Как-то раз, дедушка Ежи, в очередной раз, перебрав грушевого сильногазированного напитка, которым по давней традиции запивал крепчайший, прозрачный как слеза самогон собственного изготовления, поведал Влодьзимежу печальнейшую историю о том, как в жаркий июльский день 2003 года его бабушку Розалинду сожгли на костре, на центральной площади Быдгоща, голословно обвинив в колдовстве. Старый Качмарек, чуть ли не на животе ползал перед прибывшим из самого Слупска жирным, как беременная самка тихоокеанского моржа инквизитором, но все его доводы в защиту невиновности жены остались пропущенными мимо вареникообразных ушей карателя. Годом позже, проведя собственное расследование, старый Ежи хладнокровно проткнул тупым, как и он сам, осиновым колом жившую по соседству пани Мазур, которая, как выяснилось, и была истинной виновницей потрясшего святую Польшу дефолта, только горячо любимую Розалинду к великому горю всей якобы цивилизованной Европы было уже не вернуть.
Ошарашенному этим повествованием Влодьзимежу вдруг вспомнилось, как совсем недавно папаша читал ему перед сном не смешную русскую книжку, в которой главный герой доказывал, что от католиков несёт жареным человеческим мясом и это высказывание показалось тогда мальчишке несусветной крамолой, а теперь, бредя по безлюдным, из-за свирепствующей эпидемии бубонной чумы, улицам Быдгоща он мучительно переосмысливал ту фразу литературного персонажа и в итоге пришёл к печальному заключению, что с этими душегубами – приспешниками Папы ему дальше не по пути.
То ли это судьба, то ли простое стечение обстоятельств, только Качмарек неожиданно для себя набрёл на самую большую и единственную в городе мечеть преподобного Абдурахмана Гваделупского. Стараясь наделать как можно меньше шума, Влодьзимеж осторожно проник через полуоткрытую массивную дверь внутрь здания и огляделся по сторонам. Слева от входа находилась оружейная пирамида, сплошь уставленная автоматами Калашникова, справа у стены, сложенные друг на друга до самого потолка деревянные ящики - каждый со словом из трёх букв на боковой стороне - TNT, а в центре он увидел женщину в чёрном платке, на которую бородатые мужчины, переговариваясь и хихикая, напяливали широченный пояс. Женщине, по всей видимости, было очень щекотно от их манипуляций и она даже не хихикала, а лошадью ржала что было мочи.
- Пожалуй, попозже зайду. – Подумал, не пожелавший кого-либо отрывать от работы Качмарек и на полусогнутых, спиной вперёд потопал к выходу.
Но уйти не замеченным из святого места ему не удалось - его щуплое тельце неожиданно упёрлось во что-то мягкое и тёплое. Побуксовав несколько секунд, Влодьзимеж повернулся на 180 градусов и с удивлением и страхом обнаружил перед собой пузатого человека в тюбетейке, с неприятной ухмылкой смотрящего на него сквозь солнцезащитные очки.
- Ас-саляму алейкум. – Вежливо поздоровался с мужчиной Качмарек и упал в глубокий обморок…
Придя в себя, парень был вынужден долго и со смаком рассказывать, стоя на табуретке, сидящим вокруг него по-турецки бородатым товарищам о своей обиде на католическую церковь, о несчастной бабушке Розалинде и о не находившем себе место от горя дедушке Ежи, о бессовестной директорской подстилке пани Плужек поставившей ему за один урок семь двоек, хотя он учил, о красотах Японии и о подлых, пытавшихся подорвать независимость Польши медведях. Его с упоением, раскрыв рты, слушали и, время от времени, прерывали речь короткими репликами типа: «да за такое убивать надо», «этого мы не потерпим», «ай-ай-ай», «на - затянись», «ты им покажешь, а мы поможем», «какие звери», «это ты молодец, что к нам пришёл», «мы теперь твои друзья» и многими другими, но уже произнесёнными на непонятном Качмареку языке.
Влодьзимеж и не заметил, как широкий, странного вида пояс с девицы перекочевал под его обтягивающую тело майку и теперь смешно топорщился из-под неё, вызывая неодобрительное поцокивание новых друзей. Когда же, невзирая на жару, поверх его маечки напялили дутый китайский пуховик цоканье сменилось одобрительным гулом и бурными рукоплесканиями.
- Послушай, Влодьзимеж. – Обратился к нему тот, который был пузатым и в тюбетейке.
- Охотно послушаю. – Отозвался Качмарек, ладонью вытирая со лба пот.
- А не мог бы ты оказать своим новым друзьям ма-а-а-а-аленькую услугу – быстренько сбегать в полицейский участок и нажать там вот эту красненькую кнопочку, а потом, когда ты вернешься, мы все вместе поужинаем и поможем тебе с уроками? – Хитро улыбаясь, спросил пузатый и протянул парню пластмассовый брелок наподобие того, каким папаша открывал свой новый автомобиль.
- Эту что ли кнопку? – Уверенно тыкнув пальцем, уточнил Влодьзимеж у поседевшего в мгновение дядьки, и его уши неожиданно заложило грянувшим из-под майки взрывом…
Когда рассеялся, наконец, дым и улеглась пыль, прибывшие на место происшествия полицейские и пожарные услышали истошный, полный отчаяния и боли крик, исходивший от сидящего на развалинах мечети мальчика с испачканным сажей лицом и в клочья разорванной одежде: Меня папаша за майку убьёт!
Опасения Качмарека к счастью не оправдались - вернувшись домой, он отделался лишь переломом рёбер и нравоучительной беседой о любви к богу, после чего он пошёл спать, так как завтра нужно было идти в школу и, засыпая, он думал о том, что лучше он не будет заморачиваться на всяких там религиях, а станет как дедушка Ленин – атеистом, чтобы в 2017 прийти к власти в России и подарить любимой Польше богатые полезными ископаемыми Латвию и Литву…

Tweet