"Родила царица в ночь
Нетто - сына, брутто – дочь"

"Жених" ревел, как марал в брачный период. Его струи окрасились розовым, но не от лучей восходящего над фьордом солнца. На камнях у истоков водопада лежало растерзанное тело молодой девушки, и поток смывал кровь с многочисленных рваных ран. Это был уже шестой труп. Шесть месяцев – шесть зверских убийств. Каждый раз наутро после полнолуния жители деревушки Гейрангер находили жертву у истоков "Жениха". Водопады "Жених" и "Семь сестёр" являлись главной достопримечательностью Гейрангер-фьорда и в короткое норвежское лето привлекали толпы туристов в одноименную деревушку. Четыре месяца туристического сезона давали возможность жителям деревни безбедно прожить целый год. К сезону готовились загодя – подстригали лужайки, проветривали запертые на зиму гостиницы, выкладывали на полки магазинчиков сувениры и занимались прочими приятными хлопотами в предвкушении барышей. И вот теперь эти убийства…

Ларс Йенсен с двумя помощниками составляли весь штат местного отделения полиции. За всю карьеру им не приходилось иметь дело с чем-то более серьезным, чем драка пьяных туристов или воровство сувениров. И сейчас они с озабоченными лицами разглядывали очередной труп. Это была Кирстен, шестнадцатилетняя дочь священника. Девушка была жестоко изнасилована, её гениталии были буквально вывернуты наизнанку, на месте сосков зияли кровавые дыры, будто их выгрызли зубами, глаза выколоты и разорвано горло.

– Начальник Йенсен, вы не думаете, что нам пора обратиться за помощью? Это уже шестая жертва, а мы всё топчемся на месте. К тому же скоро сезон… туристов как ветром сдует, если прослышат, что у нас появился маньяк, – веснушчатое лицо помощника заливала краска смущения, но он твёрдо смотрел в глаза начальника.

– Молод ты ещё, Петтер, не понимаешь… Стоит вызвать сюда подмогу, понаедут эти городские ищейки со своими пробирками и микроскопами, допрашивать всех подряд начнут, тогда точно все прослышат, и не видать нам ни туристов, ни денег. И как зимой жить? Придётся своими силами ловить ублюдка. Соберём отряд добровольцев, прочешем лес, каждый камешек перевернём.

Петтер скептически пожал плечами, но не посмел возразить начальству. Второй помощник в это время мучительно блевал в кустах.

В опрятном домике на другом краю деревни немолодая рыжеволосая женщина по прозвищу Рыжая Ингрид поднесла зажжённую спичку к свече, воткнутой в медовый пирог, и улыбнулась юноше с нежным, девичьим лицом и длинными белокурыми волосами, собранными в хвост.

– С днём рождения, сынок! С совершеннолетием!

Парень отломил руками кусок пирога, набил им рот и что-то невнятно промычал в ответ. Ингрид залюбовалась сыном, её улыбка стала задумчиво-печальной.

– Сынок, ты уже взрослый мужчина и настало время рассказать тебе правду. Я солгала о твоем отце. Он не погиб под лавиной. У тебя никогда не было отца.

– Мама, ты что…

– Молчи и слушай! – Ингрид повысила голос, – и не перебивай, мне и так нелегко рассказать тебе всё, но я должна… Когда врачи вынесли свой приговор – бесплодие, муж бросил меня. Ему нужны были наследники, а не я. А я… я переехала сюда, где меня никто не знал. Но до этого я сходила к одной женщине. Поговаривали, что она ведьма, но мне было всё равно. Чтобы стать матерью, я была готова на всё, даже заложить душу дьяволу. Старая Уна не потребовала мою душу, но сказала, что моему ребёнку будет суждено сразиться с чудовищем и напомнить людям о древних Богах и легендах. Я не верила в чудовищ и согласилась. "Возьми это, – сказала старая Уна и протянула мне железный сосуд странной формы, – в день Рагнарёка, день гибели Богов, была великая битва Тьмы и Света, тогда пали многие, и среди них Тор – бог грома, дождя, бурь и плодородия. Это – часть от его доспехов, гульфик, обладающий магической силой. В последний день мая, на рассвете собери в него росу с вереска и омой ею свою вульву. Это зародит в тебе жизнь… - Ингрид умолкла, устремив взгляд в никуда.

– Поэтому ты дала мне такое имя? – тихо спросил юноша.

– Да, Биовульв, ты дитя древней магии и твоя судьба – спасти людей от чудовища. Минувшей ночью мне приснилась старая Уна, она сказала: "Пришло время. Дитя росы встретило своё совершеннолетие и в следующее полнолуние сбудется предсказание. Жестокие убийства – дело рук не человека. Это монстр - плод греха безумного монаха и самки йети, новое воплощение кровожадного Гренделя. В этот раз его зовут Хрендель. Только Биовульв может одолеть чудовище с помощью гульфика Тора. Только твой сын принесёт людям Гейрангера освобождение от страха, а вашей деревне – мир и процветание".

– Но почему именно я?! – тоненько вскрикнул юноша, - Я не хочу сражаться с чудовищем, мне страшно, я не выбирал себе такой судьбы!

В отчаянии заламывая руки, Биовульв выскочил из дома и побежал к поросшему вереском лугу. Там, упав в душистые травы, он долго рыдал и проклинал свою судьбу. Постепенно всхлипывания утихли, и юноша уснул. Ему приснился брутальный рыжебородый мужчина с огромным молотом. Это был сам Тор. Бог стоял, опираясь на молот, и с некоторой брезгливостью разглядывал спящего красавца, потом пробормотал что-то вроде: "То ли лошадь, то ли бык, то ли баба, то ль мужик", и разбудил его увесистым шлепком по заду.

– На колени, порождение моего гульфика! Слушай и запоминай…

Когда Биовульв проснулся, он долго не мог понять, было ли это сном или явью. Но одно он знал точно – как победить Хренделя.

Между тем поиски убийцы ничего не дали. Отряды вооруженных жителей деревни под предводительством скудного полицейского состава безрезультатно прочёсывали лес, обыскивали пещеры под водопадами и патрулировали на лодках вдоль побережья фьорда. Время шло, приближалось следующее полнолуние, а сексуально озабоченного каннибала так и не поймали. За сутки до полнолуния начальник полиции Йенсен собрал народ на площади перед зданием старой кирхи.

– Жители Гейрангера, друзья, братья… Страшная беда постигла нашу деревню, и великое горе пришло в дома тех, чьи сёстры и дочери пали жертвами кровавого маньяка. Но мы больше не будем невинными агнцами и не отдадим на заклание наших девушек! Убийца будет пойман! Он не сорвёт нам сезон! У нас есть план. В ночь полнолуния все девушки деревни соберутся в доме матушки Агнесс. Двадцать вооружённых мужчин будут охранять дом. Ещё двадцать пойдут к "Жениху". С вечера мы устроим засаду у истоков водопада и схватим этого вурдалака. Гейрангер может за себя постоять!

Воодушевлённый спич полицейского не нашёл особого отклика в толпе. Кто-то вяло зааплодировал, некоторые начали возмущённо кричать: "Да в город давно надо было отослать донесение и помощи просить, да видать у нашего Йенсена слишком большие яйца, чтоб признать своё бессилие и пойти на поклон к городским!" Кто-то засмеялся, но смех был невеселым и быстро затих. Тут из толпы вышел стройный, белокурый юноша с нежным девичьим румянцем во всю щёку. Несколько жеманным жестом он вскинул руку, призывая к молчанию.

– Не надо засады, это не поможет. Охраняйте девушек, я один пойду на водопад и принесу вам голову убийцы.

В толпе кто-то хихикнул, а через мгновение площадь заполнил громкий, заразительный хохот. Люди смеялись до слёз, хлопая себя по ляжкам и показывая пальцами на юного безумца. И тут, перекрывая смех, раздался высокий, но удивительно властный голос. Было в этом голосе что-то такое, что его просто невозможно было ослушаться.

– Я убью чудовище и принесу вам его голову! Я знаю, как это сделать. Я – Биовульв!

Голубые глаза в обрамлении пушистых ресниц метали молнии. Толпа замерла на мгновение, а потом взорвалась приветственным воплем.

– Да здравствует Биовульв!

"Мой сын…", – со слезами гордости на глазах прошептала Рыжая Ингрид.

Край солнечного диска коснулся макушек деревьев, будто обливая деревню вишневым сиропом, окрасил всё в розовое. Ингрид сидела на крыльце и, напевая какую-то балладу, плела венок из вереска. Вскинула голову, минуту смотрела на солнце и прошептала: "Пора". Войдя в дом, она увидела обнажённого сына и протянула ему венок. Биовульв острым ножом разрезал шнурок, стягивающий его волосы. Золотистым водопадом они рассыпались, прикрывая его плечи и грудь. Склонил голову, и мать торжественно водрузила на неё венок. Потом тщательно умастила его тело мёдом и маслом. В таком виде Биовульв стал похож на нежную юную девушку, и только крепкий молодой уд выдавал его. Ингрид благоговейно взяла в руки гульфик Тора, порывисто прижалась к нему губами в долгом, священном поцелуе и надела его на сына. Биовульв почувствовал, как гульфик, словно живой, обволакивает его естество, проникает внутрь, наполняя отвагой его сердце, а тело - силой самого Тора.

Где-то ниже ревел "Жених", а здесь, у истоков, журчание воды не заглушало звуки леса. Биовульв сидел на камне спиной к чаще. Свет полной луны серебристыми отблесками играл в его длинных распущенных волосах. Высоким чистым голосом он пел какую-то старинную песню. Вдруг в лесу всё смолкло. Затихли соловьи и цикады, хор лягушек закончил свои рулады. Послышалось приглушённое рычание и треск ломающихся веток. За спиной Биовульв услышал тяжёлое дыхание, тухлый смрад долетел до ноздрей юноши, на голое плечо капнула горячая слюна из зловонной пасти монстра. Хрендель попытался схватить добычу, но его лапа соскользнула с щедро намазанного маслом и мёдом тела. Обнажённый герой повернулся лицом к противнику и выхватил из венка на голове нож. Разъярённое чудовище издало злобный рёв и бросилось в атаку. Снова и снова пытался Хрендель схватить свою жертву, но Биовульв выскальзывал из страшных лап, как проворная рыбка. Вдруг юноша оступился на мокрых камнях и упал на спину. Большое волосатое тело нависло над ним, когтистые лапы протянулись, чтоб впиться в его плоть, вонючая зубастая пасть приближалась… И тут Биовульв прямо над собой увидел громадный, возбуждённый орган монстра. Он смело схватил его левой рукой и отсёк одним взмахом ножа, зажатого в правой. Хрендель издал страшный вопль, схватился лапами за окровавленный пах и, сделав по инерции ещё несколько шагов, рухнул вниз, в ревущий поток "Жениха".

Предсмертный крик чудовища слышали в деревне. Люди несмело стали выходить из домов и собирались на площади. Со стороны леса к ним вышла тонкая обнаженная фигура с развевающимися волосами. По мере ее приближения в толпе стали раздаваться негромкие возгласы узнавания: "Биовульв! Смотрите, это же он!" Герой вышел на середину площади, волосы укутали его плащом, скрывая наготу, как в легенде о леди Годиве.

– Монстр мёртв, убийств больше не будет! Я обещал вам голову чудовища, но не смог… Но вот его головка! Хрендель теперь без хрена! – и бросил под ноги толпы кровавый обрубок.

Страшный хуй чудовища сожгли, пеплом наполнили гульфик Тора и водрузили эту священную урну на алтаре кирхи. Люди Гейрангера снова начали поклоняться древним Богам, а историю о Биовульве и Хренделе оформили в красочную туристическую брошюру, что привлекло в деревню большой наплыв туристов и доходов.

Так заканчивается эта история о гульфике Тора, славном рыцаре Биовульве и кровожадном Хренделе.

Tweet