Если вы услышали звуки баяна в лесу - знайте,
опасность совсем близко и вам от неё не уйти.
Боб Дилан

***
- И что ты спросил у него, Бубнов? – поинтересовался Шмальгаузен.
- У меня был простой вопрос, - ответил Бубнов, - «Как, не прилагая усилий, ведя развратный образ жизни, трахаясь направо-налево и не работая ни дня, получить легально, быстро и безвозмездно, то есть даром, миллион долларов наличными и не иметь при этом никаких негативных последствий?»
- Интересный вопрос. Что же он ответил?
Бубнов достал из кармана небольшой квадратный листок бумаги и протянул Шмальгаузену. На нем ровным подчерком от руки был написан текст. Всего одно предложение, зато какое! В нем сформулирована мудрость веков, тысячелетий. Шмальгаузен жадным взглядом начал вчитываться в текст, и лицо его стало меняться, словно он прозрел и узнал истину, которую от него скрывали всю жизнь. Словно путник, прошедший по пустыне тысячу верст и нашедший, наконец, колодец с холодной водой, он жадно прочитал эти слова еще четыре раза, словно стараясь выучить их наизусть.
- Да, как все, оказывается, просто, когда знаешь... - облегченно, сказал Шмальгаузен и ударил себя рукой по лбу, - ради этого определенно нужно было идти сюда за тысячу километров, через восемь блокпостов, аномалии, болота, мины, хищников и колючую проволоку…
***
Я помню тот страшный день, когда началась катастрофа. Сначала поднялся страшный ветер и затряслась земля, будто стиральная машина на высоких оборотах. Громко завыли собаки во всех домах, и коты начали гадить, где попало. Одному слесарю из ЖЭКа его собственный кот насрал прямо в рот, пока тот спал. Словно немецкие бомбардировщики вороны и воробьи пикировали с неба на головы граждан и проламывали им черепа своими железными клювами. Начали громко ржать по-лошадиному русские офицеры в духане. Это говорило о том, что наступил «Час Ч» или проще говоря, Большой Народный Псидец (БНП).
Люди в панике выбегали на улицу кто в чем был и начинали драться друг с другом. Некоторые были вообще без одежды. Раздирая в кровь кожу и скрепя зубами, без какой либо причины или повода, они били друг друга гантелями и табуретками, швабрами и граблями. Озеленитель местной птицефабрики рожал прямо на клумбе с цветами, и всем это было безразлично. Отец бил сына, сын брата, а брат пил портвейн и делал вид, будто он Ленин, лежит в мавзолее и ничего не происходит. Земля ходила ходуном. Гул и вой были такие, что у некоторых лопались жилы на заднице. В городе, где я находился, были отключены все электростанции и водоснабжение. Перестали работать сортиры. Закончилась водка, колбаса и хлеб в магазинах. Мэра города злостно и с особым цинизмом убил в бане вантузом собственный заместитель. Никто не знал что делать, куда идти, кому жаловаться и чего ждать? Некоторые люди от безысходности совокуплялись в последний раз прямо на тротуаре.
Банки, паникуя, раздавали деньги бесплатно, и кому попало, а в  местном борделе прошел день открытых дверей. Даже сотрудники дорожной полиции, выбегая из оного, не знали что делать. Беспричинная паника охватила  даже их и они с извиняющейся улыбкой, пряча глаза, танцевали вдоль дорог под музыку Поплавского и хаотично махали своими полосатый палками, пока оглодавший, измученный народ не отобрал их, и не запихал им их обратно в штаны. На улицах стоял чудовищный беспредел, как в лучшие годы НЭПа.
​Власть бездействовала в сложившейся ситуации. Президент грыз локти и читал Пикуля, премьер застрелился, а министр культуры оправлял естественные надобности(!) в прямом эфире главного федерального канала. В сложившейся ситуации только своевременная и полная оплата коммунальных долгов могла спасти положение. Но платить по счетам уже было некому.
Чтобы разрулить этот бедлам из Киева приезжал старый, черный, ржавый автобус без техосмотра, окон и дверей. Даже водитель, сидевший за рулем, не видел дороги и мог везти его только интуитивно и по компасу. Из автобуса по прибытию вываливался отряд людей в масках, в форме, с автоматами и начинал мочить всех подряд. Люди в панике, не зная, что делать, бежали навстречу этому отряду и были тут же расстреляны. Тех людей, на которых не хватило патронов, вилами паковали живыми в черный автобус и увозили в неизвестном направлении. Я знаю, куда их увозили, но вам не скажу. Таких автобусов ездило по всем городам немеряно. Уцелеть удалось немногим.
***
В это жестокое и несправедливое время на развалинах химзавода прятались от опасности три сталкера: Пердников, Шмальгаузен и Бубнов. Это были достойные и выдающиеся люди своего времени, бела кость русского сталкерства, как они сами себя называли. Шмальгаузен – выдающийся лингвист, почетный академик академии квантовой урологии, почетный член комитета распределения сумского навоза. Он легко мог объяснить, чем друг от друга отличаются такие сложные, казалось бы, трудно отличимые друг от друга для обывателя понятия как: «Термидор и Помидор», «Поллюция и Революция», «Канализация и Колонизация».
Шмальгаузен был просто кладезь с конспирологической и секретной информацией. Он знал, о чем говорили Чубайс и Абдулатиповым в девяносто четвертом, знал, почему уксус сладкий, а огурец зеленый, знал, как можно сходить на горшок не снимая штанов. Шмальгаузен чувствовал себя в интеллектуальном плане намного выше остальных, поэтому другие сталкеры часто журили его за снобизм:
- Вы, месье Шмальгаузен, проказник. Постоянно забываете смывать за собой в туалете.
- Отнюдь! – отвечал он и делал вид, будто ловит клопов в своей бороде, которую начал растить еще с детского сада.
Кроме того Шмальгаузен был помешан на оружии разного рода:
- Каждый должен уметь собирать ствол из подручных материалов, - учил он, - достаточно алюминиевых банок из под пива, сухого спирта и немного аммиачной селитры, чтобы собрать простой самопал. Он может спасти жизнь.
Шмальгаузен всегда с собой носил нунчаки, удавки, кистени, ножи и пару самодельных самопалов.
​Второй сталкер - Пердников отличался от всех умением спрятаться где угодно. Он мог залезть в раскладной диван и сидеть в нем месяц, мог прятаться в шкафу, легко помещался в чемодан. Его отец начал прятаться от Советского военкомата еще в 1941. Когда к нему в дом пришел военком, забирать того на войну, отец Пердникова забрался в дворовой нужник и просидел там две недели. Я даже не хочу думать о том, чем он мог там питаться. Отец Пердникова успешно избежал призыва в красную армию и понял, что прятаться от жизни было успешной стратегией выживания. Когда Киев взяли немцы, он прятался в оккупированном городе и ночью воровал у фашистов колбасу, патроны и шнапс. Один раз даже спер у генерала вермахта железный крест и Мейн Кампф Гитлера. Однажды в одном доме он прятался под столом и обнаружил рядом с собой молодую женщину репродуктивного возраста, которая тоже пряталась. Отец Пердникова решил совокупиться с ней. Женщина поначалу брыкалась, сопротивлялась и кусалась, но потом поддалась уговорам и совершила половой акт. Так был зачат сам Пердников.
Пердников тоже стал прятаться в разных местах. У него не было ни документов, ни регистрации, ни имущества, ни места жительства, ни долгов по коммунальным услугам. Его почти никто не видел в жизни, и никто из людей не знал его в лицо.
Помимо своего таланта прятаться, Пердников также умел гипнотизировать людей во сне. Часто он проникал в дом или квартиру незнакомых людей и прятался за диван или в шкаф. Когда приходили хозяева и ложились спать, он их гипнотизировал во сне и те переставали его видеть даже, когда тот стоял прямо перед ними. Он ел в кухне своих «хозяев», спал вместе с ними в их кроватях, брал у них денег, сколько ему было нужно, жил в их доме. Если в доме были молодые, красивые женщины он их трахал, иногда даже в присутствии мужей, если таковые имелись, и те часто беременели, думая, что это либо сквозняком надуло, либо непорочное зачатие и не знали, что на самом деле это было дело рук Пердникова. За годы странствий от него было зачато порядка тысячи детей по всему СНГ. [Дорогой читатель, проверь, на всякий случай и ты свой диван или шкаф. Может там сидят дети Пердникова и ждут, когда ты заснешь, чтобы во сне загипнотизировать тебя и отобрать твоё имущество]. Пердников путешествовал по разным городам и жил вольготно, пока не началась катастрофа, и прятаться стало не от кого.
Вместе с тем за долгие годы промискуитета у Пердникава появился ряд болезней: туберкуез, сифилис, триппер, батулизм, желтуха, краснуха, разжижение мозга, цирроз печени, гастрит, импотенция, чесотка, тахикардия с перемежающейся экстрасистолией, провалы в памяти и энцефалопатический сидром. Кроме того Пердников постоянно путал слова и обращаясь к Шмальгаузену по имени называл его Аборт вместо Абрам. За это Абрам Шмальгаузен не сильно любил Пердникова. При всем при этом Пердников держался бодро, жизнерадостно, даже иногда шутил.
​Что касается Бубнова, то он был человек-загадка. Никто не знал чем он занимался, как его на самом деле зовут, почему у него нет двух пальцев на руке, откуда у него столько денег, почему у него генеральские погоны армии США, откуда у него винторез с полным боекомплектом. Те, кто задавали ему вопросы и ждали ответов, почему то быстро умирали от несчастных случаев.
​Но я вам скажу по секрету, что Бубнов был маньяком из Канады. С виду он был обычным, таким как все человеком, до катастрофы работал на фирме, считался хорошим работником, прилежным семьянином, но по вечерам нападал на людей в парках, скверах, на улицах и зверски убивал их кистенём.  Бубнов сделал себе простой кистень из обычного молотка и цепочки, купленных в магазине «Всё для дома». Он убил в Канаде порядка шести тысяч людей и в США порядка тринадцати тысяч в т.ч. и афроафриканцев (он их особенно не любил) и ему это надоело. Чтобы получить новые ощущения от насилия он переехал в Белоруссию, якобы для открытия филиала Союза Канадских Онанистов (СКО), а на самом деле для убийства ни в чем не повинных людей.
​Кроме страсти к убийствам, Бубнов занимался гальваникой. Это занимательное и простое хобби. Суть его заключается в том, чтобы наносить специальный графитовый лак на листочки или на какие-то другие мелкие предметы и потом, с помощью погружения в электролит и электричества покрывать этот предмет медью или каким-то другим металлом, золотом например. В результате получается красивый предмет из чистого металла. Бубнов мечтал в один прекрасный день гальванизировать живого человека(!).
​- Хватит Аборт! - закричал Пердников, обращаясь к Шмальгаузену, - ты на нас патрули рыбнадзора наведешь!
​Шмальгаузен в этот момент стрелял картечью из своего охотничьего ружья по тополю. Дело в том, что на тополь забралась щука, которая вылезла из радиоактивного озера возле химзавода. Шмальгаузен до этого выловил щуку из озера сетью и хотел забрать её себе. Щука была зеленая, чешуйчатая, с рубиновыми глазами и очень скользкая. По легенде щука несла золотые яйца тому, кто её поймает, а по правде щука страшно ругалась непечатными словами и дала хвостом по моде Шмальгаузену и укусила за палец. Вырвавшись из рук Шмальгаузена щука забралась на тополь возле озера и стала оттуда громко ржать и «поливать говном» сталкера, который её выловил. Шмальгаузен из мести шмалял по щуке из ружья, но тщетно.
​- Слезай, щука! – свистнул Шмальгаузен, - Я все прощу!
​Но Щука не отреагировала и предложила Шмальгаузену свиснуть в то место, которым мужчины обычно гордятся.
​В конце концов, Шмальгаузен махнул на нее рукой и пошел к остальным сталкерам, которые сидели рядом вокруг ведра:
​- А, ну и хрен с ней! - сказал он и плюнул в ведро.
У сталкеров того времени традиция была такая садиться кругом и плевать в ведро по очереди. Существовала даже своя культура плевка. И лучших плевцов награждали ценными призами, их уважали, им поклонялись.
- Нехрен нам тут делать! - сказал Бубнов и тоже плюнул в ведро.
- Вот и я говорю, - добавил Пердников, плюя в ведро, - грибы тут не растут, и рыбы нормальной нет.
​- Да, грабли в зубы и пошли отсюда нахрен, пока целы! – крикнула наглая щука с дерева.
​Щука в этот момент, сидя на дереве, показала кулак сталкерам и выругалась. Сталкеры говорили, говорили, но никто с места так и не сдвинулся. Они  начали тереть за политику, за оружие, за баб. Так продолжалось два часа.
​Вдруг из кустов появился странный человек по фамилии Пыптик. Пыптик не говоря ни слова, подошел к Бубнову и дал ему в руку конверт. Вручив конверт, Пыптик раскланялся и сказал торжественно:
​- Желаю, чтобы все!
​Сказав это, он ушел также незаметно, как и появился.
​Бубнов достал из конверта письмо и стал читать. Он читал долго и вдумчиво, местами причмокивая и говоря: «Скверно, скверно…».
​- Что там? – поинтересовался Пердников.
​- Дедушка Валико пишет, мой родственник из Джанкоя. – Сказал Бубнов, - Просит приехать и помочь выкопать картошку, а то она выросла размером с автобус и дерется. Скоро из дома выгонит. В благодарность за помощь дедушка обещает раскрыть секрет быстрого получения больших денег без труда и риска.
​- Надо ехать, - посоветовал Шмальгаузен.
​Сталкеры собрали свои сундуки и поплелись прочь от проклятого химзавода и злой, матюкливой щуки.
***
​Они шли долго по лесу, дня три. Кругом кроме них не было ни души. Лишь только шустрые, юркие, зеленые белки, размером с тепловоз шныряли по деревьям. Одна бойкая белка с красными глазами нашла где-то колесо от КАМАЗа и, маниакально хохоча на весь лес, тащила его в своё дупло. В остальном все было спокойно.
​Навстречу сталкерам проехал на мопеде по бездорожью маршал Тухачевский с красным баллоном яда. Он радостно помахал рукой путникам и уехал восвояси.
​Наконец, после долгих часов скитаний по осеннему лесу, сталкеры вышли к железнодорожным путям, которые связывали Киев и Джанкой:
​- Нам туда, - показал рукой Бубнов в сторону.
​- Нет, - запротестовал Шмальгаузен и показал в другую сторону, - туда это на Москву, а в Джанкой – это туда.
​- А я говорю туда, - настаивал Бубнов.
​Бубнов со Шмальгаузеном начали спорить. Слово за слово и дело уже шло к драке. Но вдруг, в этот момент на горизонте появилась автомашина УАЗ «Буханка» с мигалкой на крыше, переделанная для езды по рельсам. «Буханка» подъехала к трем сталкерам и остановилась. Из неё вышел Жан Луи Шлессер и сказал:
​- Же не манж па сис жур.
Бубнову в этот момент показалось, что француз его крепко послал. Он хотел было убить француза на месте из ружья, но за француза вступился Шмальгаузен, который немного понимал язык:
- Бонжур оревуар штангенциркуль селяви, – сказал он французу с таким выражением лица, будто всю жизнь жил в Париже, - Эскузей мо, Гитлер Капут!
- Оу! Ес, ес, Гитлер Капут! - обрадовался Шлессер, что нашел братьев по разуму.
Он пригласил сталкеров в свой транспорт. Шлессер как раз ехал в Джанкой и мог подбросить сталкеров до места назначения. Сталкеры сели и поехали со Шлессером.
В дороге Шлессер пять часов жестами рассказывал друзьям свою грустную историю о том, как приехал из Парижа в Киев на Первомай и у него в бане проститутки украли паспорт и четыре килограмма золота, все, что было нажито им к тому времени. Шлессер пошел в посольство Франции, и рассказал о своем несчастье послу, старому ржавому человеку в клетчатом кафтане, а он его оттуда прогнал в шею и сказал, чтоб больше не приходил, а то много теперь всяких самозванцев шастает по посольствам. Без паспорта домой никак нельзя было улететь и Шлессеру больше ничего не оставалось, как купить на последние деньги фургон УАЗ «Буханку» и возить сталкеров из Киева в Джанкой.
Теперь этот небольшой фургон стал для Шлессера домом. Он здесь ел, он здесь спал, оправлял естественный надобности, занимался фитнесом, гнал самогон, разводил курей и свиней, коллекционировал фарфор, рушники, книги, картины, мастерил поделки из дерева и папье-маше и даже знакомился с женщинами толкинистками.
Уже смеркалось. Сталкеры ехали с французом по дороге на юг, жрали сало, пили водку и говорили о жизни. Им понравился их новый друг за водку, оптимистичный подход к жизни и умение находить выход из любых ситуаций. Ветер дул в морду, а Джанкой становился все ближе и ближе. От пережитого счастья Пердников даже завыл в окно.
Но вскоре удача отвернулась от путников. Внезапно заглох мотор. Машина остановилась и откуда-то со стороны леса послышалась игра на баяне.
- Все, - сказал, тревожно стирая холодный пот со лба, француз, - нам конец!
***
Боб Дилан был лесной гопник. Уже не молодой, бородатый мужчина левых взглядов, но в самом расцвете сил. До катастрофы он работал в НИИХУЯ (научно исследовательский институт химических удобрений и ядохимикатов), а потом институт закрыли, и он ушел жить в лес. Часто он сидел на дереве в лесу и играл на баяне. На звук музыки из леса приходили сталкеры, толкинисты и грибники, которых и грабил Боб. Вот и сейчас к нему приехала добыча: три сталкера и француз в фургоне.
Боб Дилан лениво спустился с дерева, почесывая в мудях, и начал играть на баяне прощание славянки. Он знал, что его добыча никуда не убежит, пока он играет. Его музыка гипнотизировала людей, они замирали и не могли двигаться. Играя на баяне, он медленно подошел к фургону, в котором сидели сталкеры и скомандовал:
- Выходите!
Сталкеры и француз вышли из машины и построились по росту. Боб Дилан внимательно рассмотрел путников и подошел к Шмальгаузену. Боб сказал ему что-то на ухо и тот не с того ни с сего начал танцевать ирландскую джигу под баян. Боб Дилан играл, а Шмальгаузен танцевал. Все хлопали в ладоши. Так продолжалось пять минут, но потом Бобу надоело, он выключил баян и спросил прямо:
- Ну, что мужики, кто по морде хочет?
И до того молчащие испуганные сталкеры, начали молчать еще сильнее прежнего. Даже Шмальгаузен перестал плясать.
​- Что никому не надо? – удивился Боб Дилан, пристально осматривая команду.
​Наступил момент неловкой натянутости. Но его разрушил Пердников:
​- Можно мне по морде? – едва выдавил он из себя
​Боб Дилан оценочным взглядом посмотрел на Пердникова и пренебрежительно фыркнул.
​- А ты мне что? – спросил его он. – Ты мне что за это дашь?
​Пердников пожал плечами. У него ничего не было.
​- Молчишь?
​Боб Дилан плюнул на руку и зачесал свои волосы назад, достал из кармана страшный, большой нож, как у Рэмбо и дал его Бубнову, который стоял рядом с Пердниковым.
​- На, пырни его, Бубнов! – и он показал на Пердникова.
​Все четверо путников оцепенели. Бубнов сначала замешкался, но потом легонько уколол Пердникова ножом в руку.
Пердников покраснел, запрыгал на одном месте и заорал благим матом:
​- А-а-а! Помогите, дрочу! Я Дрочу! На помощь! – кричал он на весь лес.
​Не спрашивай меня, читатель, почему в этой опасной ситуации Пердников закричал именно эти слова, но крик Пердникова разлетелся на весь лес. Его услышали даже белки, толкинисты, грибники и даже сам Чак Норрис (!), который в этот момент собирал радиоактивную землянику на поляне с целью сбыта на черном рынке.
- Не надо мне яйца на Пасху красить! – заорал Боб на Пердникова, - Тебе же совсем не больно!
Боб Дилан хотел было огреть Пердникова по морде тапком за такую проделку, но вдруг все пятеро услышали топот ног, будто кто-то страшный и ужасный бежит из лесу в их сторону. Внезапно на горизонте появилась мужская фигура и нечленораздельно заорала страшным голосом. Это был сам Чак Норрис, надежда обездоленных и запуганных. Он бегал по лесу и боролся с несправедливостью жизни: принимал роды у медведей, кормил белок желудями, сажал деревья, вытаскивал занозы из лап волков. Чаще всего он питался земляникой, грибами, лягушками и рыбой из водоемов. Услышав крик Пердникова, он понял, что сталкерам грозит опастность и, бросив все дела, помчался на помощь. Из одежды на нем были только белые спортивные штаны и кеды.
Чак Норрис подошел к фургону, из которого вышли сталкеры, и сделал пару ударов ногой в прыжке, в воздухе, словно он дерется с невидимыми гопниками. Потом он вытащил из железнодорожной шпалы большой стальной гвоздь и погнул его руками, словно гвоздь был из пластелина.
- Шли бы вы, мужики отсюда. - Сказал он сталкерам и грозно посмотрел на Боб Дилана. -Сейчас такой замес начнется!
Боб Дилан понял, что сейчас его будут бить, скорее всего, ногами и он бросил со всей силы свой баян в Чака Норриса. Чак Норрис отбил его ударом ноги с разворота и крякнул, будто он кунфуист. Боб Дилан страшно задвигал губами и тоже крякнул, будто он каратист. Они вдвоем закрякали, и тут началась страшная драка.
Глядя на драку, от нервного перенапряжения Пердников чуть не выдавил себе языком два передних зуба. Не в силах смотреть на это душераздирающее зрелище сталкеры «с толкача» кое-как запустили «Буханку» Шлессера и свалили от страшного места по добру - по здорову.
Даже через пять километров от места драки они еще слышали удары по печени Боб Дилана.
***
Аисты летели в Москву, волки воровали капусту у зайцев, беглые депутаты верховной рады прятались под ветками деревьев и ловили бешеных ежей, а наши сталкеры наконец добрались до Джанкоя – столицы нового мира. После катастрофы на планете осталось только три больших города, где хорошо жили люди: Чикаго в Америке, Пенистаун в Англии, Зажопинск-Камчатский в России и Джанкой в Украине. Сюда мечтали попасть хотя бы раз в жизни все сталкеры, грибники и толкинисты из лесов, кроме Чака Норриса. Он считал Джанкой продажной девкой капитализма. Бог ему судья.
Сталкеры на вокзале Джанкоя расплатились с добрым французом натурой, и пошли прямо с вокзала искать дедушку Валико. Они шли по городу, но кругом не было ни души. Даже крыс или воробьев они не увидели.
Вдруг из подворотни возле гаражей вышел дед в помятой шапке-ушанке, замызганном плаще и с саквояжем цвета гнилой вишни. Лицо деда было такое, что каждому, кто его видел, непременно хотелось дать в морду. Дед поздоровался и ехидно улыбнулся, словно он хорек и только что пустил шептуна. Сталкеры с ним тоже поздоровались. Незнакомый дед прищурился и спросил сталкеров:
- А хотите заработать миллион долларов?
​Сталкерам нужны были деньги, и они ответили:
​- Да, конечно хотим!
​Хитрый дед крякнул, словно лошадь, нагнулся, открыл свой саквояж и достал оттуда коробки с ДВД-дисками. Это были различные тренинги по бизнесу и личностному росту. Надписи на коробках были следующими:
​«Как стать президентом России за три дня, перестать беспокоиться и начать жить»
​«Как создать бизнес с нуля на Луне и в условиях открытого космоса»
​«Как вырастить гуманоида в домашних условиях и научить его танцевать гопак за два часа»
«Как заработать миллион долларов, торгуя семечками на базаре»
И много других интересных названий. Под всеми дисками была подпись: Парабеллум. Это была фамилия деда и он называл себя инфобизнесменом с большой буквы.
Сталкеры изучили ассортимент деда, но им ничего не приглянулось и они пошли дальше. Парабеллум уныло фыркнул им вслед и пошел искать других клиентов.
Сталкеры пошли дальше и дальше им повстречался мужик с метлой. Он мел улицу и матюкался. Это был председатель жилищного кооператива Пузырев.
- Привет, Пузырев! – поздоровался Бубнов.
Пузырев тоже поздоровался.
Бубнов начал расспрашивать Пузырева за жизнь в городе.
- Город загнивает. – Сказал Пузырев. – Молодежь нанялась в армии НАТО и ушла в лес. Многие стали толкинистами. На арбузном заводе забастовка, все два работника завода полетели в космос на ПМЖ. Хоббиты-радикалы из леса украли мэра города и требуют выкуп, а у нас денег нет.
- А у Парабеллума есть деньги? – спросил Шмальгаузен.
- У Парабеллума есть, но он не дает.
- Так надо попросить! – довольно резко сказал Бубнов.
Мимо сталкеров проехал на велосипеде человек с большой шапкой на голове, в плаще и с посохом. Это был завхоз жилищного кооператива Гэндальф. Он достал где-то две бутылки водки и хотел обменять их у Парабеллума на литературу по марксизму-ленинизму. С тех пор как закрыли арбузный завод под Джанкоем, он устроился на работу в жилищный кооператив. Гэндальф знал, что Парабеллум торгует инфопродуктами где-то у гаражей и направлялся именно туда.
- А что, - поинтересовался Пердников, - много людей осталось в Джанкое?
- Много, - сказал Пузырев с иронией и начал считать, загибая пальцы, - Я, Гэндальф, Парабеллум и Дедушка Валико. Всего четверо. А ведь раньше это был большой город. Больше Москвы и Нью-Йорка вместе взятых. У нас были лучшие небоскребы, лучшие банки, лучшие арбузы и лучшие проститутки. Мы пекли квадратные арбузы на весь мир и запускали спутники! И первую обезьяну в космос тоже мы запустили. Первую атомную бомбу наш академик Павлов сконструировал. Теперь же этого ничего нет. – Заключил он ностальгически.
Пузырев махнул рукой и продолжил мести улицу, а сталкеры пошли к дому Дедушки Валико, его дом уже был близко.
***
Дедушка Валико прыгал по двору на скакалке, словно псих. На днях он поймал пчелу, размером с корову и надоил с неё пять литров радиоактивного меда. Валико был этому очень рад и отпустил пчелу и дальше собирать мед.
Увидев трех сталкеров подходящих к его дому, Валико схватил швабру, словно это был автомат и нацелился на гостей:
- Стой, стрелять буду!
Сталкеры дружно подняли руки вверх.
- Вы кто такие?
- Мы – сталкеры! - гордо сказал Шмальгаузен
- А я – Бубнов, - сказал Бубнов, - ваш племянник.
Бубнов достал конверт с письмом и показал его Дедушке Валико. Валико, увидав родственничка, зарыдал, опустил швабру и по-отечески обнял племянника.
Когда Валико пришел в себя он рассказал о ситуации с картошкой. Картошка выросла и распустила свои шестиметровые щупальца во все стороны. Сначала она самым бесстыжим образом дралась со всеми, кто проходил мимо. А потом пела песни из репертуара Поплавского. Потом ей надоело, она вылезла из земли и пошла в лес охотиться на медведей.
Проблема с картошкой решилась сама собой, поэтому Валико пригласил гостей в дом и угостил медом. Сталкеры, перебивая друг друга, рассказывали Валико как долго они шли сюда. Как их хотел ограбить и убить Боб Дилан, но на помощь пришел Чак Норрис. Рассказали про француза нелегала и маршала Тухачевского на мопеде.
В ходе разговора со сталкерами Валико показалось, что в окно его дома посмотрел какой-то бородатый гражданин в остроконечной шапке и сразу же спрятался под окно. Через некоторое время он снова появился уже в другом окне и пригрозил пальцем.
- Шмальгаузен! – сказал Валико, - сходи, проверь, никто там не прячется под окном?
Шмальгаузен вышел из дома и закрыл за собой дверь. Наступила тишина. Так продолжалось пять минут.
- Пердников, послушайте, голубчик, - обратился Валико к сталкеру, - проверьте вы, что-то Шмальгаузена долго нет, я переживаю.
Пердников зарядил ствол и вышел во двор. Наступила еще большая тишина. Все замерло в ожидании опасности.
Бубнов шепотом обратился к дяде:
- Валико ты обещал мне, если я приеду, открыть секрет больших денег…
Дедушка Валико внезапно стал серьезным, как персидский ковер и спросил:
- Ты действительно хочешь знать секрет?
- Да.
- Ну, тогда пошли.
Валико и Бубнов встали из-за стола, и пошли в погреб. Пять минут они провели вместе, и ни одна живая душа не знала, что там с ними происходило.
***
Бородатого гражданина в остроконечной шапке звали Гэндальф, он выполнял обязанности завхоза жилищного кооператива. Он уже заметил, что в небе над Джанкоем парил американский вертолёт «Чинук» красного цвета. На его борту был нарисован серп и молот, а снизу подпись: «Слава Труду!». С тех пор как в 2014 году в США наступил коммунизм, и Соединенные Штаты Америки переименовали в Американскую народную Республику (АНР), этих вертолетов стали много выпускать. Вертолет искал место, где можно лучше приземлиться.
С Гэндальфом, как лидером марксистского кружка Джанкоя, уже связался по скайпу генеральный секретарь Американской Народной Республики Вертислав Заднепроходный и телеграфировал следующее:
«Политбюро АНР приняло единогласное решение, что Джанкой должен быть уничтожен взрывом атомной бомбы, как рассадник буржуазного, мещанского мышления. Собирайте всех коммунистов и политработников, я высылаю за вами вертолет».
Вертолет приземлился на площади Народного Ополчения. Там его уже ждали: Гэндальф, Пузырев, Пердников, Шмальгаузен и Бубнов. Из него вышли двое американских коммунистов (членов партии), их переводчица Свиблова и народный духовой оркестр Америки в количестве 10(десяти) человек. Все поздоровались.
Коммунисты стали вручать всем собравшимся значки с надписью: Слава КПАНР (Компартия АНР). Потом заиграл гимн «Интернационал» и все сталкеры и Пузырев начали его петь на английском. Гендальф дирижировал. Он с ними выучил эту песню всего полчаса назад. Этого требовал регламент КПАНР.
Два американца зааплодировали и что-то сказали:
- Помогите, пожалуйста, вытащить бомбу из самолета. – Перевела Свиблова его слова.
Сталкеры пошли в вертолет и вытащили бомбу. Один из американцев подошел к ней, ввел секретный код активации и на цветном дисплее бомбы пошел отсчет времени до взрыва. «Пора», - сказал он уже на русском и все под торжественную музыку американского оркестра побежали в ветролет.
- А почему Валико не пошел с нами, - спросил Пердников у Бубнова, когда вертолет с пассажирами уже взлетел и полетел в Америку, в Чикаго.
- Он мне так сказал, - ответил Бубнов, - «Мы, русские, Родину не меняем».
От услышанного из глаз Пердникова побежали слезы, и он зарыдал навзрыд. Шмальгаузен протянул ему носовой платок и обратился к Бубнову:
- А дедушка Валико открыл тебе секрет быстрых и больших денег?
- Да, он сказал, что ответит только на один мой вопрос про финансы и заработок.
- И что ты спросил у него, Бубнов? – поинтересовался Шмальгаузен.
- У меня был простой вопрос, - ответил Бубнов, - «Как, не прилагая усилий, ведя развратный образ жизни, трахаясь направо-налево и не работая ни дня, получить легально, быстро и безвозмездно, то есть даром, миллион долларов наличными и не иметь при этом никаких негативных последствий?»
- Интересный вопрос. Что же он ответил?
Бубнов достал из кармана небольшой квадратный листок бумаги и протянул Шмальгаузену. На нем ровным подчерком от руки был написан текст. Всего одно предложение, зато какое! В нем сформулирована мудрость веков, тысячелетий. Шмальгаузен жадным взглядом начал вчитываться в текст, и лицо его стало меняться, словно он прозрел и узнал истину, которую от него скрывали всю жизнь. Словно путник, прошедший по пустыне тысячу верст и нашедший, наконец, колодец с холодной водой, он жадно прочитал эти слова еще четыре раза, словно стараясь выучить их наизусть.
- Да, как все, оказывается, просто, когда знаешь... - облегченно, сказал Шмальгаузен и ударил себя рукой по лбу, - ради этого определенно нужно было ехать сюда за тысячу километров, через все опасности и гопников.
На небольшом листе бумаги было написано следующее:
«Чтобы быстро получить много денег, надо обманывать, воровать и не попадаться».
Бомба взорвалась с адским ревом, снесла все в радиусе тысячи километров и взрывная волна тридцать шесть раз обошла вокруг земного шара. Так закончил своё существование славный город Джанкой, последняя цитадель демократии.

Эпилог
После большого взрыва в Джанкое три сталкера, Пузырев и Гэндальф разбежались в жизни каждый по своим местам. Пердников пошел работать по специальности порноактером. Кроме того он сам писал сценарии к своим фильмам, сам их режиссировал и сам в них снимался. Шмальгаузен уехал в Коста-Рику и устроился в колхоз агрономом. Бубнов создал «Международную ассоциацию душегубов, воров и насильников» (МАДВН) и стал её генеральным директором. Гэндальф стал членом партии. Пузырев метет улицы в Чикаго. А Парабеллума после взрыва больше никто не видел. Возможно, он погиб при взрыве, а, возможно, он и сейчас ходит по миру и продает свои дебильные «инфопродукты».
Конец

Tweet