Башка была тяжёлая и никак не хотелось вставать. Простыни за ночь сбились и сформировали под телом что-то вроде камней. К тому же из открытого балкона дуло и было холодно. И дождь слегка моросил и капал на голову. Какой дождь в квартире? Он открыл глаза. Допился… Везде вокруг была холмисто-овражистая равнина, поросшая жёсткой и короткой жёлто-бурой травой и щедро присыпанная небольшими, размером с мячики или подушку заплесневелыми и мшистыми камнями. Серое тяжёлое небо и совсем слабый дождик завершали картину. Несмотря на влажность, ужасно хотелось пить.  – В низине должен быть ручей. – Решил он. И начал спускаться. Действительно, ручей там бодро журчал по камешкам. Упав на четвереньки он напился и смочил голову. И увидел свинью. Не совсем свинью, если точно. На берегу напротив мирно спал Пятачок из мультика. Он был таким ярким и розовым, что совершенно было непонятно, как он его проглядел.
- Эй! – Пяточок повернулся и открыл глаз. – Сейчас, Винни, - пробормотал он. Голос был точно такой же писклявый, как в мультике.
- Винни? Кажется меня зовут не Винни. А как? Не помню. – подумал он. – Вставай! – это уже Пятачку.
- Встал, встал. Ну я вчера и нажрался. Как свинья, что не удивительно. А ты кто?
- Хороший вопрос. Не знаю. А мы где?
- У ручья, на равнине. Ладно, пошли к партизанам.
- К кому?
- К партизанам. Не к троллям же нам идти. Ты здесь явно чужой, а они помогут. Или расстреляют. Но хоть трахать не будут. А тролли оттрахают и сожрут. Меня сожрут, тебя оттрахают. Господи, пить-то как хочется! У тебя выпить, случайно, нет?
- Не. Пустой.

Пятачок напился и они пошли к партизанам. Через час пути показался лес. Лес как лес, лиственно-хвойный, только деревья были в два-три раза больше, чем он их себе представлял. Дальше всё было стандартно – их обнаружили, окружили и отконвоировали в лагерь. Командир отряда вышел им  навстречу. Он показался удивительно знакомым.
- Ну, здорово, брат! – Сказал он. И крепко обнял.
Перед глазами всё поплыло, потемнело и в голове был полный фейерверк.  Когда приступ прошёл, он понял, что сидит на земле и знает каждого человека в отряде. И что он и есть командир и это его отряд. Хотя, по-прежнему не помнил, как его зовут.

Столпившихся вокруг бойцов раздвинула женщина и подошла к нему. Он не знал её и знал одновременно. Непонятно, во что она была одета, он смотрел только на лицо. Это лицо ангела он так часто видел во сне, что ошибиться не мог. Она наклонилась и поцеловала его в губы. Это было круче слияния с командиром, лучше всего, что было в его жизни. Он понял, что всегда ждал этого момента и что они вместе и что он отдаст жизнь за нее, не задумываясь.
- Ну, хули вылупился? Я твой ангел, зови меня Анжела.
Не показывать-же ей свою любовь: - Идиотское имя.
- Можешь звать по-другому, мне похуй. Ирина?
-  Ага, может сразу и жениться? Так мою жену зовут. Опа! У меня есть жена?
- Тогда Марина.
- Марина – блядское имя. Как и Наташа.
- Заебал, зануда. Буду Влада.
- В что? А и лада, раз так нада.
- Короче, дело к ночи. Слушай сюда. Ты, блядь, герой, призванный, чтобы спасти наш мир. Для этого надо завладеть священным артефактом. В городе кабанов-оборотней хранится стеклянный хуй, его надо забрать.
- Извини, что хранится?
- Стеклянный хуй, блядь! Какой герой, такой и артефакт. Слышал поговорку «Дай дураку стеклянный хуй, так он и хуй разобьёт и руки порежет»? Так вот, если возьмёшь и не разобьёшь, наш мир будет спасён.
- От чего спасён?
- А тебе не похуй? Просто спасён и всё. Ладно, труби поход. – Она улыбнулась и он сразу растаял и сдался.

Они пошли за артефактом. Пятачок уже успел где-то нажраться и его везли в обозе. Сначала шли лесом, потом вывернули на равнину. Он, с удивлением открыл, что умеет ездить верхом и ему это даже нравится. Страус, правда, попался довольно строптивый и всё время пытался укусить его за левую ногу.

Впереди показались горы. Как сказала Влада, это были горы троллей и там надо было быть осторожными. Вдруг она резко осадила своего страуса и стала смотреть вдаль. Там было небольшое тёмное облако, странного  клубящегося вида.
- Нам пиздец. Это Кориолисова буря. Насылается троллями и они нападают под её прикрытием. Вели готовиться к обороне.
Особо готовиться не пришлось. Через пару минут облако стало тучей, закрыло всё небо, принесло снег и страшный ветер. А затем из метели появились тролли. Он и раньше их видел во сне, но они оказались ещё уродливей и больше. Ростом под два метра, зелёные, толстые и почти голые. Орудовали дубинами и копьями и были чрезвычайно подвижны и злы. Но битва! Она привела его в восторг. Всю жизнь он себя сдерживал, а тут  он смог выплеснуть наружу свою ярость, безнаказанно крушить и убивать всё вокруг. Два меча стали продолжением его рук, он метался в белой мутной пурге и рубил всё зелёное, что видел и оно становилось красным. Потом какой-то урод попал ему дубиной по темечку и он потерял сознание.

Спросонья он понял, что его опять куда-то волокут. Снова болела голова и хотелось пить. Сильные руки грубым рывком поставили его на ноги. Он был в большом коричневом каменном зале, явно под землёй. Впрочем, освещение было хорошим. Перед ним был трон на котором сидел здоровенный тролль. Его зелёный живот был больше, чем у любого жирного негра и сотнями килограммов сала тяжело нависал над набедренной повязкой.
- Здравствуй, защитник! – голос у тролля был глубокий и приятный.
- Ты, мерзкий похотливый тролль! – крикнул он первое, что пришло на ум каким-то противным и тонким голосом.
- Да, мальчик, я похотливый тролль и сейчас я тебя похочу.
- Какой я тебе, в жопу, мальчик? Мне 43 года!? – Тут он взглянул на себя и увидел тоненькие ручки, ножки в коротких штанишках и понял, что превратился в мальчика. – Это сон. Страшный сон и надо проснуться! – Он укусил себя за локоть, но ничего не произошло. Сон продолжался.
- В жопу, мальчик? Ну, как скажешь… - И главный тролль стал спускаться, пуская с толстых губ слюни и ковыряясь в паху.

Двое охранников потащили его к сомнительного вида деревянному столику на котором и предстояло случиться страшному. Тут раздались какие-то звуки и в зал вошла новая группа. Первой он увидел Владу. Её одежда была разорвана и две груди замечательной удлиненной формы были почти не прикрыты. Рот был завязан, а уши и морды сопровождавших её троллей были пунцовыми. Зная любимую, он и не сомневался, что она их хорошо приложила и обложила. Их взгляды встретились. – Какие глаза! – снова восхитился он. – Просто драгоценные камни!
- Слушай, тролль! – он обратил на себя внимание.
- На фига тебе эта педофилия и педерастия,  когда такую тёлку привели? – Влада ещё яростнее забилась в руках охранников,  ругаясь через повязку и убивая одним взглядом. Главтролль задумался, что дало время.

- Это сон. Надо попробовать. – решил он и закричал: - Призываю вас!!! Придите ко мне, боги Египта!!!
Почему Египта, неизвестно, но темнота в углу зала вдруг стала ещё гуще. Из уже абсолютной черноты вышел монстр с головой шакала, ростом метра в четыре, по всем приметам - Анубис. Не особо осваиваясь на месте, он прихлопнул двух ближайших троллей, как мух. Огляделся, зарычал и стал убивать дальше. Мозгов у него, похоже, вовсе не было, но сил было в избытке. Когда Анубис откусил голову очередному троллю, он решил, что пора. Оттолкнул офигевших охранников, подбежал к Владе и потянул её за руку из зала. – Побежали, нечего тут делать!

Чавканье Анубиса и вопли троллей остались позади. Они с Владой бежали по каким-то лестницам и внезапно оказались на крыше. Выходов с неё явно не было.
- Ну здравствуй, жопа, Новый Год! – У Влады слетела повязка. – И хуйли мы дальше делать будем? - Она, с размаху, закатила ему пощёчину.
- Бить ребёнка некрасиво. – Только и сказал он.
- А предлагать троллю меня выебать – красиво? И на кого ты, блядь, теперь стал похож?
- Зато теперь я могу звать тебя мамой. И, вообще, не могла бы ты не материться при ребёнке? Я думаю. Вот если бы сюда летучих обезьян!
После этих слов лицо Влады стало меняться. Оно стало плоским, глаза из светло-голубых превратились в карие, фигура сгорбилась, на теле выросла шерсть, а на голове огромные уши. Ещё выросли крылья. Но говорить не разучилась.
- Это что ещё за хуйня? Что ты, блядь мелкая, со мной сделал, урод?!?
- Тюнинг!
И, держась от выросших когтей подальше, он обнял её маленькими ручками за шею и прошептал:
- Это временно. Хоть ты и летучая обезьяна, я тебя всё-равно люблю.

Они полетели на юг. Влада была молчалива и не ругалась даже, когда обнаружила, что опомнившиеся тролли организовали погоню на драконах. Просто ушла выше, где был холодный воздух. Холоднокровные рептилии не выдержали, ослабли и попадали.
Уже стемнело, когда они сели на площадку в горах. Город кабанов был внизу, в паре часов пешего пути. Влада сказала, что ей нужна еда и оставила его одного. Он смотрел на луну и звёзды в темноте, на далёкие огни города внизу и, сидя между ними, снова чувствовал себя ребёнком. Хлопанье огромных крыльев возвестило, что любимая вернулась. Он заметил, что хоть она и облизала губы, на клыках и шерсти осталась кровь.
- Ну что, полетели?
Она молчала и не двигалась. Тут даже до него дошло. Он взял её за руку.  Мальчик и обезьяна подошли к краю площадки и глядели на город внизу.
- Ты такая-же дура, как все женщины, да? Боишься, что тебя увидят некрасивой? – Наконец спросил он.
Она повернула к нему лицо. Он взял её морду в свои маленькие руки и долго смотрел ей в глаза. Потом, конечно, поцеловал и, естественно, случилось чудо. Он снова стал толстым и лысым мужчиной, а она женщиной с лицом ангела. Только на теле, на спине, вдоль позвоночника, у неё остались тонкие золотистые волоски, но их никто всё равно не видел.

Город кабанов-оборотней был тесным, каменным, средневековым и вонючим. Никаких кабанов по дороге не попадалось, люди были на вид совершенно обычными. Идя по очередной узкой улочке он не выдержал:
- И как они тут живут? Запах, как в хлеву!
- Бля, не пизди, а то допиздишься! – В этот момент они как раз вышли на площадь.
- Кажется, допизделся…
Все люди, бывшие на площади, повернулись в их сторону. Затем их лица потекли и, через секунд двадцать, стали кобаньими рылами. Сзади тоже подошли кабаны с алебардами и взяли их под руки. В расступавшейся толпе пару отконвоировали к заранее подготовленному эшафоту. Морды кабанов смотрели вверх, на них и предвкушающе похрюкивали. Вышел главный кабан с какой-то бумагой, наверно, с речью.
- Подождите! – Раздался знакомый писклявый голос. На площадь въехали партизаны на страусах и с обозом. На одной из телег стоял протрезвевший Пятачок, точнее кабан Пятак.
- Папа, – обратился он к главному кабану. – Не надо, это мои друзья и они должны спасти наш мир. Пусти их к артефакту.
Дальше всё было хорошо. Он взял артефакт, ухитрился его не разбить и белая ослепляющая вспышка закончила эту историю.

Иванов открыл глаза. Над ним склонилась женщина, чем-то похожая на Владу, когда та была обезьяной. – Жена. – понял он. – И я её люблю.
- Очнулся, слава богу! Мы тут все переволновались, ты полдня был без сознания. Мотоцикл свой, чёртов, продашь и близко к нему не подходи! Ну ладно, я пойду, скажу всем.
- Хорошо, как скажешь. – Прошептал Иванов и почти закрыл глаза. Но что-то не давало заснуть.  Он приподнял простынь и посмотрел вниз, на левую руку. Она крепко сжимала стеклянный хуй.

Tweet