Городок у нас небольшой, от всей остальной цивилизации спрятался меж полей и лесов. Народ разный подобрался, пришлые да залетные в основном. Кого как занесло. Лет так дцать тому назад построили поотдаль, в глуши завод бумажный. Потом и станки печатные привезли. Приходили разнарядки из больших городов и лекала готовые. Вот мы и печатали. Делали бумагу и тут же ее и портили. Чушь всякую печатали. Стихи да рассказы на злобу дня написанные. Читать то мы их редко когда брались, уж больно много юродивого стряпали. Вздыхали, и печатали – раз надо так надо, другим виднее, что там люди умные то за литературу считают.

Вот так вокруг мануфактуры то нашей и городок получился. Говорю же – все пришлые, приехали работать да бумагу переводить. Сколько нас по головам то и не скажу. Трудно подсчитать, много народу по улицам шарахается. Вроде и знакомый кто промелькнет, ан нет – ошибся. А другого увидишь пару раз на площади центральной, да и пропал, поминай как звали. Участковый наш, Эдик, когда как говорил. То, мол, и пять тысчев нас понабралось, а когда и дай бог до тысячи дотянем. Он и сам не знал толком то видать.

Ну да не об этом рассказать то хочу… Напасть приключилась у нас. Раньше то мы слышали об этом – читали в книжках да газетах разных, по телеку видали пару раз, но чтоб с нами такое приключилось и подумать не могли. Ан свезло нам. Цивилизация то ширилась да росла, города как на дрожжах разъезжались вширь, вот из лесов то и побежал местный люд. Жизни то тама совсем не стало, все машины землю роют да деревья рубят. Пришлось в города как то всем устраиваться. Русалки в канализацию, грят, подались, причем все в столицы метят. Мол, там под мостами по ночам любители собираются, которые с ними дела амурные за деньги нерусские крутить хотят.  Лешие вслед за ними увязались, только падки да слабы до горячих напитков оказались. Как ни включишь канал центральный, ну чтоб посмотреть на убийства да насилия, так их кажут – вшивые все, да по помойкам спят. Ну а нам не свезло… К нам в город тролль перебрался. Хорошо хоть один, вот все боимся что следом за собой еще и родню подтянет.

Поселился в самом центре, прям окна у него на фонтан центральный выходят. Правда, от фонтана только название, в него дворники листву сгребают всегда, но другого нет. И прямо над отделом милиции нашим, где участковый Эдик сидит да за порядком следит. Как появился, когда – никто и не заметил. А когда заметили – выгонять поздно было. Квартиру по закону купил, не выселишь уже. И началась у нас в городке жизнь веселая аж до слез.

В понедельник пошел тролль спозаранку гулять. И не куда-нибудь к лесу и природе, а к самой что ни на есть проходной завода нашего. Там водила Митька в машине ковырялся. Походил тролль вокруг него, пообсматривал, пообнюхивал да и говорит: «Ну…. Нет, ну нельзя же так чинить! Ты послушай, что тебе человек умный скажет – ты не там, малой, чинишь!» Митька то по первянке аж икнул, ну и спросил, что, мол, не так то делает. «Ты вот почему в капот с правой стороны то полез? Ну ведь все шоферилы же знают, что если в капот копаться забираешься, только слева можно. А справа уже со времен царя Николая никто не лазает!» Митька репу почесал, слез с приставочки, закурил и давай тролля слушать. А тому оно и надо. Разошелся, говорил да поучивал. Да все словами то мудреными – синильный бензол, аэрокарбюратор, вертоброневрология. В общем, ничего так Митька и не починил. Тролль довольный восвояси пошел, казалось, что он аж раздулся и подрос от довольства умом своим. А Митька потом трое суток на работу не выходил – оба уха у него заболели, опухли и отит выскочил, пришлось ездить к врачу в большой город, лечить. Да это полбеды – долго Митька еще потом разбирался в подкапотье – все аэрокарбюратор искал, пока ему отец по башке не надавал и не вразумил, что не придумали инженеры такой байды еще.

  А во вторник другая напасть. Поутру как народ проснулся, аж попадал по улицам. Все стены исписаны да изрисованы, да везде все одно – мол тот, кто тут живет, тот дурак да неуч. Народ бурлить, кипеть начал, да выяснять, кто позагадил то все вокруг. И тут вышел он, тролль наш. Весь краской перемазанный. Ну на него все с криком и бранью и бросились. А тот довольный сел на лавочку да давай пухнуть от внимания. Его люд то призывает не пакостить, да напраслину по стенам не марать, а он сигаретку вынет, сплюнет да буркнет «Да ты ж дурак! Ну че мне с дураком то говорить!» И дальше курит да толстеет. Ну и не выдержал народ, с кулаками на него бросился, а тролль БАЦ – и лопнул как пузырь в воздухе, только пустоту руками похватали люди. Давай озираться, куда делся то. А он сидит на карнизе на третьем этаже, ноги свесил, курит,  да на головы плюет все. Ну и конечно всех дураками да неучами кличет.

В среду над дворником Вась Василичем измывался. Мол, метла не в моде щас, давно уже в европах продвинутых граблями скребут мусор по асфальту. Василич его по матери, тот довольный, и еще раздался.

В четверг, прости господи, к Милке-шалаве пристал. Она у нас на трассе стоит, знакомится с дальнобойщиками, что фуры по России гоняют. И ее давай учить… ну этому… как мужику приятно сделать по-французски. Милка аж опешила, грит, мол а ты то откель знаешь. Тролль глаза закатил, так пренебрежительно на нее зыркнул и отвечает, что, мол, дура она необразованная. Кто ее, мол, токма выпустил то на трассу мужиков мучить проезжих. Милка аж обиделась, треснуть его авоськой хотела. Ну она всегда с авоськой. Просто фуры то когда что везут, когда и по хозяйству что нужно заимеет, иль из продуктов. Ну да вот… Треснуть хотела, а он в сторону. Милка ему, мол, козел ты, столько сколько я… ну как бы сказать то, чтоб печатно было. Мол, сколько она в этом французском деле практики имеет, ни одна из московских олигарщиц, ну тех, которые за олигархами замужем, никогда не налюбит. Типа того. А тролль опять только доволен. Так потолстел после Милкиного крику, что аж ремень у него лопнул. Он домой скорей бежать, портки придерживая.

И месяца не прошло, а каждого в городе тролль достать да поучить умудрился. Участковый Эдик за голову схватился – беспорядки да драки кругом, все уж с истерики друг на дружку с кулаками да руганью лезут, о тролле только и говорят. А тот так раздался и разрумянился, что и из квартиры то выйти не может. Харю в окошко высунет да крикнет кому-нить, что, мол, он дурак да бездарь. И обратно к себе нос прячет. Полез Эдик в интернеты умные, да нашел там памятку учеными-фольклористами составленную, как от такой нечести избавляться. Распечатал он ее у нас на заводе тиражом огроменным, понарасклеивал везде и каждому в руки сунул. Вот что написано было:

«Тролль обыкновенный.

Самостоятельно существовать не может. Живет в симбиозе с себе подобными, паразитирует в местах массового скопления народа. Питается агрессией и вниманием. Неограниченно раздувается. Чем больше он становится, тем больше ему требуется еды. От отсутствия внимания чахнет, грустнеет, начинает много заниматься онанизмом и курить, крайней стадией увядания является его эмиграции в новую популяцию для дальнейшего паразитирования.

Методы борьбы: полное игнорирование.»

Пока вот так… Вот так и живем. Памятка то у всех на руках, да уж больно проворен тролль то оказался. Уж такое ляпнуть придумает, что все сорвешься его по матушке послать или тумака влепить. А он так и ждет этого. Пока расти хоть перестал. Чем закончится не знаю… Но уж лучше бы мелкошмыги к нам вместо него завалились. Их все вылечить можно. Хотя бы тем же и скипидаром. Но и лекарства от них современные есть. Милка точно знает какие.

Tweet