Часы на столе сообщали, что пора собираться. Но сперва надо предупредить маму.
- Мам, я сегодня у Светки останусь ночевать – как бы между прочим начала я
- С чего вдруг? – удивилась мама
- Да так просто, мы ж подружки – другого аргумента у меня не было
- А Светка после полуночи случайно в Ромочку не превратится? – спросила мама и хитро улыбнулась
- Мы же не на бал идем. А вообще-то, ма, у меня дни – а вот это уже аргумент
- Ну, если тебе со Светкой в такие дни легче, то пожалуйста. Но не забудь, завтра в школу. Я с утра вам напомню, чтоб вы не забыли.
Как-то непросто получилось. В следующий раз надо будет придумать что-нибудь поинтереснее. Да и Ромочка со своей розой-мимозой совсем некстати.
Я пошла в ванную. Приняла душ. Взяла с полки тампон. Села на унитаз и вставила его. Подергав на всякий случай за веревочку, я встала, накинула халат и отправилась в комнату.
В комнате усевшись перед зеркалом я принялась за работу. Покончив с макияжем, я пошла к шкафу. Рассматривая свою попку в черных трусиках, я решила, что они ничуть не хуже розовой бабочки и как раз подходят под платье.
Интересно отдаст он мою любимую бабочку или нет? – застегивая на спине молнию думала я.
Наконец все было готово. Закинув в сумочку прокладку и тампоны я пошла к выходу.
Крикнув, маме короткое пока я захлопнула дверь. Быстро спустилась по ступенькам и вышла на улицу.

Парам, встречайте меня! – звонко пропела я.
Осталось решить, как побыстрее добраться к Скрешу. Из телефонных объяснений мне стало понятно, что живет он недалеко от меня, но я там никогда не была. Поэтому ехать на маршрутке не хотела. Вдруг заблужусь. Оставалось такси. Денег с собой у меня было немного, но в одну сторону должно хватить.
Если, что заплатит Скреш – ковыряясь в кошельке, решила я
Через двадцать минут машина была уже перед его подъездом. Денег хватило впритык. Понимая, что в школу придется ехать на маршрутке, я пожалела, что не попросила денег у мамы.

Место было мрачноватое. Его пятиэтажный дом стоял рядом с оживленной дорогой, но не вдоль, а почему-то под углом к ней. По обе стороны дороги было много частных домиков. Но пятиэтажка Скреша была единственной хрущевкой среди них. Непонятно было, кому вздумалось лепить здесь одну единственную пятиэтажку. В десяти метрах от дома была автозаправка с магазинчиком. Напротив подъезда стояли заполненные мусорные баки. Стены дома были облеплены шершавой светло-коричневой плиткой. Кое-где плитка отпала. В некоторых местах только собиралась это сделать. Оттопырившись от стены, она как бы предупреждала жителей и гостей дома: все в этом мире временно и я, и вы. Хорошо, что над входом в подъезд был большой бетонный козырек, который слева и справа поддерживали ржавые трубы.
Дверь в подъезд была распахнута настежь. Когда-то, наверное, она закрывалась, потому что замок был, но задвижки внутри не было. На улице уже темнело. Свет в подъезде не горел. Приходилось напрягать зрение, чтобы не споткнуться.
Аккуратно переставляя ноги, чтобы не испортить туфли, я начала подниматься по лестнице. Топать надо было на четвертый этаж. В полумраке сделать это было не просто.
Добравшись до второго этажа, я услышала, как на третьем открылась дверь и из квартиры кто-то вывалился. Мне почему-то сразу захотелось домой. Но преодолев страх, я продолжила подъем. На площадке между вторым и третьим этажом, я увидела пьяного толстого мужика, который в одних трусах сползал по ступенькам вниз.
- Интересно, Светка, ходила в гости к Скрешу? Что-то я не помню в ее рассказах пьяных ползающих мужиков.
Я смотрела на мужика и не знала, что мне делать, обойти его или подождать, когда он сползет на площадку. Скорость у него была невысокая, и я решилась на маневр. Я аккуратно выбирала место куда поставить ногу и уже миновала голову. Вдруг он схватил мою правую ногу и потащил к себе.
С диким визгом я резко дернула ее и вырвалась. Несколько раз ткнув в него каблуком, я с криками побежала наверх. Отыскав квартиру Скреша, я изо всех сил забарабанила руками и ногами по двери.

Не знаю, как долго барабанили мои руки. Но мне показалось – это длилось вечно.
- Ты всегда так тарабанишь, когда в гости ходишь? – открыв дверь невозмутимо спросил Скреш
- Там, там – глотая воздух пыталась объяснить я
- Пьяный Михалыч ползет вниз. Я в курсе. Сегодня воскресенье, он еще в пятницу начал. Ползет на свежий воздух. Завтра на работу. Хочет привести себя в порядок. Поваляется немного в траве. Завтра будет как огурчик.
- Он схватил меня за ногу и тащил – срываясь на крик возмущалась я
- Правую ногу схватил? – рассматривая мои ноги спросил Скреш
- Да правую – удивленно сказала я
- Обычно он левую хватает. Тебе повезло. – после этих слов Скреш залился смехом
Я присела на какую-то тумбу и, открыв рот, тупо смотрела, как он трясся от смеха. По дороге я все думала как произвести на него эффект своим появлением. Кажется, мне это удалось.
Понемногу я начала приходить в себя. Сняв туфли, я оглянулась по сторонам. Ремонт в квартире не делали давно. Обои в прихожей были в мягкий красный квадратик. Такие я видела у своей Бабушки. Маленькой девочкой мне нравилось тыкать в них карандашом или фломастером. На тумбе, куда я опустила свой зад, стоял старый красный телефон. Такого я даже у бабушки не видела. Присмотревшись к тумбе, я поняла, что тумба и телефон ровесники. Все двери когда-то были выкрашены белой краской. От времени краска заметно пожелтела. Скорее всего двери никто не менял и не перекрашивал с момента постройки дома.
После моей квартиры, у меня было ощущение, что я нахожусь в какой-то коробке. Казалось, один только коридор у меня дома был больше чем вся эта коробка.
Комнат было две. Между собой они были соединены коридором, который одновременно являлся прихожей. Вдоль одной из стен не очень широкого коридора стояли шкафы. Я была почти уверена, что в вагоне купе проход был шире чем в прихожей у Скреша.

Дверь комнаты напротив шкафов со скрипом открылась и из комнаты показалась голова какой-то бабки. Увидев бабку Скреш успокоился и перестал смеяться. Она медленно выбралась из комнаты и протискиваясь бочком мимо нас исчезла за дверью туалета. Когда дверь закрылась Скреш сказал:
- Это моя бабушка, она малость глухэнька. Не обращай внимание. Она нам мешать не будет – после этих слов бабка раскатисто перданула.
Принюхиваясь, я поняла, что пьяный Михалыч не такой уж страшный.
Нет, Светка здесь точно не была. Но почему сюда попала я? Этот вопрос мучил меня больше всего.
Скреш взял меня за руку и пригласил в свою, вторую, комнату. В надежде, что она хоть немного лучше коридора я с радостью последовала за ним.
Вторая комната внешне, не была лучше прихожей. Но у нее было одно огромное преимущество – это была самая большая комната в квартире. Когда я зашла в нее, мне после микроскопического коридора показалось, что я попала чуть ли не в храм.
Скреш усадил меня возле окна, в единственное кресло. Не смотря на относительно громадные размеры комнаты, для второго кресла места здесь не было. Еще в комнате был диван. Между диваном и креслом стоял небольшой журнальный столик. Напротив, вдоль всей стены стояли шкафы. Похожие шкафы когда-то стояли у моей бабушки. Она с гордостью называла их югославской стенкой.
Сидя в кресле, я рассмотрела еще контуры двух стульев, которые одиноко стояли в полумраке возле стены напротив окна.
На столике стояла бутылка вина и два хрустальных бокала. За стеклянными дверцами одного из шкафов я рассмотрела еще четыре таких же бокала и кучу другой хрустальной утвари. Для полного набора в этой комнате не хватало моей бабушки с тарелкой оладьиков в одной руке и со сметаной в другой. Обстановка была совсем какая-то не сексуальная.
Сюда бы Тимати и пару его чик. А куда-нибудь в угол посадить Павла Волю с блокнотом. Думаю, зрители точно надорвали бы животики.

Скреш плюхнулся на диван. Схватил бутылку вина и принялся ее откупоривать. Вино было не самое лучшее. Но зато белое полусладкое как я люблю. Честно, если бы здесь стояла бутылка водки и тарелка малосольных огурцов я бы совсем не удивилась. На столе, в качестве приложения к вину, лежала шоколадка Аленка. Детская мордашка на обертке искоса поглядывала на меня. Я смотрела на ее лукавую улыбку и, мне казалось, что эта хитрая малявка вот-вот затараторит: а я все знаю, а я все знаю, у тебя из писи кровь течет!
Одно было не понятно – каким чудом Светке удалось избежать моей участи?
Наполнив бокалы, Скреш распаковал Аленку и разломал ее на кусочки. Он взял один кусочек и поднес к моему рту. По его довольной роже было видно, что я должна эротично слизнуть этот кусочек. Блин, но я же не декоративная собачка.
Я хмуро посмотрела на шоколад, а потом на Скреша.
- Не нравиться шоколад, так и скажи – Скреш невозмутимо чавкнул и кусочек исчез у него во рту.
Хотела бы я ему сказать, что мне не нравится. Лучше бы он меня как Светку в какие-нибудь кусты затащил. Эта бабушкина романтика меня совсем не возбуждала.
- Слушай а как часто ты бреешься там.., между ног? – болтая вино в бокале спросил Скреш
- Думаю, почаще чем ты, а что? – Игра началась и срезав Скреша я немного воодушевилась
- Да вот я решился и побрил себе тут все и хуй, и яйца, даже жопу побрил. – после этих слов Скреш расстегнул ремень, спустил штаны и вывалил свое обритое хозяйство – Яйца непросто было брить. Все боялся что не справлюсь и порежусь. – играясь своими лысыми шарами продолжил он – Вам, девочкам, проще у вас там все гладко. Что скажешь неплохо для первого раза? – как-то странно улыбаясь спросил он.
Для первого раза? – спросила я себя. Он это, что специально для меня делал? И я решила повторить свои мысли вслух
- Ты реально это в первый раз делаешь? – я старалась не смотреть на его член, но, когда он откатил головку и стал внимательно ее рассматривать, я уже не могла оторвать глаз. Все мальчики почему-то думают, что девочкам так же нравится рассматривать их хозяйство, как им наши девичьи прелести. Мне лично нравится смотреть на рельефный накачанный торс и упругую попку. Что касается пениса, то меня заводит, когда он стоит и его стояк вызван исключительно мной. А просто торчащая писюлька, которая, как например в порнухе, долбит всех подряд не вызывает у меня особых эмоций.
- Хорошо, что на головке волосы не растут. – с умным видом сказал Скреш, продолжая рассматривать свой член – Раньше свои заросли я иногда подстригал, а вот сегодня чего-то решил побрить. Интересный эффект, смотрю на свой член и мне кажется что я маленький мальчик. А ты, когда бриться начала?
Я равнодушно смотрела на его член сквозь бокал. Ситуация меня забавляла. Никогда мне не приходилось сидеть рядом с голым парнем и с умным видом рассуждать о бритье гениталий. Как играть в эту игру я не знала. Но если бы не тампон я пожалуй тоже могла бы оголиться. Закинув ноги на кресло я бы сидела и рассматривала свой лобок. Интересная была бы игра, кто кого пересидит.
- Кстати, а ты чего не раздеваешься? Или ты думаешь, что это должен сделать я? – наигравшись своей головкой, спросил Скреш.
Надо было на что-то решаться. Раздеваться я не хотела, на улице было еще не совсем темно. Вдруг он увидит веревку, да и как вытащить тампон, чтоб он не заметил? А самое интересное, куда его деть? Как-то я об этом не подумала. Дома было бы проще. Здесь же все меня сильно напрягало.
Я почувствовала, что хочу писять и решила воспользоваться этим, чтобы хорошенько все обдумать.
- Я на пять минут. – проходя мимо Скреша, бросила я
После бабки идти в туалет было стремно. Увидев, что в проходе перед кухней две двери я поняла, что ванная и туалет в этой коробке раздельные.
Нассу ему в ванну – шкодливо улыбаясь, решила я.

На кухне горел свет. За столом сидела бабка и читала газету. Пока я искала свою сумку и выключатель, чтобы включить в ванной свет, она ни разу не повернулась в мою сторону. Я включила свет и скрылась за белой дверью.
Комната, а точнее коморка для умываний по размерам не сильно отличалась от других комнат в квартире. Но здесь хотя бы пахло ремонтом. Все было на удивление чистенькое и аккуратненькое.
- Писять будет приятно – подумала я. Прикрыв дверь я стала искать, как бы зафиксировать ее в закрытом положении. Но так и не нашла ни шпингалета, ни крючка. Я несколько раз покрутила ручку двери, в надежде услышать щелчок, но ни фига.
- Вот, блин!
Думая о глухэнькой бабке, я немного стремалась. Вдруг она подойдет. Не слыша, что здесь кто-то есть, откроет дверь и увидит, как я задрав платье, с голой задницей сижу на корточках и писяю на белую эмаль.
Оценив расстояние между ванной и дверью, я решила, что этого расстояния мне хватит, чтобы сидя на краю придерживать дверь рукой.
Я задрала платье, стянула трусы и уселась на край ванны. Ухватившись за ручку двери я поняла, что балансировать в такой позе не просто.
Меня клонило то вперед, то назад. Расслабиться было трудно, и я никак не могла заставить себя пописять. Наконец, мои задница и голова нашли равновесие, и я почувствовала, как из меня потекло. Кончив, я сделала неудачный маневр и баланс сместился в сторону задницы. Рука соскользнула с дверной ручки, и моя попа плюхнулась в свеженаписянную лужу.
Выкарабкаться было непросто. Обеими руками я влезла в лужу. Выбравшись из ванны я почувствовала, что платье тоже немного пострадало. Сняв платье, мне стало ясно, что куда-либо идти в нем не стоит. Из одежды на мне оставались только трусы и лиф. Еще внутри у меня был тампон, если конечно его можно считать одеждой.
Я смотрела на себя в зеркало и перебирала варианты: трусы и лиф, только трусы или только голое тело. Стянув трусы, я смотрела как висит веревка. Нужно было что-то решать с тампоном. Почему я об этом не подумала раньше? Теперь я понимала, что самый лучший вариант – остаться дома.
Так или иначе, идти к Скрешу с веревкой между ног – не самое лучшее решение.
Я вытащила тампон. Залезла в ванную и хорошенько подмылась. Рассматривая свое голое тело, я решила остановиться на этом варианте.
Оставалось придумать, как незаметно пробежать мимо бабки. Проблема была в том, что дверь открывалась не в сторону кухни. И я представила, как хорошо меня будет видно из кухни на фоне распахнутой двери, когда, освещенное светом, мое голое тело будет выбегать из ванной.
Была не была. Я сложила свои вещи и приготовилась к рывку.

Я приоткрыла дверь. Свет на кухне по-прежнему горел, и бабка все также читала газету. Я услышала, как Скреш раскладывает диван и решила не медлить. Моя рука потянулась к выключателю. Чем меньше света тем лучше. Бабка была неподвижна. Я щелкнула выключатель, распахнула дверь и вышла. Бабка не повернулась.
Наверное действительно глухэнька – подумала я и скрылась за углом.
Нужно было спешить, пока моя течь не вышла из-под контроля.
Я зашла в комнату. К моему счастью, в комнате было уже темно. Я разглядела диван и пеструю простыню поверх дивана. Сверху лежал Скреш.
Стратегия у меня была простая: найти член и запрыгнуть на него. Я осторожно подошла к дивану, чтобы не споткнуться и, присматриваясь к силуэту Скреша, глазами пыталась найти его лысый член.
Пока я напрягала зрение, диван под Скрешем заскрипел, и я почувствовала крепкую ладонь у себя на затылке.
- Ты не это ищешь – и мой нос уперся в головку его торчащего члена – не стесняйся – сказал Скреш и другой рукой направил член мне в губы.
Мне оставалось только открыть рот и заглотнуть, что я и сделала. В конце концов, можно немного и пососать. Его член приятно пах пеной для бритья и почему-то шоколадом. Я заглатывала все глубже и глубже и как-то даже не на шутку увлеклась. Рука на затылке мне в этом помогала. Периодически рукой я проверяла себя на течь. Подмывание помогло, но я понимала, что это ненадолго и надо спешить. Я было решила освободить свою голову, как на затылке у меня появилась вторая рука. Когда головка члена почти вплотную подобралась к моему горлу, мне стало ясно, что процесс вышел из под моего контроля. Единственное, что я могла сделать, это как можно шире открывать рот, чтобы случайно не задеть член зубами.
В какой-то момент я поняла, что так глубоко в рот мне еще не засовывали. Скреш сделал два резких толчка, головка попала мне в горло, я поперхнулась и закашлялась. Он так увлекся, что мне не сразу удалось вырваться, и я несколько секунд кашляла с членом во рту. В конце концов, я уперлась руками и вместе со слюной выплюнула член. Глаза у меня слезились и вытирая их я почувствовала, что потекла тушь.
Диван опять заскрипел, Скреш схватил меня за плечи и повалил на спину. Раздвинул ноги и его головка уперлась мне в клитор. Прицелившись, он резко вошел в меня. Я взвизгнула и больше уже не кашляла.
Не знаю сколько раз он кончил или может не кончал вообще, но процесс почти не прерывался. Если не считать, что периодически он переворачивал меня, то на живот, то на спину, то на бок или ставил раком и, больно вцепившись руками в мои бедра, молотил меня как отбойный молоток.
Сперва я орала, кричала, визжала. Через какое-то время у меня уже не было сил ни на что. Я только еле постанывала и подергивалась. Изредка мои руки пыталась замедлить его торс после очень резкого рывка.
Наконец все кончилось и Скреш слез с меня. Я осталась лежать в том положении, в котором он меня оставил. Мой рот еще продолжал постанывать, а голое тело иногда вздрагивало. Он слез с дивана и, как я потом узнала, пошел в туалет.
Вспомнив, что еще недавно в меня был вставлен тампон, я решила проверить, что творится у меня между ног. Там все было липкое. Я попыталась рассмотреть свои пальцы, но в темноте так ничего и не разобрала. Интересно, что подумает Скреш, когда увидит свой член?

- Че за хуйня, бля! – послышался отчаянный крик из туалета – Сука, бля, чо за хуйня. Ебаны в рот блядь, ты че сука течешь? – в комнату вбежал Скреш и включил свет.
Пальцы правой руки у него были в крови, и он как-то неестественно держал ее под наклоном, сгибая в локте, так будто она у него была сильно травмирована. Скреш подбежал ко мне и раздвинул ноги. По его лицу было видно, то, что он увидел у меня между ног ему сильно не понравилось.
- Тебе пизда, сука малолетняя! Блядь, сколько раз говорил себе не еби этих тупых малолеток! Сука, новая простынь!
Он схватил меня за руку и швырнул на пол. Я откатилась к шкафам и лежала плашмя на животе. Мне очень хотелось возмутиться, закатить истерику, но после постельных боев не было сил. Я перевернулась на спину, и увидела как Скреш рассматривает простынь. Увидев, что я смотрю на него, он швырнул простынь мне в лицо и сказал.
- Ты сейчас, пизда тупая, пойдешь ее стирать и тебе охуенно повезло, что я пока не нашел на диване следов твоей окровавленной пиздятины. – Скреш резко дернул меня за руку. Если бы я была потяжелее и не взлетела, он бы наверное мне ее оторвал – Съебалась на хуй! – пиная в спину он вытолкал меня в прихожую и поджопниками затолкал в ванную. – И подмой свою пизду, не хочу, чтобы у меня все здесь было в твоей пиздятской крови.
он открыл воду. Посмотрел на меня и занес было правую руку над моим лицом. Увидев, что рука в крови он скривился, смыл кровь и вышел.
- Ебать, как можно быть такой тупорылой, пиздец! – дверь закрылась – Сука, блядь, весь хуй в крови! – и я услышала, как на кухне зашумела вода.

Я кое-как залезла в ванну, переключила на душ и начала смывать кровь. Все произошедшее казалось мне какой-то выдумкой, какой-то веселой шуткой, которую мне показали на ютуб. Мне казалось, что Скреш меня с кем-то перепутал и вот-вот прибежит вымаливать у меня прощения. Вскоре я почувствовала, что силы возвращаются ко мне. В голове поочередно всплывали пинки, поджопники, оскорбления и мое возмущение стало рости.
Я посмотрела на окровавленную простынь и вслух произнесла:
- Хуй ты угадал.
Благо все мои вещи были в ванной. Я нашла платье, трусы, лиф, но никак не могла найти сумку. Нужно было срочно вставить тампон, после секса из меня как-то сильно текло. Сумки нигде не было. Открылась дверь и за ней появился голый Скреш
- Ты не это ищешь? – в руках он держал мою сумку. – Порошок стоит в шкафчике, когда закончишь заберешь сумку.
Он повернулся ко мне спиной и его упругие голые ягодицы зашевелились в такт шагающим ногам. Когда он скрылся в своей комнате, я тяжело вздохнула и посмотрела на простынь. Можно было биться в истерике, кричать благим матом, полезть драться но я догадывалась, что все это бесполезно. Я села на край ванной и почувствовала, как из меня потекло. Наклонив голову и раздвинув ноги я увидела кровь. От течи надо было избавиться, дыру чем-то заткнуть. Все приспособления для этого находились в сумке. Я покрутила головой и осмотрелась по сторонам в надежде найти хоть что-нибудь. Кроме бабки из женщин в этой квартире я никого не видела. Вспоминая школьный курс анатомии надежд почти не осталось. Вряд ли в этом возрасте ее до сих пор беспокоят месячные.
Я опустила задницу в ванную включила воду и начала смывать кровь.
- Нет это фигня, надо что-то придумать – омывая свой клитор думала я.
Я открыла ящик, где стоял порошок и увидела пачку бумажных салфеток. Я решила, что это лучше чем ничего. Распаковала пачку и трусами прижала в несколько раз сложенную салфетку.

В коридоре послышались шаги. Повернув голову, я увидела бабку.
Она подошла к двери и стала внимательно меня рассматривать. От ее пронзительного взгляда хотелось спрятаться. Я невольно подумала, что даже если бы в таком виде меня застал папа мне не было бы так стыдно. Я прикрыла грудь рукой и повернулась к ней спиной, чтобы она не смотрела на салфетку торчащую из трусов. Насмотревшись на меня она увидела скомканную простынь. Войдя в ванную она кряхтя наклонилась и подняла ее. Когда она стала ее разворачивать я наконец оценила масштабы бедствия. Посередине простынь была вся в крови. Немало кровавых следов было по краям. Видимо от пастельных баталий простынь подо мной скомкалась и путешествуя по дивану моя пизда всюду оставляла за собой кровавый след. Бабка покачала головой. Развернула меня к себе лицом. Посмотрела на мои трусы. Вытащила окровавленную салфетку. Опять неодобрительно покачала головой и пробубнила
- Телепень, хоч бы раз подывывся куды лизэ. А ты що дывышься, шльондра малолитня. Мабуть ще до школы ходышь? И куды вчитэля та батьки дывляться? – она взяла меня за руку и вытолкала из ванной – Цэ твое? Трымай – и она протянула мне лиф и платье. Потом подошла к входной двери, открыла ее и вытолкала меня в спину. – Йды до батькив, нэхай воны тебе вчать. А мэни ничого тут хату пачкаты – после этих слов она закрыла дверь.
Я стояла в одних трусах без салфетки, с платьем и лифом в руках и еще не до конца осознавала масштабы своих будущих проблем. Дверь снова открылась. Показалась бабка с моими туфлями в руке. Ничего не говоря она бросила их на коврик перед дверью. Бабка исчезла и дверь захлопнулась. Послышался скрежет замков и я наконец осознала, что в квартиру мне не попасть, сумки у меня нет, денег нет, телефона нет, ключей от дома нет, а из моей пизды течет кровь. По моим ощущениям было уже далеко за полночь.

Я нажала кнопку звонка. Звонок молчал. Постучала. Сначала не уверенно, потом чуть сильней. Никого. Я развернулась спиной, чтобы хорошенько постучать ногами и вдруг поняла, что могу разбудить соседей. В таком виде попадаться им на глаза мне не хотелось.
Я еще раз посмотрела на свой жалкий вид и решила, что платье и лиф лучше одеть.
Спустившись на площадку между этажами, я почувствовала, что трусы меня не спасают от бедствия. Я сняла трусы. Подкладка была пропитана кровью. Я посмотрела на свой любимый лиф. Лучше уж он, чем платье. И принялась судорожно его комкать, чтобы засунуть в трусы. Разместить лиф в черных кружевах между ног мне не удалось. Я кое-как запихнула чашечки и прижала их черной кружевной тканью к клитору. Бретельки, чтобы они не болтались я продела через верхнюю резинку трусов. Конструкция на вид была не очень. Решив, что часа на два мне хватит, я стала натягивать платье.
Не спеша я спускалась по лестнице вниз. Когда я добралась до второго этажа, мне стало понятно, что лиф – это не самая удобная прокладка. Чашечки натирали кожу между ног и меня постоянно преследовало ощущение, что вся эта конструкция вот-вот вывалится. После каждого преодоленного пролета, приходилось поднимать платье, поправлять чашечки и подтягивать бретельки. На площадке между вторым и первым этажом я опять остановилась, чтобы поправить свою конструкцию.
Вдруг, где-то наверху послышался шум замков.
- Скреш! – радостно подумала я – наверное обнаружил, что меня нет и… Что стирать простынь? – мои бровки нахмурились и мой милый носик, недовольно дергаясь, зашмыгал – но это все же лучше чем с лифчиком между ног топать домой. А вдруг это не Скреш? Ну и что? – и вспомнив Михалыча я решила на всякий случай выбежать из подъезда и где-нибудь спрятаться.

Я выбежала на улицу. Благо рядом были кусты. Я сбежала со ступенек и, увидев свободное пространство между ветками, быстро засеменила к нему. Шаги на лестнице уже преодолевали последний пролет. Я влетела в кусты и повернулась лицом к подъезду. Чтобы уж точно меня не было видно, я решила сделать шаг назад. Споткнувшись, я рухнула задницей на что-то мягкое. Неожиданно это что-то захрипело и зашевелилось.
Повернув голову, я поняла, что подо мной лежит Михалыч. Пока я соображала и приходила в себя, шаги прошли мимо. Обернувшись, я увидела только спину. Вход в подъезд был не освещен, а по темному силуэту спины мне не удалось понять Скреш это или нет.
Михалыч заворочался подо мной и стал переворачиваться на бок. Чтобы не перевернуться вместе с ним я отскочила в сторону.
Я еще раз посмотрела на силуэт в надежде разглядеть в нем Скреша. На улице было темно, освещения вокруг было мало. Незнакомец все дальше и дальше удалялся от меня. Наконец он подошел к магазину возле автозапраки и его силуэт скрылся за дверью. С такого расстояния я так и не смогла угадать в нем Скреша.

Новые сутки начинались не очень удачно для меня. Моя защитная конструкция опять съехала. Непослушный лиф снова пришлось запихивать в трусы. Край платья, как мне показалось, был испачкан в крови.
- Блин, и что делать? Ждать, когда неизвестный прохожий выйдет из магазина, или пойти туда самой.
А вдруг это не Скреш? А вдруг продавец мужик, что весьма вероятно для ночной смены? Блин, блин, блин…
Вид у меня был не самый подходящий, чтобы светиться перед мужиками.
Подумав, я решила, что не вечно же этот некто будет торчать в магазине, а спешить мне уже некуда.
Устроившись поудобнее я изредка поглядывала на храпящего Михалыча. Как бы он ненароком не подкатился ко мне.
Ночь была теплая. Ветра не было. Из-за Михалыча мне пришлось сидеть очень близко к мусорным бакам. От мусора шел гнилой запах. Принюхавшись я уже стала различать некоторые запахи. По дороге изредка проносились таксисты и фуры. Своими фарами они освещали мое убежище. Тени листочков сначала медленно крались по моему платью, потом резко ускорялись и исчезали.
Мысли у меня путались и никакой стратегии, кроме как дождаться Скреша и вымолить у него сумку и деньги на такси, не было.
В голову время от времени забирались разные сказочные образы. То я представляла себя красной шапочкой, Михалыча злым волком, а Скреша добрых охотником. То мне казалось что я пятачок и вместе с Винни-Пухом (Михалычем) застряла у кролика в норе. Скоро должен прийти кролик (Скреш) и помочь нам выбраться. Я только начала думать о Чебурашке, как за моей спиной что-то глухо стукнулось. Повернувшись я присмотрелась и увидела кусок отвалившейся плитки. Вверху на стене было еще много таких кусочков, которые тоже собирались лететь вниз.
Я посмотрела на стену, и стала вглядываться, не собирается там еще что-нибудь упасть.
За спиной послышались шаги. Я вздрогнула и резко повернула голову
- Нет это не Скреш – рассмотрев усатого мужика, с сожалением заключила я.
Силуэт мужика растворился в подъезде, а я осталась наедине с Михалычем. Все мои проблемы враз предстали передо мной и мне захотелось плакать. Да что там, мне хотелось рыдать.

К своему дому я не подходила, а еле плелась. От спасительной конструкции пришлось избавиться. Платье я подвернула чуть выше клитора и время от времени вытирала кровь у себя между ног окровавленным лифчиком. Трусы я решила не снимать. Так или иначе они хоть что-то впитывали. Я подошла к подъезду и набрала код. Поднявшись к себе на этаж, я оценила масштабы бедствия.
Все было не так плохо, как мне казалось. Следов крови на платье я не нашла. Оно только немного попахивало мочой. Пропитанные кровью трусы я решила снять, чтобы не испачкать платье. Я раздвинула ноги и наклонившись, стала рассматривать себя между ног. Течь у меня была уже не такая сильная как после секса. Смочив слюной ткань лифа, я вытерла кровь, поправила платье и позвонила в дверь.
Минут через пять послышался папин голос.
- Кто? – услышав мой жалкий писк он открыл дверь, повернулся в сторону спальни и не сказав ни слова пошел спать.
Я захлопнула дверь и мигом, пока не появилась мама, исчезла в ванной. Схватив пачку с прокладками я долго смотрела на нее. Доставала прокладки, нюхала их, обнимала, прижимала к щеке. Никогда я так не радовалась этому гигиеническому средству. Вспомнив тупые прокладочные рекламы, я улыбнулась и подумала, что с удовольствием бы сейчас пересмотрела парочку. Приведя себя в порядок я вышла из ванной и счастливая как слон пошла спать.
Все ночные гадости разом испарились. Я забыла Михалыча, Скреша, его бабку. Главное, что я наконец дома, моя течь остановлена, все трудности позади и я буду спать в своей любимой кроватке.
Мама не проснулась и, укрывшись, я мгновенно отключилась.

Tweet