым надёжным  на свете другом, помощником, советником, последователем. Да кем угодно. Если он будет помнить, кем его сделали, кем он был эти годы. Он ведь наверняка не хотел этого «воссоединения», понимал, что от него останется после этого. И кем оставался бы впредь на долгие сотни лет после смерти тела. А может, тысячи. Да и любой отвоёванный до конца дней должен люто «Их» ненавидеть.
  Всё это рассуждения, ничем не подкреплённые. «Суха, мой друг, теория везде, а древо жизни пышно зеленеет.» Именно. Когда оно зазеленеет, можно и не дождаться. Но-но-но, покороче, без этих самых – оборвал себя Петя. Работать надо.
  Петя воспользовался «входом» и просидел всю ночь в Петербургской «Публичке» в поисках литературы о теории полей. Он разослал по библиотекам технических ВУЗ’ов развитых стран десятки фантомов с той же целью. Результаты оказались очень интересными: оказывается, можно создать такой тип энергетической защиты, при котором любая попытка проникнуть сквозь неё вызовет энергетическую блокировку нападающего. Петя помнил слова Маши, что если проткнуть его кожу хотя бы иголкой… «Иголка» - это энергетический луч. При расчётах он учитывал возможность атаки сверхмощным энергетическим лучом. Что-нибудь вроде лазера. У «Них», скорее всего, что-то такое есть. Неважно, главное, «Он» подохнет, оказавшись без энергетической подпитки! Значит, «нажав» любым образом на Петю или Петиного фантома, «Он» окажется в коконе, из которого уже не выйдет! И чем сильнее станут «нажимать» снаружи или изнутри, тем сильнее будет становиться защита. Вот оно то, что надо!

  Теперь надо озаботиться незаметностью. Защитой от любого вида излучений. От всего, чем бы и как ни сканировали. И ещё бы самому сканировать любое произвольное место, не посылая туда фантома и не появляясь там самому. Любое - это до каких пределов? Если с Земли – сканировать Луну? Это, конечно, вряд ли. Очень вряд ли, конечно. А вот всю Землю, по типу загоризонтной РЛС. То есть, не по типу, а просто – любую точку на планете. Если удастся, то и на Луне так же, любую точку. Сканировать – это, значит, всю дорогу отслеживать изменения обстановки на всей планете? А что отслеживать, то есть, что фиксировать, чем пренебрегать? Интересно, земная наука такие проблемы рассматривала хотя бы теоретически? А если нет, то надо попытаться использовать «Их» знания. Размечтался.
  Конечно, хотелось бы знать, до каких пределов развита эта теория и практика у «Них», но это уж никак. По крайней мере, пока. Да и скорее всего, после того, как «Они» избавились от телесной оболочки и пришлось расселиться по галактикам и планетам, всякое развитие у «Них» вынужденно прекратилось. А ведь к тому моменту это была мощнейшая стабильно развивающаяся цивилизация.

Tweet