Шестирукая бабища с сиськами из силикона,
В стрингах из змеиной кожи и с ружьем наперевес,
След берет Иуды Кришны – всем известного гандона,
С рыжей и бесстыжей рожей,
Возбуждая интерес
У толпы многоголовой, многорукой, многоногой,
Именуемой кем надо - «потрясающий народ»,
А народ поверив снова жизни лучшей в жизни новой
Ждет, когда застрелит гада эта бестия вот-вот.
И прильнувши к мониторам и экранам и смартфонам
Всасывает это шоу, и пари-на-интерес.
И растет, и прет мамона, и с протяжным вздохом-стоном
Умирает старый клоун.
Престарелых поэтесс
Стайка медленно кружится в старом, пошловатом вальсе,
Но все медленней с годами и не хочет умирать.
В их морщинистые лица смотрят нервно сострадальцы
Комкают слова-купюры.
«Что ж ты делаешь-то, мать?!» -
Вдруг шипит партнер в наушник - «ты сорвешь, к чертям, спектакль!»
И змеею за кулисы, зал кричит «ату-ату!»
И народу явно лучше - «на кол, педерастов, на кол!»

Вот такие бродят мысли про святую простоту…

Tweet