Кухня
Первый акт
Обычная для кухни обстановка, плита, холодильник, мойка, возле которой стоит Надя и моет кепку, натирая козырек ершиком. За столом сидит сожитель Нади, Толя, и нежно гладит мурлыкающего Борща.

Толя: Мартыга, я хочу пива.
Надя: Слушай, ну что тебе не терпится. Скоро же гости придут, выпьете. И вообще, оставь кота в покое, с него шерсть лезет, потом в тарелках и везде она.
Толя: Мартыга, успокой свои нервы. Борщ пришел ко мне и сам запрыгнул, он тебе чё, мешает? (вздыхает) Что ты понимаешь в пиве… пиво это как рюмка для водки. Без пива пить водку все равно что срать в трусы. Вроде и идет, а что-то не  то. Эх, пива и сигаретку бы…
Надя: А что ты это мне про сигареты заговорил? Куришь, гад?
Толя: Мартыга, говорю тебе, успокойся, а то рожа лопнет.
Надя: Я тебя миллион раз просила не называть меня мартыгой
Толя: Так а что я сделаю, если ты мартыга.
Надя: Штоб ты был здоров, и писюн у тебя стоял.
Толя промолчал, только дернул Борща за хвост. Тот недовольно мяукнул и спрыгнул с рук Толи, спрятавшись под стол.
Толя: Эть, ты тварь такая, только шерсти накидал. Слышь, тварь, я тебе хвост обстригу, если не перестанешь линять.
Борщ свалил с кухни. Настала тишина, время от времени разрываемая раскатами соседского перфоратора.
Надя: Талян, дай ему в морду. Он запарил, он каждый вечер пиляет этой штукой. Он что, жену им удовлетворяет?
Толя: Та не говори, Надька, у меня уже икота начинается, когда я его слышу.
Надя: Ну так дай ему в рыло, что тебе. Не в первой.
Толя: Знаешь, Надь, на работе мне сегодня сказали, что конфликты надо решать словами.
Надя выронила ерш из рук. Она повернулась к нему, в глазах у нее было изумление.
Надя: И это мне говорит человек, который вчера девочку в очереди кулаком по спине стукнул, чтобы та скупилась побыстрее? Это кто это тебе такое сказал то, охраннику на авторынке?
Толя: Ну директор наш новый… А что, та тварь мелкая чупачупсы выбирала десять минут.
Надя: А что это ваш директор новый, дипломат штоль?
Толя: Не, он парламентер
Надя: Кто-кто?
Толя: Парламентер. Ну депутат или как его. В сельраде в Жидычах.
Надя: Так причем тут парламентер-то?
Толя: Ну я почем знаю, слово такое умное сегодня услышал, думал то про него так говорят.
Надя: Дурак ты, Толик
Толя: Я помню, что обещал не бить тебя, но разве те синяки уже с жопы твоей сошли? Что ты обзываешься. Скажи спасибо, что я трезвый. Я когда трезвый так добрый и не обидчивый.
Надя: Ну мужик. Что скажешь. Спасибо тебе. Это ты так решаешь конфликты словами?
Толя: Надюха, закрой говорилку. Не трави ты меня.
Надя дочистила ершиком козырек кепки и принялась тереть носки Толи.
Надя: Толя, ты хоть ноги мой, хоть раз в неделю… Как же это отстирывать то?
Толя: Говорил тебе, кинь в ведро, пусть прокиснут. Потом легче будет.
Надя: Толя, чтоб ты такой умный был на экзамене в школе, который не сдал! Ты знаешь что от твоих носков ведра гниют? Где я тебе ведров наберу?
Толя: Так, мартыга, пойду я, что-то ты решила меня сегодня достать. А ты что там жрать приготовила?
Надя: Ну как обычно, картошку с кашей.
Толя:  Ты моя хозяюшка (не сильно бьет ногой Надю по заднице).
Надя: Талян, чтоб у тебя волосы из глаз выросли! Больно мне!
Толя (громко чешет щетину): Молчи, женщина!
Раздался звонок в дверь. Толя пошел открывать дверь, почесывая пузо. Пришли друзья, Марина и Паша. Толя помог им раздеться и повесить вещи в шкаф. Надя тем временем бросила не достиранные носки за мусорное ведро и принялась носиться по кухне, доставая тарелки, стаканы, еду и выпивку. На кухню вошли Паша и Толя.
Толя: Надей, смотри кого к нам черти принесли!
Паша: Кума, здарова! (обнимаются, целуются) Как ты тут? Все красивше становишься?
Надя: Павлик, чтоб тебя садовник трахал, ну как же хорошо что вы зашли! Ну вы молодцы, ну давно же не виделись!
Толя: Мартыга, давай нам водки, мы по первой без баб наших жахнем.
Паша: Та мы, кума, все в делах, сама знаешь. Я ж вот занялся резиной, так времени ну совсем мало.
Надя поставила перед мужиками стаканы и бутылку.
Надя: Пейте мальчики. А где Маринка?
Паша (кричит): Марыся, что ты  там, башку бинтуешь?
Марина (из коридора): Щас иду, подождите!
Надя: А что у нее с головой?
Паша: Та случилось там… Полезла она, дура, сосульку сбить с подоконника у нас, а сверху у соседа как раз кондиционер отпал… Ну вовремя очень. Так ей хорошо только по касательной прошло, только немного скальп сняло, а так могло напрочь черепушку то и снести.
Надя (всплеснув руками): Какой ужас то, Павлуша… И что ж дальше?
Толя (тем временем уже наливая водку в стаканы): Так, мартыга, иди у нее все спроси, мы выпить хотим.
Паша: А не помнит она ни хрена. Забыла все, что в этот день происходило, и даже кой чего из жизни позабывала. Не помнит, падла, где мою заначку перепрятала, и забыла что противозачаточные пила. Не хочет теперь.
Толя поднял стакан в пригласительном жесте.
Толя: Давай, друг, за нас, бля.
Паша схватил стакан, чокнулся и залпом осушил тару.
Паша (скривившись): Толь, че за полову то пьете? Как тосол идет…
Толя (вытирая губы рукавом): Так мужики на работе подогнали ящик, дешево, по пять рублей бутылка. Выгодно!
Надя: Та ты не бойся, Талян вон соседу, Мишке, давеча пол-ящика отгрузил, и ничего, тот живой. Ты его видел, Толя, кстати? Он червонец брал, обещал сегодня занести.
Толя: Не, мартыга, куда-то он делся. Ну где там Марыся, за стол пора.
Надя: Схожу за ней, пошушукаемся там вдвоем. Месяца два не говорили (уходит)
Толя открыл крышку кастрюли на столе и начал накладывать себе закуску.
Толя: Павлик, а глянь, в холодильнике селедка должна быть. Между банками с мазутом, в кулечке.
Паша (открывая холодильник): А чего ты тут мазут то держишь? Еда испортится.
Толя: Не, не испортится. Еду заворачиваем в кулечки, и не портится. А мазут  там для дела. Если порежешься когда бреешься, то мазутом замазать рану самое оно. Мне на работе мужики подсказали, холодный мазут лучшее средство.
Паша достал селедку и грохнул дверью холодильника.
Толя: Ну так расскажи что там за тема с резиной то? Ты все молчишь, молчишь, а мне-то интересно. Мож тема и мне подойдет?
Паша: Талян, что ты как маленький. Ты забыл, что ли, наш бизнес последний? Ты ж налоговикам просрал все.
Толя: Паша, ты это зря. А если бы тебе яйца проволкой закрутили, что бы ты сказал?
Паша: Никто ничего тебе не крутил, хватит уже. Толь, дела у нас общего не будет.
Толя (наливая заново): Ну ладно, еще не вечер. Так в чем дело то?
Паша: Та в том, что я закупаю резину сношенную, и режу ее на куски. Мы с мужиками гараж даже сняли. Режу, значит, и потом мы это в Азию отправлять будем. Щас только в Рыганск машина одна ушла, но к нам приезжали японцы, заинтересовались они нашей продукцией.
Толя: Так а на кой резина резанная то? Что с нее делают?
Паша: Эээээ, Толик, делают. Короче, в Рыганске на заводе с нашей резины плавят головы для кукол. Ну для детских этих. Наша резина как раз годится для этого.
Паша прервался и снова выпил с Толей, закусывая селедкой.
Толя: А японцам она на кой?
Паша: А у японцев секс индустрия требует такой материал. Они делают эти… Фалосо… Философо… Как их… Чтоб меня черти драли!!! Самотыки, короче!
Толя поперхнулся хлебом с вареньем.
Толя: Та ты что, Павлик? Ото людям делать нечего… Ото бы я этим гомикам да эти самотыки куда надо вогнал бы… Ух, дайте мне гомика! (стучит кулаком по столу)
Вбегает Надя, утирая слезу. Быстро хватает бутылку вина, пару стаканов и убегает. Мужики провожают ее взглядом.
Паша: Та мне то что, что они с нее делают. Сначала наша резина по нашему говну ездит, а потом в их задницах – какая разница! Мне платят, и больше не надо мне ничего. А там хоть переваривают ее, мне побоку.
Толя: Так то оно так, но как же все таки люди опускаются.
Паша: Ой, Толя, ты бы помолчал. Знаешь, что про тебя народ говорит?
Толя: А что?
Паша: А то, что ты с охранником Саней за фурами трахаешься, вот что.
Толя замер. На лице его исказилась гримаса ужаса и негодования.
Толя (расплевывая еду по кухне): Кто, блядь!!!!!!!! Кто сказал??? Кто видел???
Паша: Ну вот, кто видел. Раз видел, значит было?
Толя: Паша, не посмотрю что ты мой кум, но в рыло двину!
Паша: Да ты сядь, Толь, я что слышал то и говорю.
Толя: Кто говорит такое??? Скажи мне, Паш, я ж ему жопу на бордюр натяну!
Паша: Вот такими пидарскими замашками ты и заработал такую репутацию. У тебя чуть что - сразу жопа, жопа…
Толя схватил бутылку и налил себе полный стакан.
Толя (выпив): Бля, урою падлу, узнаю кто говорит – урою!
Паша: Ты бы не палился так…
Вбегает Надя, хватает со стола штопор и убегает.
Толя: Ну Паш, это ты дал… Это я от тебя не ждал.
Паша: Так что резина у нас толковая, мужик. Раз японцы берут чтобы по своему, натурально, говну ездить. Правда не заплатили еще… ну то такое. Что там наши бабы делают?
Толя (отмахиваясь): Та пошли они, твои бабы… Тут у меня такое… Горе такое, про меня за спиной такое говорят…
Паша: Талян, ну в твоих силах все исправить. Ты меньше про гомиков там заикайся, не трогай их вообще. И народ забудет.
Толя: А Саня то, что с Саней… Он и мужик никакой, если уж так, то лучше с Серегой тогда.
Паша уколол язык вилкой.
Паша: Ох, Толя, Толя… Не понимаешь ты ничего.
Толя: А че понимать? Серега он правильный мужик, он и на рыбалку ходит. А Саня? Саня тока и может что собак гонять камнями весь день. Да и небритый ходит, неопрятный. Обидно ведь…
Паша отвлекся от разговора и начал смотреть в окно, ожидая, пока Толя переварит в себе информацию и перестанет нести бред. Тот тем временем налил обоим по новой, и, не дожидаясь собутыльника, выпил.
С коридора донесся жуткий грохот, звон разбитого стекла, женские крики и просто таки неестественно хриплый визг Борща.
Паша (встрепенувшись): Что такое?
Надя (вбегая в кухню): Чего сидите, звоните в скорую, Маринка за Борща зацепилась, и его раздавила, и сама башкой об дверь ударилась!!! Крови с нее льется, скорее!!!!
Конец первого акта


Второй акт
Та же кухня. На столе куча грязной посуды с засохшей едой, по которой гуляют мухи. На полу кое – где между хлопьями пыли виднеются засохшие пятна крови, размазанные босыми ногами. В углу возле холодильника, на газетке, лежит дохлый Борщ с лопнувшим животом, в него кое - как запханы внутренности. За столом сидят Толя и Надя, грустно смотрят в стенку и уже минут 20 молчат. Вновь послышался где – то совсем рядом визг перфоратора, и этот звук разбудил героев.
Толя: Ой, помрет она…
Надя (чуть не плача): Толь, ну не болтай, ну что ты… Как же так, я ведь вот только с ней говорила. Не может такого быть, не поверю…
Толя: Ты ж сама видела, мозги с нее брызнули, на дверях у нас что за куски?
Надя: Может то что-то другое, мы же не знаем, ты же не врач.
Толя (совсем тихо): Помрет… Пашку жалко…
Надя: Жалко, она ведь беременная опять.
Толя: Была.
Надя (сердитым голосом): Хватит, ты, черт такой!!!
Толя вздохнул и покосился на Борща.
Толя: И ему, бедному, досталось. Отмучился.
Надя утерла потекшую слезу.
Надя: Поделом ему. Вечно под ноги лез, так и получил свое. Не раз же на него наступали, не в науку пошло, так природа и распорядилась.
Толя (начиная раздражаться): Мартыга, не умничай. Ты его рожала? Не тебе и о смерти его базарить. Давай лучше выпьем. Вспомним друзей. А то пока мы скорую ждали, так я выхмелел вконец.
Надя: Опять водку твою пить…
Толя: Ну пей вино.
Надя пошла в комнату за вином и через минуту вернулась с открытой полупустой бутылкой в руках.
Толя: Постой, Надь, на выходных ведь твоя матушка к нам припрется. Чем ее угощать? Водку свою не дам.
Надя: Жлоб ты, Толя.
Толя: Она же сразу в рукава бутылку сунет, хахалю своему отвезти, я ее знаю!
Надя: Ну и что? Пусть порадуется старушка!
Толя: Надь, я манал спонсировать блядство твоей матушки.
Надя: Та что ты мелешь, ирод?
Толя: Ты знаешь, что она ко мне лезла, тогда, два года назад? Я ей, тварюке, глаз набил.
Надя лишь промолчала, затолкала в горлышко бутылки вина скомканный пакетик и поставила в холодильник. Потом села к столу и, взяв рюмку, протерла ее пальцем.
Надя (наблюдая за наливающейся в рюмку водкой): Уйду я от тебя.
Толя: Та куда ты уйдешь.
Надя (жмурясь от опалившей горло водки): Куда-нибудь.
Толя (выпивает): Где ты мужика найдешь такого как я?
Надя (заедая селедкой): А зачем мне такой как ты?
Толя (перекривляя, голосом дауна): А засемммм, а засемммм!.. Блядь, мухи откуда, зима ведь! (размахивает рукой над столом)
Надя: Вот об этом я, Толя, и говорю. Мало того, что ты быдло, жлоб и тварь. Так ты еще и гомик.
Толя не смог ничего ответить, а просто застыл с вилкой в руках. Большими глазами он уставился на сожительницу и не мог поверить что он слышал то, что слышал.
Надя: Да, Толик, я все про тебя знаю. Ты гомик, и я тебе нужна только чтобы прикрываться, чтобы тебя не подозревали. А я то думаю, чего ты ко мне не пристаешь уже сколько времени.
Толя медленно опустил вилку и положил подальше от себя.
Надя (потупив взор в бутылку): Толик, а чем я заслужила такое? Ты меня вырвал с моей жизни, ты мне наобещал всего, а я поверила. А что я видела в жизни? Только ведра эти, только свой дурацкий ларек, только твои кулаки. Ты мне цветы когда дарил?
Толя молча сидел и смотрел на нее. Потом вдруг заплакал.
Толя: Надь… Ой, Надь, да что же это происходит… Родной человек меня обвиняет, Надь!
Надя (не обращая внимания на причитания мужика): Я свою жизнь просадила на тебя, Толик. Я тебе варила жрать, стирала твои говняные трусы, подметала твою волосню с пола, мыла за твоей блевотней постель… Толь, а что я получила? Кому я нужна?.. Я же была красивой бабой, я же в конкурсах участвовала. Толя, я же с медалью школу закончила, я же хотела быть искусствоведом. В живописи разбираться, ходить на выставки, а вечером с мужем смотреть мелодрамы и читать Агату Кристи. А вместо этого, Толя, у меня тока твое бухло каждый вечер. (Надя налила себе полную рюмку водки и залпом вонзила спиртное себе в горло, а за ней сразу следующую) Вместо этого, Толя, я знаю что я мартыга и у меня синяки на ребрах. Толя, Толя… Чтоб тебе раком спалось…
Надя всхлипнула и начала вторить Толе, истошно ревя.
Толя, потихоньку осознавая свое место в обществе, сквозь пьяные слезы полез к Наде обниматься.
Толя (с трудом проговаривая слова): Надежда моя, Надечка, ну что же ты так, Надь… Давай вот тут прямо сейчас, прямо тут вот, я тебе покажу что я не гомик никакой, давай тут.
Толя кладет Надю, которая уставилась отрешенно в сторону, на пол и расстегивает на ней одежду. Но Надя начала сопротивляться, не давая себя раздеть.
Толя: Ну что ты, Надь, я мужик ведь нормальный!
Надя: Не надо, не трогай меня. Я не хочу сейчас.
Толя: Да чего ты разошлась?  Что тебе надо?
Надя (глядя в потолок): Не знаю, Толь. Ничего не надо, а тем более этого. Я и раньше ничего не просила у тебя…
Толя (отмахиваясь): Пошла ты к черту. Не баба, а сука какая-то.
Надя начала подыматься с пола. Пошатываясь, она направилась в комнату.
Надя: Плохо мне, Толя. Я пойду прилягу.
Толя (злым голосом): Двигай, сука…
Толе тоже стало не по себе, начала болеть голова и подкатила тошнота. Он решил, что это из-за отрезвления, и налил себе водки. В дверь позвонили.
Толя: Слышь? Открой! Где ты там?
После минуты ожидания в дверь опять позвонили. Толя пошел открывать. Через полминуты он вернулся в сопровождении соседа с нижней площадки.
Толя: Не знаю, Семеныч, ничего, а что? Садись, бери вон рюмку.
Семеныч (седой уже мужик, в свитере и спортивных брюках): Ну давай по маленькой. Так, говорю, не слыхал разве ночью сегодня? Скорая была, возня тут?
Толя: Не, спал я. Устал на работе, спал и не слыхал ничего.
Гость увидел тело Борща в углу и отпрянул.
Семеныч: Какого, блядь… Толь, что это он?
Толя: Добегался, Борщец мой… Добегался, родимый, корова одна сбила его.
Семеныч (цыкает зубом): цы цы цы… Вот же твари нынче живут, а…
Толя (наливая гостю): И не говори. Все суки. Всех надо убить. Убить и выкинуть на хрен. Так что там ты хотел то?
Семеныч выпил
Семеныч (ища глазами чем бы закусить): Так сосед твой, Мишка, помер вродь.
Толя (ощущая наливающуюся тяжесть в голове): Как так помер? Он мне денег должен.
Семеныч: Никому он уже не должен. Ночью помер. И главное, как помер то. В ванной умудрился, при этом воду открыл на всю, и издох. А меня топило полночи. Пока я ментов не вызвал, а те дверь ему не взломали. А там он, Мишка. Мертвый валяется, в ванной. Подумали, что утонул.
Толя обронил голову на руки. Ему все тяжелее было следить за речью гостя.
Толя: И что?
Семеныч: А то, что не утонул он. Сегодня жена моя слыхала о чем бабки терли у подъезда. Так в морге сказали, что не утонул он, нету в легких воды. А отравился. Делали вскрытие, и установили, что отравился он, скорее всего водкой паленой. Какая то ядреная водка очень, если выпил то все. В городе, говорят это не первый случай.
Толя никак не отреагировал. Семеныч сам взял бутылку со стола и налил себе, покосившись на стоявшие возле покойного Борща несколько пустых бутылок из-под водки.
Семеныч: Бля, все из-за этой херни. Мрет народ, мужики здоровые мрут.
Толя потихоньку поднял голову с рук и осоловевшим взглядом осмотрелся вокруг.
Толя: Надюха где?
Семеныч: Так не видел я ее.
Толя скривился. До него вдруг дошло все, что случилось.
Толя (делая паузу после каждого слова): Семеныч. Пиздец. Это была моя водка.
Семеныч (замирая): Ты чё? Какая твоя водка?
Толя (шатаясь на стуле): Моя, блядь, водка, которую на работе мужики подогнали. Где Надюха? Надюха!!!
Толя попробовал встать, но тут же повалился обратно на стул и схватился руками за стол.
Толя: Семеныч, иди посмотри где Надюха.
Бледнеющий Семеныч пошел в комнату. Через минуту пришел обратно, почти не дыша.
Семеныч: Толь, она там… Она не дышит, я не могу ее разбудить. Как это твоя водка, Толик, что же ты, пил ее только что?
Толя мутным взглядом уставился на Семеныча.
Толя: Ты ее тоже пил, гандон старый. Вызывай скорую, бля...
Толя попробовал снова встать,  но на сей раз ушел не назад, а резко вперед, сгребая за собой содержимое стола. Он грохнулся на пол и замер, не говоря ни слова, и более не двигаясь.
Семеныч: Едрить твою дивизию, Толик…
Семеныч, все еще стоя на ногах, повернулся и не твердой походкой пошел к выходу. За скорой.