Друг детства ко мне вчера вечером приходил. Выпили с ним, закусили, вышли на балкон покурить. Внизу во дворе детишки играют.
- Петя, домой! – громко позвала кого-то женщина, перегнувшись  с балкона  из дома напротив. На подъездной лавочке тусилась компания из четырех-пяти подростков. На зов женщины никто из них не отозвался.
- Петька, я кому говорю – домой! – добавила мамаша визгливых тонов в свой зовущий голос. – Ужин стынет!
- Щас, - недовольно пробурчал пацанчик в зеленых шортах и желтой бейсболке. Он лениво сполз с лавки, по-взрослому ударил каждого из приятелей ладошкой по ладошке и вперевалку вошел в подъезд.
Мама его с довольным видом скрылась в квартире.
- А я младых, можно сказать, ногтей приучился вовремя, минута в минуту, приходить вечерами домой, - улыбнувшись, неожиданно  сказал Владик. – Бабушка приучила.
- Че, в угол ставила? – полюбопытствовал я.
- Если бы! -  вздохнул Владик. – Ты же помнишь мою покойную бабушку?
Мы жили в одном райцентре, по соседству, но родители  переехали жить и работать в город, когда я еще был пацаном, а Владик так и остался в Иртышске. Но когда встал взрослым и наезжал в Павлодар по делам, никогда не забывал навестить меня, как вот сегодня.
- Она у тебя вроде казашка была? – вспомнил я Владикову бабушку, всегда ходившую с покрытым белым платком головой  в длинном, до пят, зеленом платье, и по-русски говорившую хотя и бойко, но с непередаваемым акцентом. Например, она говорила не «шофёр», а «шопЕр» (то есть букву «ф» выговаривала как «п»). Не давалась Магрипе-апа  почему-то и буква «в», она из ее уст звучала как «б». Меня она, например, называла Болёдя (то есть – Володя). 
- Ага, - подтвердил Толян. – Казашка. А дед хохол.
Подумал и зачем-то добавил:
- А другая бабка, с папкиной стороны,  была немкой. А дед ее, то есть муж, русский... А дальше уже все пошли писаться русскими. 
Толян внешне пошел в свою бабку-казашку: темноволосый, скуластый, с прищуренными глазами. Но более русского по характеру, повадкам – короче, ментальностью своей, - чем он я не знал. Впрочем, я никогда не задумывался о его национальности, как и он, полагаю, о моей. У нас был общий двор, общая компания, общие игры, а больше нам ничего и не нужно было. И когда наша семья переехала в город, мне очень не хватало той нашей развеселой компании, и в первую очередь Владислава, с которым мы крепко дружили до пятого класса.
- Однажды мои родители на несколько дней  уехали в соседнюю область – там был свадебный той у родственников с казахской стороны, - прикурив новую сигарету, продолжил между тем свой рассказ мой взрослый уже друг детства. -  Дело было в сентябре, учебный год уже начался, так что дома остались я и бабушка Магрипа, которой поручили присматривать за мной.
И вот я в первый же день заигрался у нас во дворе с пацанами (ты уже в городе жил), и забыл, что надо идти на ужин.
А бабушка раз вышла на балкон, молча махнула мне рукой, чтобы я шел, два махнула. А я ноль внимания. И тогда бабуля как гаркнет на весь двор:
- Блядик, иди кушить домой! Кушить стынет! Бляяядик, домооой!     
Боже ты мой, ты бы слышал, как ржали пацаны, когда поняли, кого это зовут домой, так как я помчался в подъезд как ошпаренный, лишь бы бабушка замолчала! И как мне пришлось биться потом с некоторыми из пацанов, чтобы они перестали называть меня Блядиком. И все эти три дня, пока не было родителей, я на ужин был как штык. Да и после старался не опаздывать, потому как родаки, раскусив ситуацию, посылали на балкон звать меня со двора именно бабулю…
Отсмеявшись, я  приобнял Владислава за плечи:
- Ну что, дорогой мой…
- Только попробуй передразнить мою незабвенную бабушку, убью! –  тут же  перебил меня друг детства.
-…Дорогой мой Владислав, пошли за стол! – продолжил я. – У меня родился тост: за наших милых бабушек.
- Это можно, - облегченно вздохнул Владик. – Пошли!
- Слушай, а она не пробовала тебя называть не укороченным, а полным именем? – невинно спросил я, когда мы выпили еще по граммулечке.
- Это как? Блядислябом, что ли? – обиженно переспросил Владик. Первым под стол пополз я…

Tweet