Начало читать тут http://udaff.com/read/creo/113204/

Глава вторая, в которой Автор ввязывается в неравный бой и погибает. (ч.1)


Амир Иванович в миру отличный мужик. Запредельно остроумный, невероятно образованный, своеобразно сексуальный и умный. Для меня обаяние ума – самое мощное обаяние. В общем, встреться мы с Амиром где-нибудь в компании – он с женой (она классная тетка), я с мужем – хохот бы стоял, шутки-прибаутки и разошлись бы мы по своим домам невероятно довольные друг другом. Встречались бы раз в пару месяцев на шашлык  или итальянский ужин в ресторане и говорили бы назавтра своим приятелям: «Вчера с Марго ужинал. Такую байку рассказала!» и «Амир тут книгу присоветовал – отвал башки!». Мммда. Выпьем за сбычу мечт.

Балашкин появился у нас в Конторе из еще более крупной и крутой Конторы. Конторы-Конторы, так сказать. Не из той, Слава Богу, Конторы, о которой вы подумали, но тоже вполне ничего себе. Со всеми вытекающими. По сравнению с умениями, которые водопадом извергаются из Амира после работы в той! Конторе, умения Миледи травить и натравливать – детский писк на лужайке. Про все умения не будем – противно, остановимся только на одном – похоронить кого бы то ни было под грудой бумаг. Писем. Отписок. Приказов. Служебных записок. Инструкций. И пошаговых планов реализации проектов. В каковом пошаговом плане мои ребятки и застряли на пункте «раз», о чем Балашкин с удовольствием и докладывает Президенту непосредственно в текущем моменте.

- Маргарита Сергеевна, - Президент по-отечески тепло смотрит на меня (кажется, что он сейчас любовно похлопает меня по макушке), - Ваши подразделения сильно задерживают реализацию проекта «Муха на арбузе».


Лирическое отступление номер четыре или русский бунт, бессмысленный и беспощадный

Проекты. Интереснейшая мутация человеческого интеллекта, в которую Контора вступила с мощнейшего пинка  Балашкина при полной поддержке Президента. Предполагается, что при полной реализации всех проектов (общей численностью более десятка) Конторе и люди-то больше не понадобятся. Дела идут, Контора пишет, Система считает, астролябия меряет. Было бы что мерять (Ильф&Петров). Правление с глобальной анимированной презентацией данного ослепительного будущего я пропустила, будучи сильной занятой произведением на свет младенца женского полу.

Таким образом, вляпалась по самые локти в проект по подготовке и реализации проектов я уже постфактум. В данном контексте определяющее значение в слове постфактум имеет слог «фак». Как слышится, так и пишется. По гениальному замыслу Балашкина Конторе всего-то и нужно, что на пару лет остановить всю остальную деятельность, не относящуюся к описанию деятельности Конторы. Сначала описать, потом все это запрограммировать, а потом – все. Полный скачок через века и ловите Контору на окраинах Галактики. В смысле продвинутости юзеров.

К несчастью своему, я в Конторе руковожу бизнесом. То есть всем, что зарабатывает деньги. Поэтому предложение Балашкина и его команды остановить деятельность и заняться ее описанием я поначалу восприняла как шутку, потом как издевку, и только спустя пару месяцев до моего, видимо сильно спящего разума дошло – это провокация. Саботаж. Но остановить бегущего бизона, пардон, Балашкина, вооруженного тоннами макулатуры по описанию подготовки к описанию (добрый день, веселая минутка), я уже не могла.

Все что я могла – окопаться в своем кабинете, выставить Машку в качестве Батальона Смерти и замкнуть на себя вводно-выводное устройство, обеспечивающее служебную переписку. Чтоб, не дай Бог, не дошло до моих бизнесменов. Ибо как было упомянуто выше, люди они тонкой душевной организации, дорогостоящие и крайне редкие. И если им вменить в обязанность не делать, а писать про то, что надо делать, они с удовольствием покинут помещение Конторы и перейдут в другие Конторы, где можно делать. Деньги. За чем они, собственно, и пришли.

- Вот, Дмитрий Павлович, - Амир, угодливо изогнувшись, подсунул Президенту под руку бумажку с описанием бумажек, которые к сроку, указанному в бумажке (о ужас! подписанной Президентом) я не предоставила.
- Маргарита Сергеевна, - взгляд Президента подергивается изморозью, - это непрофессионально.
- Непрофессионально, - оскаливаюсь я, - если я вместо запланированных прибылей Вам убытки принесу.
- Не надо передергивать, Маргарита Сергеевна, - с разбегу ввинтился в истерику Балашкин. «Муха на арбузе» и запланирована к реализации для минимизации издержек, повышению прибыли, оздоровлению духа коллектива и, в конечном итоге, повышению капитализации Конторы.

Я мысленно затыкаю уши наушниками и врубаю на полную громкость Высоцкого. «Но прибежали санитары и зафиксировали нас». О санитары мои, где вы?

- Идите, Маргарита Сергеевна, - Президент льдисто-вежлив. Соберите совещание, объясните своим менеджером важность данного проекта и не срывайте больше сроки.

Ага. По дороге к своему кабинету я представляю это совещание.

- Друзья мои, «Муха на арбузе» есть на сегодняшний день наш главный приоритет и нам предписано оставить все дела и заниматься только этим, - это, соответственно, я.
- Ребрендинг останавливаем? – Андрюша, мой главный креативщик-маркетолог.
- Так я новый автокред не запускаю? – Кирюша, руководитель розничного банка.
- Центр урегулирования убытков новый делать не будем? – Светка, страховой бизнес.
- Портфель сливать, выходить в кэш и писать письма мелким почерком? – Лечанко, управление активами. Этот вообще церемониться не будет.
- Ну я клиентские счета закрываю тогда, - Женька, мой главный брокер. Эстет, ценитель прекрасного и знаток современного искусства. Один из лучших сейлзов на рынке.
- Так, короче, нафиг с пляжа. Руки в ноги все и делами своими заниматься. Балашкина я беру на себя, - финально резюмирую я, что и требовалось доказать.

Мысленно проиграв в уме вышенарисованную картинку,  я понимаю, что мне остается только застрелиться. Как честному генералу. Генеральше. Пора звонить мужу.

- Все, капец! Балашкин атакует! Его не остановить! Или остановить? Как мне его остановить? – баритональным дискантом истошно ору я в трубку. Менеджерская Летучка, Президент и Балашкин вышибли из меня остатки мозгов и общаться теперь я могу только невнятными междометьями.
- Прострели ему колени, - дружелюбно советует муж.

Все еще истерически похихикивая, возвращаюсь я в свой кабинет. Машка встречает меня сочувственным взглядом (я еще ни разу не вернулась с Менеджерской Летучки спокойной и готовой к труду. Исключительно к обороне).

- Кофе? – Машка профессиональна как хирург с двухсотлетним стажем. – Вас там Бархатов ждет.
- И ему тоже кофе, - я облегченно вздыхаю. Ибо нас сейчас ждет всегдашняя «пятиминутка ненависти». Весь яд, который выжигает наши внутренности, будет выплеснут в сторону Балашкин-энд-компани. Захожу в свой кабинет. Бархатов мечется от стены к стене как лемминг во время миграции.

- Самойлова, ты читала? Нет, ты это видела? – Пашка тычет мне в лицо сброшюрованную пачку бумаг.
- Паш, тебя чего на Летучке не было?
- Да я в пробке застрял, - Бархатов расплывается в виноватой улыбке и становится похож на себя в раннем детстве.

Упакованная в пластик макулатура (других бумаг в Конторе не бывает) оказывается очередным творческим плевком ППЦа в лицо бизнесу. На сей раз дело касается регионов. Бархатов, как руководитель всего, что не в Москве, возглавляет стройные ряды оплеванных.

- Забей, - кофе и сигарета, а также разговор с мужем делают свое дело и я снова похожа на человека. Ну, почти.

Забивать Пашка категорически отказывается и следующих полчаса вояжирует по стенам и, кажется, даже по потолку, изрыгая миллионы нецензурных слов, впрочем, достаточно изящно упакованных в предложения. Я корчусь от хохота в своем кресле, время от времени подливая масла в огонь словосочетаниями «да, да» и «вот, вот». На середине очередного Бархатовского перла дверь открывается и величественно вплывает ОН. Наш третий мушкетер. Звезда Давида в прямом и переносном смысле. Борис Иосифович Мелоконский.

- Борька! – Бархатов с разбегу наскакивает на Мелоконского как юный телом и душой щенок на матерого волкодава. Или как Д’Артаньян на Атоса (именно в исполнении Боярского и Смехова. Надеюсь, вам удается визуализировать картинку. Ибо она прелестна).
- Не, ну убил бы гадов, - добродушно рокочет Мелоконский. – Сегодня получил предписание на неисполнение предписания по предписанию предписаний. – Слушайте, пошли уже обедать.

Продолжение будет…