Однажды Бодянкину приснился кошмар - какой-то огромный кот с диким воем вцепился ему в лицо, а он все-никак не может его от себя отодрать. Когда ему это наконец удалось, он обнаружил, что у него вытекли оба глаза. Причем в этот момент он как бы смотрел на себя сбоку и сверху - вот, стоит в их гостиной какой-то мужик с всклокоченными волосами, голый, тощий как глист, и в его, Бодянкина, домашних тапочках. Рожа когтями изрезана-исполосована, а вместо глаз - два темных провала, из которых кровь хлыщет. Еще мелькнула мысль тогда - что же ты, татарин незванный, тапки мои без спросу взял, да еще и гадишь тут мне, на ковер прямо! Потом вроде пригляделся - опа! не татарин это никакой, а он, он самый Бодянкин и есть, стоит, котом искалеченный, а кровь-то родимая из глаз да на ковер фамильный.. Ёба.. Как иво отстирывать-то потом?

Бодянкин проснулся, глаза открыл - бля! не вижу нихуя!!! а-а-а!!! помогите!!! Кто-то тяжело, грузно вздохнул рядом и локтем, локтем в бок. Повернулся, протер глаза - ага, есть обзор! - чье-то тело лежит под вторым одеялом, в стену ворчит сердито, волосы черные, страшные, косматые по подушке размотылило - тьфу ты, ччерт! Марина-жена это, ах тыж Господи.. Потряс за жирное, оплывшее плечо:

- Марин, а Марин, слыш чо скажу.. Марина-а..

- Ну чего тебе, алкаш проклятый, ни днем, ни ночью спокою от тебя нет! - раздраженно зашевелилось спиной бесформенное тулово.

Бодянкин с ненавистью посмотрел на огромный мешок с костями и жиром, громоздящийся у стены. Его очертания прыгали и расплывались перед глазами, превращаясь в гигантского, злобного кота из его сна. Бодянкина прошиб холодный липкий пот и он, зажмурившись и снова протирая глаза, попытался прогнать от себя чудовищный морок.

- Сама ты.. дура!

Встал, ежась надел трусы и тапки, снял со спинки кресла покрывало и завернувшись в него пошел на кухню. По пути заглянул в ванную и посмотрел в зеркало. Все на месте. Глаза на месте. Красные, безумные. Нос уточкой. Рот. Щеки. Волосы дыбом. Бородка редкая. Ну и приснится же такое..

Открыл кран в раковине, долго, с наслаждением хлебал сырую воду. Залив сушняк сел на табурет, закурил. Форточку открывать не стал. Марина ругаться будет, а и хрен с ней. И без того зябко. Он голой ногой потрогал батарею и тут же отдернул - кипяток бля! А все-равно холодно, аж зубы стучат. Выпить бы..

Докурив, Бодянкин на цыпочках подошел к двери в спальню и прислушался. Спит вроде Марина. Точно спит, храпака давит. Зарулил в туалет, отодвинул дверцу в стенке и пошарил рукой за стояком. Вот она, родимая! Все боялся, как бы вниз, к соседям не провалилась. Нет, на месте, ждет-недождется, подруга боевая. Он вернулся на кухню, налил себе в стакан грамм сто, открыл холодильник, выудил из кастрюли с вчерашним пюре рыжую, сморщенную сосиску, сел на табурет, опрокинул, зажевал. Снова закурил. Мерзкая похмельная дрожь начала постепенно отступать. Он попытался вспомнить, какого цвета был кот из его сна. Если трехцветный, говорят - на счастье это. Ага, держи карман шире! На счастье.. Какое счастье, когда денег нихуя, работы нет, жена - сука? Бодянкин вздохнул и посмотрел в потолок. Потолок требовал ремонта. Перевел взгляд на микроволновку. Часы на ней показывали шесть утра. Суббота. Рано. В смысле, за пивом идти. А то на пару баллонов "Волжского" вроде бы еще натрясти в карманах можно. Он затушил сигарету, допил остатки водяры, сунул пустую бутылку в узкий проем между холодильником и стеной и вернулся в постель. Укладываясь, старался не дышать в сторону Марины. Развалилась, корова, на всю кровать, грудью булькает. Утром опять пилить будет насчет работы. Хоть не просыпайся прям. Стерва.

***

Бодянкин сидел перед телевизором, пил большими глотками "Волжское" прямо из полуторалитровой пластиковой бутыли и смотрел ежедневную рекламно-информационную передачу "Магазин на диване". Профессор Лимфа из берлинской клиники, подозрительно похожий на мужика, который на прошлой неделе продавал по ящику венгерскую супер-мега-сковородку "всего" за 9 999 рублей, впаривал зрителям какой-то патентованый дристос. Теперь тут разыгрывался целый спектакль из серии "Доктор Хаус. Операция "Запор".

Его статист - мужик с серым, измученным лицом - долго и нудно рассказывал, как вот уже третью неделю не может по-человечески "сходить". Мол перерепробовал все, начиная от клизмования и заканчивая супердорогим слабительным, а воз (говна) и ныне там. Профессор делал вид, что внимательно слушает и изредка ободряюще кивал головой. Бодянкин уже хотел переключиться с этой пурги на любимый "Энимал Плэнет", и без сомнения сделал бы это, если профессор вдруг неожиданно не поднял бы свою правую руку вверх и не понюхал подмышку. Потом он посмотрел прямо в камеру и произнес на ломанном русском:

- Альсо. Это быть проблата. Мы фитеть что. Ви принимай гевёнлищ срет-ство от сапор. Как ми дьелат токофор, это бить тфа часа до фисит. Тепер. Айнц.. Цвай.. Драй! Гебен зи мир битте айн какашка!

Бодянкин аж поперхнулся "Волжским".

"Что за хрень? - пронеслось у него в голове. - Как они могли пропустить такое в эфир?!"

Спятивший Лимфа тем временем продолжал нести околесицу.

- Айне кляйне какашечка, ну же, ну! Гебен, гебен, гебен!!! - ходил вокруг мужика кругами, заглядывал ему в лицо и канючил он, словно огромный, капризный ребенок, поставивший перед собой задачу добиться своего, во чтобы это ему не стало.

Тот лишь растерянно разводил руками и глупо ухмылялся в камеру. Профессор рухнул перед ним на колени, заползал и зарыдал, умоляюще сложив руки на груди. Он умывался слезами минуты две, довольно-таки искренне демонстрируя свою прямую заинтересованность в результате. Наконец, наползавшись и нарыдавшись вдоволь он поднялся с пола и напустив на себя серьезный вид строго посмотрел на сидящего перед ним в полном ахуе мужика-статиста.

- Ви не мочь! - торжественно произнес он, тыча в него указательным пальцем. - Ми мочь! Ситеть на место, штить здесь! - доктор развернулся на сто восьмьдесят и сверкнув очками вышел из кадра. Статист остался один. Прошла минута. Он поерзал на стуле и принялся разглядывать свои ногти. Потом задумчиво посмотрел на часы. Профессор не появлялся. Мужик встал, подошел к столу. Потрогал стоявший на нем бюстик гитлера. Взгляд его упал на ручку с эмблемой клиники. Он секунду помедлил, потом воровато оглянулся и, быстро схватив ее, сунул себе в карман.

- Я все видел.. - сказал слегка отошедший от шока Бодянкин прямо в телевизор.

В следующую секунду за спиной у мужика появился человек, наряженный в ростовую, полосатую котовью куклу с выпирающими из красной пасти саблезубыми клыками. Следом раздался оглушительный хлопок - мужик вздрогнул всем телом, резко обернулся и заорал от ужаса.

Профессор Лимфа снял оскаленную голову и показал глазами на дымящийся в углу взрывпакет. Но по лицу статиста уже блуждала рассеяная, почти блаженная улыбка. Лимфа подошел к окну, открыл форточку и предложил "пациенту" садиться, но тот вежливо отказался и враскорячку направился к двери.

- Понимай фас.. - удовлетворенно хлопнув в ладоши произнес Лимфа. - Кляйне конфус мошет пыть абер да лигт дер хунд беграбен! Дер хунд, сопак! Сопак лапа земла шкрибен - ми понимайт кте это зарыть. Мы иметь ресультатен ка-ка махен! Вундербар! Фсе фы прихотить клиника доктор Лимфа. Ты, ты и ты! Сфонить номер и прихотить..

Картинка на телеэкране сменилась. Безо всякого перехода появились декорации чьей-то кухни, в них цыганистого вида тетка, неумело размахивая острым ножом и шевеля губами шинковала оранжевые и зеленые овощи на куски и вываливала их на чугунную сковородку. Бодянкин поковырял в ухе - пошел звук.

- ..чный гарнир к нашей курочке по-пакистански!

- Марина! - позвал Бодянкин. - Мари-ин! Иди, Гузеева твоя началась.

Он отставил пиво в сторону и пошел на кухню.

- Тут щас такое показывали, я..

Бодянкин остановился на пороге пустой кухни и замер. Марины что-то не наблюдалось.

- Эй, где ты там? Ты ушла? - глупо спросил он в пространство.

Он заглянул поочередно в туалет, ванную и на балкон. Нету. Тогда он прошел в спальню и обнаружил ее лежащей на кровати жопой кверху, толстая морда уткнулась в подушку.

- Марин, ты чего? - трогая ее за плечо проговорил Бодянкин. - Че стряслось-то? Марина? Ну, не плачь, че ты как.. с завтрашнего дня завязываю.. на работу заново устроюсь.. Миха вон обещал.. - он с трудом поворачивал ее к себе - ..помочь. Тяжелая, как трактор, Марина наконец перевернулась на спину и Бодянкин застыл на своей половине кровати.

Широкий лоб, мощные скулы и внезапно заострившийся свинячий пятак были обтянуты зеленовато-коричневой кожей. Рот был открыт так широко, что Бодянкин машинально принялся пересчитывать золотые коронки на крупных, лошадиных зубах. Раз-два-три-четыре-пять, вышел зомби погулять.. Из пустой, почерневшей глазницы вылетела муха и уселась Бодянкину на голову.

- Как же это? - ошалело пробормотал он. - Когда же это..

Только сейчас он почувствовал ужасную вонь, колом стоявшую в воздухе. Бодянкин быстро накрыл труп одеялом и вышел из комнаты.

***

- Когда-когда говоришь померла? - весело гудел в трубку его лучший друг-выпивоха Миха Берштейн. Он был ненастоящим евреем, только по папочке, и всегда делал на этом акцент при новом знакомстве.

- Да не знаю я! - раздраженно орал на своем конце провода Бодянкин. - Неделю может уже как..

- Гы! Как это - неделю? Мы ж с тобой позавчера бухали!

- Не могла же она за сутки так разложиться..

- Че?

- Слушай, а что теперь делать? Ментов вызывать или скорую?

- Гы, скорую уже как бы поздновато, не? Да и ментов я не советую. Как ты им объяснишь, что она у тебя целую неделю там гнила?

- Ну.. не знаю.

- Слушай, Егорыч, у тебя пила есть?

- Че?

- Пила говорю есть? Надо ее это.. рас-чле-нить и на помойку ночью. Хотя нет, на помойку нельзя, сразу вычислят.

- Ты че несешь, какая пила, какая помойка?!

- Так. Без бутылки не разберемся. Ты сиди дома, никуда не выходи. От греха.. Я щас в магаз, потом сразу к тебе, понял?

- Угу.

- Срали зайцы на снегу! Я позвоню - два длинных, один короткий, понял?

- Да понял я!

- Дома сиди. Все.

Миха позвонил через час. Вошел, не снимая сапог, сразу же - в спальню.

- Йобт! Я думал ты брешешь. Ну и чем ты ее, корову такую?

- Как понять - "чем"?

- Ну топором или.. хотя нет, топором - не похоже, кровищи бы было.. Утюгом? гирей? О! У тебя же гиря была, помнишь, вы ей еще капусту квашеную придавливали?

- Блять, Миха, я ее не убивал, я ее такую нашел!

- Хуясе, "нашел"! Она тебе что, кошка дохлая? Нашел..

- !!! - хлопнул себя по-лбу Бодянкин. - Мне сегодня кот приснился!

- Трехцветный? Если трехцветный - на щастье. Щастье тебе привалило, Егорыч! - захохотал Миха, звякнув пакетом с бутылками. - Пойдем что-ли на кухню, воняет здесь.. Ты бы хоть проветрил штоль.

Бодянкин развел только руками, шмыгнул носом - на глазах слезы едкие выступили.

- ..значит так, - пьяно втолковывал своему дружку Миха. - У меня друг есть, на инфекционке ездит. Знаешь, такая херня, па-типу Газели. Можем у него одолжить на ночь, типа мебель на дачу перевести, а сами это-самое.. Маринку твою в лес свезем и закопаем к хуям собачьим. А будут звонить, спрашивать, говори, что уехала она. К тетке упиздохала. С концами. Есть у нее тетка?

- Двоюродная сестра у нее.. В Монголии..

- Ну вот, заебись, к двоюродной значит. А ваще, тебе по-хорошему валить надо. Из города. Лучше всего - в Монголию.

- Зачем в Монголию? Хера я там кому сдался?

- Труп все-равно найдут. Грибники они кого хош найдут.. О! Вот вариант - помнишь Леху с акумуляторного? С ногой перебитой? Ну этот, который циркулем ходит?! У них щелочи на заводе - дохуища!

- И че?

- Хер через плечо! В щелочи Маринку растворить надо, вот че. И привет вам от десятого акумуляторного, грибники ёбаные, гы-гы-гы..

У Бодянкина начали ходуном ходить руки, но он сдерживался не дать им полную волю, друг все-таки..

***

Голый, худой и несчастный, Бодянкин лежал в гостиной на старом, расхристаном диванчике, пил водку и тихо плакал лицом в подушку, а Марина продолжала лежать и пахнуть за стенкой. Друг ушел, грохоча сапогами, оставив две бутылки "Журавля" и бросив на прощанье: "Ну ты звони, если че.."

Наконец, упившись до состояния умопомрачения, он скатился с дивана на пол и вырубился.

Где-то под утро уже, выбираясь из тяжелого, кошмарного забытья, Бодянкин вспомнил, что случилось что-то нехорошее. Открыв глаза он тут же их закрыл и застонал от чудовищно яркого света, прошившего его мозг насквозь и оставив внутри черепной коробки ревущий инверсионный след сверзвукового истребителя нервных клеток, который, заполнив ее сплошным ядовитым облаком, начал медленно оседать куда-то в желудок. Достигнув кишечника он взорвался в нем неодолимым желанием выйти наружу.

Бодянкин заставил себя кое-как подняться и доковылять до туалета. Усевшись на унитаз он уже приготовился к привычной процедуре, как вдруг услышал позади себя жалобное мяуканье.

"Что еще за нахер?" - успел подумать он и в следущий момент его сфинктер обожгло адским пламенем. Слабое попискивание мгновенно переросло в пронзительный кошачий рев и Бодянкин тоже заорал, валясь с толчка и хватаясь за жопу руками. Что-то рвалось из него наружу, он схватил "это" за вылезшую часть и потащил. Когти вцепились там намертво, в глазах темнело от боли, но он продолжал вытягивать из себя адский подарок, пока тот не вышел из него целиком. Так продолжалось еще шесть или семь раз. Бодянкин думал, что он умирает. Страшно умирает и одновременно так стыдно - в сортире, с голой напоказ жопой. Если бы не эта мысль, непрерывно вертевшаяся у него в голове, так бы наверное и случилось..

..Когда вылез последний котенок, Бодянкин был уже на грани обморока. Он встал на колени и пополз в гостиную, за спасительной водкой. Жопа болела так, будто ее изнасиловали раскаленной кочергой. Бодянкин вспомнил, как читал про пытки в лубянском застенке. Допрашиваемому проводили клизмование смесью каустика с толченым стеклом. Один из самых эффективных методов разговорить "молчуна". Значит.. Значит что теперь? Теперь значит что теперь? А?

Мысль, ясная, светлая, очищающая мысль пробрала его на втором стакане.

"Сдаваться! Надо сдаваться! Надо допить и идти в милицию. Признаваться во всем. Хоть я нихера и не помню. Брать на себя все преступления, которые на него попытаются повесить. Все!!! Только так можно искупить.."

Бодянкин сидел в центре круга, который образовали выбравшиеся из туалета котята, пил водку прямо из горла, смеялся и плакал. Смеялся от щастья, что наконец-то найден выход и плакал от жалости к себе и от страха из-за этих чудовищных, существующих лишь в одном только его воображении котят.

Котята злобно шипели и скалились, смыкая кольцо все ближе и ближе. Их уши были хищно прижаты к голове, шерсть стояла на спинах дыбом, острые когти царапали линолеум, оставляя на нем узкие, рваные полосы.

***

К ночи, совершенно обезумевший Бодянкин носился по-этажам в одних трусах, терзал кнопки дверных звонков, бил ногами в металлические двери и орал на весь подъезд:

- Котята!!! Котята-а!!! А вот кому котя-атов?!? Самовынос!!! Трехцветные, на щастье!!!!!

В конце концов сердобольные соседи вызвали психиатрическую, Бодянкина связали и увезли под бешеный вой сирен.

Уже спустя месяц он сидел в кабинете главного нарколога и слушал последние напутствия, готовясь к выписке.

- Что ж, батенька.. завтра, как говорится, на волюшку-вольную, мдя.. Посттравматический психосиндром в нашей практике штука в общем-то нередкая, кхм.. Но здесь у нас поразительно быстрый случай ремиссии, мдя.. Это просто замечательно, батенька.. Еще раз примите мои соболезнования по поводу скоропостижной кончины вашей жены, Марины.. Александровны. Это просто замечательно.. Я тоже, батенька, жену хоронил, эх..

Бодянкин сидел напротив пожилого доктора, угрюмо смотрел в пол и молча кивал лохматой головой. Доктор ласково и с сочувствием смотрел поверх очков на Бодянкина.

- Ну-ну, батенька. Все уже позади. Но поминки длиной в месяц это конечно перебор, дя. Вот и произошел неминуемый срыв, кхм.. Теперь все позади. Дома вам будет лучше.. Отдохнете, расслабитесь, все окончательно придет в норму. Не пить, не курить, больше бывать на свежем воздухе.. Создайте вокруг себя уютную расслабляющую атмосферу.. Понимаете, батенька? Уютную и расслабляющую.. Заведите себе какое-нибудь домашнее животное - собаку, рыбок, а лучше кота.. Да-да, коты хорошо успокаивают нервную систему, именно коты.

Tweet